Затишье

– Это, – сказал Дан перед тестом, – вообще-то, читерство. Где Ран, и где эти парни! – Пожалей ещё их, – скептически хмыкнула Шаша. – Нас четверо, а их шестеро, и это тоже можно назвать читерством. Или что, сам с мишенью побежать хочешь? Дан бежать с мишенью, разумеется, не хотел. Да и говорил больше для того, чтобы что-то сказать – не дурак же, не стал бы удерживать главный козырь команды ради сомнительной честности. И дело было даже не в дурном влиянии Куна, а в обыденных законах покорения Башни: будешь сильно миндальничать, и это твою голову используют как ступеньку для поднятия наверх. Размяв пальцы, Шаша снова занесла их над клавиатурой, с напряжением разглядывая экран перед собой. Уши чуть подрагивали, улавливая доносящиеся из динамиков шорохи, шум голосов и шагов, и она самой себе казалась туго натянутой струной – разве что не звенела. Напряжение прокатилось по хребту короткой дрожью, и Шаша досадливо передёрнула плечами, стараясь справиться с эмоциями. Тест казался простым, особенно если учитывать силы и способности их команды, но после подвоха на прошлом Этаже не стоило торопиться с выводами. – Ран, – один из кубов замигал и загорелся ровным розовым светом: связь была хорошей, – аккуратнее там. И, Новик, ты! С вас станется наломать дров! Ран ответил ей молчанием – вот упёртый дурак, самый главный в команде! Второе почётное место занимал Новик, и Шаша лишний раз убедилась в этом, когда на линии прорезался его голос: – Не переживай так, Зайка. Это вредно для нервов. Или хочешь потом витамины пить? Если бы он сказал про «погрызть морковку», Шаша бы за себя не отвечала. Как же с ними непросто! Удивительно, что ничего не выкинули за минуту, прошедшую с начала теста! Но наверняка выкинут за оставшиеся сорок девять, Шаша в них ни капли не сомневалась. Ран бывал неуправляемым настолько, что его мог остановить разве что Кун, но тот ещё даже не прибыл на Конечную станцию Экспресса, и ждать такой помощи смысла не имело. – Аккуратнее, я сказала, – с нажимом добавила она, не сильно рассчитывая на то, что её послушают. Но, вопреки мрачному настрою, Новик коротко кашлянул в динамике и уже спокойнее ответил: – Принято. Куб мигнул и замолчал, и Шаша, сердито фыркнув, щелчком пальцев вызвала из невидимого режима коммуникатор, чтобы активировать таймер. На круглом экране зажглись цифры, и тут же начали бесшумно переключаться миллисекунды – до ряби в глазах быстро. «Ладно. Ладно. Опять приходится на вас рассчитывать!» Бросив взгляд на клавиатуру, Шаша быстро застучала по кнопкам, продолжая ощущать скопившееся внутри напряжение. Оно закрутилось в тугой узел вместе с волнением, действовало на нервы и предательски росло с каждой новой картинкой, возникающей на экране. Объектив камеры выхватил кусок мрачного, низко висящего неба и переместился ниже – на высокие каменистые утёсы, казавшиеся серыми в рассеянном блёклом свете. Несколько щелчков, камера приблизилась – и Шаша различила на вершине одного из них, среди камней, крупную фигуру Новика, затаившегося с копьями наперевес. Неплохое место обзора: утёсы неровной цепью шли по краю плато, почти полукругом, постепенно редея и сменяясь мелкими останцами. В образовавшемся пространстве каменного полумесяца – равнина, изрезанная глубокими природными трещинами, усеянная разнокалиберными валунами, с несколькими худу, поднимающимися к небу остроконечными пиками. Её сложно было назвать хорошей ареной для теста – и ареной вообще – но то, что это именно она, сомневаться не приходилось. Админы запретили командам в полном составе отсиживаться на огромных утёсах, избегая прямых столкновений – не иначе как уже находились такие умники. Маяки Адептов Света расположились на противоположных концах равнины, у подножий каменных гигантов, и, переводя камеру наблюдателя в сторону, Шаша могла разглядеть тусклое сияние чужого убежища. Где-то там, около вражеского Адепта Света, паслась парочка его дружков; решившие уравнять шансы команд админы запретили им отходить далеко и вступать в бои, до поры до времени оставив роль охранников. Предполагалось, что в начале напрямую сойдутся трое на трое, но у Шаши практически начиналась чесотка, когда она ловила в объектив мрачного Рана. Чёртов засранец. С утра в дурном расположении духа! Обычно это не сулило им ничего хорошего. Воздух над ареной казался наэлектризованным, как от знаменитых молний семейки Кун. Время отсчитывало пятую минуту теста, но никто не торопился кидаться в бой и разносить противников – в динамиках вместо голосов притихших сокомандников Шаша слышала свист ветра и слабое-слабое потрескивание помех, и от этого волоски сзади на шее становились дыбом. Она торопливо печатала, вводила коды, использовала поступающую в маяк информацию со всех кубов, что у неё были, лишь бы скорее определить, у кого из второй команды находится вражеская мишень. Скорее, скорее! Ей не нравилось возникшее затишье. Динамика и быстрое развитие событий на тестах – обычное дело, а тут… – Зайка… – тихий голос Новика заставил Шашу быстро сжать и разжать пальцы и продолжить работу. Вместо неё ему также тихо ответил Дан: – Не мешай ей. – Помолчал и добавил: – И мне. Я на разведку, подберусь-ка ближе. Пожелайте мне удачи, что ли? – Я отсюда вижу, они пока не двигаются. Даже Шинсу не колеблется, – в голосе Новика слышалось сомнение, и Шаша его прекрасно разделяла. – Странно. Чего они хотят? Эй, Зайка, как Адепт, ты… – Хватит сопли жевать, бесите, – Ран вклинился в их короткие переговоры со свойственной ему бесцеремонностью. Послышался шорох, похожий на треск камешков и скрип песка под подошвами обуви, и под напряжённое «Ран?» от Дана этот засранец продолжил: – Просто положим их всех, и дело с концом. Пока ты найдёшь чужого водящего с мишенью, время выйдет. – Ран! – интонации в голосе Дана стали отнюдь не вопросительными. Резко вскинув голову, Шаша увидела, как тот напрягся на своей позиции; щелчок с переключением камеры – и она сама заругалась в голос, потому что бесшабашный Ран и вправду сорвался с места. Что за идиот! Он не скрывал своей позиции, в отличие от затаившихся Дана и Новика, и дело было явно в феноменальной уверенности в собственных силах, а не тактике. Ран в открытую сидел на огромном, будто обломок горы, валуне, а теперь вскочил на ноги и, оттолкнувшись, длинным прыжком преодолел метров десять. От его приземления в воздух взметнулась серая взвесь пыли, на несколько мгновений скрыв засранца от камеры, а потом щелчок – и на одном из экранов высветилось пустое пространство. Ещё один – и уже на втором экране Ран бешеным угрём перепрыгнул трещину в земле, явно использовав ускорение Шинсу. Он двигался быстро и уверено, словно на таран шёл, и Шаше понадобилась несколько мгновений, чтобы определить: действительно, на таран. Прямо на вражеского Удильщика, который тоже решил не скрывать своё присутствие. Тот стоял возле худу, держа на изготовке иглу. Даже сильно приблизив изображение, было непросто разобрать выражение на чужом лице, но Шаша была практически уверена, что тип ухмыляется. Ран не шарахнул молнией, не использовал Рэдан, как мог бы сделать кто-то другой из Избранных их класса – эффективную и быструю атаку – чтобы выиграть наверняка. Другое дело, что Рану иногда было достаточно и грубой силы. – Придурок! – Шаша раздражённо дёрнула ухом, чувствуя, как на смену волнению приходит злость на чужое упрямство. Она вспыхнула в груди огненным Шинсу, обжигая нервы, и лишь усилилась, когда Ран напрямую схлестнулся с противником. Вражеский Удильщик попытался достать засранца быстрым выпадом, когда тот метнулся на него в лобовую, но промазал. Ран ушёл от лезвия иглы уклоном влево, а потом – ещё от серии колющих ударов, вертясь вокруг противника злобной юлой. Он был быстр, чертовски быстр, и мог бы вышибить врага одним пинком, но Шаша подозревала, что засранец тянет с этим намерено. «Чтоб этих Кунов!» – Завязывай! – она почти зарычала в динамик и остервенело переключила несколько кодов, заканчивая программу. Кубы мерно загудели, активируя программу поиска, и на одном из них расходящимися кругами запульсировал радар. – Ран! Ран отбил укол, направленный ему в шею, ровно тогда, когда Шаша снова подняла глаза на экран. Игла вылетела из рук противника, и тот явно не успел опомниться – а бесшабашный засранец уже впечатал ему в бок ударом с ноги. После такого от переломов могло бы помочь усиление тела Шинсу, но бились они совсем близко от трещины, и исход оказался печален. Вражеского Удильщика практически смело в пасть пропасти, и застывшая Шаша была уверена, что отдалённо слышит из динамиков его вопль – жуткий, надрывный, ножом полоснувший по нервам. В голове раздражённо билось: «Ты это специально, садист-коротышка?» Садист-коротышка, как ни в чём не бывало, встал на краю пропасти, а потом поднял голову и безошибочно уставился в объектив их камеры. Мину скорчил – кислую, как лимон, и Шаша машинально отзеркалила её в ответ, не сильно заботясь о том, что её не видят. Зато слышно было хорошо: – Ах ты, мелкий… – даже голос звучал выше обычного. – Молчи там, ушастая, – хладнокровно отрезал Ран, и Шаша отлично видела, как он переступил с ноги на ногу и сунул руки в карманы шорт. – Ты бесполезна. Она едва не задохнулась от негодования. Злость разгорелась ещё сильнее, заставляя Шашу стиснуть руки в кулаки до впившихся в ладони ногтей. Она никогда не бесилась до полной потери самоконтроля, удерживаясь на плаву благодаря мыслям о конечной цели – той, что важнее встречающихся на пути преград. И сейчас им было важно успешно пройти тест, но Ран – чёртов Ран! – определённо умел доводить других до белого каления. Даром, что сам как Шинсу-бомба. Послать его к чёрту вслух Шаше не дало вмешательство Новика. Куб мягко мигнул, и из динамика донеслось строгое: – Ран, попридержи коней. Ты слишком нетерпелив, а мы договорились следовать стратегии, и… Засранец из хитрожопой семейки вряд ли стал дослушивать выговор. Чего греха таить, не стала и Шаша, но у неё на то были причины поважнее мерзкого характера. На экране перед ней вспыхнула красная заставка, одним своим видом не обещая ничего хорошего – как красная тряпка перед стальным угрём. Резко дёрнувшись и враз забыв о – вообще-то! – заступившемся за её честь Новике, Шаша отступила на шаг назад, напряжённо читая всплывающую следом надпись, и в желудке неприятно похолодело. Чёрным по красному значилось: «Запрещается: выводить из игры участников команды противника, не имеющих мишени-цели. Та команда, что ошибётся три раза подряд, будет дисквалифицирована и объявлена проигравшей. Спасибо за внимание и успехов на тесте». Админы в Башне – те ещё уроды, Шаша всегда это знала. «Команда Новика, – возникло новое сообщение, – одна ошибка. Вы в двух ошибках от дисквалификации на тесте. Конец информационного письма». И: «P. S.: Предвосхищая вопросы – никто из команд не спрашивал такие тонкости перед началом теста». Уроды как есть. – Вашу Башню, – Шаша сглотнула и облизала пересохшие губы. Со свистом втянула воздух, наблюдая за тем, как Ран равнодушно заглядывает в пропасть, и усилием воли удержала себя от того, чтобы посоветовать ему сигануть вниз и не мешать остальным. Те тоже проявляли признаки волнения: Дан на своей позиции замер настороженным котом, явно готовый в любой момент сорваться на бег, а Новик хмурился и держал копья на изготовке, выцеливая пространство вокруг проблемного засранца. Атмосфера за несколько мгновений стала ещё тяжелее. Наблюдатель поймал в объектив пару смазанных фигур, но они быстро пропали, сумев замаскироваться на местности. Противник решил действовать в ответ, и Шаша, снова зло выдохнув, процедила в динамики: – Слушайте, лопухи! У нас проблемы…

***

Дан передвигался по арене перебежками, то прячась за валунами и худу, то стрелой преодолевая расстояние до следующего укрытия. Он подбирался ближе к вражескому маяку и иной раз скрывался так искусно или нёсся так быстро, что Шаша теряла его из виду. Это, впрочем, не вызывало у неё излишнего беспокойства – Дан был парнем надёжным и умел оценивать ситуацию, и его нахождение близ врага на этом тесте только пойдёт команде на пользу. Он ударит, если мишень – кто-то из той троицы. – Выведешь его из боя сейчас, – Шаша оглянулась на другой экран. Второй вражеский Удильщик прыгал вокруг Рана с упорством самоубийцы, – и ты труп! Я отравлю тебя йогуртами, если мы продуем из-за тебя! Ответом ей было сухое: «Заткнись». Раздражительный Ран в принципе не привык сдерживаться, и Шаша могла представить, как он сейчас закипает. Чем выше поднимаешься, тем сильнее и изворотливее участники, и такие условия, заданные админами – словно плевок и издёвка. Как обратно на нижние Этажи попали. Мрачная физиономия Рана отражала каждую из мыслей Шаши. Не удержавшись, та зловредно ухмыльнулась и опять сосредоточилась на работе. Радар продолжал пульсировать: программа анализировала колебания Шинсу вокруг, но пока улавливала только всплески, возникающие в чужих сражениях. В стороне Новика, схлестнувшегося с вражеским Копейщиком, царила настоящая вакханалия; они обменивались бросками копий – Новик не пускал противника к Рану и Шаше, а тот, в свою очередь, отражал любую атаку в сторону своих. Ударная сила их команды была при делах. А вот вражеский Скаут, которого ввели в бой после потери первого Удильщика, пока никак себя не проявлял. Всё, что он делал – кружил вокруг маяка своего Адепта, видимо, заняв первую линию обороны. Наверняка вычислили приближение Дана, осторожничают… – Не торопись, – тихо подсказала она ему. Сердце колотилось так сильно, что Шаше казалось: ещё немного, и оно заглушит мерный писк радара. Коммуникатор неумолимо отсчитывал уже шестнадцатую минуту теста, заставляя её, и без того беспокойную, нервничать сильнее: «Вашу Башню, почему не находит!» – до внутреннего шипения. Она ведь была уверена, что настроила всё правильно! Напряжение, теснящее грудь, напоминало увеличивающийся с каждой секундой мыльный пузырь, и Шаша оказалась очень благодарна Дану за то, что он прервал её мысли быстрым и отрывистым: – Разумеется, – и по длинной дуге обогнул трещину, чтобы спрятаться за стеной из камней от глаз вражеской команды. Теперь их разделяло метров сто, не больше: Адепт и его охранник, третий Удильщик, – на самой дальней позиции, и между ними и Даном – Скаут. Шаша замерла, наблюдая за тем, как Дан призвал арсенал и вытащил из него иглу, а его противник тревожно завертел головой и отступил на пару шагов. Заметил? Но Дан не сильно шумел, с такого расстояния чётко услышать подобные звуки невозможно! «Чёрт. Засёк их Адепт!» – Дан… – Шаша осекалась из-за громкого писка радара, пронзившего воздух раскалённой иглой. Душераздирающий звук отвлёк её, заставив замешкаться, и в следующие мгновения произошло несколько вещей. Вражеский Скаут на экране внезапно дёрнулся, будто сломанная кукла, и начал оседать на землю, а радар почти взбесился: горящая красным точка, обозначающая чужую мишень, вспыхнула ещё ярче, а поле рядом с ней полыхнуло сгустком Шинсу. Как раз там, где упал Скаут – и, секунду спустя, то же самое произошло совсем рядом с маяком Шаши. Она успела увидеть это на экране программы, но не осознать. А потом маяк тряхнуло от мощного удара, свет замигал, и Шаша услышала глухой треск, похожий на звук ломаемого корпуса. Чертыхнувшись, она кинулась к радару, торопливо перекидывая координаты на ближайший светоч, и – руки не тряслись, но горло сдавило от накатившей дурной злости. Их обвели вокруг пальца. – Дан! – крикнула она в динамик, перекрывая страшный грохот. На маяк сыпался удар за ударом, мерцание света стало припадочным, хаотичным, и попавший в поле её зрения таймер крутился так же – припадочно. Уши почти закладывало, перед глазами плясала грёбаная светомузыка, и Шаша почти наугад ткнула в кнопку сохранения данных. Успела переключить коммуникатор на вызов и озвучить начало координат – и тут же маяк с громким хлопком перешёл в аварийный режим, резанув по глазам алым цветом. Системы отказали: потухли экраны, с грохотом упали на пол и раскололись несколько кубов, а треск расходящегося под чужими атаками корпуса стал ещё отчётливее. Что-то хрустнуло, снова хлопнуло, и маяк начал стремительно наполняться едким, горьким дымом, от которого немедленно запершило в горле и носу и защипало глаза. Уже даже не ругаясь, Шаша зажала лицо ладонями и зайцем кинулась к выходу, на ходу готовя к бою сразу три светоча. Она не ошиблась – они очень ей пригодились. Шаша выставила барьер, стоило ей оказаться на улице. Почти инстинктивно, сориентировавшись на шум и пульсацию чужой Шинсу, которую враг и не думал скрывать – атаки не грубой физической силой, поди ж ты! Сквозь пелену слёз, навернувшуюся на глазах после дыма и рассеянного природного света, Шаша разглядела свой ярко вспыхнувший розовым барьер, а потом различила скрежещущий о его поверхность удар. Будто наждачкой о стекло. Зло кривясь, Шаша быстро потёрла ноющие от щиплющей боли глаза и вскинула вторую руку, чтобы усилить защиту. Бросила: – А у тебя неплохой уровень. – Моя раса хорошо контролирует Шинсу. С этим можно придумать множество уловок, чтобы выйти победителями, – чужой голос был глухим и низким. Шаше пришлось проморгаться, чтобы различить и самого говорящего: низкорослого, широкоплечего, абсолютно лысого, с некрасивым, будто застывшим, лицом. Его вытянутые уши с кисточками на концах в другой ситуации вызвали бы у неё смешки, но сейчас её не тянуло смеяться. Два крюка, царапины от которых расчерчивали корпус покорёженного маяка, выглядели крайне красноречиво. – Кукла, которую ты контролировал? – уточнила Шаша. Скаут стоял спокойно и не торопился резать её на кусочки, и между ними продолжал сиять барьер, но вряд ли это можно было считать внезапным перемирием. В отдалении, за своей спиной и немного сбоку, Шаша слышала звуки чужих сражений, а тест не мог длиться вечно. – К кому из нас ты хотел подобраться ближе? Ко мне? Но, стального угря тебе в печень, у меня изначально не могло быть мишени! Каким местом ты читал правила?! Попытка потянуть время – так себе, да и не рассчитывала она на это. Волнение и короткий испуг, всколыхнувшийся при первом столкновении с противником, улеглись, снова уступив место глухому, сухому раздражению. Оно будто поджигало Шашу изнутри, и мысли в голове крутились быстрыми шестерёнками. Тихо призванный невидимый арсенал за правым плечом вселял уверенность в собственных силах, и если Скаут хоть дёрнется – так она тоже может прописать ему иглой в глаз! – Адепт-то, может, и не имеет права быть водящим с мишенью, – ушастый чуть склонил голову на бок, крепче сжимая крюки в широких ручищах, – но он ищет нашу мишень. Значит, нужно выбить его из теста раньше, чем это произойдет. А потом зачистить и водящего. Видимо, эти парни вылезли с какого-то дремучего Этажа, если не знали о Кун Ране. Или знали, но наивно решили, что админы запретят отдавать роль водящего такому маленькому чудовищу? У Шаши были для них плохие новости. Как, впрочем, и относительно их мыслительных способностей – план с уловкой был бы хорош, не окажись его исполнители тормозами. Никогда нельзя заочно считать, что твои противники – идиоты, а ты намного быстрее и сильнее. Шаша давно не позволяла себе думать в подобном ключе, и от того, что недооценили их, в ней зарождалось злое торжество. – О как, – протянула, отступая на шаг назад. – Рискни тогда. Арсенал в мгновение ока стал видимым. Ещё одно – и она выхватила из него крюк, а второй рукой подцепила катушку, продолжая держать барьер из светочей. Значит, её просто выкурили, а потом решили поглумиться, объясняя план, как в тупом фильме? Да Хеадона за уши, каких баранов носит по Этажам Башни! Вражеский Скаут не стал ждать её атаки – напал первым. В центр барьера со всего маху прилетел крюк, от чего округу огласил низкий, протяжный звон, оказавшийся быстро заглушённым другими звуками. Видимо, этот трюк служил для отвлечения внимания, но Шаша следила не за движением оружия, а за его владельцем – он резво обогнул её светочи и напал сбоку, метя ей по ногам. Подчиняясь команде, арсенал быстро выдвинулся ему навстречу и принял на себя мощный удар вторым крюком – мученически застонала, деформируясь и ломаясь, сталь, отлетели и посыпались на землю крепления для инвентаря вместе с ним самим. Ушастый замешкался, рывком выдернул чудом не застрявшее в покорёженном металле оружие, но этого Шаше хватило, чтобы прыжками разорвать дистанцию и призвать светочи прямо над его головой. – На тебе! – почти выплюнула она, активируя их. Между тремя кубами возник новый барьер, теперь для паралича противника – пусть постоит, гнида, под давлением! Но прежде, чем поток света успел рухнуть ему на голову, ушастый проявил чудеса ловкости и рывком ушёл из зоны поражения. На бегу развернулся – и пущенный им в полёт крюк врезался в бок одного из светочей, пробив тот практически насквозь. Светоч затрещал, на секунду завис в воздухе и рухнул на землю, расколовшись на несколько искрящихся внутренностями кусков. Без него барьер исчез, и вражеский Скаут, умудряясь тяжело дышать и паскудно ухмыляться одновременно, подхватил оказавшуюся поблизости иглу – между прочим, из инвентаря Шаши! – и снова бросился в бой. Чертыхнувшись, Шаша шарахнулась назад и немного в сторону и присела, пропустив над собой со свистом рассёкшее воздух оружие. Ударила сама, но лезвие крюка прошло по чужому боку по скользящей, разорвав ткань толстовки, но не затронув кожи и тем более мышц. – Ты! – окрик над головой – что разрядом тока по нервам. Чувствуя чужое движение, Шаша неуклюжим прыжком рванула вправо, упала на землю и, выпустив из рук крюк, перекатилась. Мелкие камни и острые песчинки неприятно впились в голые участки кожи, левую щёку ожгло болью, но, стараясь не обращать на это внимания, она подскочила на ноги. Из того места, где она только что стояла, вражеский Скаут с мрачной рожей пытался вытащить иглу – та вошла в землю глубоко, почти на половину лезвия. Катушка с леской валялась от него неподалёку – ругнувшись сквозь зубы, Шаша запоздало коснулась места на поясе, где успела ту закрепить. А ведь она почти придумала неплохой план на скорую руку! «Видимо, это кармическое – работать со светочами удобнее всего». Не дожидаясь, пока ушастый закончит, Шаша щелчком пальцев приготовила к атаке оставшуюся пару кубов. На один, подлетевший к ней, запрыгнула вместе с ногами, а второму позволила протаранить в спину выпрямившегося противника – тот смешно взмахнул руками, но неожиданно устоял и, обернувшись, ударом отшвырнул от себя светоч. Ну и крепкий увалень! Куб, обиженно гудя, проехался по земле и подозрительно заскрипел, а ушастый, снова ухватившись за иглу, сильным рывком выдернул-таки её из ямки в земле. Воинственно замахнулся на напрягшуюся Шашу… И его насквозь пробило копьё. Оно было пущено с такой силой, что ушастого пришило к земле, как стрекозу булавкой. Шаша готова была поклясться, что расслышала треск сломанных рёбер и позвоночника, а потом их заглушил короткий мученический стон, быстро перешедший в сдавленное бульканье. Тёмная, маслянисто блестящая кровь хлынула из сквозной раны и рта, заливая пространство вокруг слабо, но агонизирующего тела. Чужие пальцы проскребли по земле, ломая ногти и оставляя за собой бурые дорожки и замерли, так и не сжавшись в кулаки до конца. Шаша медленно открыла и закрыла рот, и схватилась за голову, уже зная, что сейчас будет. На этот раз сигнал был звуковым: разнёсся над ареной мерзким гудком, отдалённо похожим на механическое утиное кряканье. Светоч Шаши, лежащий на земле, мигнул пришедшим на него сообщением, но смотреть то нужды не было – второе, чтоб его, предупреждение! Один шаг от проигрыша! – Кто тебя просил?! – взвыла она в коммуникатор, стоило Новику ответить на вызов. – И где, сожри тебя угорь, твой противник?! Внезапный исход боя – действительно опасного, хотя ушастый болван и в подмётки не годился Рану! – вызвал у Шаши бурю эмоций, но испуга среди них не было. Даже запоздалого. Сердце частило после испытанного напряжения и прыжков, уши нервно подрагивали, щекам было горячо от прилившей к ним крови, но кидаться к Новику с благодарностями за своё спасение она не собиралась. – Запутался в леске, – тем временем невозмутимо отозвался Новик, – и всё ещё немного занят. А я отвлёкся на тебя, Зайка, потому что тебе, очевидно, требовалась помощь. – Я справлялась сама! – запальчиво возразила та, стукнула ладонью по боку светоча, но попала по острому ребру и выругалась. На Новика это не произвело особого впечатления: – Мы заметили, когда ты пропала из эфира, – он кашлянул, и Шаше почудилось, что с укоризной, – а Дан так и не получил от тебя конец координат. Между прочим, знаешь, как он там старается? И у Рана терпение скоро лопнет. Я даже отсюда вижу, что немного – и он использует Рэдан просто для того, чтобы сбросить напряжение. Новик взял паузу, замешкавшись. Вздохнул и добавил, оставив у Шаши смутное чувство, что сказать он хотел совсем другое: – Подсобишь, Зайка? Она закатила глаза, раздражённо хлопнула себя по лбу и, не ответив, поспешила отключиться, чтобы набрать Дана. Тот отозвался немедленно, но, судя по голосу и взрывам – эти дебилы начали шарахать в него Шинсу-бомбами?! – был очень занят: – Да?! – Твой Удильщик, который теперь официально в игре. Мишень у него. – Это вообще по правилам?! Он был… – раздался свист, глухой взрыв, и тяжело дышащий Дан возмущённо воскликнул: – … просто охранником! Не имел права драться… ещё две минуты назад! – Вот после спроси у этих чёртовых админов! – отгрызнулась Шаша, касаясь ноющей от тупой боли щеки. На подушечках пальцев остались бурые мазки крови и тёмная грязь, а на оголённых частях рук и ног виднелись вдавленные пятна от мелких камней и прочего мусора. – Завязывай с водящим. Можешь после него ещё сломать челюсть их Адепту Света. Дан оборвал звонок под новый взрыв, и она переключила коммуникатор на таймер. Надо же, целых двенадцать минут до конца теста! Шаша покосилась на труп, на продолжавший слабо дымиться маяк, на свой разбросанный инвентарь и, зло выдохнув, поудобнее уселась на светоче. Ждать оставалось недолго. Дан парень быстрый, обойдёт все бомбы и сделает своё дело, как положено. Главное, успеть раньше, чем Ран потеряет терпение и поджарит своего противника – вряд ли он удержится!

***

Ран действительно не удержался, и после сигнала о завершении теста с арены унесли обугленного и дымящегося покойника. Шаша наблюдала за всем со стороны, не горя желанием подходить и рассматривать несчастного идиота ближе – палёным ведь точно воняет, вот гадость! Она и без того ощущала себя если не разбитой, то очень усталой после схлынувшего волной напряжения, и на привычно колкое от Новика: – Опять уши к земле пригибают? – так же привычно буркнула: – Хочешь – разрешаю понести меня на руках. Но учти, цену за свои услуги Адепта не скину! Новик только пожал плечами и не стал устраивать внезапных представлений – ни из вредности, ни шутки ради, и это Шаша в нём ценила. При всей его порывистости, он редко бывал безрассудным и умел уважать чужие желания, и раз она пока просила не афишировать их отношения – молчит, молодец. Команда командой, но мысль, что в курсе будет ещё кто-то, Шаше не нравилась до неприятного зуда между лопаток: она слишком привыкла держать личное ближе к сердцу. Рану было бы наплевать, Дану бы хватило тактичности молчать, но – обойдутся. Ни к чему им эта информация. – Ещё и поднимешь наверняка, за сломанный-то инвентарь? – Разумеется! Вот пусть этот жучила Кун только сойдёт с Экспресса!.. Так они и добрались сначала до товарищей, а потом – до отеля, где снимали номер на всю команду. Небо продолжало висеть низко, неприветливо, хотя перед прибытием им нахвалили сорок шестой Этаж как Этаж с сухой и даже жаркой погодой, с по-летнему припекающим солнцем. Заливали про местные водоёмы и дикие галечные пляжи, экзотические пещеры с водопадами и редкими породами камней, которые можно было отковырять на память за небольшую плату. Чёртовы рекламщики, как у них язык-то подвешен! К моменту, когда их команда переступила порог отеля, Шаша успела озябнуть из-за внезапно поднявшегося ветра и очень порадовалась, когда услышала низкие раскаты грома вдалеке – успели до ливня. – Иди, – засранец Ран опередил её, задев острым плечом, – приготовь чего на обед. – Не моя очередь, – раздражённо отгрызнулась Шаша и переглянулась с Новиком. Тот уверенно помотал головой и уставился на Дана, который недовольно переступил с ноги на ногу, потёр назревающий на скуле лиловый синяк и решительно припечатал: – Макароны, и точка. У меня ноги отваливаются, ещё по кухне не хватало бегать! И вообще, нет бы порадовать героя сегодняшнего теста, а вы… Напряжение явно понемногу отпускало и его. Шаша видела, как Дан устало сутулит плечи, как движется не слишком резво, экономя силы, но достаточной жалостью всё равно не прониклась. Подпихнула его ногой под зад, получив сердитое ойканье, развернулась на пятках и направилась к себе в комнату с демонстративно громким: – И йогуртовый соус не забудь! В глубине номера чем-то недовольно громыхнул Ран. Шашу это, впрочем, волновало намного меньше полученных и требовавших хоть какой-то обработки ушибов, и первое, что она сделала – на скорую руку посетила душ. Промыла несколько глубоких царапин, которые умудрилась не заметить раньше, с досадой оценила подпорченную физиономию в зеркале и, переодевшись, засела на кровати с лекарственной мазью. Резкий, отдающий травами запах неприятно ударял по обонянию, но выбирать не приходилось – лучшего рецепта в аптечке у неё всё равно не было. Поэтому на реплику заглянувшего Новика: – Мне всё-таки интересно, у какого барыги ты это купила, – Шаша закономерно отрезала: – Вот следующая быстро заживляющая мазь с тебя. Хочу с клубникой, ананасом или, на худой конец, с цветочным ароматом потоньше. – Это ты точно не о духах? – А тебе точно не надоело задавать один и тот же идиотский вопрос?! Новик развёл руками и прошёл в комнату, плотнее прикрыв за собой дверь. Волосы у него были влажными и слегка вились, несколько прядей прилипли ко лбу, и к резкому травянистому запаху прибавился еле уловимый на его фоне запах геля для душа. Шаша чуть повела носом, покосилась за окно, где в брюхах почерневших туч мелькали молнии, и принялась деловито смазывать больную щёку – хорошо кожу ссадила, ничего не скажешь! Потоптавшийся рядом Новик присел рядом с ней. Матрас скрипнул пружинами и прогнулся под чужим весом, и Шаша, не глядя, толкнула его пяткой в колено. Кожа щекотно проехалась по коже. – Ай. – Очень смешно. – А я не смеюсь, Зайка. Они замолчали. Говорить сейчас Шаше было лень, да и Новик не торопился продолжать, даже чтобы просто занять время. То, на тесте казавшееся утекающей сквозь пальцы водой, теперь тянулось медленно, будто застарелая жвачка. Проход на следующий Этаж они заработали – отбивка с поздравлениями и расписаниями вылетов пришла сразу после теста, – и оставалось лишь скоротать время до вестей от Куна. Как же неудобно, что у чёртова Экспресса отсутствует связь с внешним миром! Ни сообщение не получить, ни денежный перевод… – Всё ещё глухо, да? – Новик как читал её мысли. Шаша бросила на него взгляд и, со щелчком распахнув хранилище в светоче, достала оттуда большой пластырь. – Пока ничего. По расчётам и последним сообщениям Ли Су, Баам должен прибыть на Конечную станцию только… – наклеила пластырь на щёку, морщась, – … через неделю? Да, так. Как раз успеем додумать планы, чтобы точно не дать Рахиль уйти, и спустимся к ним. Господин треники и его компания уже должны быть там, но я не настолько соскучилась, чтобы торчать на ещё одной станции! – Эпопея с Кайзер покоя не даёт? – Просто поняла, что поезда и станции – это вообще не моё. А их группа такая живучая, что я не удивлюсь, что и Этаж Смерти они прошли с малой кровью. Уж с Куном-то и его подозрительностью ко всем и вся! – Волнуешься. – Разбежался. Новик научился подлавливать её, различая за словами настоящие чувства. Поначалу это раздражало Шашу, но сейчас вызывало странное чувство удовлетворения и спокойствия. Она доверилась Новику намного сильнее, чем могла себе раньше представить, только вот испуга от того не было – они провели достаточно времени вместе, чтобы проверить это доверие на прочность. Когда-то Шаша считала, что может рассчитывать лишь на себя. В комнате совсем потемнело, только разливался по полу, стенам и потолку мерный розовый свет, излучаемый светочем. За окном всё более яркими росчерками сверкали молнии, и сухой рокот грома раскатывался приближающимся эхом. Поцокав языком, Шаша увеличила мощность светоча – интимность обстановки в преддверии обеда, когда мог нагрянуть Дан, пока была ни к чему. Да и заканчивать лечение не так удобно! Новик тихо выдохнул и дёрнул её за пятку, заставив пихнуть себя ногой в ответ. – Чего опять? – Просто к слову о волнениях. Вообще-то это было опасно, и если бы я не кинул копьё… Что «это», Шаша поняла прекрасно. Наморщила нос. – Я бы отбилась. Сразу же тебе сказала! – Зайка. – Я… – Уши бы тебе оборвать за твою самонадеянность. – Это Башня, а не ясли. Они уставились друг на друга: Шаша – сердито, подёргивая левым ухом, Новик – слегка хмурясь и глядя исподлобья. Обычно он не имел привычки носиться с ней, как с неспособной себя защитить соплячкой, и не ходил под ручку ни просто так, ни тем более на тестах. Может, и правда в этот раз переволновался? Было бы из-за чего! В конце концов, переступая порог Башни, они все знали, на что идут. Шаша, недовольно поджав губы, снова толкнула его пяткой в колено. Новик нахмурился сильнее и вдруг резко ухватил её широкой ручищей за лодыжку и не больно, но ощутимо сжал, не давая вырваться. Прикосновение будто обожгло – по телу прокатилась горячая волна мурашек, и Шаша рефлекторно забрыкалась и заругалась, и если бы уже не убрала в хранилище мазь – точно бы запустила в него жестяной банкой! – Придурок! Новик хмыкнул и внезапно замер, прислушиваясь. Шаша дрыгнула ногой и тоже замерла, чтобы различить в отдалении голоса – Дан о чём-то спорил в коридоре с Раном. Послышался деревянный стук и удаляющийся топот, сразу за ним – приближающиеся шаги, и Новика тут же как ветром сдуло с кровати. Шаша потёрла лодыжку, продолжая ощущать на коже чужое тепло, и вплотную занялась светочем, делая вид, что очень занята, а Новик с равнодушным выражением на лице подпёр спиной стену. Как раз вовремя, потому что в дверь постучали, а потом она приоткрылась, и в образовавшийся проём просунул голову Дан: – Быстро за стол! Шаша захлопнула хранилище светоча и выпрямилась, Новик с зевком потёр затылок. Дан сдул со лба мешающую прядь и ворчливо повторил: – Есть подано. – С йогуртовым соусом? – Шаша прищурилась, заставив Дана страдальчески закатить глаза. – Сама завтра Рана этим и корми!

***

– Вот бы Бета всё ещё был с нами. – Говоришь так, будто он умер. – Судя по тону, ты был бы не против. – Он всё равно на тестах сидит в светоче, и вылезать мог только в жилой зоне. Какой с него прок? – Эй, его сила тоже не раз нас выручала! Можно подумать, у нас проблемы только в испытаниях… И мы к нему уже привыкли. – Ещё скажи, он наш талисман на счастье. – Который Кун отжал для поездки на Этаж Смерти, – сварливо вклинилась в разговор Шаша, притормозив в дверном проёме общей гостиной. За окном разыгралась настоящая буря: громовые раскаты порой прерывали стрёкот телевизора, а крупные дождевые капли барабанили по оконному стеклу чередой дроби и после стекали вниз потоками воды. Шаша постаралась заткнуть все щели, плотно закрыть все форточки, но холод всё равно пробрался в номер и растёкся по комнатам – куда ни сунься, везде зябко! – Хоть где-то ноги разомнёт. А то бухтел и бухтел у меня над ухом… – И сейчас ты бухтишь вместо него, – Ран закатил глаза и откинулся на спинку дивана, скрещивая на груди руки. Демонстративный поганец! Дан пожал плечами и сам развалился в кресле, лениво переключив новостной канал с репортажа о директоре Этажа на какой-то детективный сериал. Разговор затух, поглощённый вечерней ленью, и Шаша, по-ребячески показав парочке язык, наконец-то вернулась к себе. Следовало поработать. С дешёвым кофе из жестяной банки, горчащем на языке, под шум разросшегося дождя, и – спасаясь от холода, забирающегося под одежду. Шаша вытащила из своих закромов тёплую вязаную кофту, расшитую дурацкими морковками, закуталась в неё и обосновалась в кресле, подвинув светоч поближе. Первым делом рассчитала стоимость нового инвентаря, прикинула имеющиеся на счёте средства и с сожалением решила, что придётся потратиться – хорошие светочи и оружие в Башне лишними не бывают. Она даже оставалась в плюсе после потенциальной покупки, но экономить и держать деньги на «чёрный день» Шаше нравилось больше, чем тратить. – Вот действительно подниму ценник – и ты у меня попляшешь, господин Кун, – пробормотала Шаша, закрывая папку с расчётами и разворачивая другую. Рахиль – изворотливая стерва, и если она тоже выйдет на Конечной станции со своей командой… Интересно, удастся ли им вытащить с Экспресса то чудовище, Хоакина, о котором говорили в последний раз? Если он не слабее Арье Иньеты, который ранил Рана, то иметь с ними дело будет непросто. Хотя когда оно бывало-то, просто? Шаша очнулась лишь, когда часы на коммуникаторе со щелчком отсчитали одиннадцать вечера. Потёрла уставшие глаза, отлепила и выкинула в корзину уже ненужный пластырь, потянулась до хруста в спине и настороженно уставилась на тихо заскрипевшую дверь. Новик заглянул внутрь, кивнул и протиснулся в комнату, как до этого днём, только теперь – с кружкой горячего чая, который чудом не расплескал, когда неаккуратно дёрнул рукой. – Какой энтузиазм, – монотонно проговорил он, отдавая посудину Шаше. Та, до этого требовательно протянувшая к ней руки, удивлённо вскинула бровь. Обхватила кружку обеими ладонями, чуть поморщилась от того, что чай оказался не таким уж горячим, каким ей хотелось, хотя пах всё равно вкусно – ягодами. – В смысле? – Работаешь, как пчёлка. Или… – Новик задумчиво уставился на её кофту, прикусил ноготь большого пальца. Шаша тут же недовольно дёрнула плечом, отпила большой глоток – по языку растёкся приятный сладковатый привкус – и нехорошим тоном отозвалась: – Только пошути мне опять про зайцев. – Заметь, не я это сказал. Она вяло показала ему кулак и, несколькими щелчками по кнопкам отключив светоч, перевела тот в невидимый режим. Вытянула и свесила вниз с кресла успевшие затечь из-за неудобной позы ноги, чувствуя, как те начинает понемногу покалывать. Дождь всё шумел, а вот в коридоре за закрытой дверью было тихо – проследив за взглядом Шаши, Новик ответил на не озвученный вопрос: – Ран ушёл к себе давно, ещё часа два назад. Дан заснул у телевизора, я будил – так ни в какую, чуть пинаться во сне не начал. – А не приставай к людям, когда они спят. Новик хмыкнул, присел на подлокотник кресла и потрепал Шашу по голове, аккурат между ушами. Та недовольно боднула его руку, снова отпила чай и, помедлив, лениво привалилась плечом к его боку. Новик был тёплым, почти горячим, как печка, и объятия его – тоже тёплыми. Он сгрёб в них Шашу, будто медведь – в положении в кресле вышло неуклюже, а от неудобной позы у неё вообще заломило спину, и едва не опрокинулась кружка. Другое дело, что такие нежности у них случались редко, и она позволила ему посидеть так с минуту, а потом решительно вывернулась из чужих рук и вскочила на ноги. Потянулась, допила чай и отставила пустую кружку на столик к её товарке – уже из-под кофе. – Зайка, – тихий голос Новика толкнул её в спину, заставив снова обернуться к нему, – я серьёзно говорил сегодня. Будь осторожнее. Чёрт знает, что ещё случится. Он смотрел на неё внимательно, почти не мигая. Его взгляд снова пронизывал насквозь, вызывая по телу волну мурашек, и Шаша передёрнула плечами, враз ощутив себя неуютно. Как под микроскопом, словно Новик пытался в ней что-то разглядеть – или, наоборот, внушить. – И я серьёзно. Что это вдруг с тобой? Тебя напугал какой-то ушастый хрен, который так негостеприимно постучался ко мне в маяк? Новик пожевал губу, продолжая не спускать с неё глаз. Шаша перекатилась с пятки на носок, начиная хмуриться – ей не нравилась эта внезапная перемена. Чужое внимание и беспокойство, конечно, приятны, и Новик проявлял их и раньше, но никогда не уделял этому столько времени. Он как будто знал то, чего не знала Шаша – Адепт Света их команды, и это… Пожалуй, нервировало. – Слушай… – Просто скоро Конечная станция, – он встал с подлокотника, – и Рахиль. И то чудовище, Хоакин. Кто знает, каких ещё монстров выпустит на свет эта девчонка, или кого найдут в этой поездке Кун и остальные… Почему-то у меня плохие предчувствия, хотя интуиция – это не мой конёк и даже не отличительная черта моей Семьи. – Интуиция, – Шаша недовольно потёрла лоб и вздохнула. – Это вообще не обоснование, знаешь ли… Новик кивнул. Даже не спорил! – Да. – Что ещё скажешь? – Ничего нового. Просто давай постараемся… быть аккуратнее? – он поскрёб короткими ногтями висок, почти гипнотизируя Шашу взглядом. – Насколько это возможно в нашей ситуации. Мне хочется побыть с тобой подольше, Зайка. Ты, конечно, страшная вредина и жмотина, но без тебя мне будет грустно. – Это самое тупое признание, которое я когда-либо слышала. Новик ничего не ответил – лишь шагнул ей навстречу и снова потрепал между ушей. Они были в отношениях, но ни разу напрямую не говорили о любви – даже сейчас Шаша не рискнула произносить это вслух, хотя момент подходил как нельзя лучше. У неё не порхали бабочки в животе, не кружилась голова при взгляде на него, но, стоило оказаться рядом, теплело на сердце и душе, и Новик был первым, кто вызывал в ней подобные чувства. Шаша не хотела разбираться, любовь это или обыкновенная влюблённость. Хорошо рядом – и достаточно, особенно с их чёртовым образом жизни. Она выдохнула, как перед прыжком в воду, и шагнула вплотную к нему. Положила руки на широкие плечи, привстала на цыпочках и мазнула губами по его подбородку, провела ещё раз – и уже Новик склонил голову к ней, ловя её губы в поцелуе. Вышло неловко и неудобно, потому что он был выше неё, и Шаша недовольно замычала, чувствуя, как от необходимости тянуться начинают ныть ноги. Новик тут же снова загрёб её в свои объятия, чтобы, держа за талию, приподнять, и Шаша, отстранившись, фыркнула ему в лицо: – Что ж ты такой вымахал? Он не моргнул и глазом. – Ел всё, в отличие от Рана. Шаша сдавленно прыснула, прикрыв рот ладонью, а потом снова потянулась к Новику. Обвила руками его шею, потёрлась здоровой щекой о щёку, довольно жмурясь, и бросила быстрый взгляд на часы – те мерно тикали, показывая двадцать минут до полуночи. Времени друг на друга у них никогда не было много: нужно как следует отдохнуть за ночь, потому что дел каждый день невпроворот, и тренировки тут, и разработка стратегии… Поднятие на Башню – гонка. И придут ли они к финишу вместе… Шаша упрямо мотнула головой, ловя вопросительный взгляд снова нахмурившегося Новика. Клюнула его поцелуем прямо меж сведённых бровей, смешливо потрепала по затылку, зарываясь пальцами в волосы, и хрипло выдохнула, когда он после короткого промедления прижался губами к её шее. Сухими, горячими, приятно согревающими кожу наравне с рваным дыханием. Шаша замерла, наслаждаясь этими мелкими поцелуями, приходящимися от подбородка до обнажившихся из-за соскользнувшей кофты ключиц, и резко вздрогнула, когда они сменились прикосновением языка. Новик щекотно провёл им по ключицам, оставив на коже влажную остывающую дорожку, и шумно поцеловал, заставив Шашу вздрогнуть ещё раз. Хмыкнуть, скрывая лёгкую дрожь в голосе от начавшего зарождаться возбуждения: – Сопишь, как медведь. – Это поцелуй, а не сопение, – Новик выпрямился и, подавшись немного вперёд, прихватил губами край её уха, чтобы вслед легко коснуться языком. Шаша недовольно завозилась в его руках, царапнула ногтями шею сзади и заставила опустить себя на пол. Потрогала ухо, ощущая под пальцами повлажневшую шерсть, и, дёрнув Новика за ворот толстовки, вынудила пригнуться к себе. Сердито выдохнула в чужие губы: – Сделаешь так ещё раз – и я откушу тебе нос, – и поцеловала, почти кусая. Не глядя, сделала несколько шагов назад, запнулась о кровать и рухнула на неё под протестующий скрип деревянного основания. Новик сразу же навис сверху, опершись руками о матрас по обе стороны от головы Шаши, но она не дала ему приблизиться – упёрлась руками в чужую широкую грудь и сжала их в кулаки, проведя ногтями по шершавой ткани. Решительно произнесла, чувствуя, как от чужого взгляда сердце подскакивает к глотке, а потом бухается куда-то в район желудка: – Сегодня я. Ещё увлечёшься, а Дан проснётся, пойдёт к себе… – она не договорила, поджав губы. Долгий взгляд Новика почти обжигал, но вот он нехотя вздохнул и одним движением рухнул спиной на кровать, раскинув руки в стороны. Попал Шаше по носу, и та с возмущённым шипением подорвалась с места, чтобы юлой развернуться вокруг своей оси и щёлкнуть Новика ногтём по колену. Вот разлёгся – свесив ноги! – Нормально никак?! – вопить было нельзя, хотя очень хотелось. Новик ответил ей лёгким, почти снисходительным смешком и, подтянувшись на руках, сел на краю кровати. Ухватился за край толстовки и потянул вверх, чтобы после баскетбольным броском отправить вещь в кресло. Даже попал, позёр! – Тебя вроде и так всё устраивает, нет? – он старался оставаться спокойным, но глаза у него смеялись. Шаша с деланым недовольством погрозила ему пальцем, но, сдавшись, стащила с плеч кофту, чтобы остаться в бриджах и футболке. Не сильно церемонясь, разжала пальцы, позволив ей упасть на пол, и также быстро избавилась от остальной одежды, даже от белья. Холод тут же пополз по коже, заставляя передёргивать плечами, и Шаша торопливо обхватила себя руками. Взгляд Новика жёг, будто калёное железо. По-прежнему не отвечая, она приблизилась к нему и толкнула в грудь. Он, щурясь, с непривычной покорностью откинулся обратно на кровать и заложил руки за голову – и с бессовестными смешинками в голосе произнёс: – Не поможешь? – Дурак, – Шаша облизала губы, снова передёрнув плечами. Холод растёкся вдоль позвоночника, по плечам, неприятно сковывая тело, и она торопливо завозилась с чужими бриджами: распустила шнуровку на поясе, ослабляя тот, и потянула вниз вместе с бельем. Новик приподнял бёдра, помогая, и только сипло хватанул ртом воздух, когда Шаша неаккуратно задела полувставший член. Скорчив злорадную физиономию, она стащила с Новика кроссовки, затем остатки одежды и, оставив на полу, решительно забралась на кровать. Холодно. Вот что за чёрт! Спасибо, хоть раны не болят – по крайней мере, ощутимо. – Двигайся! Не один тут, – она ущипнула его за бок, и Новик перегруппировался, сам залез на кровать целиком. Но вместо того, чтобы по-человечески лечь обратно, вдруг перехватил Шашу за талию и опрокинул, подминая под себя, прижимаясь всем горячим телом. Она протестующе ахнула, ощущая под обнажённой спиной шершавую ткань покрывала, задёргалась и, задев бедром член, поймала губами чужой сдавленный стон – так близко оказались их с Новиком лица. На его бледных скулах, лбу и шее неровными пятнами выступил румянец, как от лихорадки, хотя Шаша сама не была уверена, что выглядит лучше. Повисла пауза, в которой, Шаше казалось, её сердце стучит пугающе оглушительно. – Я… – она провела языком по губам. В горле, как назло, пересохло, и слова проходили с трудом, а между ног уже предательски тянуло. – Эй, я сказала же… – Не увлекусь, Зайка, не переживай, – Новик коснулся носом её лба. – Я же не идиот. А тебе так будет теплее, не находишь? Закутаешься в покрывало, хвост не заморозишь… Шаша молча царапнула его за предплечье. – … лучше достань презервативы из светоча. Кстати, Бета не находил их, пока там торчал? – Выбрал время о нём говорить! Новик смеялся редко, но заразительно. Смех его был негромким, прокатился по комнате коротким эхом и смолк, и даже пропала улыбка – но только не из глаз. Покачав головой, Шаша, поколебавшись, всё же призвала светоч и бросила серебристую упаковку Новику. Деактивировала инвентарь, обернулась – и снова оказалась прижата к матрасу. Он прошёлся поцелуями по её лицу, бережно коснулся губами подсохшей раны на левой щеке. Потянулся немного выше – и сдул со лба Шаши повлажневшую чёлку, упрямо подул в каждое ухо, хотя она сто раз просила так не делать. Не дёрнулся, когда она в отместку длинным движением оцарапала ему спину, но сразу же закинул её левую ногу себе на плечо, а правую пристроил на своём бедре. Чуть качнулся вперёд, опираясь свободной рукой о матрас, и Шаша почувствовала, как головка обтянутого презервативом члена прижалась к её влагалищу. Кровь стучала в висках в такт участившемуся сердцебиению, щёки и шея пылали, будто она действительно была больна, а дыхание вырывалось из пересохшей глотки рвано, с сипением. Сглотнув, Шаша сильнее запрокинула голову назад, ловя взглядом кусок стены и окна – за последним всё ещё продолжался ливня. Новик входил в неё осторожно, не торопясь. Сначала немного – и замер, давая ей привыкнуть, потом снова, снова… Шаша тяжело дышала, постепенно принимая его член, и подрагивала от прошивающих тело ощущений. Жар нарастал, растекался от низа живота по всему телу, и из-за него отступал внешний холод. Ей стало не просто жарко – почти горячо, и она сдавленно охнула, когда Новик последним толчком вошёл в неё до основания. Вновь замер, щекотно поцеловал в согнутое колено, погладил вслед большим пальцем и начал двигаться, всё ещё придерживая её ноги. Они больше не разговаривали и не разменивались на нежности. Шаша вцепилась в покрывало, как утопающий за соломинку, и кусала губы, чтобы не застонать в голос. Всё, что было можно – хрипло дышать, но только не издавать никаких громких звуков. Стены в этом номере, конечно, толстые, но лучше не рисковать. Хотя бы здесь. Темп нарастал, но был неровным, почти рваным. Шаша раскрылась сильнее, сама пыталась подаваться навстречу чужим движениям, но вышло неритмично. Может, даже к лучшему – тогда было бы сложнее сдерживаться. Она и сейчас от особенно сильного толчка, от особенно удачного угла проникновения едва не сорвалась на непрошеный стон и захлебнулась им, когда Новик внезапно отпустил её ноги и лёг сверху, целуя в губы. Огладил её бёдра, скользнул вверх по бокам и зарылся пальцами одной руки ей в волосы на затылке, а второй – опять смешливо дёрнул за ухо. Злодей! Шаша замычала сквозь поцелуй то ли от возмущения, то ли всё же от удовольствия – сама не поняла до конца. Жар накатывал, обострял ощущения и стирал ненужные эмоции. Проведя ногтями по чужой сильной спине и следом сразу же огладив перекатывающиеся под кожей литые мышцы, Шаша скрестила ноги на пояснице Новика, прижалась ещё теснее. То целовала, то кусала в ответ на торопливые толчки, и мир вокруг истаивал, становился ненужным. В такие моменты она не жалела вообще ни о чём. Когда они закончили, Новик первым делом укутал Шашу в покрывало по самые уши. Подёргал за них, получил ленивый пинок в бок и начал собираться к себе. Одевался он быстро, но без лишней суетливости, и Шаша сонно наблюдала за каждым его движением, отмечая глубокие, кровящие царапины на спине и боках. По телу разливалось послеоргазменное блаженство, и в голове было до приятного гулко и пусто – ни единой лишней мысли, никаких беспокойств. – Может, – она зевнула, не потрудившись прикрыть рот ладонью, – мазью намазать? Которую я купила у какого-то там барыги. Новик оглянулся через плечо и принялся натягивать толстовку. Из-за ткани голос его прозвучал глухо: – Не стоит, Зайка. У меня ничего не болит. Шаша задумчиво потрогала щёку, содранную ещё утром. Сейчас та даже не саднила – вонючая, но полезная мазь своё дело знала. – Ну, как хочешь. Новик поправил толстовку, обулся и, развернувшись, подошёл к ней. Поцелуй в лоб на ночь – кто-то бы мог сказать, что это так сопливо и совсем не в их духе, но Шаше было плевать. Она хмыкнула, снова зевнула и спрятала лицо в покрывале. – Иди давай. А то Дан спалит, или Ран попрётся на тренировку и застанет тебя здесь – и я за себя не ручаюсь. Сдеру плату с процентами. – Да-да. Новик шлёпнул её по заднице сквозь покрывало и ушёл под ленивое ворчание. Даже дверь не скрипнула.

***

Шаша проснулась от навязчивого пиликанья коммуникатора. Открыла глаза и сразу же зажмурилась, наткнувшись взглядом на ослепительно яркое солнце за окном – что за дела с погодой на этом Этаже! Теперь в комнате было не холодно, а душно, и Шаша с досадой поняла, что умудрилась из-за этого вспотеть за ночь – кожа казалась неприятно липкой, волосы намокли, и чёлка топорщилась, как иглы ежа. – Вашу Башню! – она откинула покрывало, вскочила на ноги и принялась быстро одеваться. Коммуникатор волновал её не так сильно, как необходимость скорее принять душ и переодеться в свежее, но у кого-то на другом конце провода, кажется, были другие планы – звонкая трель входящих сообщений ввинчивалась в мозг ржавым гвоздём. Выругавшись, Шаша щелчком пальцев подозвала гаджет к себе как раз в тот момент, когда он замолк. На круглом чёрном боку светилось: «Господин треники: пять непрочитанных сообщений». Экспресс должен был прибыть на Конечную станцию только через неделю. В запасе – куча времени, а Ли Су не имел привычки доставать других по пустякам, ещё и таким количеством входящих. А в первом сообщении, которое Шаша открыла, значилось: «Перезвони. Срочно». Сердце пропустило удар, и к горлу подкатил горький комок. Нервно прикусив губу, Шаша вышла обратно в чаты, но не успела открыть ничего нового, как в дверь постучали. Тук-тук-тук – как-то замогильно, хотя такая ассоциация в залитой ярким солнечным светом комнате казалась почти дикой. Шаша поёжилась, прочистила горло, но её опередили – голос Новика за дверью звучал глухо и мрачно: – Зайка, выходи скорее. У нас проблемы. – Пауза. – Захард объявил охоту на всех, кто был на Экспрессе. Шаша замерла, чувствуя, как сказанное медленно доходит до мозга. Резко выдохнула, стиснув коммуникатор в пальцах так, что корпус обиженно заскрипел. Чёртов Захард. Чёртова Башня. Преследование FUG, да? Да Битва при Мастерской в сравнении с прямым выступлением войск Захарда – грёбаная песочница. Зло ругнувшись, Шаша кинулась к двери, на ходу набирая номер Ли Су. Вероятно, время теперь шло в лучшем случае на часы. Затишье в Башне – иллюзия, даже придуманные боги FUG во сто крат реальнее. Шаше давно было пора это принять.