it is our last time.

-Всё что я делала, лишь любила тебя. -Я не просил этого. Его слова сшибают словно клинок, обжигающая боль в области груди так и ноет, мексиканке это будто кажется. Она хотела предотвратить неизбежное, глубоко в душе она это знала, но не осознавала этого, или не хотела осознавать. Маркус и она лишь потерянные в круговороте смерти два подростка, борющиеся за жизнь и любовь в этом жалком мире. Глаза колит яркий свет голубоватого оттенка, всё тело ноет, Мария всё еще не осознает где она находится. Воспоминания отрывками возвращаются в свою обитель-в мозг. Сырой и мрачный подвал, ни дверей, ни окон в диаметре. Обычно такие подвалы встречаются во всех ужастиках, вроде ничем не отличаются, такие же квадратные и маленькие, на секунду она даже почувствовала себя в одной из частей «Пилы». Пропитан кровью, чувствуется едкий запах хлороформа, на медицинском столе лежат орудия пыток-скальпели да ножи. Опускает испуганный взгляд вниз, точно, как же без этого? Намертво привязана на стуле да даже пошевелить плечами болезненно. Её не волновало свое положение, её волновало положение персоны прямо перед собой. Обычно кучерявые волосы промокли вперемешку с кровью и потом, на лице запекшаяся кровь, явные проступившие синяки, он едва заметно дышит. Маркус. Что же с ним сделает Диабло? Тело пробила дрожь, глаза забегали в истерике и в голову полезли мысли как же высвободиться из лап этого злощавого деревянного стула. -Маркус! -отчаянно проголосила Мария, в попытках в припрыжку на месте приблизиться к бывшему парню. -Мм, ч-что ты… Где мы? -кучерявый едва открыл глаза и сморщился, все еще не реализовав всю ситуацию. -Диабло, он, он убьет нас. Парень поежился из стороны в сторону и потерпел фиаско. Впрочем, неудивительно. -Блять… Слишком туго. -Его шестеренки придут с минуты на минуту, мы, мы должны… -Мария, мы не можем выбраться! Мы связаны и заперты в подвале! -проголосил тот. Салазар зажмурилась и прикусила свои губы посредственно опустив голову вниз, Маркус был прав, они слишком ничтожны и бессильны что бы противостоять семье Диабло. Слеза прокатилась по склону под названием щека будто сноубордистка. Хотелось кричать что есть силы, выпустить всю злость и ненависть накапливаемую все эти годы рабства у этого чудовища. Маркус, когда она смотрела на него, она чувствовала себя обычной, ничем не отличающейся от других подростков. Он дарил ей счастье, беззаботность, он не осуждал и не называл её психованной. Может потому что и он не очень то и отличался от неё? -Мария, если мы и умрем здесь, -опустив голову под нос проговорил тот, -я хочу чтобы ты знала. Я совершил ошибку, да, я поддался соблазну и да, я переспал с Саей. -Ты выбрал неподходящее время для этого, Аргуэлло. -Послушай меня! -повысил тон, -Прости меня, прости меня за то что не остался с тобой вчера, прости за то, что не оправдал твои ожидания и предал тебя. Я настоящая мразь и сука и ты можешь накричать на меня, ударить, делай все что хочешь, я заслужил это! Маркус посмотрел в глаза Марии, в них была лишь злость и разочарование за это гнусное предательство. Он глотнул воздуха. -Можешь не прощать меня, но я люблю тебя. Я не люблю Саю или еще кого-либо, я люблю тебя, Мария. В сердце девушки ёкнуло, как же она хочет в этот момент наброситься на него и избить до полусмерти, но она всего лишь выдает улыбаясь: -Как же я тебя ненавижу, Маркус Лопес Аргуэлло. После полчаса Маркус каким-то образом высвободился, сначала барахтался, затем упал мордой в бетон и как-то поднялся кряхтя что-то под нос с матом. Итог один, они высвободились. После развязки пут Аргуэлло прильнул к губам любимой, немного двинутой головой, но всё же любимой. Ему нравилось чувствовать её запах лаванды и капельки мёда, её волнистые волосы были мягкими, её тело было горячим, её губы были желанными. Мария прервала поцелуй которого не хотелось заканчивать: -Это наш последний раз, Маркус. -Я знаю. Горячие поцелуи парня в шею сводили с ума, его шепот, «Я люблю тебя, я люблю тебя», его можно было слушать вечно, словно это седьмая симфония Моцарта или ангельское пение воплоти. Одежда постепенно исчезала с юных тел, поцелуи были вдобавок с кровью, но это волновало влюбленных в последнюю очередь. В животе полетели бабочки, дрожь пробравшаяся до всех уголков тела заставила Марию нежно простонать под поцелуи в грудь. Она зарылась ладонью в кучерявые волосы и крепко прижалась всем телом к телу, сидя в то время на его коленях. Аргуэлло возбудился, член весь пульсировал, готовившись как можно скорее выпрыгнуть наружу и охватить тело девушки. Мария простонала чуть громче, ощущая всю твердую и горячую частичку Маркуса в себе. Он был нежен, продлевал удовольствие обеим как можно дольше. Стоны слились воедино, Салазар двигалась на парне плавно, то целовала, то кусала. Они занимались любовью не как раньше, это было нечто другое. Нечто, невообразимо прекрасное. Маркус начал двигаться всё быстрее, любовь и безумие одновременно охватили их сполна. Марию заводили шрамы на мускулистом теле, его прерывистое дыхание кружило голову, ей нравилось знать что он хочет её, что он любит её. Прыгая на агрегате Аргуэлло и вцепившись в него будто в спасательный круг во время крушения лайнера, брюнетка сквозь стоны выпускала из своих уст его имя. Маркус сделал несколько контрольных толчков и зарывшись в упругой груди своей девушки, приглушенно застонал, оцепенев и парализовавшись всем телом. Салазар в свою очередь начала судорожно ласкать и массировать свой клитор в порыве страсти, и наконец с помощью поцелуев и посасываний кучерявого достигла своего пика наслаждения. Достигла эйфории. Страсть смешанная с любовью, два долбанутых подростка, такие разные, но так похожи. Они не знают что ждет их впереди и вообще доживут ли до этого, но прямо сейчас они живут лишь этим, единственным моментом. -Это наш последний раз, Маркус…-прошептала она. -Я знаю.