Black vs White

Чанмин зачарованно разглядывал стену, испещренную непонятными символами, пальцами бездумно очерчивая их контуры. Он понятия не имел, что они значат, зачем кто-то нанес их сюда, но откуда-то из глубины подсознания появилась уверенность, что он сможет разобрать их значение. Эта комната уже не давила на него, как это было вначале, когда он только очнулся здесь. Теперь он чувствовал, что находится в нужном месте. Она словно приняла его, распознав родственную энергетику. А вот Ю, наоборот, было некомфортно. Он, как только вошел, сразу бросился к зеркалам, пристально рассматривая каждое, с каким-то непонятным трепетом прикасаясь к ним. Но по мере исследования на его лице все больше отражалось разочарование. — Подойди сюда, — приказным тоном позвал он Мина. От неожиданности Чанмин вздрогнул. Громкий окрик словно выдернул его из транса, в который он погрузился, поглощенный созерцанием таинственных символов и странными мыслями, наводнившими его голову. Он торопливо приблизился к Ю и заглянул в большое зеркало, около которого тот стоял. — Что ты видишь? — В голосе Ю сквозило нетерпение вперемешку с плохо скрываемой злобой. Чанмин не ответил. Картина, которая открылась его взору, стоило только лишь пристальнее вглядеться в зеркало, лишила его дара речи. Ничего подобного он в своей жизни еще не видел и даже не подозревал, что такое где-то существует. Перед ним был лес, насаженный диковинными растениями. Гигантские деревья с темно-синими неохватными стволами и ярко-оранжевыми кронами, которые уходили далеко вверх, подпирали собой нежно-розовое небо. Густо растущие кусты, чем-то напоминавшие папоротник, но почему-то насыщенно-бордового цвета, колыхались, словно морские волны. И в довершение всего этого великолепия землю устилал ковер из огненно-красного мха с белыми вкраплениями маленьких цветков. Все было настолько красочно, что у Чанмина зарябило в глазах. Мозг просто не успевал обрабатывать такую богатую цветовую палитру. Мин чувствовал себя словно в качественном 3D-кинотеатре, только звука не хватало. И только он об этом подумал, как тут же до его слуха донесся отчетливый шум ветра в листве и невнятный щебет то ли птиц, то ли животных, населявших этот сказочный мир. Чанмин перевел ошарашенный взгляд на Ю, который, потеряв терпение, схватил его стальной хваткой за плечо, разворачивая к себе. В его широко открытых, удивленных глазах все еще стояли образы увиденного в зеркале фантастического мира, а слух все еще улавливал его звуки. — Ты тоже это видишь? — еле слышным шепотом спросил он у отвлекшего его парня. — Нет, я не вижу ничего, кроме своего и твоего отражения, для меня это просто зеркала, — ответил Ю, почему-то тоже понижая голос и не отрываясь глядя в глаза Чанмина. Его вторая рука легла на другое плечо Мина, и он чуть притянул его к себе. — Что ты увидел, расскажи. — Это потрясающе! — выдохнул Чанмин практически в губы Ю, мгновенно попадая во власть прожигающего взгляда, проникающего, казалось бы, в самые отдаленные уголки его сознания. — Так красиво… Тряхнув головой, Мин сделал шаг назад, разрушая возникшую между ними интимность. Как же легко стирались границы различия между этим демоном и его Юнхо, когда они были так близко друг к другу. Он моментально забывал о том, где находится и что рядом с ним совершенно другой человек. Стоило постоянно себе об этом напоминать, и это было неимоверно сложно, потому что мозг в таких ситуациях просто-напросто отключался. — Разве твой парень не рассказывал тебе о том, что видит в зеркалах? — Чанмин нарочно завел разговор о Чанни, чтобы и Ю вернуть в реальность. — Нет. Он никогда не заговаривал об этом. Такие, как Чанни, не распространяются о своих особенностях, потому как это повлечет за собой огромные проблемы и в итоге может стоить им свободы, а в некоторых случаях даже жизни. Они тщательно оберегают свои тайны, скрываясь даже от самых близких. — Уловка Чанмина сработала, и Ю, отпустив его плечи, снова перевел взгляд на зеркало. — Я думаю, Чанни даже и не догадывался о том, что я знаю его секрет. — Почему ты не рассказал ему? — Чанмину стало любопытно. Он старался понять взаимоотношения их с Юнхо двойников. — Да все по той же причине, — Ю опять нахмурился. — Слышал такую фразу — то, что знают двое, знают все? Мы бы где-нибудь прокололись. Иногда ведь и стены слышат. Рано или поздно это бы дошло до Высших и Чанни бы забрали, а я, наоборот, старался всеми силами это предотвратить. — А Высшие — это кто? — спросил Мин, не в первый раз уже обращая внимание на то, что Ю использует это обозначение для кого-то из их реальности. — Все время забываю, что ты ничего не знаешь о нашем мире, — усмехнулся Ю, переходя к следующему зеркалу. — Не знаю, как все устроено у вас, но у нас все особи четко делятся на три касты. Высшие — это каста избранных. Они обладают ослепительной красотой, очень высоким интеллектом и властью, данной им с рождения. В их руках закон и порядок нашего мира. И практически все они сильные маги. — Так, получается, они что-то типа ваших правителей? — Чанмин совершенно невежливо перебил Ю, стараясь уложить у себя в голове новоприобретенные знания. — Не совсем так. У нас есть совет, в который входят представители от всех каст. Они-то, по идее, и должны править, но на самом деле, действительно, вся власть у Высших, потому что они намного превосходят остальных. И никто не может им ничего противопоставить, ведь суд вершат только они. — Ну да, типичная верхушка власти, — хмыкнул Чанмин. — Мне это знакомо. — Средние не обладают такой же сильной магией, чтобы бороться с ними. В нашей касте вообще редко встречаются маги, способные конкурировать с Высшими. Да и процентное соотношение обычных особей и особей с магическими способностями в разы ниже, чем у них. У Высших наоборот — редкость, когда рождается ребенок без способностей. Отсюда и привилегии. Но все же у Средних есть одно преимущество — только у нас появляются маги, как Чанни, способные видеть другие миры. Когда Высшие узнали об этом, они пришли в бешенство. Как это — у касты ниже есть способности, которых нет у них. И не просто магия, а дар, позволяющий обладателю видеть параллели, а в редких случаях и путешествовать в них. Со временем на таких магов началась настоящая охота. Высшие объявили их вне закона и преследовали, не таясь, запирая в неволе якобы для того, чтобы обезопасить общество. Но на самом деле все гораздо банальнее. Их просто отдавали в личное пользование самых влиятельных и богатых особ, чтобы те могли получить возможность проникать в другие миры. Все внешние контакты прерывались, и маг просто переставал существовать для всех остальных. Их запирали в башнях, силком заставляя искать способы проникновения в параллели для «незрячих» Высших. Некоторым это удавалось. А бесполезных и строптивых в итоге убивали. — Да уж, ситуация, — пробормотал Чанмин, тоже подходя к другому зеркалу и уже гораздо спокойнее вглядываясь в мир, который оно отражало. Из рассказа Ю он уловил только то, что и ему в этом мире грозит опасность, если этим Высшим правителям взбредет в голову прийти за Чанни. На своего двойника ему было, по сути, наплевать, но его тут не было, а вот Чанмину совсем не улыбалось провести остаток жизни в заточении, а то и вовсе лишиться ее. Нужно скорее найти способ вернуться обратно. Если он видит миры в зеркалах, как Чанни, то наверняка сможет разобраться, как в них проникнуть. Ведь есть же наверняка тут какие-нибудь книги или записи его двойника, на худой конец. Мин огляделся в поисках чего-нибудь подходящего для хранения книг или тетрадей, но в комнате из мебели были только кривоногие тумбы, конструкция которых не подразумевала никаких ящиков или полок, и огромное бюро, на самом деле очень отдаленно его напоминающее. — Ты сказал, что касты три, — Чанмин двинулся в сторону этого нелепого стола, чтобы рассмотреть его поближе, попутно продолжая выспрашивать у Ю про мир, в котором он оказался. — Третья, я так подозреваю, — Низшие? — Да! Откуда ты узнал? — Ю с подозрением уставился на Чанмина. — Ну, как-то это логично, — улыбнулся Мин, еле сдерживаясь, чтобы не захохотать. Грозный демон в этот момент выглядел немного глуповато. — И ты, если мне не изменяет память, сам уже упоминал их при мне, когда я очнулся. — А, да, точно, — Ю стушевался, на мгновение превращаясь в сущего ребенка, которого уличили в явном несоответствии его рассказа. В этот момент он был так сильно похож на Юнхо, что у Чанмина дыхание перехватило. Но Ю быстро взял себя в руки и продолжил как ни в чем не бывало: — Низшие — наш примитив. Они живут инстинктами — что пожрать, где выпить, с кем потрахаться. Эти твари в большинстве своем даже не обременяют себя выходом из трансформированной формы, им просто лень. Зачем, если потом опять перевоплощаться? Интеллектом они не блещут, к власти не рвутся, их, в общем-то, все устраивает в этом мире. — Счастливые создания, — пробормотал Чанмин себе под нос, — никаких заморочек. Ю услышал его слова и засмеялся. — Не будь наивным, заморочек у них хватает. И у нас с ними тоже, — он тяжело вздохнул, снова приблизившись к Мину. — Им закон не писан. Они делают то, что хотят, постоянно грызутся между собой, пакостят и задирают всех вокруг. Благо они намного слабее физически и обладают только зачаточным магическим потенциалом. Высшие, конечно, активно борются с произволом, но только Низшие плевать на это хотели. Они гибнут пачками, но это их не останавливает. — Иерархия как в аду. Дьяволы, демоны и черти. — Чанмин передернул плечами, вспоминая двоих уродцев, встретившихся ему на улице в его недолгую вылазку. — Почему ты все время произносишь это слово — демон? Что оно значит? — Ю снова напрягся. — У нас нет такого понятия. — В нашем мире существует поверье, что грешники после смерти попадают в ад, где правит темный властелин — дьявол. Демоны — его особо приближенные слуги, не обремененные никакими моральными качествами. Они, по преданиям, искушают людей, вводя во грех, толкая их на совершение темных поступков, чтобы в итоге заполучить как можно больше душ в царство тьмы. — Рассказывая, Мин и сам поразился, насколько схож этот мир с религиозным вымыслом его собственной реальности. — А черти — это ваши Низшие. Мелкие пакостники, которые своим присутствием привносят в мир хаос. — Хм… И как вы с ними справляетесь? — Ю с любопытством смотрел на Чанмина. — Никак, — Мин все же засмеялся. — Это вымысел. Несуществующая реальность, придуманная давным-давно какими-то фанатиками, чтобы запугать людей и заставить их вести праведный образ жизни. — У вас очень странный мир, — задумчиво произнес Ю. — Я хотел бы его увидеть. — И я, — прошептал Мин, кладя на стол очередное зеркало, в котором была совсем другая реальность, не та, которая им сейчас просто необходима. Все эти миры Чанмина уже не трогали, не вызывали в нем бурю эмоций, как было с первым. Он желал найти один-единственный и вернуться в него. Там его родной город, его дом, его Юнхо, наконец… И пусть они расстались в ссоре, Мин был уверен, что сможет все вернуть как было. Им нужно поговорить, высказать друг другу все претензии и вместе попытаться преодолеть разногласия. Ну почему раньше ему никогда не приходило в голову просто пообщаться со своим парнем на болезненные темы? Почему он всегда уходил от таких разговоров? А все попытки Юнхо воспринимал в штыки, переводя в итоге в безобразные склоки. Только сейчас он почему-то понял, как важно и необходимо открытое общение между партнерами. И именно сейчас он был настолько далеко от Юнхо, что это осознание приносило ему практически физическую боль. Мин отошел от подобия стола, направившись к тумбам, которые он еще не успел обследовать. Первое же зеркало, к которому он подошел, выдало ему ту реальность, которую он так жаждал увидеть. Чанмин вдруг очутился на собственной кухне, наблюдая за собой же со стороны. Но, конечно же, там был не он, а Чанни, занявший его место, и это болью резануло сознание. Он просто жаждал изгнать оттуда самозванца, который, не спросив его мнения, отобрал пусть несовершенную, но его жизнь, подсунув взамен свою, абсолютно не нужную Чанмину. Двойник сидел на кухонном табурете, подобрав под себя ноги. На нем были надеты Чанминовы короткие домашние шорты, которые открывали слишком много длинных хорошо натренированных ног. Мин даже удивился — неужели его собственные ноги выглядят так же вызывающе сексуально, когда на них минимум одежды? Он как-то никогда не думал об этом, рассекая по квартире в одних боксерах. Теперь понятно, почему Юнхо частенько подолгу подвисал, заглядываясь на него, а потом ругался, что Чанмин сбивает его с мысли и он забывает, куда шел и что хотел сделать. Чанмин был так занят созерцанием двойника, что пропустил момент появления на кухне своего парня. А когда он его все-таки заметил, то не смог сдержать возмущенного окрика. Юн вошел в дверь, остановившись в центре залитого солнцем помещения, сразу о чем-то заговорив, чего Чанмин поначалу даже не разобрал — так был ошарашен. Волосы Юнхо, влажные после душа, свободно падали на лоб, и капли с кончиков стекали вниз, падая на обнаженную грудь, разбиваясь микрофонтанчиками о твердую поверхность. Но самым шокирующим было то, что из одежды на Юнхо не было ничего, кроме короткого полотенца, обернутого вокруг бедер. Жгучая ревность поднялась из глубины души, когда Мин увидел, каким похотливым взглядом Чанни скользит по телу его Юна. Как в искушающей улыбке раздвигаются его губы. И Чанмин видел, что Юнхо нравится это внимание, это ничем не прикрытое вожделение. Он хоть и хмурил брови, выговаривая что-то сидящему напротив парню, но весь его вид словно говорил: «Да, смотри на меня, желай меня!» Чанмин так нервничал, что не мог сосредоточиться на звуке. Весь их разговор сливался в неразборчивый гул. Он неосознанно кусал губы, пристально наблюдая за действиями этих двоих, пытаясь понять только одну вещь: Юнхо знает, что сейчас напротив него сидит не Чанмин? Или он в блаженном неведении принимает за него этого дьявола во плоти? — Звук, — простонал Мин, — мне нужен звук! Ю, привлеченный странным поведением парня, пристально смотрящего в одно из зеркал, подошел ближе, заглядывая ему за плечо. — Ты нашел его, не так ли? — Он снова положил руку на плечо Мина. Больше не в силах выносить картинку в зеркале, где его двойник, поднявшись с кухонного табурета, подошел вплотную к Юну и разве что только не терся об него, Чанмин повернулся к Ю. На его глазах блестели слезы обиды, злости и отчаянной ревности, которая разъедала его изнутри. — Они там, — Чанмин слегка повел головой, — твой Чанни и мой Юнхо… Голос его задрожал, а по щеке покатились слезы, не способные больше удерживаться в его глазах, переполнявшие их так же, как и горькие чувства все его естество. Когда вдруг пальцы Ю коснулись щеки, с какой-то нежной нерешительностью стирая его слезы, Мин в панике отшатнулся. — Почему ты боишься меня? — Ю смотрел ему прямо в глаза, завораживая Чанмина, заставляя его замереть, как кролика перед удавом. — Я не причиню тебе вреда. — Он снова подошел ближе, касаясь его подбородка, приподнимая голову и неотрывно прожигая Мина взглядом. — Я… Я не боюсь, — заикаясь, произнес Мин, чувствуя, как запульсировали губы от прилившей к ним крови, словно уже ощущая на себе поцелуи этого демона. Он с трудом подавил дрожь от простого поглаживания его скулы. — Не надо… — Странно чувствую себя, — задумчиво произнес Ю, продолжая ласкать кожу на лице Чанмина. — С тобой почему-то нет злости. Я не понимаю, что я ощущаю… — Он еще придвинулся. — Мне плохо от твоих слез и одновременно хорошо. Мы редко плачем, всегда только от боли, которую невозможно терпеть. И это всегда вызывает агрессию. Никогда при виде чужих слез я не чувствовал того, что чувствую сейчас… — Рука Ю обвилась вокруг талии Чанмина. — Тебе больно? — Больно, — ответил Мин, — но эта боль не физическая. Она душевная. — Так странно было страдать из-за ревности к Юнхо и одновременно получать утешение от его близнеца, который, по сути, сам в нем нуждался. — Мы от такой боли горим глубоко внутри, но не плачем… — Голос Ю прозвучал совсем глухо, и Чанмин не выдержал. Подавшись вперед, он на короткое мгновение прижался своими пылающими губами к прохладным губам демона, тут же отпрянув, стыдливо пряча взгляд, проклиная свою слабость и несдержанность. — Прости, — заплетающимся языком произнес Мин. Этот парень тоже вызывал в нем непонятные чувства, и он также не мог объяснить их себе. То, что он похож на Юнхо, — совсем не аргумент. Ведь разумом Чанмин понимал разницу между ними. Но его все равно притягивало, как магнитом. Ю смотрел на него немного ошарашенно, пальцами дотрагиваясь до своих губ. Ему было странно ощущать поцелуи. Чанни никогда не целовал его, а ему и подавно не приходили такие мысли. Но теперь почему-то захотелось ощутить, каково это — когда теплые мягкие губы партнера раскрываются тебе навстречу, подрагивая в нетерпении… Он с силой тряхнул головой, изгоняя непрошеные и неуместные мысли, хотя раньше никогда не страдал деликатностью. Всегда брал то, что хотел. Но рядом с этим парнем все почему-то менялось и не выглядело так, как раньше. От полного разрушения сознания Ю опять-таки спас Чанмин, мастерски переведя тему. — Расскажи мне о Чанни, — попросил он, снова поворачиваясь к зеркалу. — Какой он? — Какой? — Ю хмыкнул. — Чанни — это огонь. Нет, даже не так. Он пламя. Пламя, хаотично пожирающее все вокруг, которое невозможно остановить только потому, что тебе так захотелось. Он всегда добивается того, чего хочет, несмотря ни на что. Если ему это очень надо, он, не задумываясь, пройдет по головам и даже не обернется. В этот момент он видит только цель, не замечая преград. — В речи Ю звучала какая-то болезненная гордость. По тому, как быстро он переключился на тему, заданную Чанмином, было очевидно, что Ю скучает по своему любовнику. — Мне приходилось постоянно его контролировать и держать как можно ближе к себе, чтобы он не ввязался в какую-нибудь безумную авантюру. — Не очень-то у тебя получилось, — презрительно фыркнул Чанмин, возобновляя наблюдения за парочкой в зеркале. Эти двое продолжали о чем-то переговариваться, стоя посреди кухни. У Мина появилось какое-то постыдное чувство, словно он подглядывает в замочную скважину, наблюдая за чужой жизнью. — И из-за этого твой Чанни сейчас активно клеит моего парня, — добавил он со злостью, видя, как его двойник, не стесняясь, лапает Юнхо. — Чанни не может без секса, — Ю встал у Чанмина за спиной, задумчиво разглядывая их отражения. — Он не упустит такую возможность, тем более если, как ты говорил, твой парень моя копия. — Его голос прозвучал как-то уж слишком довольно. — Ты что, совсем не ревнуешь? — удивленно спросил Чанмин. — Он же изменяет тебе. — Он принадлежит мне, а как он там развлекается — это его дело. А то, что он выбрал себе в партнеры человека, как две капли воды похожего на меня, лишний раз доказывает, что я ему не безразличен. — Ю самодовольно улыбался, озвучивая эти дикие для Чанмина вещи. — Но если бы я был там, я бы разорвал того парня. Никто не имеет права трогать мое. — А вот теперь в его голосе появилась сталь, отображая во всей красе хищную натуру демона. У Чанмина тут же по позвоночнику прокатился холодный озноб, настолько угрожающе прозвучала последняя фраза. — Но Юнхо же, скорее всего, думает, что это я, — испуганно прошептал Мин. — Ты не можешь обвинять его в том, в чем он не виноват. — Когда Чанни наиграется, я без колебаний прикончу его. Да и сам Чанни спокойно может это сделать, он не ценит использованные вещи. — Вы чудовища! — воскликнул Чанмин, пятясь от Ю. Его инстинкты кричали держаться как можно дальше от этого монстра. — Долбаные демоны с извращенной и грязной душой! — Мина понесло, он, уже не думая о последствиях, выкрикивал слова оскорбления прямо в лицо Ю, держась, правда, от него на приличном расстоянии. — Он сбежал от тебя! Ты это понимаешь? Предал, навсегда оставил! Я уверен, что он не планировал возвращаться. Никогда! — Запал Чанмина сошел на нет так же резко, как и начался. Он глубоко вздохнул и все же закончил: — Как ты можешь хотеть вернуть его после этого? Ю ухмылялся, глядя на Чанмина как на разбушевавшегося ребенка. Вся эта отчаянная тирада не произвела на него абсолютно никакого эффекта, и он спокойно ответил на последний вопрос: — Да, для вас мы демоны, наши души наполнены тьмой и грязью, но мы тоже умеем любить, как бы странно это ни прозвучало. И любовь наша гораздо глубже и горячее вашей, уж поверь мне. Чанмин не нашелся, что ответить на это. Спорить ему не хотелось, ведь и правда, он ничего не знал о них. Может, в этом мире такое проявление чувств являлось верхом обожания? Он не мог залезть в голову этому монстру, чтобы понять его полностью. Кто он такой, чтобы осуждать их? Ему бы в своих чувствах разобраться. Он очень хотел спасти их с Юнхо отношения, но для начала нужно вернуться к нему. А для того, чтобы попытаться сделать это, нужна ясная голова, не затуманенная злостью, ревностью и черт знает чем еще. Поэтому Чанмин решил не заглядывать больше в зеркало без крайней на то необходимости. Сейчас стоило сосредоточиться на поисках записей Чанни. Мин снова подошел к столу, более подробно пытаясь разглядеть его конструкцию. Его усилия не пропали даром. Так же, как было и с дверью в стене, он обнаружил едва заметный разрыв на поверхности. Понажимав вокруг и не получив должного эффекта, Мин попытался подковырнуть его ногтем, но это тоже оказалось не так-то просто. Ю с интересом наблюдал за его действиями, впрочем не подходя ближе. Он все еще удивлялся себе, пытаясь постичь загадку, которую загадал ему этот парень. Никогда прежде он не был так спокоен, а особенно учитывая тему, которую они затронули… Если бы на месте Чанмина был Чанни, они обязательно бы подрались, мутузя друг друга до крови, а потом бы трахались как сумасшедшие, принося не меньшие разрушения, чем во время драки. Так заканчивались практически все их ссоры. Раньше… Ю задумался. А ведь и правда, в последнее время было по-другому. Он настолько выходил из себя, что совсем не контролировал свою злобу — сознание словно выключалось, — а очнувшись, с удивлением обнаруживал, что Чанни сбежал. Он искал его. Находил. Ведь знал все места, где он мог от него скрываться. Они мирились, и какое-то время все было отлично, а потом все повторялось. Ю совсем не помнил, что он делал в моменты помутнения. Все было настолько плохо? Может, из-за этого Чанни и сбежал? Пока Ю предавался своим безрадостным мыслям, Чанмин уже чуть ли не по винтику разобрал стол. Конечно, и стол, и винтики были условными, и от этого легче совсем не становилось. Отерев пот со лба, Мин устало уперся обеими ладонями в столешницу, не имея никакого понятия, что еще предпринять, чтобы ее открыть. Но тут он почувствовал под руками легкую вибрацию, тут же убирая их со стола, и с удивлением увидел, как крышка поднялась вверх, как в волшебном ларчике. Внутри лежала толстая тетрадь, переплетенная темной гладкой кожей без каких-либо вензелей, надписей или прочей атрибутики. — Как, блин, книга мертвых, — бормотал Чанмин, доставая фолиант. Как только тетрадь оказалась в его руках, в голове словно произошел ядерный взрыв, смешивая собственные мысли, знания, навыки с чужими, чуждыми, непонятными, но такими… своими… Чанмин упал на колени, прижимая тетрадь к груди. Его тело наполнялось чем-то таким, чего он никогда в жизни не ощущал. Это что-то переполняло его, грозясь вырваться наружу, разорвав Мина на куски, но, вопреки всему, он точно знал, что не позволит этому случиться. Потому что он умел этим управлять.