***
Мой новый дом мне сразу не понравился. Он навевал ощущение какого-то уныния и тоски. К тому же, рядом со мной жили слишком много владельцев собак. Стоит высунуть на улицу нос — тотчас услышишь раскатистый лай какого-нибудь вшивого бульдога. А сад… Разве можно было назвать садом это недоразумение размеров в десятую часть акра? Даже погреться на солнышке негде: всё пространство занимали противные петунии. А стоит чуть задеть их лапой — из окна тут же доносится вопль: «Таффи! Не порть цветы!» Котов и кошек в округе встретить доводилось нечасто, да и те были какими-то зашуганными и никак не желали перенюхиваться… то есть, здороваться. Одним словом, скука смертная. Поэтому я был вынужден коротать свои дни в несчастной пародии на сад, поминутно вздрагивая от окриков мамы Элли. Или же можно было сидеть на заборе и горестно выть о своей нелёгкой судьбе, заставляя соседских псов захлебываться от лая. М-да, жалкое зрелище. Однако то, что случилось со мной несколько дней спустя, оказалось ещё хуже…***
Дело было так. Я в который раз немного провинился перед своими хозяевами. Ну как немного… Это «немного» стоило мне ужина и почти что крыши над головой. — Это не кот, а настоящий демон из Преисподней, — орал папа Элли, сотрясая воздух кулаками, в которых были зажаты черные лохмотья — его бывшая кожаная куртка. Ой, ладно, ладно. Может, мне действительно не стоило проверять на прочность его куртку, выданную папе Элли на работе в качестве премии (из-за этой работы, как я узнал позднее, мы и переехали в это собачье болото). Ну так повесьте меня, застрелите, оденьте в кукольный чепчик и рубашку! Но не лишайте меня еды: от этого я точно протяну лапы. Увы, папа Элли остался глух к моим мольбам. Он взял меня за шкирку и выпроводил на крыльцо, напоследок рявкнув: — О еде сегодня можешь не мечтать! Блеск. Просто супер. И где мне теперь харчеваться? В этом ужасном районе даже нет ни одной приличной помойки с объедками! Устроив соседским бульдогам прощальный концерт, я в конце концов перелез через забор и отправился на поиски еды, включив свой персональный «нюх-навигатор». Мой нос учуял нечто съедобное уже в соседнем квартале. Я ускорил шаг, поминутно оглядываясь: не следит ли за мной из-за кустов какая-нибудь псина. Пока всё было чисто. Источником божественного аромата оказалась жареная курочка, оставленная на подоконнике одного из домов остывать. Хозяйки сего чуда на горизонте не наблюдалось: похоже, она находилась в другом конце дома. Я едва не взвизгнул от радости: это такая лёгкая добыча! Удержав свои порывы, я тихо перепрыгнул невысокий забор и по-пластунски направился к заветной цели, нетерпеливо облизываясь. Но когда я уже оказался перед самим подоконником, меня окликнули: — Что ты здесь забыл, позволь спросить? Я вздрогнул и обернулся. На выложенной плиткой дорожке сидела рыжая кошка с яркими зелёными глазами. Я бы даже назвал её привлекательной, если бы не та злоба, с которой она смотрела на меня. — Я забыл эту прекрасную курицу, — ответил я, надеясь расположить кошку к себе своим неповторимым юмором и обаянием, — Могу поделиться с тобой крылышком, если хочешь. Зеленоглазая красотка издала низкий рокочущий звук. Та-а-ак, моя тактика не сработала. Придётся опробовать второй вариант: давить на жалость. — Слушай, я не ел уже три дня… — Я попытался втянуть внушительные бока, которые отъел на рагу из кроликов. Но получилось, мягко говоря, не очень. — А твоя хозяйка может слопать сотню таких куриц в день. И тебя едой не обделяет, верно? — Хочешь сказать, что я толстая? — зашипела кошка. Чёрт, всё опять пошло наперекосяк! Я попытался придумать что-нибудь в своё оправдание, но моя собеседница неожиданно завопила: — Прочь, оборванец! Чего-о-о?! Это я-то оборванец? Да она совсем рехнулась! Моя шкура выглядит куда ухоженнее, чем шевелюра её хозяйки, зуб даю! Такое оскорбление я вынести не мог и зашипел на кошку. Ну, а что бы вы сделали на моём месте? Эта дрянь окончательно достала меня, и я позволил себе маленький «пшик». Конечно, потом она набросилась на меня с яростью бойцовской собаки, но я свой «пшик» уже сказал! К счастью, я успел увернуться от когтей рыжей дьяволицы и в считанные секунды перепрыгнул забор, помчавшись по улице. Кошка не отставала. «Да, не видать мне сегодня курочки», — с прискорбием подумал я, петляя по улицам.***
Хорошая новость: спустя несколько кварталов эта дрянь перестала меня преследовать. Плохая новость: я заблудился. Да, заблудился, как какой-нибудь несчастный карманный чихуахуа… Позорище! Теперь к чувству голода присоединилось чувство стыда, что явно не могло не сказаться на моём настроении. Я уныло уселся посередине заасфальтированной дорогы, мимолётно оглядывая редких прохожих. Начинало темнеть. Я готов был вернуться в свой новый дурацкий дом, к ожидавшим меня замечаниям от родителей Элли и причитаниям от неё самой. В конце концов, к замечаниям я был глух, а вот к звуку урчавшего живота — нет. Я снова завыл, спугнув сидевших на деревьях птиц. Давайте, летите в свои уютные гнёздышки, оставьте беспризорника Таффи одного! На улицу вышла какая-то девушка, тащившая с собой большую сумку. Мой «нюх-навигатор» учуял запах рыбы. Девушка присела на скамейку, чтобы перевести дух. Я тоскливо посмотрел на неё. Чувство голода перебороло страх и стыд, и я медленно подошёл к скамейке, запрыгнув на неё. Девушка заметила меня, но прогонять не стала: — О, здравствуй! Раньше я тебя здесь не видела. Ты голоден, да? Погоди, у меня есть немного форели… Она вытащила из сумки кусок аппетитно пахнущей рыбы, завёрнутый в пакет, и протянула мне. Не смея поверить своему счастью, я тут же накинулся на рыбу. Девушка печально улыбнулась: — Бедняга, совсем изголодался. Ещё как, моё новое божество! Я в считанные секунды умял рыбу и посмотрел на девушку благодарным взглядом. И только потом заметил, что она похожа на ту злюку-кошку, разве что вместо шерсти у неё были пушистые рыжие волосы, а зелёные глаза глядели намного добрее. — Я Мурли, а как зовут тебя? Серьёзно? Назвать человека Мурли было бы так же странно, как окрестить кота Жаннет. Впрочем, о вкусах не спорят. Но зачем она спросила о моём имени? — Таффи. Но ты же всё равно не поймёшь меня, — ответил я. Мои слова должны были прозвучать для Мурли как простое «мяу» (впрочем, как и для любого другого человека). Но каким-то неведомым образом Мурли меня поняла: — Ты ошибаешься, Таффи. — Что?! Ты меня поняла? — обалдел я. — Конечно. И других кошек тоже понимаю. — Но как? — Я сама когда-то была одной из вас, — просто ответила Мурли, словно говорила об очевидной истине. Ну и дела… Ущипните меня, я сплю! Всё это было до жути странно. Хотя, с другой стороны, в Мурли можно было заметить некоторые кошачьи черты: хитрый блеск глаз, грациозные манеры, присущие только нашему брату. Женщина-кошка… Я думал, такое только в кино бывает. Я чуть было не спросил, ходит ли Мурли до сих пор в лоток и ловит ли аппетитных птичек, но вовремя прикусил язык. Это было бы слишком грубо по отношению к той, которая спасла меня от голодной смерти. Вместо этого я ляпнул: — А ведь ты напомнила мне одну рыжую кошку, с которой я познакомился сегодня. Правда, знакомство вышло коротким, потому что она прогнала меня со своего участка. — Возможно, это была моя сестра. — Мурли почему-то погрустнела. — Мы с ней больше не разговариваем. Я страшно подвела её. — Правда? Каким же образом? — Превратилась в человека. — А, ну конечно, — кивнул я, — Тут ты и впрямь попала впросак. А как это вообще произошло, если не секрет? — Не секрет, — ответила Мурли, — Мы с сестрой съели что-то на помойке около биологического института. Но сестра быстро исцелилась, поймав скворца и съев его. А я… Ну, ты видишь, что со мной стало. Вот оно как, оказывается! Девять жизней живи — девять и учись. Птички гораздо полезнее, чем кажутся на первый взгляд. А меня ещё и ругали, когда я приносил их в дом. Невежды, одним словом! Но с помоек я есть больше не стану. — Не раскисай, — попытался приободрить я Мурли, — Всё-таки, в твоём положении тоже есть плюсы. Ты можешь купить себе сколько угодно пакетов с форелью и наверняка имеешь крышу над головой. А я вот больше не имею. Потому что потерялся. Я не местный, приехал недавно, город не знаю… Такие дела. — Я могу помочь тебе, — предложила Мурли, — С помощью КИС мы быстро найдём твой дом и хозяев. — Что это ещё за КИС? — подозрительно спросил я. — Кошачья Информационная Служба, — расшифровала Мурли, — Хотя я больше предпочитаю слово «кошкина». Но это не важно… Идём! Мурли закрыла свою сумку, встала со скамейки, и направилась вниз по улице. Я потрусил за ней, поскольку теперь полностью доверял этой «больше-не-кошке».***
С помощью нескольких ребят из КИС Мурли всего за полчаса выяснила адрес моего дома и повела меня туда. Особенно ей помогла некая кошка по кличке Помоечница (оказывается, Жаннет — ещё не самый худший вариант для семейства кошачьих). Вскоре я увидел знакомый заборчик и сад, а также услышал лай соседских собак. — И вам здоро́во, слюнявые, — крикнул я, — Я тоже соскучился! У калитки Мурли попрощалась со мной, напоследок почесав за ухом. Я от души поблагодарил свою новую двуногую подружку, перепрыгнул через забор, прошмыгнул в дом через кошачью дверцу — и оказался в хорошо знакомых мне мокрых объятиях Элли. Второй раз за неделю. — О, Таффи, — приговаривала она, качая меня на руках, как младенца, — Мы подумали, что ты исчез навсегда! — Какое разочарование, — вставил её папаша. — Перестань, папа, — оборвала его Элли, — Никогда больше не выгоняй Таффи из дома, слышишь? Ты можешь обзавестись ещё дюжиной курток, но Таффи у нас один-единственный! «И неповторимый», — ухмыльнулся я, наблюдая за тем, как мама Элли наполняет мою миску новой порцией рагу. Похоже, жизнь налаживается, друзья!