***
Первый контакт с Лукой у него произошел ближе к новогодним каникулам, он был один, что было редкостью. Лаллимент сидел в библиотеке и рассматривал книги, которые собирался взять, иногда покусывая свой бледный большой палец. Это выглядело мило и заставляло сердце Демори ускорить свое биение. Элиотт долго мог наблюдать за мальчиком, но впервые за все время, что прошло с их первой «встречи», Лука был один. Парень давно заметил, что именно Хлоя старалась быстрее остаться наедине с Лукой. — Привет! — Элиотт старался быть милым и не напугать. — Привет, — Лука не смотрел в глаза и старался говорить как можно тише. — Ты можешь говорить тише? — Хорошо, — парень старался говорить с той же громкостью, что и мальчик, который сейчас рассматривал два учебника анатомии. — Первые контрольные? — Угу, а ты что тут делаешь? — голубые омуты наконец посмотрели в глаза Эла, но быстро вернулись к рассматриванию учебника. — Пришел за томиком Шекспира, — он показал Луке книжку в твердом переплете, которая на вид был немного потрепанным. — А потом заметил тебя, а Хлои нет. Подумал, вдруг что-то случилось. Лука долго смотрел на картинку, которая рассказывала об устройстве глазного яблока, постучал пару раз тонкими пальцами с короткими ногтями по столу, будто о чем-то думал. После чего закусил припухлую нижнюю губу, а потом сказал: — Мы поругались, но уже завтра она будет снова всегда со мной. Он улыбнулся так нежно и трепетно, словно говорил о том, что очень дорого ему.***
Хлоя выглядела немного злой. Она смотрела на Демори так, словно он совершил преступление, хотя и не мог вспомнить в чем мог провинится перед девушкой. Девочка выглядела очень слабой, но пощёчины раздавала мастерски. Это стало понятно, когда крошечная ладошка разорвала воздушное пространство со свистом и встретилась с колючей щекой старшего. Вот это уже выбило из колеи не только Элиотта, но и Алекса с Шарлем, которые стояли рядом, кода девушка подошла, и Люсиль, которая висла на руке Элиотта. — Как ты мог додуматься дать Луке покурить?! — голос девушки перешел на писклявый. — И не говори, что это не так! Артур вас видел. Её голос отрезвлял, но Люсиль была самой первой, кто смог отреагировать. — Господи, Хлоя, твой Лука не маленький, — девушка фыркает и морщит свой прелестный носик. — Если он и покурил, то в этом нет ничего плохого! Это не дает тебе права бить людей. — Луке нельзя курить, ему от этого плохо! — ее голос дрогнул. — Артур сказал, что Элиотт его подначивал! Её взгляд становится более яростным и она смотрит прям в глаза Демори. — От одной затяжки ничего плохого не случилось, — Элиотт старается держать себя в руках. — Просто не подходи к нему, от тебя одни проблемы! — Проблема в том, что мальчик перестает принадлежать только тебе? — Алекс обычно проходит мимо конфликтов, но не когда он происходит прям перед носом. Он старается задеть девушку, ведь шутка о том, что Лаллимент — это любимая игрушка Хлои -, давно ходит по их школе. Девочка тушуется, но быстро берет себя в руки, хотя ее глаза на мокром месте, но она все ещё старается смотреть всем этим старшекурсникам в глаза. — Проблема в том, что Лу покурил травку и потом его тошнило, — её голос уже был чуть ниже, она говорила так, чтобы ее слышали только те люди, которым ее слова предназначались. — А ещё в том, что Элиотт выпустится в этом году, а Лу просто останется позади, а он такое переносит очень болезненно. Поэтому прошу, не подходи к нему и не старайся стать чем-то большим, чем просто чувак, который на два года старше! Она исчезает так же стремительно, как и появляется. А потом компания Демори видит ее в компании Луки, но теперь кое-что отличалось. Тот самый Артур был с ними. Они втроем стояли около ворот в школу и о чем-то говорили. Это был не только первый раз, когда они были не вдвоем, но и первый раз, когда Ян забирал только Хлою. Лука прошел пешком вместе с Артуром.***
Когда Алекс и Элиотт только решили познакомится с Артуром, то думали, что это будет сложно, но он оказался легким на подъем и новые знакомства. Доброжелательный и милый, он старался всегда разрядить обстановку неловкой тишины. Он прекрасно знал, что привело этих двоих. — Хлоя очень переживает за здоровье Луки, возможно слишком, — он говорил и попутно выделял какие-то детали в своей тетради по экономике. — Но, если ты хочешь с ним подружится, то тебе, Элиотт Демори, суждено с этим смириться и больше не делать глупостей. Он не говорит, что так сильно беспокоит Хлою, но ясно дает понять, что это часть жизни милого мальчика с красным шарфом и с ней нужно мириться.***
Он нашел Луку в уборной. Мальчик бил кулаками по плиткам на стене, но его лицо практически ничего не выражало, хотя на его руках уже не было живого места. — Что ты творишь? — Элиотт бросился к первокурснику, останавливая насилие над руками. Он осматривал бледные ладони. Пальцы, с неровно подстриженными ногтями, словно их обкусали, подрагивали от напряжения. Все тело Луки дрожало, а сам мальчик старался смотреть куда угодно, но не на старшекурсника. — Надо идти к врачу. Лука только кивнул, практически не заметно. В медицинском кабинете ладони были полностью проверенны и, к счастью, были целыми. Ничего не сломалось, хотя Элиотт сомневался, что это может быть так, но женщина в халате, обрабатывая руку Луки, говорила ему, что это точно и переживать не стоит. После она спросила про самочувствие Луки и попросила его звонить родным, когда, в следующий раз, ему захочется причинить себе боль, потому что однажды это может зайти слишком далеко.А ещё она просит Элиотта отвести Лу домой. Лаллимент оказывается живет не далеко, буквально в десяти минутах от школы. Лука не предлагает остаться на чай, он старается быстрее уйти от Демори, быстро благодарит его за то, что тот проводил. Когда Элиотт собирается уйти, его зовет женский голос. Миниатюрная женщина с глазами как у Луки, смотрит на него с улыбкой и просит остаться на обед, как благодарность за то, что ее сын сейчас дома. Она смотрит с надеждой и Демори просто не может отказаться, даже если его ждет подготовка к экзаменам. Квартира небольшая, двухкомнатная и тут явно живет небольшая семья. Элиотт цепляется глазами за вещи, которые слишком неподходящие для его маленького ангела, поэтому он думает, что они принадлежат отцу Лу, но потом он понимает, что это не так, когда, сидя за столом, он видит фотографии и записки к ним на холодильнике. На всех фотографиях две потрясающие женщины и их сын, которого они нахваливают на маленьких клочках бумаги. Может квартира и небольшая, но тут все пропитано любовью.***
Это происходит неожиданно, Лука забивается под одеяло и отказывается оттуда вылезать. Он просит сделать звук фильма тише, но тот уже давно выключен. А потом он начинает немного хныкать, когда слышит лай собаки с улицы. Лука засыпает, но просыпается и не может объяснить Элиотту ничего, потому что ему плохо, он не чувствует себя в безопасности. Мир спокойствия рушится. Мальчик вздрагивает, когда Эл старается его успокоить и прикасается к нему. Они только недавно перешли на близкое общение, Лука даже сказал ему, что чувствует себя с ним хорошо и, возможно, ощущает симпатию. Они не говорили о том, что будет через месяц, когда Элиотт выпустится, как часто они будут видеться, но старший заверил своего ангела, своего Ежика, что он будет учиться тут, в Париже, и они смогут видеться, просто не в здании школы, а только за ее пределами. Что делать Демори не знает, поэтому он судорожно набирает номер Хлои. Она появляется на пороге его дома встревоженная и злая, но не на Элиотта, хотя ему опять прилетело, но старший думает, что эта пощечина принадлежит Луке, но та просто не может ударить его, поэтому и вымещает на нем. Девочка, словно не в первый раз, что не удивительно, действует очень четко. Она приносит Луке протеиновый напиток, который поможет ему утолить голод, обезболивающие таблетки и его любимую мягкую футболку и шорты. Лука послушно пьет безвкусную жижу, но все ещё продолжает хныкать и жаловаться, но на Хлою это не работает, она говорит жестко не повышая голоса, а потом мальчик съедает таблетки с ее рук. — Помоги мне снять с него одежду, — девушка выглядит серьезно. Поэтому Элиотт помогает стянуть джинсы и видит на ногах раздражение в тех местах, где ткань очень активно контактировала с кожей. Джинсы заменяются шортами, а вот футболку, после избавления худи, Лука наотрез отказывается надевать. Он засыпает как только снова оказывается под одеялом. — Он переночует сегодня у тебя? Ему нельзя выходить пока он в таком состоянии, ему может стать хуже, — она смотрит прямо в глаза. — Конечно, — они пьют чай на кухне его однокомнатной квартирки, которою ему снимают родители. — Что с ним? — Элиотт, есть вещи, которые становятся частью твоей жизни, хоть это и будет казаться тебе не честным по отношению к себе, — девушка старается говорить спокойно, но голос немного дрожит. — У него Аспергер, именно поэтому ему сложно контактировать с людьми, лучше пусть меня считают единоличницей, чем про него пойдут слухи. Именно поэтому я говорила тебе серьезно подумать, хочешь ли ты остаться в его жизни. Она смотрит на его реакцию и видит, как красивые глаза старшекурсника становится немного стеклянными. — Эл, ты ему нравишься и если ты думаешь, что это слишком, то уйди, — она глотает слюну. — Его чувства настоящие и то, что ты видишь сейчас, доказательство. Его тело сейчас очень чувствительно, как и все органы чувств. Когда она уходит, Элиотт не знает, чем себя занять. Шуметь и мешать Луке не стоит, тот только недавно уснул, но он аккуратно садится на край кровати с телефоном и заходит в гугл. Самая простая статья, первая которую он открывает, дает ему возможность понять тот случай в туалете и привычку Луки кусать себя за пальцы, а после стучать по столу. Это сложно принять, но Демори уже смирился. Он смотрит на фотографию, которую ему прислала мать, и улыбнулся. Там его сестренка, которая младше его на три года. Эмма всегда была странным ребенком, поэтому, когда им сказали, что у нее есть признаки шизофрении, все были удивлены, но после пришли к выводу, что она просто более странная, чем они думали изначально. Лука переворачивается и немного скидывает одеяло. Элиотт смотрит на его лицо, которое выглядит немного беспокойно, и ложится рядом. Он не обнимает мальчика, хотя очень хочется, но сейчас не стоит. Он обнимет его завтра, а потом послезавтра и через неделю, будет обнимать пока ему будет позволено. Потому что его сердце уже было в руках его Ежика, когда он увидел его впервые во дворе лицея.