нейротоксин

      Просыпаться от кошмаров с ним в главной роли уже стало чем-то обыденным. Дрожать как осиновый лист, кусать губы до крови, пытаться сдержать слезы, которые все равно текут по щекам – все это повторяется из ночи в ночь. Девушка садится на кровати, прижимает колени к груди и плачет навзрыд.       Не думай, не думай, не думай, з а б у д ь.       Но не думать и забыть, конечно не получается, и Кэрол идет за успокоением в душ. Раньше она бежала после кошмаров к Йон-Роггу, а теперь бежит от него. Хочется истерически смеяться от этой иронии.       Денверс дрожащими пальцами расстёгивает пуговицы на ночной рубашке, кидая куда-то в сторону. Туда же летит нижнее белье, и девушка, уже полностью обнаженная, встает перед зеркалом – своеобразный ритуал, который она проделывает каждую ночь. Ее тело покрыто кучей шрамов и синяков, которые, наверное, уже никогда не сойдут с ее кожи, глаза красные от слез, волосы взлохмачены. Не так должен выглядеть образцовый герой.       Историю каждого шрама и синяка она помнит, будто это было вчера. Кэрол тщательно скрывает их под костюмом в обычное время, в редких случаях, когда девушка остается дома – длинные свитера, широкие брюки. Если же кто-то замечает их, Денверс оправдывается супергеройскою деятельностью. И, казалось бы, это отчасти правда, чего ей стыдится? Но Кэрол не может избавиться от мысли, что если их кто-то увидит, то сразу все поймет. Узнает эту грязную часть ее жизни.       Кэрол залезает в душевую, включая воду и ощущая, как тело расслабляется под горячими струями. Однако в голове все еще ужасающе правдивые образы. Девушка берет мочалку и со злостью трет по бордовым участкам, стирая прикосновения, воспоминания о них. Ей так чертовски стыдно, но не за то, как она выглядит, а за то, как она получила эти синяки и гематомы, за то, что не испытывает отвращения.       Зато ей противно слышать, когда ее называют идеальной, примером для подражания. У нее явные психические проблемы, с которыми одной ей не справится, но Денверс, наученная горьким опытом, за помощью не обращается. Ее жизнь пошла по накатанной, когда она встретила Йон-Рогга, когда позволила себе стать частью этих странных отношений, когда позволила себе стать его. Теперь она платится за это, не понимая, что испытывает к наставнику. Наверное, потому что это не одно чувство, это целая гамма.       Кэрол боится его и бежит как можно дальше, но он всегда рядом, дышит в затылок, целует в висок по ночам, сводя Денверс с ума. Она готова поклясться, что чувствует его присутствие рядом постоянно. Но это не может быть, она в полной безопасности, далеко от него. И дело тут явно не в чужой крови, что течет в ее жилах.       Кэрол ненавидит его за вранье, за боль, что причинил, за его уверенное и нахальное «Ты без меня не сможешь» и за то, что он черт возьми прав. Она прожила с Йон-Роггом шесть лет под одной крышей, он всегда был рядом, привязывал ее к себе, а Денверс велась. И теперь у нее ломка, доводящая до сумасшествия.       Кэрол желает его, желает до дрожи в коленях, стонов по ночам и пульсирования внизу живота. Она бьет себя по щекам, крича «Одумайся!», убеждая, что Йон-Рогг отвратительный, тиран, манипулятор и больной. Да вот проблема в том, что она сама больна, заразилась от него. Потому что нормальные люди после всего, что он сделал, не будут с трепыханием в груди ждать новой встречи. Кэрол, точно наркоманка, ждет этих пыток, прекрасно осознавая, что они ее убивают. Когда его казалось бы нет, он умудряется давить на нее, вкручивая штопор под ребра, втыкая иголки под ногти, не давая нормально дышать, жить, да вообще хоть как-то существовать. А Денверс будто парализована, как под действием наркотиков или ядов.       Кэрол не знает, почему именно она, что в ней такого, что Йон-Рогг заклеймил ее, повесил табличку «Мое», и снимать похоже не собирается. Раньше Денверс была не против, ей это льстило в какой-то степени. Сейчас Денверс заботят две вещи: как это все началось и как это все закончить. И если на первый вопрос она еще хоть как-то ответить может, то второй остается нерешенным, мешая ей жить.       Все началось с их полноценного знакомства – стычку, в ходе которой Кэрол лишилась памяти, но обрела огромную силу, девушка не считает. Она проснулась в местной больнице, над ней стояло куча врачей, а в голове была пустота, пугающая, заставляющая инстинктивно искать защиту. И она ее нашла. В углу комнаты стоял Йон-Рогг, рассматривал ее с интересом и хорошо, но недостаточно скрываемой опаской. Кэрол была в шоке тогда, поэтому не обратила внимания на это, как и не обратила внимания на странное спокойствие, ощущение уверенности при виде него. Позже наставник объяснял Денверс это его кровью, что у них теперь одна. Почему-то девушка никогда не расспрашивала его, почему он так поступил, ей казалось это чем-то нормальным, естественным.       Йон-Рогг был с ней постоянно. Учил, направлял, подавал руку, обрабатывал ссадины и раны, которые сам же оставил на тренировке, зашедшей слишком далеко. Он добился того, что стал для нее единственным, кому можно было довериться, заменил ей весь социум. А их тренировки становились жёстче с каждым разом, потому что обоим было мало. Справедливости ради стоит сказать, Йон-Рогг держался до последнего, а Денверс провоцировала. И в конце концов сорвался.       А Кэрол влюбилась и не скрывала этого. Возможно, ее простота и открытость, упрямство и дикий нрав привлекли его. Она давала обладать собой, но не разрешала держать в клетке.       Любое сомнение в ее к нему принадлежности заканчивалось синяками, метками, укусами. Больше всего страдали спина, каждый раз, когда он толкал ее с огромной силой к стене или швырял на пол; руки, а именно запястья, когда Йон-Рогг удерживал ее, предотвращая любые побеги; шея, которую он постоянно кусал и бедра, что мужчина постоянно сжимал. Как-то он даже связал ее, так как Кэрол сильно противилась. И Денверс терпела, ей было стыдно признавать, что ей нравится, но и не нужно было, Йон-Рогг и так все понимал.       Кэрол думала, что под защитой, а он завязывал ей петлю на шее, с каждым днем все туже и туже.       А потом она узнала о его обмане. Ее переполняли чувства, хотелось рвать и метать, хотелось сделать больнее в отместку. Кэрол ждала, что он оправдается, потому что верить, что мужчина действительно так с ней поступил, не получалось.       Во время их сражения Денверс ощутила тот самый адреналин, как во время тренировок, только раз в десять сильнее. И она не веселилась, не кокетничала, она дралась, вымещала всю злость. Ей даже показалось, что она убьет его.       В какой-то момент Кэрол отдалась эмоциям, будто назло Йон-Роггу, который постоянно отучал ее от этого. Это же стало ее ошибкой, мужчина схватил ее за горло, поднимая над землей:       - В тебе течет моя кровь, - прорычал он.       И таким злым она никогда не видела его. Йон-Рогг откинул ее, наступил на горло, упиваясь своей возвышенностью, обладанием ей.       От воспоминаний по телу разливается жар, внизу начинает отчаянно пульсировать, и Кэрол с полу-вздохом полу-стоном откидывается на холодный кафель и проводит рукой там, где он проводил когда-то.

***

      Их первая встреча после всех событий происходит через пару лет. Кэрол нашла дом скруллам, сама поселилась на Земле ненадолго и стала чувствовать себя лучше. Сны стали сниться реже, а думать о посторонних вещах времени не было. И именно когда все более менее нормализовалось, ему нужно было появиться в ее жизни.       Кэрол возвращалась от подруги в свой небольшой, уютный, снятый на пару месяцев дом и увидела знакомый силуэт у порога. Она замерла на несколько секунд то ли в шоке, то ли в страхе, но тут же взяла себя в руки и, убедившись в отсутствии свидетелей, схватила мужчину за грудки, швыряя в дом.       - Как негостеприимно, - цокнул Йон-Рогг, потирая ушибленный затылок, и сделал попытку встать, но Кэрол тут же угрожающе наставила на него руки, буквально горящие в желании стереть ухмылку с чужого лица.       - Какого ты здесь?! Кто еще с тобой?       - Я один, мне нужно было с тобой поговорить, - он все же медленно встает, показывая ладони в защитном жесте. – Крии ошибки не прощают, тебе ли не знать.       - И где ты был все это время? – настороженно спросила Дэнверс и совсем немного с обидой. Осознав глупость этого, девушке хотелось ударить себя по лбу. Будто он обязательно должен был явиться к ней при первой возможности.       - Скрывался, - отвечает Йон-Рогг вроде спокойно, но Кэрол видит едва заметное нервное движение плечом. Мужчина всегда так делал, когда вспоминал что-то нехорошее или пытался держать себя в руках. – Расслабься, Верс, если бы я хотел напасть, не выжидал бы под окном.       - Меня зовут Кэрол, - рычит девушка, но руки опускает. Йон-Рогг выглядит действительно усталым и побитым жизнью, так что в случае чего Дэнверс сможет оказать сопротивление.       - Кэрол, - отстранено повторяет мужчина, раскатывая имя на языке, пробуя на вкус. Затем окидывает взглядом, будто размышляя, подходит ли ей это имя.       - Что ты хотел обсудить? – раздраженно тянет Дэнверс, стараясь обстрагиваться от внимательного взгляда.       - Да так, угроза вселенского значения, - усмехается он, облокачиваясь на тумбу. Как будто диван рядом не стоит, ей богу. – Не предложишь гостю что-нибудь? Слышал, на Земле обычно предлагают чай или что покрепче.       Кэрол злится, ее бесит это играющее поведение, но она лишь закатывает глаза и уходит на кухню. От Йон-Рогга все равно ничего не добьешься, пока он сам не расскажет.       Девушка достает скотч, наливает в стакан, прежде сама отхлебывает немного из бутылки. Этот обещает быть непростым.       Йон-Рогг тем временем рассматривал ее место жительство, но приближение девушки будто бы почуял, повернулся за пару мгновений до того, как Кэрол вошла. Дэнверс подает ему стакан и в ожидании смотрит. Мужчина делает небольшой глоток и, распробовав, делает второй, но уже больше.       - Даже не спросишь, как я тебя нашел? – он наконец-таки усаживается на диван, жестом приглашая ее сесть рядом.       - Ты всегда находишь какой-нибудь способ достать меня.       Йон-Рогг тихо смеется в ответ, качая головой. А Кэрол с опаской отмечает свою реакцию: по спине пробегает дрожь. Она также отмечает, что непонятным для нее образом оказалась слишком близко, запретно близко. Мужчина откладывает стакан и проводит рукой по ее щеке, убирая выбившуюся прядь. Денверс с небольшой запинкой, но хватает его руку, сильно сжимая:       - Не трогай меня.       - Я скучал, Верс, - произносит он, а в глазах что-то страшное, хищное.       Кэрол не успевает среагировать, сделать что-то, она чувствует дикую боль в шее, а после не чувствует своего тела. Она не может двигаться, даже говорить и кричать какое-то время. Йон-Рогг заваливает ее на этот несчастный диван, нависая сверху. Он, едва касаясь, ведет рукой по ее лицу, останавливается на губах, большим пальцем оттягивая нижнюю, тихо рычит и целует, проскальзывая языком в рот. И Кэрол против воли стонет, хочет прижаться ближе, да тело обездвижено. Она бы хотела испытывать отвращение, но врать самой себе уже не получается.       - Я тебя ненавижу, - сипит ему Денверс, когда наконец-то может говорить. Мужчина в ответ кусает ее шею, руками разводя бедра:       - Лжешь, - отрывается на секунду, чтобы посмотреть в глаза и убедиться в своей правоте.       Кэрол хочет что-то ответить, но его рука соскальзывает, останавливаясь между бедер, а зубы смыкаются на бьющейся артерии, на шее. Другой рукой Йон-Рогг схватил девушку за волосы, запрокидывая голову и то кусая, то целуя шею. Он и раньше уделял много времени ее шее, у него был свой пунктик на это. Затем губы соскользнули к уху, прикусывая мочку.       - У тебя был кто-то после меня? – раздался горячий шепот, и Денверс с трудом пыталась осознать его вопрос в своем состоянии. А это был один из тех вопросов, на который нужно ответить правильно, даже если придется солгать. Однако лгать у нее причин не было, и девушка, чувствуя очередной поцелуй на шее, выдохнула:       - Нет, - прозвучало очень уверенно и громко, от чего Денверс чуть-чуть смутилась. У Йон-Рогга тут же появилась широкая довольная улыбка, и он, будто в награду, поцеловал ее.       Улыбка стала еще шире, когда, проведя рукой вдоль промежности, скрытой тонкой тканью брюк, мужчина почувствовал влагу. Однако рука сменилась его бедрами, и Кэрол почувствовала чужое возбуждение. У девушки то ли от возбуждения, то ли от страха забилось сердце, тело горело, его била мелкая дрожь.       Ей хочется оттолкнуть мужчину, потому что ему не позволено так с ней поступать, не после того, что он совершил. Вместе с тем Кэрол возбуждена, ее тело не может оттолкнуть его. Она также скучала. Денверс все равно где-то в глубине души готова принять и простить Йон-Рогга за все. Это противоречие убивает ее, и вместо стона с ее губ срываются рыдания. Слезы стоят в глазах, Кэрол не хочет показывать свою слабость. Однако Йон-Рогг замечает, обхватывает ладонями лицо, поглаживая большими пальцами щеки:       - Это пройдет, - только и произносит он, а Кэрол все же не выдерживает и плачет, тихо, смиряясь с ситуацией.       Йон-Рогг быстро расстёгивает пуговицы на рубашке, приподнимает Денверс, чтобы снять ненужную вещь. Также и поступает с бюстгальтером. Мужчина двигает бедрами, желая быть ближе, сжимает грудь, трет соски, перекатывая между пальцами, ловя ее стоны губами. Кэрол ощущает, как контроль над телом начинает возвращаться, но медленно, ее хватает только на то, чтобы накрыть чужие ладони своими, убрать не получается, да и часть ее этого не хочет.       Мужчина воспринимает это как побуждение, сжимает сильнее, заставляя ее выгнутся, примкнуть ближе, разведя ноги шире. Кэрол захлебывается стоном, пытается отвлечься от тяжелых мыслей, от того, что гнетет ее сейчас и последнее время.       Не думай, не думай, не думай, з а б у д ь.       Йон-Рогг резко отпрянул от Денверс, вырывая разочарованный стон.       - Ты слишком много думаешь, - произносит он, будто читая ее мысли и в этот же момент стягивая брюки вместе с нижним бельем. Да что ты понимаешь, хочет спросить она. Побудь на моем месте, думает она.       - Ты меня бесишь, - говорит она, и Йон-Рогг скалится, а затем вводит в нее один палец без предупреждения, вгоняя настолько глубоко, насколько это возможно. Большим пальцем мужчина потирал клитор, целуя багровую кожу на шее. Затем также без предупреждения вышел и устроился между ее бедер. Раскаленный, шершавый язык огладил ее набухшие, мокрые от смазки губки и задел клитор. Денверс от переизбытка ощущений, от долго воздержания кажется снова онемела.       - Пожалуйста, - выстанывает она, одной рукой впиваясь ногтями в обвивку дивана, другой зарываясь в чужие волосы, прижимая ближе. – Сейчас.       Кэрол практически всхлипывает, но Йон-Рогг, делая вид, что не понимает, о чем она, продолжает вбиваться в нее языком. И только когда Денверс переходит на всхлипы, уже извиваясь в агонии, когда он практически высосал из нее все соки, мужчина отстранился, подтянул девушку, целуя и зарываясь рукой в волосы, вошел. Кэрол вскрикнула и несколько секунд будто была в шоке. В этот момент она чувствовала его всем своим естеством, он был в ее теле, в ее сознании, растекался в венах, отравляя, словно яд.       Словно нейротоксин.       Они застыли в этом положении на несколько мгновений, будто осознавая всю ситуацию, а затем Йон-Рогг начал двигаться. Он вбивался, толкался бедрами сильно, мощно, по-животному. Мужчина сжимал ее собственные бедра до синяков, целовал также зверино. Кэрол жмурилась от удовольствия до звездочек перед глазами.       Она царапала его спину, вываливая все те эмоции, что накопились за два года. Также кусала его, ругалась, когда он слишком сильно тянул ее за волосы, сжимала в себе его член и стонала, не сдерживаясь. Кэрол будто вела диалог, только без слов. Она выговаривала все, что было у нее на душе за это время движениями, жестами, звуками. Как животное.       И когда наступил пик, Денверс закричала, обнимая Йон-Рогга за шею так сильно, что казалось, кости покрылись обилием трещин. Оргазм чувствовался иголочками на теле, истомой внизу живота и оглушительным опустошением. Она будто больше ничего не чувствовала: ни стыд, ни счастье, ни горечь, ни сожаление, н и ч е г о.       Йон-Рогг, не выпуская ее из объятий, улегся на диван, даже не желая прикрыться одеялом. По сути, оно им даже не нужно было, они оба пылали и искрились. Мужчина водил рукой по ее животу, что-то вырисовывая, водил по оставленным меткам, наслаждаясь проделанной работой. А Кэрол хотела спросить его, что же будет дальше, отпустит ли он ее, останется ли с ней или будет появляться периодически, мучая ее. Ей хотелось спросить, что он чувствует, сожалеет ли об обмане, об утраченном времени, и нормально ли то, что они делают, можно ли продолжать эти нездоровые отношения, уничтожающие ее раз за разом. Но вместо этого она спрашивает:       - Так что за вселенская угроза?       Йон-Рогг недовольно цокает, устраивается поудобнее и начинает рассказывать про Обвинителя, Таноса и много-много других проблем, требующих решения больше, чем их запутанные, сложные и непонятные отношения.