Мои веки медленно разомкнулись. Неяркий, приглушённый, голубой свет показался мне на глаза.
— «Где я?» — сразу же пронеслись мысли у меня в голове.
Я совершенно ничего не помнила и не понимала. Было ощущение какой-то опустошённости, в голове ещё присутствовало некое недопонимание чего-то. Я помню лишь Артемиду, мы с ней о чем-то разговаривали, и малыша, которого она мне разрешила забрать.
Я мирно лежу. Чувствуя, что у меня что-то присутствует на лице, в области рта и носа, в руке что-то покалывает, а по ушам бьёт достаточно противный, ритмичный писк.
Я медленно оторвалась от подушки и села. Оглянувшись, первое, что мне удалось развидеть — это большое, открывающиеся, окно, из которого и выходил этот приглушенный голубой свет. Виднелись чёрные силуэты ёлок, по ним бегали белые хлопья снега, которые дружно скатывались с неба, а недалеко стояли яркие фонари. Ага, значит уже ночь. Хорошо, хоть что-то понятно…
Опустив голову, тем самым оторвав взгляд от окна, рука невольно прикоснулась к лицу. Скорее, как потом оказалось, что это что-то похожее на кислородную маску, из маленьких дырочек которой выходил белый пар. Кажется, что его подсоединяют для того чтобы обеспечить человека воздухом или чтобы убрать слизь из лёгких человека. Ну или что-то типа такого. Я не сильна в биологии…
— «Так, мне это уже не очень-то нравится…» — после этой мысли я посмотрела на правую руку.
Мне удалось разглядел в ней иголку и шнур. Капельница. Рядом с ней стол прибор который определял моё давление и сердцебиение. Оно ещё и пищит, это немного надоедает.
Похоже я в больнице, но что я тут делаю?! Ещё какое-то однотонное белое платье на мне надето. Совсем неожиданно где-то недалеко мне удалось увидеть Николь. Она, скрестив руки на груди и опустив голову, сидела на стуле и посапывала. Она спит?
Прохлопав глазами и полуоткрытым ртом я осторожно убрала эту штуку от своего лица. Потом свесив ноги с койки, я встала и, ухватившись за капельницу с колесиками, подошла в сторону сестры.
Да, она спит. Кстати, сколько время? Я окинула взглядом комнату и увидела черные часы на тумбочке возле своей койки. Светящиеся цифры показывают: 19:05. Не так уж и поздно. На мои глаза спонтанно показалась ваза с белыми лилиями.
Пока я разглядывала свои любимые цветы, внезапно дверь в мою палату открылась и свет, подобно игле, остро пронзился мне в глаза. Было очень больно и неприятно. Я невольно скривила нос, зажмурилась и отвернулась от него.
— Тоня? — по голосу было понятно, что его обладатель шокирован.
Поморгав и немного привыкнув к свету, мне удалось снова поднять взгляд на дверь.
В дверном приёме с какой-то папкой в руке, стоял недоумевавший Ричард. Мы недолго и не отрывая взгляд, смотрели друг на друга.
— Ты чего? Что такое? — спросила моя персона. — И… Что я вообще делаю здесь?
Прежде чем Ричарду удалось что-либо сказать, чьи-то крепкие руки обняли меня за плечи и видимо не хотели отпускать. Это была Николь. Ричард включил свет. Слезы сделали соленую дорожку на щеках сестры. Я распахнутыми глазами смотрела на этих двоих, ожидая хоть какие-то ответы на мои вопросы. Они молчали.
— Может вы наконец-то объясните, что здесь происходит? — сказала я спокойно, но с настойчивостью в голосе.
Николь молча отпустила меня и встала рядом с Ричардом.
— Ты не помнишь? — шатенка грустно посмотрела на меня.
Я лишь отрицательно помахала головой.
— И чему ты удивляешься, Николь? У неё ведь температура была аж за сорок градусов. А может быть и больше, не помню. Я ещё удивляюсь, что она может спокойно ходить! — с выдохом произнёс мужчина.
Он подошёл ко мне и осторожно положил руки мне на плечи.
— Приляг, мне нужно взять кровь из твоей вены.
Я последовала указанию Ричарду. А пока я залезала на кровать решила спросить:
— Подождите, я совсем ничего не помню про это. Что вообще произошло?
— Вы с Джеком пошли на кладбище к маме. Потом, как он мне рассказал, вы зашли за моими антибиотиками. Ему пришлось на минутку оставить тебя одну, а когда он вернулся, ты уже лежала без сознания на снегу возле качелей. У тебя трусились руки и была большая температура, — я что-то да начинаю вспоминать, но всё равно как-то всё размылено в моей памяти. — Джек не растерялся: быстро взял тебя на руки и со всех ног помчался домой. Ричард уже был со мной и когда он увидел тебя то сразу же отвезли тебя в больницу.
— А потом оказалось, что у тебя бронхит самой, что есть последней степени и что ты впала в кому на неопределённый срок, — добавил Ричард, взяв кровь из моей вены на проверку.
Последние слова Ричарда застали меня врасплох. Я растерянно посмотрела на сестру, которая, с грустным и опущенным взглядом в пол, стояла возле моей койки. Мне хотелось, что-то сказать или возразить, но от этого заявления у меня просто перехватило дыхание и пропал дар речи.
— Всё это время мы пытались сбить температуру, передавая тебе антибиотики в кровь через капельницу. Таким же образом мы передавали и питательные вещества. Они заменяли тебе пищу. Так же ты дышала ингалятором. Через день нам всё же удалось сбить температуру, потом нам оставалось только ждать… Ну… Из комы ты благополучно вышла это уже очень хорошо, — он вынул шприц из моей руки. — Ну вот, я закончил. Теперь тебе нужно хорошенько отдохнуть. Результаты анализов я скажу завтра утром, — Ричард подписал ампулу с моей кровью. — Я оставлю вас. Думаю хороший разговор с сестрой — лучшее лекарство. Особенно после комы.
Он подмигнул мне, а потом тут же вышел из палаты, прикрыв за собой дверь. Мы остались с Николь наедине. Она стоит перед моей койкой и молчит. Да и я не знаю, что говорить в такой ситуации.
— Двадцать седьмое, — я удивлённо подняла взгляд на сестру, она с улыбкой смотрела в пол, но потом она посмотрела на меня. — Сегодня двадцать седьмое декабря, Тонь.
Двадцать седьмое декабря, значит… А, точно, завтра у меня день рождение. Семнадцать лет.
— Я целую неделю была в коме?
— Ага, — она взяла стул и подсела ко мне. — Что бы ты хотела получить от меня? Проси, что хочешь, я всё куплю.
У неё загорелись глаза. Но я лишь невинно улыбнулась и отмахнулась.
— Нет-нет, что ты. Мне ничего не нужно, правда, — я улыбнулась, а звёздочки в глазах Николь приугасли, но она не переставала улыбаться мне.
— Хорошо. Тогда я выберу подарок на свой вкус. Отсутствие подарка — не обсуждается, днюха есть днюха. Подарок обязательно должен быть! — гордым голосом усмехнулась она.
Мы засмеялась. Обстановка стала более раскрепощенной.
— Хаха, а так понимаю, спорить с тобой бесполезно, да?
— Точно, — она глубоко вздохнула. — Мне пора ехать. Арбузик с Зефиркой совсем одни дома. Я тут нахожусь весь день и им уже точно хочется есть.
Николь встала со стула и подошла к вешалки и, взяв свое чёрное пальто, накинул его на свои плечи. Я сидела на своей койки я наблюдала за каждым её движением.
— Ты всё это время была тут? Но зачем?
Сестра оглянулась и удивлённо посмотрела на меня.
— А ты как думаешь?.. Я, конечно, человек, которому на всех и на всё настрать, но это к тебе совсем не относится. Я люблю тебя каждой частичкой своего тела, как мне тут не волноваться, а?.. — шатенка сделала небольшую паузу. — Ты для меня очень важна. При этом мне хочется наверстать все за эти пропущенные шестнадцать лет, будучи быть везде и во всем с тобой. Поддерживать и помогать тебе.
Я раскрыла рот от её слов. Моё тупое лицо сумела развеселить Николь, она улыбнулась. Поправив воротник пальто, она накинула рюкзак на плечи.
— Вчера ребята принесли много вкусняшек: Тим пончики и пироженки, Джек карамельки с ирисками, а Бен твой любимый сок. Они навещали тебя каждый божий день, как и я. И знаешь, они будто знали, что ты именно сегодня выйдешь из комы, хах, — Николь ухмыльнулась. — В общем угощайся. Всё лежит в тумбочке, а я пошла. Увидимся завтра, Тонь.
Сестра быстренько подбежала ко мне и легонько чмокнула в нос.
— Я люблю тебя, — она соприкоснулась своим лбом с моим и мило улыбнулась.
— Я тоже люблю тебя, Ник, — мы улыбнулись во все зубы и попрощались.
Я осталась одна в палате. Мой любопытный взор тут же устремился на заветную тумбочку с сюрпризом внутри. Я тут же встала с койки и, покатив за собой капельницу, села напротив тумбочки.
Открыв дверцу, показалась большая розовая коробка с пончиками и пирожинами, пакетик доверху наполненный конфетка, и «вишенка на торте» — мой любимый сок — мультифрукт. Спасибо, ребята!
Всё вкусняшки тут же отправились на койку, а их будущая поедательница плюхнулась к ним же, то есть я.
Я с довольным фейсом начала все распаковывать. Пончики были в разноцветный глазурью, были посыпаны яркой посыпкой в виде сердечек и звездочек. Рядом с ними находились, приятные взору, маффины и эклеры. Затем я распаковала пакетик с конфетками. Да, Джек как никто другой знает какие конфеты я люблю. Схватив маленькую коробочку с соком, я освободила трубку от упаковки и пронзила её сквозь кружечек из фольги.
Что ж, всё готово, все прибамбасы выглядят очень аппетитно, можно набивать голодный живот. Я начала хавать всё подряд и запивать все это дело соком. Всё было безумно вкусно, на лице была довольная лыба, но на щеках появились внушительного размера слёзы, которые большой каплей собрались на моем подбородка. Я плачу, но не понимаю почему. Вкусняшки отправились назад в коробку.
— Ну и почему я такая тряпка? Плачу блин по любому поводу… — рукав от белого платья послужил мне платком, но слезы появлялись все снова и снова.
Я, сжав зубы и сморщив нос, продолжала их вытирать. Вдруг моё нытье перебил какой-то скрежет и стук в окно. Распахнув глаза, я немного нагнулась чтобы посмотреть кто там мог быть. Как и ожидалось в окне никого не было. Но буквально через несколько секунд стук возобновится. Стук был похож на то, когда моль пытается попасть в квартиру к людям. Но насколько нужно быть большой молью, чтобы издавать такие звуки?!
Собравшись, мне всё же удалось поднять свою пятую точку с постели, взять капельницу и подойти к этому чёртову окну. Подойдя к нему, я немного отодвинул шторину. Через секунду резко перед моим лицом появился уже знакомы пушистый, жёлтый шарик с красивыми красными глазами. Несколько секунд я побывала в неком ступоре, но потом до меня дошло.
— Малыш! — кажется он услышал меня, так как после моих слов он улыбнулся и закружился. — Сейчас, подожди, я тебя впущу!
Дрожащими от радости руками, мне все же удалось повернуть ручку и открыть пластиковое окно. Зверёк сразу же подлетел ко мне, и я с радостной улыбкой заключила его в свои объятия. Его шерстка очень мокрая, наверное это все из-за снегопада. А на улице ужасный мороз. Минус двадцать не меньше.
— Ты наверное замёрз. Пойдём, я тебя накормлю и ты хорошенько отдохнёт, — малыш радостно замурлыкал.
Быстро закрыв окно, моя особа помчалась согревать малыша. Я снова плюхнулась на свою койку и открыла коробку со вкусняшками, которые мне удалось только надкусить. Зверёк тут же подлетел к розовой коробки и начал её разглядывать, словно не зная с чего начать.
— Угощайся, тебе это явно нужнее чем мне, — я улыбнулась, а зверёк лишь сказал что-то на своём языке и стал активно уплетать угощения.
Я уселась на кровати и от нечего делать, стала наблюдать за зверьком. Кстати…
— Знаешь, я думаю, что тебе нужно придумать имя… — я поразмыслила мозгами, перебирая разные варианты. — Как насчёт Куки? — м-да, на большее мозг точно не способен, но кажется зверку это понравилось, он радостно запищал. — Ну вот и хорошо. Я рада, что тебе понравилось.
С улыбкой на губах, рука сама по себе потянулась за недопитой коробкой сока. Куки не был против, поэтому легко мне её отдал. Губы соприкоснулись с трубкой, глаза устремились на вид из окна. Сок медленно попивался, а я медленно засыпала.
Через некоторое время, я посмотрела на Куки. В это мгновение, мой счётчик умиления просто взорвался. Потому что Куки так мило спал в коробке из-под пончиков, а рядом с ним лежала куча развёрнутой бумаги, которая еще недавно оборачивала эклеры. Наелся и заснул. Прям отражение меня, я практически всегда нахожусь в таком состоянии.
Аккуратным движением рук, я приподняла Куки и положила его рядом со своей подушкой. Затем мне пришлось убирать оставшееся мусор, который был разбросан практически по всей палате. Но мне удалось с этим справится, поэтому все хорошо. Включив свет, я легла на кровать и крепко укуталась в одеяло. Тело само легло так, что бы я смотрела в сторону Куки, поэтому взгляд падал только на мирно спящего малыша.
— «М-да, я и представить не могу, как мне завтра придётся объясняться перед всеми, что у меня появилась удивительная летающая зверюшка, которая ещё до безумия любит сладкое и мурчит как маленький котёнок… Ах, ладно, завтра с этим и разберёмся, а сейчас мне только и хочется, что спать» — после этих рандомных мыслей, мои веки сами начали закрываться.
М-да уж, всю неделю была в коме, а не выспалась. Ну в это вся я, хаха.
Утро следующего дня. Примерно девять часов утра.
Сегодня моё день рождение. Семнадцать лет девочке. На удивление я была достаточно бодрой. Ничего не ныло и не болело. Вот только синяки на коленках и плечах не прошли. Ну и ладно, не болят уже плюс. За время моего пробуждения, ко мне в палату никто не зашел. Ни Ричард, с анализом моей крови, ни ребята, даже уборщица не заходила, чтобы сделать свою работу. Обычно они каждое утро приходят и моют полы. Я просто знаю, когда-то приходилось лежать в больнице. Это, кажется, второй раз, когда мне приходится лежать в больнице.
Мне было до безумия скучно и, кажется, Куки тоже не весело. Кстати, он как только проснулся уселся на мое плечо и ни на миг не слезал, это приятно. В небольшом отделении в тумбочке, мне удало найти какую-то книгу и так как мне делать, вообще нечего, я взяла ее в руки и начала читать, прямо в кровати, по грудь укрывшись одеялом. Книга, кратко говоря, про какой-то банальный роман, события которого можно было увидеть в любом аниме в жанре романтики или что-то в таком духе. Я конечно очень люблю читать, но мне больше психология по душе, ну да ладно, на это время и это сойдет.
***
За прочтением книги, я просидела около получаса или больше, честно, уже сбилась со счету. Эта книга, как потом оказалось, по сюжету не такая уж и плохая, так что читать можно.
В общем, начала происходить какая-то необъяснимая дичь. Честно, такие вопли я слышу впервые. Плюс, это вопли не одного человека, а как будто какой-то толпы. Я с глазами по пять копеек, с той же книгой в руках, сижу и смотрю на дверь, пытаясь представить что за ней может вообще творится. Слышны женские голоса, которые гласили: «М-молодые люди, попрошу вас быть поспокойней, пожалуйста», а всё остальное — какой-то громкий грохот.
Я с открытым ртом и странным лицом продолжала прислушиваться, Куки уже успел опешить от таких звуков и зарыться в мои волосы, как бы спрятавшись. Я бы тоже так поступила.
Странные звуки только нарастали. У меня было окошко в двери, поэтому того как мою дверь снесли к чертям, мне удалось разглядеть ребят. Они буквально вломились ко мне в палату. Дверь улетела в Лондон. От неожиданного появления ребят у меня чуть не остановилось сердце. Они с улыбками на лицах стояли около двери и смотрели на меня, пока я отходила от ступора. Сленди, Салли, Николь, Джек, Тим, Клоки, Джефф: все они стояли в моей палате, с пакетами и разноцветными коробками в руках. Они очень странно одеты: на Сленди пальто, черные очки и шляпа, на Джеффе медицинская маска, черная кепка и капюшон, а на Салли нет ни капли крови, Джек же как всегда принял «человеческую» форму. От обыкновенных людей вообще не отличишь.
Примерно минуту мы молча глядели друг на друга. Мне все еще не удается отойти от такой неожиданности. Я конечно догадывалась, что они могут прийти, но не так же резко! Спустя минуту молчания, Сленди торжественно хотел что-то сказать, но его остановили. Буквально за долю секунду залетает бешенный Бен, с криком:
— Пошли на хуй все! Тоню первым должен обнять я!!! — явно не ожидая такой толпы около двери, Бен просто напросто врезается в неё.
И кажется его ранние и настойчивость были настолько сильными, что от его удара в сторону ребят произошла авария. Все пошли на свидание с полом.
— Сука, Бен, фрукты! — раздосадовано и злобно сказал Тоби.
Все тут встали на ноги и настороженно взяли пакеты в руки. Их лица погрустнели.
— Что такое? — поинтересовалась я.
— Принесли тебе фрукты, а из-за кое-кого! — Николь сделала нагнетающую паузу и злобно посмотрела на Бена, который от испепеляющего взгляда девушки съежился на месте. — Короче, фрукты и приятное поздравление отменяется.
Они все надулись. И начали шепотом говорить плохое на Бена. Наверное, думая, что я ничего не слышу, но нет, мне прекрасно все слышно.
Я выдавила сдержанный смех. Все сразу же с недоумением на лицах посмотрели на меня. И тут меня прорвало. Я начала ржать во всю голосину. От смеха аж глаза заслезились.
— Ой, ребят вы такие смешные, — я с улыбкой вытерла слезинку. — Ссоритесь из-за фруктов. Это же блин пустяки.
Крипи переглянулись и уже с улыбками на губах посмотрели в мою сторону. Мы засмеялись.
— Та~ак, что здесь происходит?! — а дверном проёме стояла охрана. Я запаниковала.
— О-они очень громко себя вели. Я не могла ничего сделать, они меня не слушали, — позади двух амбалов стояла медсестра. Кажется это она позвала охрану.
— Ясно. Молодые люди попрошу на выход и попрошу не сопротивляться, — один мужчина показал рукой на выход.
Николь немного вышла из толпы, кажется ей есть что сказать.
— Извините, но…
— Всё нормально, — буквально из ниоткуда появился Ричард, он стоял позади двух мужиков и невинно улыбался. — Прошу прощение за такой шум, обещаю такого больше не повториться. А за этих ребят я беру на свою ответственность. Можете идти, господа.
Они переглянулись.
— Ладно, босс, вам виднее, — ого не думала, что Ричард ещё и босс. — Тогда мы пойдём.
Медсестра и эти амбалы ушли из палаты. Слендер обратно вставил дверь. Она теперь как новенькая.
— Что ж, а теперь, — повернув голову на меня, он подошел к моей койке. — С днем рождения, Тонь.
После он протянул мне руку в которой была веточка желтой розы. Я с радость приняла её и, в знак благодарности обняла Ричарда.
— Большое вам спасибо, — мы отдалились друг от друга.
Я слышу недовольный скрежет зубов и в воздухе чувствуется нагнетенная аура.
— Сук!..
— Блять, облом!..
— Я первым хотел её обнять… Тварь…
Я могу ошибаться, но это кажется это был Бен, Тим и Джек. Но Ричард не обратил на это внимания и просто обратился ко мне:
— Да не за что. Ладно, давай проверим твое состояние.
