***
На следующий день отмывшийся до скрипа и изведший на себя полбутылки дефицитного очистителя с отдушкой Фёрст Эйд стоял на прохладном ветру на взлётно-посадочной площадке неподалёку от основных корпусов Дельфи — многие больные транспортировались к хирургам на операционную платформу по воздуху: сквозь снежные заносы и штормы могли пробраться только легкие и мощные флаеры или челноки. Поэтому Дельфи имела личный аэродром. И сейчас с космодрома Мессатина должен был прибыть флаер с таинственным стажёром. Амбулон нетерпеливо притопывал серво и крутил шлемом, высматривая флаер. Гарнизон Дельфи тоже решил заглянуть на аэродром и теперь стоял навытяжку по периметру широкого стального выступа. Врекеры из чистого любопытства тоже пришли и теперь топтались где-то за рядами гарнизона, рядом с ДЖД. Сама команда Тарна вперёд благоразумно не лезла, околачиваясь рядом со скалами и совершенно не высовываясь из-за них. Белое пятнышко флаера первым заметил внимательный Восс. Бешено что-то прочирикав, ганформер ткнул пальцем в небо, а Каон спокойно перевёл: — Летит. Все тут же оживились, вытянулись в струнку, расправили плечи, вздёрнули дверцы, крылья или что у кого было. Фёрст Эйд нервно мигнул оптикой и оглянулся на Амбулона, но медбрат стоял с такой блаженной улыбкой, что хирург только манипулятором махнул и повернулся к флаеру, который, надрывно гудя двигателями, медленно опускался на стартовую площадку. Наконец кораблик с негромким лязгом коснулся скалы, и прочная белая пластина двери отъехала в сторону. Фёрст Эйд даже перестал вентилировать, ожидая увидеть изящную ножку на традиционном фемском каблучке-шпильке. Неожиданно блеснуло сквозь облака солнце, осветив узкий острый мысок супинатора, взглянувший из полумрака флаера. Фёрст Эйд тут же прикинул, в какие цвета могла быть окрашена фемка — явно в тёмные, судя по чёрному кончику серво. Интересно, она автобот или десептикон? Вспыхнули тускло-жёлтые линзы, словно подёрнутые молочной пеленой, и Тарн, несмотря на то, что стоял в задних рядах, заметил этот блеск и незаметно оттеснил свою команду чуть дальше в тень от скал. Амбулон шагнул к флаеру и галантно подал незнакомке манипулятор. Но фемка вдруг рассмеялась хриплым, клокочущим смехом и, кряхтя и поскрипывая, самостоятельно вылезла из флаера. Фёрст Эйд медленно сглотнул чуть выплеснувшийся из горловых шлюзов энергон и подумал, что так жестоко они все ещё ни разу не ошибались. Да, стажёр была феммой, но какой… Роадбастер ошалело обозревал открывшийся ему вид: местами облупившееся кислотно-розовое напыление, из-под которого проглядывали коррозийные пятна и чёрная краска. На тускло-сером фейсплете с рыжеватыми потёками ржавчины мерцали недобрым огнём жёлтые линзы. На плечевом блоке виднелась потускневшая от множества ворн, ободранная и поцарапанная буро-алая автоботская инсигния. Спрингер сориентировался быстрее товарища и теперь аккуратно буксировал оцепеневшего Роадбастера к разведывательному глайдеру, намереваясь удрать, пока их не заметили. Первым опомнился Фёрст Эйд. Вежливо кивнув, хирург поприветствовал гостью и представился. Фемка придирчиво оглядела Фёрст Эйда и брезгливо проскрипела, словно делая огромное одолжение: — Я — Чеметери. Где тут в вашей дыре мой кабинет? Амбулон молча оскорбился. Несмотря на большую удалённость от многих крупных колоний Кибертрона и приграничное расположение, Мессатин был важным членом Кибертронской Империи, и госпиталь Дельфи на Мессатине мог похвастаться вполне современным оборудованием, а медикаменты и запчасти завозили исправно. И самое главное — в Дельфи были потрясающие медики: Фарма, у которого руки были не золотые, а прямо-таки платиновые или даже бриллиантовые; и Фёрст Эйд, отличный специалист по вирусологии и многим инфекционным заболеваниям. И поэтому Дельфи дырой назвать у любого приличного трансформера глосса не поворачивалась. А эта фемка покусилась на святое! И в тот же клик все последние иллюзии Амбулона по поводу того, что новоявленное начальство окажется не таким уж и плохим, развеялись пеплом по ледяному мессатинскому ветру. Фёрст Эйд тоже понял, что капитально ошибся. Переглянувшись с Амбулоном, хирург отступил в сторону и жестом пригласил Чеметери пройти к белоснежным строениям госпиталя, в глубине Искры надеясь, что не совершает очень и очень большую ошибку.***
Когда над головой пронзительно взвыла сирена, оповещавшая о поступлении в госпиталь новых тяжёлых пациентов, Фёрст Эйд сидел за терминалом, наспех заливал в себя куб энергона и пытался написать краткий отчёт об обратившихся за медицинской помощью цикл назад врекерах. На шлемы обитателям Дельфи рухнуло кое-что похуже Фармы — джет хотя бы не заваливал своих подчинённых бумажной работой, героически беря всю документацию на себя. А Чеметери, едва воцарившись в Дельфи, тут же заставила всех медиков писать отчёты, доклады и объяснительные по любому, даже самому ничтожному поводу. Вот и врекерам не повезло — они обратились в госпиталь, но после того, как их подлатали, бойцам Спрингера объявили, что теперь они должны написать записки, почему и где они получили такие травмы. Врекеры взбунтовались, сослались на то, что они элитное подразделение спецслужб и не имеют никакого права раскрывать государственные тайны — в том числе и места прошлых локаций. Но Чеметери тоже оказалась непростой штучкой — ей удалось довести до белого каления даже вечно спокойного Спрингера. Амбулон и Фёрст Эйд лично были свидетелями, как дверь кабинета нового начальства через пять минут после того, как зазвучал бас рассерженного Спрингера, буквально была снята с петель. Врекеры просто-напросто вынесли с кусочком железобетонной стены толстую стальную пластину и строевым шагом промаршировали мимо оцепеневших медиков, оставляя за спиной Чеметери, возмущённо хватавшую ртом воздух. После этого врекеры попали в опалу — начальница визжала целый джоор и требовала у гарнизона Мессатина «немедленно выслать этих хамов в Гаррус-9». Но Фортресс Максимус не дрогнул перед натиском разъяренной Чеметери. Неизвестно, о чём говорили эти двое, но начальница вылетела из кабинета Максимуса как пушечное ядро. Но Форт Макс одержал маленькую победу — врекеры остались на Мессатине. И теперь медики Дельфи паяли бойцам элитного спецназа повреждения тайком. Сирена взвыла во второй раз, и Фёрст Эйд бросил отчёт и, на бегу заливая в себя энергон, поспешил в большую операционную. Амбулон, выскочивший из бокового коридора, догнал хирурга и вполголоса сообщил: — Большая операционная. Шахтёр совсем плох. Фёрст Эйд нахмурился. Если больных привозили в большую операционную, то это значило, что характер травм может привести к очень быстрому дезактиву. Хирург мысленно выругался и перешёл на бег. Стеклянные двери операционной были совсем рядом, порядок движений отработан до невозможности — шаг вперёд, сунуть ладони под очиститель, пройти сквозь дезинфицирующую камеру, подождать милликлик, когда разойдутся герметичные стеклянные створки — и ринуться вихрем в ослепляющий белый свет операционной, к широкой платформе, где в стазис-блокираторах лежит, глядя в потолок пустой оптикой, очередной пациент. Протянуть не глядя ладонь — и в неё тут же ляжет скальпель, поданный Амбулоном изумительно вовремя. Нет, Амбулон всё-таки был лучшим ассистентом на Дельфи… — Погодите, Эйд! — настиг хирурга громкий, пронзительный и противный голос. Фёрст Эйд сморщился, но шага не убавил — пациент важнее всяких там указаний и требований. — Я приказываю вам остановиться! — Чеметери догнала Фёрст Эйда и крепко вцепилась ему в манипулятор. — В коридорах Дельфи запрещено бегать! Теперь пишите мне объяснительную и положите мне её на стол в течение… — У меня умирает пациент, — невежливо перебил начальницу хирург и вырвал свой манипулятор из стальной хватки Чеметери. — Это сойдёт за объяснительную? Чеметери надменно фыркнула вентсистемой и вместе с Фёрст Эйдом прошла в операционную. Хирург, едва взглянув на шахтёра, распластанного на платформе, схватился за лазерный резак — ещё чуть-чуть, и рабочий отправится в долгое путешествие к Колодцу Всех Искр. И Фёрст Эйд решительно намеревался этому помешать. Взмахнув резаком, хирург срезал верхний, искорёженный слой сероватой брони и уставился на сплющенный, перемешанный ком топливных магистралей и проводов. Видимо, пласт породы обрушился так, что разрушил весь честплейт шахтёра и измял всю начинку — в том числе и край ложемента камеры Искры. Кое-какие оборванные провода искрили, и медик понимал, что, если не изолировать концы проводов, то они попадут в масло или энергон, вытекавшие из пробитых магистралей, и будет короткое замыкание, а следовательно — смерть пациента. Фёрст Эйд сплюнул горячим паром и принялся за работу. В процессоре сразу стало как-то пусто и легко, руки работали сами по себе, подтягивая, сшивая, пережимая… Амбулон неслышно возникал рядом в самый нужный момент, подавал инструменты и также тихо исчезал до следующего раза. И вот осталось сделать совсем чуть-чуть — расправить магистрали, несущие энергон к Искре, так, чтобы не произошло резкого скачка жизнеобеспечения — чтобы не сколлапсировала Искра. Фёрст Эйд тревожно задумался, как бы поудачнее это сделать — вот был бы здесь Фарма, он точно нашёл бы выход, — и в этот клик поднял шлем… И неожиданно встретился взглядом с голубыми линзами и характерным белым шевроном на алом шлеме. Не было никаких сомнений — перед хирургом стоял и немного снисходительно улыбался Фарма. Джет прищёлкнул пальцами и изобразил в воздухе что-то, похожее на кавычки. И Фёрст Эйда осенило: хирург, пообещав себе разобраться с личными галлюцинациями позже, схватился за магистрали и стал их уверенно распрямлять, пуская энергон к Искре шахтёра короткими толчками, с каждым толчком постепенно увеличивая количество энергона, текущего по магистралям. Оставалось совсем немного, но тут в магистрали вцепились с другой стороны. Фёрст Эйд ошеломленно поднял взгляд и увидел Чеметери с ужасно бесящим выражением собственного превосходства на фейсплете. — Уступите дорогу профессионалам, — высокомерно заявила начальница и со всей силы дёрнула магистрали. Тонкие стенки трубок ожидаемо лопнули, и энергон полился на манипуляторы Чеметери и Фёрст Эйда. Хирург взвыл — весь его труд был насмарку — и спешно принялся латать повреждения. Шахтёр захрипел и выгнулся на платформе — алая оптика начала тускнеть, превращаясь в серую. Фёрст Эйд неверяще глянул на Искру — так и есть, всё функционировало, но краткий скачок энергии вызвал то, чего так боялся медик — коллапс Искры. Где-то сзади сдавленно охнул Амбулон. Ничего не оставалось, кроме как воспользоваться своей небольшой особенностью, данной Фёрст Эйду от Праймуса, не иначе. Хирург сосредоточился, на внутреннем экране вспыхнула пусть и насмешливая, но всё же улыбка Фармы, и Фёрст Эйд почувствовал, как его ладони покалывает. Опустив взгляд на манипуляторы, медик невесомо провентилировал — руки окутались голубоватым сиянием, по запястьям бегали белые искры. Фёрст Эйд не сомневался ни клика, погружая пальцы с чистой энергией в чужую Искру. И это помогло — Искра шахтёра вспыхнула, получив такую мощную подпитку, и загорелась вновь, осветив своим ровным сиянием всю операционную. Фёрст Эйд опёрся о платформу и притушил оптику. Он устал. Устал неимоверно, но всё же с уважением подумал о Фарме — джет латал не одного тяжёлого пациента в цикл, часто простаивая всё время в операционной у платформы. Как же Фарма умудрялся оставаться бодрым после такой треплющей нейросеть работы? А ведь у него были случаи посложнее того, с которым столкнулся Фёрст Эйд. Наверно, весь секрет был в том, что Фарма не просто лечил — он творил. Для него операции не были рутинной работой — Фарма постоянно искал новые пути, пробовал, проверял… И джету не было скучно. — Она ушла, — неслышно подошедший Амбулон кивнул на дверь операционной. — Сразу же, как ты начал исправлять её ошибку. Ты иди, я уже вызвал санитаров, они унесут шахтёра в палату. Хочешь, я провожу тебя до твоего отсека? Выглядишь так, как будто тебе Фарма только что капитальный разнос учинил… — медбрат усмехнулся. Фёрст Эйд только благодарно кивнул и тяжело опёрся на манипулятор Амбулона. Сил не осталось даже на то, чтобы посмеяться над незатейливой шуткой товарища. Фёрст Эйд машинально передвигал ноги, процессор совершенно не фиксировал мир вокруг, но всё же хирург сумел заметить золотистую полоску света, лежавшую на сером бетонном полу. Фёрст Эйд нахмурился и остановил Амбулона, жестом приказав тому молчать. Медбрат недоумённо приподнял оптогрань, и медик молча ткнул пальцем ему в полоску. Амбулон тут же стал серьёзным и указал на дверь отсека, где и был свет. — Отсек Фармы?! — и Фёрст Эйд, и Амбулон были поражены донельзя. Сделав пару шагов, приятели прислонились к щели, сквозь которую в коридор пробивался свет, и заглянули в отсек. И тут же едва сдержали удивлённые возгласы — эта чёрная броня с ядовито-розовыми потёками им была знакома чересчур хорошо. Чеметери целеустремлённо переворачивала личное пространство Фармы вверх дном, копаясь в многочисленных контейнерах, прощупывая стены на предмет тайных панелей, пролистывая все попавшиеся под руку датапады. Фёрст Эйд и Амбулон выразительно переглянулись. «Может быть, задержим её?» — предложил Амбулон по внутренней связи. «Она отмажется, — с неудовольствием признал Фёрст Эйд. — Сейчас мы в невыгодном положении. Надо как-то застать её врасплох…» «Привести кого-нибудь сюда? — спросил Амбулон с ноткой сомнения — Фёрст Эйд ощутил приложенный к сообщению фон. — Но кто…» «Нет! — Фёрст Эйд гневно полыхнул оптикой, наблюдая за Чеметери, которая теперь перебирала пробирки с опытами Фармы, изредка запихивая какой-то образец себе в субкарман. — Она — наше начальство, поэтому, что мы бы ни говорили против неё, права окажется всё равно она. Надо придумать что-то другое…» — хирург пошатнулся и опёрся на манипулятор Амбулона, спешно калибруя системы: усталость была слишком велика. «Хорошо, — покорно согласился Амбулон, признав правоту друга и коллеги. — Тогда пойдём быстрее, пока она нас не заметила. Как думаешь, что она делала?» «Без понятия, — честно ответил Фёрст Эйд и разблокировал дверь своего отсека, который находился на два уровня выше отсека Фармы. — А над планом подумаем завтра.»***
Тарн страдальчески застонал и уронил шлем на руки. Под высокими сводами эдакого общежития, которое ДЖД устроили себе в одной из просторных и сухих пещер, загуляло эхо. Хелекс сочувственно провентилировал, а Искроед Каона жалобно что-то проскулил. Тарн невнятно рявкнул что-то явно ругательное и вновь взглянул на стол, заваленный инфорамками доверху. Нет, ДЖД наводили ужас даже на Чеметери, поэтому противная фем к Тарну и остальным «в гости» не заявлялась, но зато регулярно доставала Дивизию Правосудия требованиями заполнять гору документов. Схема была проста донельзя — Чеметери терроризировала гарнизон Дельфи, требуя от них пересылки датападов в Гаррус-9, Фортрессу Максимусу. Гарнизону оставалось только повиноваться, и горы инфорамок ехали в Гаррус-9, где часть их оседала на столе начальника тюрьмы. А дальше остаток датападов отправлялся вместе с сочувственным вздохом Фортресса Максимуса к ДЖД. Восс осторожно подошёл к командиру и неслышно выложил на стол ещё шесть инфорамок. Тарн взвыл повторно и, сметя часть датападов на пол, придирчиво осмотрел очистившееся место и несильно побился об него шлемом. Выпустив пар и не прибив таким образом безвинного Восса, Тарн поднял голову, поправил маску и хмуро уставился на ганформера. — Ну что ещё? — Чеметери требует отчёта о вылазке на Гаррус-9, — скорбно ответствовал Восс. — Она требует написать отчёт о том, что мы выходили отсюда за тем, чтобы забрать отчёты, в которых она поручила нам отчитаться о полученных два цикла назад отчётах… Тарн со стоном вновь приложился шлемом к столу. Стол дрогнул, и все инфорамки, угрожающе высившиеся над лидером ДЖД, приливной волной обрушились на танкбота. Тарн глухо выматерился и двумя движениями свалил всё с себя на пол. На клик в общежитии ДЖД наступила блаженная тишина, прерываемая лишь гневным сопением вентсистем. Но сие спокойствие длилось недолго — Тесаурус вскочил из своего угла, где он уже джоора два мучился, пытаясь выдавить из себя доклад по разделке очередного преступника. — Бюрократы!!! — заорал мех-дробилка и с размаху швырнул датапады на пол. Захрустели битое стекло и пластмасса, а Тесаурус с ожесточением ещё и потоптался по обломкам. — Да чтоб к вам на огонёк Юникрон заглянул! — О, поверь мне, очень скоро заглянет — в лице нас всех, — мрачно предрёк из другого угла Каон. И тут в дверь постучали. Команда застыла, перестав бушевать, и недоумённо переглянулась. Тарн встал и окинул всех тяжёлым взглядом: багровые линзы от гнева потемнели настолько, что стали почти чёрными. Подчинённые дружно сглотнули антифриз. — Если это Чеметери… — тон Тарна не предвещал ничего хорошего. — То я рекомендую её встретить тебе, Восс. Иначе я за себя и остальных не ручаюсь. — Нет, — отозвался Каон. — Это не она, потому что Искроед не рычит. Скорее всего, кто-то сбежал от этой бюрократической машины к нам, — слепой трансформер ухмыльнулся краешком губ. В дверь постучали ещё раз, а потом раздался небольшой взрыв. Когда рассеялись клубы пыли и дыма, ДЖД увидели гостей и только тогда опустили вскинутое оружие и нарушили боевой строй. Фёрст Эйд поднял манипуляторы вверх, успокаивая взвинченных десептиконов, и прошёл вовнутрь. За хирургом ввалились врекеры, аккуратно подняли и поставили на место дверь — бойцы элитного спецназа всего-навсего взорвали петли, а не само дверное полотно. Над всеми гостями горой возвышался Фортресс Максимус. Амбулон скромно вполз последним. — Дело есть, — не стал размениваться по мелочам Спрингер. — Вам тоже Чеметери надоела? — хором уточнили ДЖД. — Вот именно, — был лаконичен Фёрст Эйд. — А прошлой ночью мы с Амбулоном засекли, как Чеметери рылась в вещах Фармы. — Восс? — повернулся Тарн к ганформеру. Восс скромно притушил оптику и что-то прочирикал. Тарн слушал ганформера примерно пару бриймов, потом кивнул и повернулся к гостям. — Вчера Восс отпросился в увольнение и отправился на Дельфи. По чистой случайности он застал Чеметери в отсеке Фармы и видел всё: и как она копалась в вещах главврача, и как вы, — Тарн ткнул когтем в Фёрст Эйда и Амбулона. — Стояли под дверью. Но вы ушли, а Восс остался и проследил за Чеметери до самого конца. И в итоге выяснилось, что ваша глубокоуважаемая начальница, — Тарн вложил в эти слова столько язвительности, что она прямо-таки ощущалась в воздухе. — Собирает компромат на Фарму. Восс уже порылся в её прошлом, и я могу вас авторитетно заверить, что хорошего там мало. Вопрос: что будем делать? — Предлагаем объединиться, — предложил откровенно измученный Спрингер. — Мои бойцы вынуждены постоянно скрываться, экономить энергон и контролировать каждый клик! Мы чувствуем себя как на очередной миссии, но разница в том, что здесь не видно конца или цели, ради которой надо держаться. — Сочувствую, — кивнул Тарн. — Значит, будем держать военный совет… — Кстати, а какая у Чеметери альтформа? — поинтересовался Каон. — Катафалк, — мрачно ответил Фортресс Максимус, забившийся в угол подальше от датападов. — Тогда это не фем, а гроб на колёсиках! — высказался Тарн. Ответом лидеру ДЖД послужил громкий хохот. Врекеры утирали капли омывателя с оптики и держались за животы, медики истерично хихикали в углу, веселились все члены ДЖД, гулко смеялся Фортресс Максимус, и даже сам Тарн хмыкнул пару раз под маской. Отсмеявшись, все уселись в кружок прямо на пол вокруг Тарна. Восс и Амбулон метнулись за энергоном для оголодавших врекеров, но Хелекс и Тесаурус тоже потребовали кубов, и в итоге вся компания, периодически прикладываясь к розоватому топливу, обсуждала текущее положение дел и строила планы. Но пока все заходили в тупик — никто не видел способа, как выжить ненавистную Чеметери из Дельфи. — О, а у нас идея! — внезапно вылезли вперёд Сайдсвайп и Санстрикер, которые отправились в качестве штурмовиков вместе с врекерами на миссию. Увидев удивлённые фейсплеты, близнецы замахали манипуляторами. — Щас расскажем! Чего боится Чеметери? — Она как-то обмолвилась, что не любит байки о призраках, о Колодце Всех Искр и вообще всякую паранормальщину, — задумчиво протянул Фёрст Эйд. — Даже в морг-плавильню к нам не заходила. О, а ещё на дух не переносит всю военную тематику. Но не знаю, как это нам может помочь. Сайдсвайп и Санстрикер заговорщически переглянулись, потом бросили красноречивые взгляды на радостно оскалившихся Тесауруса и Восса, которые уже поняли мысль близнецов-ламбо. И штурмовики не подвели, торжественно возвестив: — Устроим костюмированное представление! — И кажется, я знаю, как усилить атмосферу, — нехорошо усмехнулся Фёрст Эйд. — В моём арсенале есть относительно безвредный вирус, который при попадании в корпус поражает нейроцепи и вызывает сильные психоделические симуляции, что-то вроде синтетика. Но подобный тип вирусов используется в сеансах психотерапии для усиления ощущений и переживаний пациента, чтобы полностью погрузить его в какую-то воссоздаваемую ситуацию, так что эти глитчи не запрещены. — А ты опасный авти, док… — хором протянули и врекеры, и члены ДЖД. Только Амбулон, Фортресс Максимус и Тарн воздержались от комментариев. Фёрст Эйд скромно улыбнулся и напомнил: — Так что вы надумали? — Надо создать компрометирующую Чеметери ситуацию, — выложил Санстрикер. — Тогда можно будет её турнуть с Дельфи. — Логично, — кивнул Спрингер. — Но как мы подставим эту мымру? Все задумались, перебирая в процессорах возможные варианты развития ситуации. И тут Каона осенило. Слепой трансформер ехидно хохотнул и хлопнул в ладони, привлекая к себе внимание. — Мы всего лишь хорошо выполним свою работу, — усмешка Каона больше напоминала оскал Искроеда на охоте. Почувствовав недоумение товарищей, слепой мех пояснил: — Чеметери — автобот. Надо сделать так, чтобы её инсигния оказалась ложной. Фёрст Эйд, ты говорил, что она обвинила тебя в том, что ты чуть не угробил пациента? — Именно, — мрачно ответил хирург. — Полезла ко мне под манипулятор, сорвала всю операцию, чуть не дезактивировала того шахтёра, а потом повесила на меня свой же косяк! И вычла из зарплаты около тысячи шаниксов, — понурившись, добавил Фёрст Эйд. — Это примерно треть моего заработка за один орн. Хорошо ещё, что Амбулон согласился поддержать до следующей получки… — М-да, — прокомментировал ситуацию Роадбастер. — Стерва ваша Чеметери ещё та! — Совершенно десептиконская стерва, — зловеще ощерился Каон и раскрыл карты. — Надо сделать так, чтобы она предала автоботов. А дальше… Отлов предателей — забота уже Десептиконской Дивизии Правосудия, а не ваша. — Гениально! — возликовали Сайдсвайп и Санстрикер. — А мы устроим так, что это будет незабываемо… — близнецы хитро переглянулись. — По крайней мере, для Чеметери. — Тогда примемся за работу! — азартно потёр руки Роадбастер. — Объявляю операцию под кодовым названием «Смерть катафалкам» начатой!***
Длинный и нудный отчёт вот-вот должен был закончиться, и Фёрст Эйд довольно стравил перегретый воздух из вентсистем. Члены коалиции «Свобода Мессатину» готовились к операции «Смерть катафалкам» и вносили последние штрихи. Начать дело должен был сам Фёрст Эйд — надёжный синтетик, гарантировавший полное помутнение процессора, был уже готов и теперь лежал в субкармане, дожидаясь своего джоора. На коммлинк пришло коротенькое сообщение, состоявшее только из одного слова, и Фёрст Эйд довольно притушил на клик оптику. Пора. Пора рассчитаться за всё: за тиранию, за грубость, за презрение… Хирург сам не ожидал от себя такой мстительности — Фарма, видимо, на него плохо повлиял, но в данном случае лопнуло терпение даже Фёрст Эйда. Хирург поднялся из-за терминала и вышел в коридор. Амбулон, беззаботно насвистывая какую-то песенку, катил по коридору тележку с инструментами. Фёрст Эйд вслушался — мотивчик означал, что пока всё идёт по плану. Медик, поравнявшись с тележкой, обменялся с Амбулоном быстрым взглядом и незаметно кивнул. Медбрат едва сдержал немного злобную улыбку, но потом бодро покатил с самым невинным видом тележку дальше. Фёрст Эйд сделал ещё пару шагов и получил личное сообщение. Санстрикер и Сайдсвайп не зря ходили в учениках у самих Джазза и Миднайта — и теперь золотистый близнец скинул медику координаты Чеметери. Начальница как раз вот-вот должна была вывернуть из-за угла: для исполнения своей части плана такие условия для Фёрст Эйда были практически идеальными. Хирург аккуратно вытащил капсулу с вирусом из субкармана и прибавил шагу. Столкновение вышло отличным — как и рассчитывал Фёрст Эйд. Чеметери разразилась ругательствами, потирая свой помятый честплейт и совершенно не обратив внимания на покалывание в топливных кабелях на шее. А хирург смиренно выслушивал упрёки, на самом деле координируя на внутреннем экране распространение вируса. Речь Чеметери становилась всё более бессвязной, и Фёрст Эйд понял, что синтетик вступил в активную фазу. Медик вежливо покивал и, по стеночке обойдя начальство, бросился вон, кинув всем в общий чат лаконичную строчку: «Гроб сколочен.» «Призраки выходят из могил», — отозвались врекеры. «Яма выкопана», — сообщил Амбулон, разблокировавший все двери и ворота, встретившиеся медбрату в Дельфи. «Могильщики уже в пути», — с мрачным весельем отозвались ДЖД. Фёрст Эйд и Амбулон спустились в светлый и просторный холл главного корпуса госпиталя и спрятались за колоннами в ожидании представления. Всё разыгрывалось как по нотам. Фёрст Эйд немного усовершенствовал (прямо на коленном шарнире) вирус, и теперь Чеметери навязчиво хотелось спуститься в холл — фембот казалось, что она что-то там забыла. Вскоре среди белоснежных стен и колонн появилась приземистая, массивная чёрная фигура в едко-розовых пятнах, и Амбулон бросил по общей связи: «Пора прощаться.» В этот же клик надсадно взвыли сирены, оповещавшие, что на территорию Дельфи проникли посторонние. Во дворе госпиталя загремели выстрелы — прошедшие войну Фёрст Эйд и Амбулон сразу отличили электронную природу этих звуков, но вот для немного помутившегося процессора Чеметери весь этот шум боя был более чем реальным. Восс, как всегда, сработал безупречно, озаботившись подходящим звуковым сопровождением. Стены дрогнули, но медики не боялись — врекеры обещали не разваливать госпиталь по камушку, а всего лишь устроить, цитируя Спрингера, «небольшую встряску». Фёрст Эйд мог собой гордиться — вирус и страх парализовали Чеметери, и она застыла прямо посередине холла, беспомощно наблюдая за происходящим. Широкие гермозатворы окутались дымом и пеплом, а потом рухнули вовнутрь. Фёрст Эйд и Амбулон тут же выскочили из-за колонны, сделав вид, будто они только что прибежали на шум. И в этот клик в холл ввалились яростно дерущиеся врекеры и совершенно незнакомые мехлинги. Впрочем, ярко-лиловые инсигнии не оставляли никаких сомнений на этот счёт — это были десептиконы. Чеметери, раскрыв рот, наблюдала за боем. Вот пали в бесславной схватке обрызганные бутафорским энергоном от шлемов до серво близнецы-Ламборгини. Яростно рыча, оказался в блокираторах искалеченный Роадбастер — если бы Фёрст Эйд не создавал собственными манипуляторами под чутким руководством Тарна и Тесауруса все эти художественно оторванные и помятые листы брони, потёки масла, энергона и антифриза, искрящую проводку, то медик точно решил бы, что через пару бриймов Роадбастер гарантированно отправился бы беседовать с Праймусом. Спрингера тоже скрутили — командир врекеров отбивался до последнего, а потом обвис в наручниках. Но все посвящённые знали, что в реальности Спрингер врагу актив ни за что не дался бы — скорее подорвал бы себя и всех вокруг на последней гранате. Десептиконы угрожающе медленно развернулись к оцепеневшим медикам и начальнице Дельфи. Блеснули в свете ламп стволы бластеров и пушек, щёлкнули взводимые курки. Фёрст Эйд храбро выступил вперёд. — Мы не воины, мы медики. Согласно Иаконской конференции, мы неприкасаемы: нас нельзя дезактивировать, когда мы выполняем свою работу или находимся в стенах медицинского учреждения. Мы против любого насилия и просим вас покинуть наш госпиталь, оставив раненых — мы позаботимся о них… Один десептикон молча поднял пушку и выстрелил. Хирург упал как подкошенный. Амбулон метнулся было к коллеге, но и сам осел на пол, прижимая пальцы к честплейту. Из-под ладони медбрата закапал энергон. Чеметери пришла в себя и истошно заорала. — Заткните эту сирену! — рявкнул другой десептикон, закрывший фейсплет маской, а оптику — алым визором. — Десептиконы! По этажам бегом. Кто сопротивляется — зачистить, всех остальных тащите сюда. Чеметери, увидев поднятое дуло пушки, понятливо замолчала. И тут пять теней загородили свет, падавший в холл из разгромленного двора. Десептиконы синхронно обернулись и припали на одно колено, выражая этим своё почтение к прибывшим. Десептиконская Дивизия Правосудия кивнула своим товарищам по знаку и вошла вовнутрь. Тарн брезгливо пнул скорчившегося на полу Амбулона и перевёл тяжёлый взгляд мрачно полыхающей пурпурной оптики на Чеметери. Фемка тут же бухнулась на колени — шарниры жалобно скрипнули, — и поползла к лидеру ДЖД. — Я сожалею, что так вышло, — залебезила Чеметери. — Поверьте мне, я ничего не имею против десептиконов… — Да? — насмешливо перебил начальницу Дельфи Тарн. — А почему же тогда у тебя на плечевом блоке автоботская инсигния? Неужели перебежчица? — вокалайзер Тарна приобрёл угрожающие нотки. — Нет! — перепугалась Чеметери и тут же лихорадочно принялась сдирать плохо гнущимися пальцами бурую краску с чёрного металла. — Я не перебежчица, я симпатизирую десептиконам, я рада, что вы пришли сюда, чтобы убрать отсюда всех этих автоботов… — Чеметери содрала остатки знака с обшивки и брезгливо отряхнула руки. — Значит, ты признаёшь, что ты готова предать свой знак только потому, что тебе угрожает дезактив? — оптика Тарна потемнела ещё больше. — Я не предаю! — заюлила Чеметери. — Я всего лишь хочу быть там, куда стремится моя Искра! — высокопарно заявила фембот. — Автоботы ничтожны, этот юнлинг Прайм беспомощен и глуп, а диктатура Мегатрона — единственный вариант построить нормальное общество! — выпалила начальница Дельфи. — Встань, — сумрачно приказал Тарн. Чеметери обрадованно поднялась на ноги, а попутно ещё и пнула лежащего в «стазисе» на полу Фёрст Эйда. Тарн окинул фембот презрительным взглядом с головы до ног и повернулся к остальным участникам этой трагикомедии. — Лучшее доказательство, что даже среди автоботов есть гнилые Искры, — с отвращением выплюнул лидер ДЖД, даже не глядя на Чеметери. — Все слышали, как она отрекалась от Прайма, от клятвы Кибертрона? Как она отрекалась от мира и поливала грязью своих соратников? И после такого это квинтессонское отродье ещё командует здесь, на Дельфи?! — вокалайзер Тарна опасно повысился. — Спрингер! Роадбастер! — резко обернулся танкбот к врекерам. Спрингер и Роадбастер, как ни в чём ни бывало, поднялись с пола и легко сорвали с себя фальшивые стазис-блокираторы. Тарн лишь кивнул врекерам на раскрывшую от удивления рот Чеметери. — Забирайте её. На границах Кибертрона до сих пор сохраняется военное положение, поэтому я, как командир элитного подразделения десептиконов, благодаря полномочиям, данным мне сатом Праймом и лордом Мегатроном, устраиваю полевой суд. Бывшая представительница автоботов Чеметери изменила своему знаку и нарушила мирное соглашение между двумя фракциями, открыто признав ущербность одной фракции по сравнению с другой, — тон Тарна был холоден и сух, как пронзительный мессатинский ветер. — Согласно закону военного времени, она должна быть снята со своего поста и приговорена к расстрелу… — танкбот пару кликов полюбовался на отчаянно затрепыхавшуюся между врекерами Чеметери и с явным сожалением закончил. — Но такая мера сейчас неприемлема. Поэтому ограничимся увольнением и депортацией в Гаррус-9. Думаю, что там, под присмотром Фортресса Максимуса, вы отлично обдумаете своё поведение, — обратился лидер ДЖД к Чеметери. — Прощайте. Все на выход! — скомандовал Тарн и махнул Хелексу и Тесаурусу. — Вы оба, поставьте двери обратно. Восс, — обратился танкбот к ганформеру. — Всю видеосъёмку переведи в вид рапорта и подай Фортрессу Максимусу, он отправит это на Кибертрон. Фёрст Эйд и Амбулон радостно переглянулись и хлопнули друг друга по спинам. Теперь всё на Дельфи будет по-старому.***
Когда Астротрейн опустился на поверхность космодрома, Фёрст Эйд и Амбулон первыми подскочили к открывшемуся люку и стиснули Фарму в объятиях. Джет от удивления даже запнулся в вентилировании, но потом совладал с собой и ехидно прокомментировал: — Неужели вы так рады меня видеть? — Очень! — серьёзно ответил вместо медиков Каон. Искроед согласно тявкнул. — Опять почётный эскорт из ДЖД? — оптика Фармы немного округлилась. — За что такое наказа… за что такая честь, спрашиваю? — Ты бы видел, что здесь происходило… — гоготнул Хелекс. — Так, — Фарма насторожился и аккуратно поставил чемоданчик на землю. — Госпиталь цел? — Цел. Вроде, — пожал плечами Спрингер и едва успел увернуться от метко брошенного скальпеля. — Да цел он, цел, мы и не трогали там ничего! — Вижу, симпозиум для тебя был крайне плодотворным, — хмыкнул Тарн, обозревая командира врекеров, хохочущего и удирающего за широкую спину Астротрейна от разгневанного Фармы со скальпелем наперевес, самого Астротрейна с мученическим выражением фейсплета и бессовестно икающего от смеха Роадбастера. — Ты научился кидать ещё и скальпели… — Боюсь даже думать, что тогда в следующий раз он нам привезёт… — вполголоса поделился с танкботом своей мыслью Фортресс Максимус. — Ещё одну Чеметери я не переживу! — Чеметери? — Фарма бросил преследовать Спрингера и теперь, подняв свой чемоданчик, шёл рядом с друзьями и коллегами. — А, знаю, она у нас в институте вела вирусологию. Противная фемка была. А она что, залетала сюда? — Ну да, залетала, — фыркнул вентиляцией Тесаурус, вспомнив всю эпопею, которая здесь происходила. — Тебе привет просила передать. Большой и пламенный. Фёрст Эйд аж антифризом поперхнулся, представив себе привет в исполнении Чеметери, и поспешил сменить тему: — Фарма, тебе не тяжело багаж нести? Помочь? — Да нет, там кое-что очень ценное, — загадочно улыбнулся джет. Заметив немного посеревшие фейсплеты товарищей, уже успевших представить себе, сколько вирусов и прочей дряни тащит с собой главврач, Фарма только провентилировал и отмахнулся. — Подарки там вам. Вы правда думали, что Кибертрон про вас всех забыл? — Теперь — нет! — Амбулон широко улыбнулся. — Шлак, да сейчас небо даже как-то голубее… — Может быть, ты просто помыл оптику? — невозмутимо заметил Фарма. Фёрст Эйд только хихикнул в кулак и взглянул вверх. Небо и вправду было невероятно голубым. Ну, по-другому и быть не могло — Фарма вернулся, и теперь всё было на своих местах. Как положено.