На всю оставшуюся жизнь

      Люциус Малфой с тоской взирал на идилличную картину в постели собственного сына и с трудом сдерживал душераздирающие стоны. Стонать хотелось не только от увиденного, но и от выпитого за уик-энд. Он мужественно удерживался от недостойного проявления слабости, и предпринимаемые усилия не делали его настроение лучше. Видимо, почувствовав чужое присутствие, открыла глаза мисс Грейнджер. Люциус в полной мере оценил длину ее ресниц, которыми она похлопала на него, а также заметил, как под одеялом девушка легонько попинала в бок Драко.       Драко открыл бессмысленные глаза, определил свое место в пространстве — головой на плече у Гермионы — и потерся носом о ее подбородок.       — Драко, — сонно пробормотала девушка, — твой папа тут.       — Ой, ну только не это! — жалобно пробубнил юноша и уткнулся носом в шею Гермионы. Она выпростала на поверхность руку, натянула на Драко одеяло, пряча его лицо от родного папы, и с чувством выполненного долга закрыла глаза.       Люциус ждал. Минуту, другую. На него больше никак не реагировали, и он с удивлением понял, что дети снова задрыхли!       — Молодые люди! — с чувством воззвал он. — Вы совсем обалдели?!       — Па-а-ап, — протянул Драко из своего укрытия, — ну не начинай, а?       — Драко!       — Что ты тут вообще делаешь? — недовольно проворчал сын, высовываясь из-под одеяла. — Ух ты, какие у тебя бурные выходные были! — ребенок осмотрел отца с ног до головы и аж проснулся от увиденного. — А мама в курсе?       Люциус гордо вскинул голову, и тут же об этом пожалел, потому что в черепушке зазвенело, перед глазами поплыли цветные круги, а к горлу подкатил комок.       — Драко, — свистящим шепотом повторил Малфой-старший, — я требую, чтобы вы немедленно прекратили позорить наше доброе имя! Что за безобразие?!       — Никакого безобразия, мистер Малфой, — подала голос мисс Грейнджер, не открывая глаз и сохраняя на лице полнейшее спокойствие. — Все невинно и чисто по-дружески.       Люциус восхитился умением делать хорошую мину при плохой игре и даже подумал, что девочка и вправду впишется в их неподражаемую семью. Он глубоко вздохнул и отправился в крестовый поход к столу за стаканом воды. По дороге он думал, что даже если его наставник и старинный друг шутили о возможном союзе между Драко и мисс Грейнджер, то дети превратили шутку в скорое и очень реальное будущее. Для человека, с таким упорством придерживающегося древних традиций, застукать наследника в кровати с девушкой было равноценно удару по репутации рода и скандалу, но второй раз делал ситуацию абсолютно однозначной. И выход из нее был только один — под венец!       Выхлестав полкувшина воды, Люциус вернулся к кровати. Диспозиция на ней не поменялась — Драко по-прежнему оплетал девушку руками и ногами, она по-прежнему придерживала уголок одеяла у него на лице. Выглядели оба до того трогательно, что в душе любящего родителя шевельнулось малодушное желание оставить их досыпать и тихо уйти.       Он так и не пришел к однозначному решению, ибо в приоткрытую дверь влетел филин и уронил на кровать приметный конверт. Гермиона подняла его, повертела в руках и снова пихнула Драко в бок. Он открыл один глаз, изучил корреспонденцию и сломал пальцами печать. Люциус напрягся.       — Драко, солнышко, — раздался в комнате ровный голос Нарциссы. — Мы получили известие, что ты опять вляпался в неприятности. Радость моя, сколько можно? Ты опять поссорился с этим мальчиком с Гриффиндора? Когда же ты уже повзрослеешь?! Мне так неспокойно за тебя! А ведь в этом году ты закончишь Хогвартс, и кто знает, вдруг вам придется работать вместе? Нельзя же тащить за собой во взрослую жизнь глупые детские обиды. Пора образумиться, Драко. Я тебя очень прошу, будь хорошим мальчиком. И, кстати, папа отправился выяснить, что вы там натворили, и пропал на все выходные. Ты его не видел? За него мне тоже неспокойно. Если встретишь отца, передай ему, что я волнуюсь. Люблю вас обоих, мама.       Люциус уж было вознамерился предпринять стратегическое отступление к выходу, когда заметил, что у мисс Грейнджер подрагивают губы, а Драко как-то странно трясется под одеялом. Они еще и смеются! Люциус вознегодовал.       — Это что, вопиллер? — сдерживая смех, спросила Гермиона.       — Ага, — выдавил Драко. И не выдержал — засмеялся. Так как делать вид, что он спит, больше не имело смысла, Драко поднял лохматую голову и посмотрел на отца. — Пап, так что передать маме? — хитро щурясь, спросил он.       — Передай, что я выясню адрес родителей мисс Грейнджер сам, — высокомерно процедил Люциус, немного нервным движением заправляя за ухо прядь волос. — А также передай привет от дяди Северуса, — добавив в голос яду, закончил он и ушел.       Драко выгнул вслед отцу бровь и снова пристроил голову на плечо Гермионе. Однако спокойно поваляться им не дали.       — Драко! — трагично взвыли от двери. — Я так и знал, что ты плохой друг! Как ты мог?!       — Блейз, — Драко потянул из-под головы Гермионы подушку. Она зажмурилась и слегка приподнялась, позволяя ему удобнее ухватить метательный снаряд. — Отстань.       — Ну что значит — отстань! — продолжал ломать комедию Забини. — Я так надеялся, так верил! А ты!.. Ты отбил у меня невесту! И кто ты после этого?!       Вместо ответа Драко кинул в товарища подушку. Попасть не попал, зато Блейз захлопнул дверь с той стороны. Правда, через пару секунд он снова сунулся в комнату и зловещим шепотом пообещал:       — Я вам это еще припомню!       — Шафером будешь — и хватит с тебя! — крикнул Драко в закрывшуюся дверь и уронил голову на законное место — на Гермиону.       Около минуты молодые люди лежали и хихикали. Потом Гермиона резко распахнула глаза и совершенно бодрым голосом спросила:       — Зачем твоему отцу адрес моих родителей?!       — Ой-ой, — пробормотал Драко и немножко отполз от девушки.       — Дра-а-ако! — требовательно протянула она.       — Тебе это не понравится…              Ох, как же он оказался прав! Гермионе Грейнджер его объяснение совершенно не понравилось! Она уже минут пять металась по комнате, многословно и активно возмущаясь. Драко сидел на кровати, по-турецки поджав ноги, и только следил за стремительными движениями взбешенной ведьмы.       — Да кто так делает вообще?! — наконец выдохлась Гермиона и застыла перед Драко. Он посмотрел на нее снизу вверх.       — Вообще так принято, — несмело ответил он, слегка втягивая голову в плечи. — Руки́ девушки просят у ее родителей и…       — Драко! — Гермиона аж ногой притопнула. — Ты сам себя слышишь?! Тебя! Хотят! Женить! На мне…       — И что? Ты резко против? Я тебе так сильно не нравлюсь? — Драко насупился.       — Ой, да не в этом же дело! — Гермиона снова побежала по комнате, всплескивая руками. — Как ты не понимаешь?! Свадьба должна быть серьезной вехой в отношениях между людьми! Наивысшей точкой взаимопонимания и любви! Осознанным решением двух влюбленных, наконец! И уж точно не должна происходить в восемнадцать лет!       Гермиона заложила крутой вираж и внезапно оказалась плотно прижатой к груди юноши. Она рефлекторно отшатнулась, но Драко поймал ее и удержал. Его ладони на плечах были теплыми и держали мягко, и Гермиона подняла на него вопросительный взгляд.       — Я не буду врать тебе, что всегда был влюблен в тебя и все такое, — серьезно проговорил Драко, — но и отрицать очевидное глупо: ты мне всегда нравилась. И нравишься. С чего бы еще я-мелкий так вцепился в тебя?       Гермиона прищурилась.       — И если бы я был тебе противен, ты бы не отбивала меня от Филча, не заботилась о моем спокойном сне и не закрывала от отца, — Драко облизнул внезапно пересохшие губы. — И еще, Гермиона… Помолвка в аристократической среде — это не пара дней на обдумывание и веселая гулянка. Это несколько лет обручения, серьезная подготовка и только потом — пышное и пафосное торжество. У тебя будет время, чтобы полюбить меня.       — А ты? — Гермиона подозрительно всматривалась в Драко.       — А мне оно и не нужно. Этих выходных мне вполне хватило, чтобы понять — ты именно та, без кого я не хочу жить.       — Драко, — Гермиона направила на юношу указательный палец и погрозила, — это самое необдуманное решение в твоей жизни! Ты меня совсем не знаешь!       — Да и ты меня — не очень, — улыбнулся Драко. — Вот и познакомимся поближе.       — Драко, но ведь ты меня не любишь! Как ты можешь так спокойно рассуждать о браке с человеком, с которым до недавнего времени был на ножах?       — Неправда, с тобой я на ножах не был! С твоими приятелями — да, а ты совершенно отдельно от них! И потом, я предлагаю тебе не брак — слово-то какое холодное! — а семью. Чувствуешь разницу?       Гермиона поняла, что начинает сдавать позиции. Как ни странно, собственная капитуляция ее ничуть не тревожила. Девушка склонила голову на бок, всматриваясь в Драко. Симпатичный парень, а когда не выпендривается и не вредничает, так и очень милый. Для легкого студенческого романа был бы в самый раз. А с учетом того, что вот прямо сейчас он обнаружил удивительные способности к дипломатии, можно было бы подумать и о чем-то посерьезнее юношеского увлечения.       Кроме того, в сердце отчаянно митинговала нежность, которую Гермиона испытывала к маленькому Драко и которую не далее как этой ночью перенесла на Драко взрослого. Она представила себе, каким может быть их собственный сын, и горло перехватило от горячей, щемящей любви к этому ребенку, о котором пока и речи не шло. Где-то на этом этапе Гермиона поняла, что Драко осталось совсем немного, чтобы убедить ее в чем угодно.       Он будто почувствовал ее настроение и проникновенно посмотрел ей в глаза — словно в самую душу заглянул.       — Гермиона, я ведь от тебя не отстану, — искренне пообещал Драко. — Ты просто не представляешь, что такое обаяние Малфоев в действии. Давай, соглашайся! Зато не надо будет тратить время на личную жизнь, сдадим ЖАБА и займешься карьерой. Ты же не думаешь, что тебе кто-то станет мешать?       — Именно это я и думаю, — проворчала Гермиона. — В ваших высокородных чистокровных семьях женщина сидит дома и служит красивым приложением к мужу.       Драко фыркнул.       — Сделаем наоборот! Я вообще-то совершенно не горю желанием работать в Министерстве, так что предоставлю эту почетную обязанность тебе. Лет через двадцать буду мужем министра магии, стану сопровождать тебя на официальные мероприятия и эффектно квасить дорогой алкоголь на халяву!       Гермиона поджала губы, чтобы не засмеяться.       — Соглашайся, Грейнджер! — Драко легонько встряхнул ее за плечи. — Будет весело!       Гермиона все-таки засмеялась, чувствуя, что быть ей всю жизнь нянькой у этого мальчишки. Драко лукаво на нее посмотрел и осторожно притянул к себе поближе. Гермиона не сопротивлялась.       — Хочешь, на колено встану? — шепотом спросил молодой человек на самое ухо. — Как положено, со всеми церемониями?       — Хочу, — капризно ответила она. Из чистой вредности.       Драко ее отпустил, огляделся по сторонам. Гермиона наблюдала за ним с любопытством. Будущий муж министра магии подошел к столу, оторвал полоску от пергамента, свернул из него колечко, вернулся к ней, взял за руку и, глядя в глаза, опустился на одно колено. Гермиона едва челюсть не уронила. А Драко тем временем пристроил на ее безымянный палец бумажное кольцо и на полном серьезе произнес:       — Гермиона Джин Грейнджер, я прошу тебя оказать мне честь и согласиться стать моей женой.       Гермиона часто заморгала, пытаясь совладать с охватившей ее бурей чувств. Он ведь не шутил! И надежда в его взгляде была самой что ни на есть настоящей! И складочка на лбу от заломленных бровей свидетельствовала, что опасается он отказа тоже вполне себе серьезно. Гермиона приподняла свою ладонь, которую Драко все еще удерживал, потерла пальцем бумажное колечко и улыбнулась.       — Драко Люциус Малфой, ты же понимаешь, что это навсегда? — уточнила она.       Драко серьезно кивнул.       — На всю оставшуюся жизнь, — согласился он.       — Вы рехнулись?! — нервно выкрикнули от двери. Драко и Гермиона недоуменно уставились на взлохмаченную Пэнси. Та таращила глаза и немного задыхалась. — Нашли время! Уже пол-урока прошло! Снейп рвет и мечет! Он сегодня вообще какой-то ненорма-а-а… а-а-а? А! Ладно-ладно, продолжайте! Меня здесь не было! Ухожу-ухожу!       Пэнси выскочила за дверь и с шумом захлопнула ее.       — Как ты думаешь, — со сложным выражением на лице спросил Драко, не поднимаясь с колена и не выпуская руку Гермионы, — сто́ит сегодня выходить из комнаты?       Гермиона высвободила ладонь, потрясла свою мантию, выудила из складок волшебную палочку и решительно направила ее на дверь:       — Коллопортус!              Мисс Паркинсон вернулась в класс без прогульщиков, зато с непередаваемым выражением на лице. У профессора Снейпа возникло ощущение, что перед входом в кабинет ее то ли стукнули по голове, то ли Пивз признался ей в любви.       — Мисс Паркинсон? — в своей излюбленной манере напомнил о себе учитель.       — А? — девушка рассеянно посмотрела на него и двинулась к своему месту походкой инфернала.       — Мисс Паркинсон, я, кажется, посылал вас за отсутствующими учениками!       — А? Да-да… Нет, профессор, они не придут.       — Позвольте узнать, что может отвлечь выпускников от занятий накануне экзаменов? — язвительно прошипел Снейп.       Пэнси повернулась к нему и посмотрела как на умалишенного:       — Как что? Драко делает Гермионе предложение!       Класс замер. Профессор удивленно поморгал глазами.       — Какое… предложение?       — Руки и сердца, разумеется.       С задней парты раздался звон и грохот, по помещению поплыл запах разлитого зелья. Мимо учителя с перекошенным лицом пронесся Рональд Уизли. Следом за ним вылетел Поттер с вытаращенными глазами.       — Цветы! — взвыл Забини, подрываясь и уносясь за ними. — Он же не подготовил цветы! — долетело из коридора.       Урок был сорван. Через полминуты в классе не осталось никого, кроме слегка заторможенной и мечтательно улыбающейся мисс Паркинсон. Зато по коридору гарцевало стадо гиппогрифов, стремящихся увидеть эпохальное событие.       Снейп прикрыл лицо ладонью и покачал головой. Ох уж эти Малфои с их неподражаемым умением влезть в неприятности на ровном месте и при этом быть неприлично счастливыми! А Люциус еще спрашивает, почему это его сын — оболтус!..