Как я жил до сих пор Я отвечаю, что не знаю .*(с)И я так люблю тебя Люди спрашивают меня, как Как я жил до сих пор Я отвечаю, что не знаю .*(с)
18 Декабря, Рождество, Лондон. Гвил отворачивается от стойки бара, где они с Рами болтали последние полчаса, и бросает взгляд на стол, за которым все еще сидят Джо и Бен. Он хочет привлечь их внимание и позвать к себе, но что-то удерживает его от того, чтобы что-то сказать или показать. Он не может точно сказать, что именно, но ему кажется, что что-то не совсем так, как было всегда. Он бросает на них любопытный взгляд, и сначала может показаться, что ребята просто болтают друг с другом. Но это еще не все, или, по крайней мере, Гвилу так кажется. Джо что-то рассказывает, улыбаясь своей многомиллионной улыбкой и оживленно жестикулирует, в чем нет ничего удивительного. Бен сидит рядом с ним, прислонившись головой к стене кабинки, и внимательно слушает, о чем говорит Джо, что тоже не является чем-то необычным. Тем не менее, есть что – то неуловимо отличное в них обоих, в очень коротком – почти несуществующем – расстоянии, оставшемся между их плечами, в том, как сияющая улыбка Джо выглядит каждый раз, когда она направлена на Бена, в том, как Бен смотрит на него, молча, в самой улыбке Бена, нехарактерно мягкой, почти нежной... В общем, это создает впечатление двух людей, разделяющих момент, очень особый момент, принадлежащий только им двоим. А потом Джо замолкает, качает головой, смотрит на Бена долгим взглядом и говорит что-то такое, отчего улыбка Бена становится еще более явной, но в то же время остается такой же ласковой. Это не совсем та улыбка, которую Гвил привык видеть на лице Бена. Это такая улыбка, которую люди обычно приберегают для тех, с кем они очень близки. - Вы, должно быть, издеваетесь надо мной, - бормочет себе под нос Гвил, не сознавая, что произносит это достаточно громко, чтобы его услышали другие. - Что?- Рами поворачивается к нему. - "Ты что-то сказал?" Тогда он проследил за направлением взгляда Гвила и выдал тихое, почти не изумленное "оу". Во всяком случае, он был удивлен. - С этими двумя сегодня что-то не так, не находишь? - Гвил спрашивает, хмурясь. -Мне тоже кажется, что с этими двумя что-то не так, - ухмыляется Рами. - Они влюблены, оставь их в покое. Они оборачиваются на голос и видят Люси, которая лукаво улыбается, глядя на Бена и Джо. -Откуда ты знаешь?- спрашивает Гвил, немного озадаченный, и одновременно понимая, что не должен удивляться. - Женщина знает, - пожимает она плечами и садится рядом с Рами. - Ради бога, оставь их в покое, перестань пялиться. 20 января, дорожное путешествие, Калифорния Когда Джо просыпается – или, вернее, когда его будят, - он одновременно осознает несколько вещей, некоторые из них довольно приятны, а некоторые - нервируют. Первые включают в себя твердое присутствие очень теплого, полуголого тела Бена в спальном мешке рядом с ним, и мягкое давление губ Бена на его плечо, и его ровное дыхание на его коже, и руку Бена на его бедре. В то же время, прежде чем Джо успевает насладиться ими как следует, он замечает довольно низкую температуру внутри палатки – сонно, он задается вопросом, чья глупая идея была пойти в поход в январе, а затем вспоминает, что он был инициатором. Еще надо упомянуть его затекшую шею, а потом, наконец, чей-то голос, доносящийся словно издалека. Веки Джо дергаются, когда он усиленно пытается удержать остатки сна, но это оказывается бесполезным, поскольку сознание подкрадывается к нему, медленно, но верно. А потом он приходит в себя, причем не слишком мягко, от внезапного приступа ужаса. Потому что голос, который, как он думал, доносился издалека, на самом деле доносится откуда-то прямо над его головой, из входа в палатку, и этот голос принадлежит Гвилу. - Сколько еще раз я должен повторять "просыпайтесь", чтобы получить ответ от вас обоих, а? Глаза Джо распахиваются, и в тот же миг Бен вздрагивает, рефлекторно переворачивается на живот и, отодвинувшись от него, смотрит на незваного утреннего гостя с выражением, похожим на ужас, не уступающим Джо. Из палатки доносится хохот. Джо решает остаться в том же положении, не смея поднять глаза. Дует прохладный ветерок, от которого его обнаженные руки и грудь покрываются мурашками. Или, может быть, это все подступающая паника. - Прошу прощения за вторжение и нарушение вашей идиллии, но сейчас десять утра, и завтрак готов, джентльмены. Насколько я помню, мы собирались выехать в одиннадцать. Единственное, что Джо видит краем глаза, - это Бена с растрепанными волосами, который скорее спит, чем бодрствует, и по-совиному моргает, протирая глаза ладонями. Джо еще чуть-чуть поворачивает голову, чтобы оценить масштабы катастрофы, но оценить особо нечего, только Бен выглядит совершенно ошеломленным и непростительно красивым в своем состоянии тревоги и замешательства. Джо невольно фыркает и кладет руку на плечо Бена. - Все нормально, - бормочет он хриплым от сна голосом и немного сжимает руку. - Просто твой старый длинный, высокий и уродливый друг желает нам доброго утра. - О, смотрите, зомби говорит, - тянет Гвил снаружи. - Я думаю, нужно оставить вас, ребята, но если вы не выползете отсюда через пять минут, мы бросим палатку прямо в озеро, вместе с вами. Должен предупредить вас, что вода довольно холодная. После этого застегивается молния, и единственный звук, доносящийся снаружи, - это удаляющиеся шаги Гвила и тихий шелест листьев наверху. Бен остается в таком положении еще несколько секунд, уставившись в стену палатки, затем издает испуганный стон и плюхается обратно рядом с Джо, прижавшись лбом к его плечу. - Ну, я думаю, мы уже давно это заслужили, а? Джо бормочет что-то скорее себе, чем Бену, затем перекатывается на бок и обнимает друга. Он с удовольствием остался бы в таком состоянии еще на час или больше, но если Гвил прав и сейчас действительно около десяти утра, то им лучше поскорее уйти. - Думаю, да, - соглашается Бен, делает глубокий вдох, граничащий с зевком, и потягивается, насколько позволяет спальный мешок. Потом снова кладет теплую руку на бедро Джо. - От этого не становится менее страшно. Джо тихо смеется и наклоняется, чтобы поцеловать его. - Возможно, в сложившейся ситуации нам даже не придется ничего им говорить, - бормочет он. - Думаю, мы просто достаточно ясно дали это понять. Когда они оба выбираются из палатки, к счастью, без дальнейших действий со стороны Гвила или Рами, ничто не кажется необычным. Джо не может сказать, что он особо нервничает, но, если быть абсолютно честным, он просто немного опасается возможной реакции парней. Более того, он немного беспокоится о Бене – он всегда был более озабочен их отношениями и тем, какой прием это может вызвать. Конечно, не так сильно, как в начале, когда они только начали это дело, но по тому, как Бен двигается, он может сказать, что он не совсем спокоен. Тем не менее, когда они собираются вместе за импровизированным столом, кажется, что ничего не происходит, и это обычное дело. Они болтают и шутят во время завтрака в своей обычной непринужденной манере, которая присутствовала с первых дней съемок "Богемской рапсодии". Отсутствие какой-либо реакции со стороны кого-либо из их друзей настолько неожиданно, что Джо позволяет себе подумать, что, возможно, Гвил даже не заметил ничего необычного, когда пришел их будить. Может, все-таки не о чем беспокоиться? По общему согласию, они с Беном намеревались дать парням знать об их романе с тех пор, как он стал более или менее официальным – или более похожим на это, с момента, когда он официально получил название "отношения" – но почему-то нужного момента не представлялось. Вскоре Джо решает, что и на этот раз, скорее всего, не будет поднимать эту тему, и позволяет себе вздохнуть с облегчением. Не то, чтобы он боялся кому-то рассказать, он уверен, что это даже не сенсация, не говоря уже о том, чтобы вызвать негативную реакцию Гвила или Рами, но все равно это немного пугает. Он даже не знает, как сообщить им эту новость, какими словами ее сформулировать, и именно по этой причине эти двое так долго оставались в неведении, хотя они виделись достаточно регулярно за последние пару лет. Тем не менее, когда с завтраком было покончено, ужасный момент, наконец, приходит. Нелепо, но это все еще кажется совершенно неожиданным, хотя Гвил, вообще-то, поймал их с поличным менее часа назад. -Так как долго вы вместе?- спрашивает он небрежно, словно интересуется прогнозом погоды на день. Джо слышит, как Бен поперхнулся кофе. Бедняжка. - Полегче, Бенни, - усмехается Гвил. Это абсурд, но все, что Джо может сделать, это перевести взгляд с Гвила на Рами, чувствуя себя совершенно ошеломленным и внезапно почувствовав нечто большее, чем просто страх. Забавно, но первое, что вертится у него на языке, - это сказать, что он понятия не имеет, о чем говорит Гвил, и отрицать все остальное. Его ладони вспотели за несколько секунд, а сердце ушло в пятки. - Что? Я что-то не то спросил? - Гвил поимел наглость выгнуть брови в притворном удивлении, ублюдок. - Не смотри на нас так, Джо, пожалуйста.- говорит Рами. -Слишком поздно. Джо сглатывает и молча переводит взгляд на Бена, который выглядит таким же ошеломленным, как и чувствует себя. Все их общение коротко и бессловесно, но этого более чем достаточно, чтобы они пришли к обоюдному согласию о том, что делать. Джо выгибает одну бровь, и Бен пожимает плечами в ответ, совсем чуть-чуть, совершенно красноречиво. Его рука уже тянется к карману рубашки за пачкой сигарет, что говорит о том, как он нервничает. Джо делает глубокий вдох, пытаясь примириться с тем, что пути назад больше нет, и это приводит в бешенство, так трудно начать. - Как давно вы знаете? - в конце концов он решается задать этот вопрос. - Знали или подозревали? - Рами улыбается им. - Оба?- с беспокойством спрашивает Джо. - Чуть больше года, я бы сказал. - он смотрит на Гвила, тот кивает. - С той самой рождественской вечеринки в Лондоне. - Видели бы вы себя! Только и смотрели друг на друга, - подтверждает Гвил. - А что касается подозрений, то, думаю, практически с самого начала съемок. Вы двое просто... не знаю, очень хорошо ладили. - Как и все мы, - возражает Бен, и в голосе его слышится легкое возмущение. - Все мы, правда, - Рами улыбается еще шире.- Но вы двое особенно. -Как ты мог заподозрить это тогда? - Бен фыркает в ответ. - Я и сам не знал об этом до той рождественской вечеринки, о которой вы упомянули, боже. -Дело не в том, что ты не знал, приятель, ты все отрицал, - сухо отвечает Гвил. - Как будто ты знаешь, что такое отрицание, - фыркает Бен и закатывает глаза. - В любом случае, ты не ответил, - вмешивается Рами. - Как долго, в самом деле? - Почему тебя это интересует, ты делал ставки или типа того, а? - подозрительно спрашивает Джо. - Что? Мы? Никогда! - одновременно восклицают Рами и Гвил и хихикают, что подтверждает подозрения Джо. Чертовы тролли. - С Рождества 2018 года, - вздыхает Бен, выдыхая облако дыма и окуривая сигарету в импровизированную пепельницу из-под банки из-под кока-колы. - Кто что выиграл? Вы сказали, - Рами поворачивается к Гвилу, с взглядом победителя. - Вы должны мне обед, мистер Ли. - Это Люси сказала мне, а не ты, - закатывает глаза Гвил. - Не имеет значения, это почти одно и то же. - Господи, теперь я окружен рекламными парами из этого фильма, - бормочет Гвил с притворным раздражением. - Как я попал в эту передрягу? - Позвони Аллену, - предлагает Джо, кисло улыбаясь. - Попроси о помощи, скажи, что чувствуешь себя покинутым. Гвил смеется.-Я просто не мог! Но серьезно, ребята, мы рады за вас. Извините, если мы заставили вас немного понервничать, но просто мы уже давно задавались вопросом, собираетесь ли вы вообще дать нам знать. - Так вы не против? - Спрашивает Джо, все еще не в силах расслабиться, хотя, кажется, для этого нет никаких причин. - А почему бы и нет? Рами пожимает плечами. - Ничего не изменилось, кроме того, что Гвил должен мне ужин. Джо бросает на Бена еще один взгляд, и тот наконец улыбается ему, выглядя несколько озадаченным, но точно испытывая облегчение.***
18 Декабря, Лондон. Это их последний ужин перед отъездом Джо и его матери в Штаты, и хотя две семьи не знали друг друга меньше недели назад, здесь царит невероятно теплая семейная атмосфера. Конечно, они все еще недостаточно хорошо знают друг друга, но так же, как их сыновья сблизились во время съемок, так и их матери, каким-то образом. В настоящее время, мама Бена наблюдает довольно странную вещь. Она не может быть полностью уверена в этом, пока нет, но у нее есть подозрение. Она всегда была достаточно хороша в понимании эмоций других людей, и когда это касается членов семьи, этот талант еще больше усиливается. Она не знает, может быть, это связано с тем, что она женщина, или, может быть, с тем, что она мать, или с сочетанием того и другого, но то, что она видит в глазах своего сына, когда он смотрит на своего американского друга, практически не оставляет места для сомнений в том, что именно происходит. Она видела такие взгляды много раз, и если это не взгляд любви, она не знает, что это. Бен и Джо даже не разговаривают – они заняты тем, что жадно поглощают ее стряпню, – но время от времени обмениваются взглядами, дольше, чем это допустимо, и хотя она не может как следует разглядеть лицо Джо, глаза ее сына буквально сияют этим чувством. Оно в блеске его взгляда, когда он смотрит на Джо, в подергивании его губ, когда он одаривает друга – о, неужели он только друг, удивляется она – мимолетной улыбкой, и теперь, когда она думает об этом, оно в том, как близко они обычно остаются, когда они вместе, между ними практически не остается расстояния. Она не знает, как может быть так уверена, судя только по этим двусмысленным взглядам и жестам, которыми обмениваются мальчики, но она уверена. Конечно, она может ошибаться, но на этот раз она так не думает. Она смотрит через стол и встречается взглядом с мамой Джо, и это невероятно, как много один взгляд может передать без единого слова. Ее собственные подозрения достаточно ясно отражаются в ее глазах. Она слегка хмурится, но это скорее вопросительный, чем неодобрительный взгляд. Мама Бена на мгновение переводит взгляд на мальчиков, а затем снова переводит его на глаза другой женщины, вопросительно выгибая бровь, словно спрашивая: "Ты видишь то, что вижу я?". Мать Джо едва заметно пожимает плечами, но легкая улыбка на ее губах говорит о том, что она думает точно так же. Кажется, что-то волшебное происходит между их маленькими мальчиками, прямо сейчас. Когда ужин закончен, мать Джо предлагает собрать посуду и помочь её вымыть. Говоря это, она подмигивает маме Бена.***
20 Января, Англия - Ма? - тихо спрашивает Бен. Они на кухне, его мать занята приготовлением ингредиентов для морковного пирога, каждое её действие отточено годами практики. К счастью для него, эта домашняя привычная рутина, полная домашнего тепла и уюта, действует успокаивающе. На каком-то подсознательном уровне Бен прекрасно понимает, что все должно идти гладко. Во-первых, он был с Джо достаточно долго, чтобы, наконец, принять тот факт, что он любит мужчину и чувствует себя почти нормально. У него было достаточно времени, чтобы смириться с тем, чего он хочет, и понять, что с какими бы препятствиями они ни сталкивались, его любовь к Джо больше, чем все они вместе взятые. Во-вторых, его мать-не первый человек, которому он собирается открыть правду о своих отношениях, а это означает, что у него есть некоторый положительный опыт, который, в свою очередь, обнадеживает. Гвил, Рами и Люси уже знают о них. Конечно, они и сами все поняли, но им с Джо все равно нужно было кое-что объяснить, и все прошло так гладко, как только возможно. И, наконец, он достаточно хорошо знает свою маму, чтобы быть уверенным, что не будет никаких обвинений или недоразумений. Она - человек широких взглядов, интеллигентный, образованный, который, насколько ему известно, никогда не питал предубеждений против однополых отношений. Так что, фактически, бояться нечего, но Бен все равно боится. Он ничего не может с собой поделать. Здравый смысл - это хорошо, но отношения, будь то с партнером, или с друзьями, или с родственниками, не всегда рациональны и логичны, иначе не было бы так много глупых маленьких драм, происходящих повсюду. Поэтому, если быть честным с самим собой, конечно, он напуган и, конечно, есть соблазн просто молчать о Джо и о себе. Все и так идет хорошо, так что трусливый внутренний голос в его голове снова спрашивает, нужно ли ей открываться. Но Бен это знает. Они с Джо зашли слишком далеко, чтобы продолжать молчать. Ради бога, они планируют съехаться и таким образом отказаться от игры в заговор, в которую они играли чуть больше года, так что, конечно, его родители должны знать. Вскоре его мать напевает, признавая, что слышала его, но не отвлекается от своих тарелок, мисок и посуды. В некотором смысле, это было облегчением, что он не должен смотреть ей в глаза, рассказывая ей. - В последнее время я много думаю... Он вздрагивает и замолкает, немного неуверенно. -Ммм, это, несомненно, полезное занятие. О чем? -Я хочу переехать в Нью-Йорк, - говорит Бен, решив начать издалека. На этот раз мама смотрит на него. Это не особо удивленный взгляд, который тоже является своего рода облегчением. -Ну, не могу сказать, что я ошеломлена. Дело дошло до того, что в последнее время ты только и делаешь, что работаешь в других городах. *Там я занимался и другими делами, в основном теми, которых звали Джо*, подумал Бен и, как ни странно, почувствовал, что краснеет. Думать о его и Джо сексуальных отношениях в присутствии его матери оказывается большой ошибкой. Он надеется, что его смущение не так заметно, но опять же, с его матерью нельзя быть уверенным. -Да, - Бен пожимает плечами и засовывает руки в карманы спортивных штанов. -С тобой все в порядке? - Его мама вздыхает, затем улыбается ему, что на этот раз выходит немного грустно. - Ну, конечно, я буду скучать по тебе и беспокоиться о тебе, но это то, что я всегда делаю, независимо от того, здесь ты или где-то еще. - она кладет руку на предплечье Бена и слегка сжимает его. - Но я также понимаю, что ты взрослый человек со своими собственными интересами, амбициями и обязательствами, так что, конечно, все в порядке. Я рада за тебя, любимый, - она снова улыбается, глядя на него долгим взглядом. Кажется, она ждет от него чего-то другого. С другой стороны, это могло быть только воображение Бена, вызванное необходимостью признаться. И что ж, от этого больше не убежишь. - Ма, это еще не все, - говорит он, не смотря ей прямо в глаза. Черт, кажется, ему снова десять, он приносит домой плохие оценки и объясняет, почему он провалил математику. Его сердце начинает колотиться без его согласия, и Бен ненавидит его за это. Сейчас он определенно мог обойтись без стресса. Кроме того, он уверен, что его щеки пылали. Каким-то чудом его избавили от необходимости сообщать эту новость самому. -Ты ведь не собираешься в Нью-Йорк из-за работы, не так ли? - спрашивает она, и, слава богу, улыбка все еще слышится в ее голосе. - Нет, - Бен качает головой, тщательно изучая свои кроссовки. - Дело вовсе не в работе. - Это из-за Джо, да? - тихо спрашивает она. Бен удивленно смотрит на нее. Он ожидал, что она догадается, что у него с кем-то роман, но прямо указать на это? Он открывает рот, но так как понятия не имеет, что именно собирается сказать, то не издает ни звука. - Бенни, - говорит мама, нежно гладит его по щеке и ухмыляется. - Все в порядке. Тогда все, что делает Бен - это слегка дрожащий вздох облегчения, которого он не замечает, она продолжает тем же успокаивающим, материнским тоном: -Судя по тому, что я видела, он довольно приятный молодой человек, и вы выглядели очень счастливыми вместе, так что все в порядке. На мгновение Бен закрывает глаза и качает головой, ухмыляясь про себя. Это становится слишком смешным, учитывая количество людей, которые совсем не удивлены. -Значит, ты все это время знала? - он спрашивает. -Ну, я не могу сказать, что знала, потому что ты никогда не говорил мне, - улыбается она, -Но у меня были подозрения с того Рождества, когда ты пригласил Джо и его мать в гости. Бен снова вздыхает, потом фыркает. - Неужели это было так очевидно? На этот раз мать улыбается ему той же нахальной улыбкой, которую он унаследовал от нее. - Я бы сказала, что мать всегда знает... - она пожимает плечами. -Но да. Не нужно быть матерью, чтобы понять это. - Господи, мам! - восклицает Бен, щуря глаза, не зная, смеяться ему или плакать, или и то и другое вместе. -Ну, ты спросил меня, и я честно ответила! - она улыбается и на этот раз обнимает его как следует, и, о Боже, какое облегчение знать, что она не против. Только теперь, когда он наконец признался, он осознал, насколько необходимость сделать это и возможная реакция матери на самом деле заставила его встревожиться. Сейчас он кладет голову ей на плечо и крепко обнимает в ответ, думая, что ему невероятно повезло, что у него самая потрясающая мама на свете. - Я очень рада за вас двоих, Бен, - тихо говорит она, поглаживая его по спине.-Конечно, я бы предпочла, чтобы вы оба были здесь, в Англии, но, думаю, вы знаете, что для вас лучше. И еще я рада, что ты наконец-то сказал мне. Бен прячет улыбку у нее в плече. Ну, дело приняло серьезный оборот.***
20 января, США Джо, в отличие от Бена, всегда относился ко всему этому гораздо проще. Это не значит, что он не испугался, поняв, что именно притягивает его к Бену, как что-то необъяснимое. Это не значит, что он не был совершенно сбит с толку, когда понял, что отчаянно хочет его. Это не значит, что он не боялся того, как они со всем этим справятся. И все же, как только ему более или менее удалось осознать тот факт, что он действительно влюбился в парня, все остальное стало намного легче. Все остальное зависело только от того, что именно делать и какие меры принимать, поэтому, когда настает его очередь сообщить новость матери, он гораздо менее встревожен, чем Бен. Он садится за руль и везет ее в супермаркет, когда его телефон издает веселый звон. Джо бросает взгляд на экран, на котором был никто иной как картонный Бен. Он использовал его для звонков Бена ради шутки, все еще находясь в пресс-туре в Японии, и с тех пор никогда не менял его. Обычно он включает громкоговоритель, прежде чем ответить. Некоторое время они болтают о том о сем, пока Джо путешествует по городу, совершенно забыв о присутствии мамы в машине. - Я люблю тебя, - говорит Бен, когда они обмениваются прощаниями, гораздо мягче, чем он говорил раньше, и только теперь Джо понимает, что он не один, что его мама тоже только что услышала это, что по какой-то непостижимой причине он полностью пренебрег тем фактом, что Бен очень хорошо может закончить свой звонок, сказав именно это. Он считает, что это, должно быть, его нечистая совесть спровоцировала его выпустить кота из мешка. Что ж, приехали. Теперь нет абсолютно никакого пути уклонения и откладывания этого разговора. Джо фыркает, качает головой и думает: *Какого черта?* - Я тоже тебя люблю, Бен, - говорит он. -Все в порядке?- немедленно спрашивает Бен, явно обеспокоенный затянувшимся молчанием на другом конце провода. -Ага, - улыбается Джо. Прости, приятель, думает он. Прости, мам. -Поскольку я сейчас за рулем, ты на громкоговорителе, а моя мама здесь, в машине со мной, так что... да, теперь это стало достоянием общественности. Он слышит, как его мать тихонько хихикает, и это его успокаивает. -О, - говорит Бен, и в голосе его звучит крайнее изумление. -О... то есть, здравствуйте, Миссис Маццелло? -Привет, Бен, - весело говорит мать Джо. О, становится еще интереснее, думает Джо. -Рада тебя слышать. -Да, да... я тоже. Как ваши дела? -Замечательно, - говорит она. -У тебя? -Ма, оставь беднягу в покое, - вмешивается Джо. -Я перезвоню тебе, приятель, хорошо? -Да, - отвечает Бен с явным облегчением. -Хорошего вам дня. -Спасибо, детка, - улыбается Джо. - Идиот, - смеется Бен на другом конце провода, все еще немного удивленный. - Пока, Бенни, - говорит мать Джо и, когда связь обрывается, поворачивается к нему.-И.. - А-а-а, прежде чем ты меня о чем-нибудь спросишь, - перебивает ее Джо, думая, что лучшая защита - это нападение, -Да, ты все правильно расслышала и, конечно, правильно поняла. Хорошо, - говорит она. -Я думала, ты никогда мне не скажешь. Вот что в конце концов выводит Джо из равновесия. Она будто размышляла купить молоко или нет. -Разве ты... Ну, я не знаю. Не удивлена? - спрашивает он несколько разочарованно. Выход к матери должен вызвать в ней чуть больше эмоций, по крайней мере, так он думал. С его мамой, однако, это, кажется, так не работает. - Я-то? Ну, признаюсь, я была, когда мы навещали Бена и его семью на Рождество, но у меня было много времени, чтобы перестать удивляться. - Что?- спрашивает Джо. - Что что, милый? -Ты знала об этом уже тогда? Он бросает на нее взгляд, и она улыбается в ответ. -Знаешь что, знала не только я, но и мама Бена. Мы говорили о вас двоих. Какое-то время Джо мог только молча вести машину, время от времени открывая рот, как рыба, выброшенная на берег, но не находя, что сказать. - Бедняга, - бормочет он наконец. -Тогда его ждет сюрприз. -Насколько это серьезно? - Ну, - пожимает плечами Джо.- Мы решили попробовать жить вместе. Пусть об этом узнают хотя бы друзья и родственники. Просто оказалось, что все уже давно знали. - Не так уж сложно понять, когда люди влюблены, а когда я видела вас вместе в прошлый раз, вы оба сияли. -Ах, сияли?- спрашивает Джо, все еще не в силах поверить, что они были настолько плохи в своем много обсуждаемом заговоре. -О да. Не хотите поделиться тем, что именно вы запланировали? В смысле, я не хочу совать нос не в свое дело, так что просто скажи мне, если это не мое дело. Где ты собираешься жить? Ты переезжаешь в Лондон? -Нет, мы обсудили это и решили, что лучше попробовать в Нью-Йорке, по крайней мере пока. Так что ты так легко от меня не отделаешься. -О боже, ты только что разрушил мои надежды, - смеется его мама. -Я только начала думать, что наконец-то смогу начать жить исключительно для себя, но тут появились вы двое. Надеюсь, вы не усыновите детей в ближайшее время, у меня уже достаточно внуков. -Мама! - говорит Джо, пораженный количеством троллей, с которыми ему пришлось иметь дело за последние десять минут. -Это просто... гадость! Но он тоже смеется и, к своему удивлению, испытывает огромное облегчение.***
20 Февраля, Нью-Йорк Джо просыпается, по-видимому, в предрассветные часы. В спальне по-прежнему кромешная тьма, и ему немного холодно. Следующее, что он осознает, – это острая пустота с другой стороны кровати, которая поначалу не кажется чем-то необычным - таково было положение вещей в его спальне довольно долгое время. Однако это состояние перестало быть нормальным только вчера, когда Бен, наконец, приехал, и Джо надеется, что отныне определение нормального будет включать его лучшего друга и любовника, спящего рядом с ним на ежедневной основе. Но сейчас Бена там нет, и на какое-то мгновение это вызывает у Джо приступ страха и замешательства, пока он пытается понять, не приснилось ли ему все это. Вторая, не менее страшная мысль - что он мог уйти по какой-то причине. А потом, наконец, он достаточно проснулся, чтобы мыслить более менее ясно. По комнате со свистом проносится холодный сквозняк, и, когда Джо переводит взгляд на окно, он видит балконную дверь, которая была слегка приоткрыта, а за ней - голый силуэт, прислонившийся к перилам. Джо щурится, еще не совсем проснувшись, чтобы получше разглядеть его. В конце концов, зрелище того стоит. Судя по всему, Бен курит, и одному Богу известно, почему он делает это в такой дерьмовый час свежим февральским утром. Дело в том, что он действительно здесь, в доме Джо, и, по-видимому, чувствует себя достаточно комфортно, чтобы курить на балконе, будучи голым. Джо позволяет себе некоторое время просто пожирать Бена глазами. Этого никогда не было достаточно – страшно даже представить, как мало времени они провели вместе в прошлом году, возможно, месяц из двенадцати, или даже меньше. Джо жаждал физического контакта, внимания Бена, любви Бена. Если бы это зависело только от него, он не выпускал бы этого человека из постели всю следующую неделю. Несмотря на то, что Бен не раз жаловался на свое телосложение, что он, по-видимому, предрасположен к набору веса, если он не будет осторожен с диетой и пренебрежёт тренажерным залом, сейчас он в абсолютно потрясающей форме. Джо до сих пор с трудом убеждает себя, что это воплощение совершенства принадлежит ему, это все еще кажется ему каким-то его влажным сном, от которого он может проснуться в любой момент, отчаянно возбужденный. Но это не сон, говорит себе Джо, этот противный прохладный сквозняк с балкона - достаточное тому доказательство. Бен настоящий, и он здесь. Тем временем Бен переминается с ноги на ногу, и все его мускулы на спине, ягодицах и ногах напрягаются и расслабляются, и это зрелище завораживает. Джо не может сдержать удивленной улыбки, наблюдая за ним, потому что, кажется, он мог бы часами наблюдать за тем, как Бен двигается и выставляет напоказ свои дразнящие бедра. Еще одна вещь, глубина которой никогда не перестает подавлять его, - это глубина чувств, которые он испытывает. Может быть, все дело в том, что они так мало времени проводят в обществе друг друга; может быть, это пройдет, как только они начнут жить вместе, но сейчас это мучительно сладкое чувство, от которого у Джо перехватывает дыхание. Это заставляет что-то бурлить и трепетать в его животе; это заставляет чувствовать слабость в коленях; это приятно до боли, и единственное, что может облегчить эту невыносимую тоску, - это физическая близость. Так что, несмотря на то, что Джо не особенно хочется вылезать из теплой уютной постели в февральскую ночь, пусть и не по сезону теплую, он все же вылезает из-под одеяла и направляется на балкон. Он ничего не может с собой поделать, как будто между ними действует какая-то странная гравитация, и Джо абсолютно не способен сопротивляться ей, да и не хочет. Снаружи воздух кажется прохладным на его теплой коже, а холодные плитки пола обдают холодом босые ноги, немедленно посылая целые армии мурашек по всему телу, поэтому Джо поспешно обхватывает руками талию Бена, прижимаясь к его телу, пытаясь подавить дрожь. Бен задыхается и слегка вздрагивает, потом пыхтит и глубоко затягивается сигаретой, а его свободная рука останавливается на запястье Джо. - Привет, - бормочет он, выдыхая белое облако дыма, и его тихий, хриплый голос звучит невероятно сексуально. -Очень красивый вид ты показываешь соседям в свой первый вечер здесь, - отвечает Джо, прошёптывая слова чуть ниже уха Бена, и опускает другую руку вниз, пока она не накрывает интимные места Бена. Он нежно сжимает их, и бедра Бена вздрагивают от его прикосновения. -Я думал, что в три часа ночи все соседи выйдут на балконы. - говорит Бен с улыбкой в голосе и откидывает голову назад, чтобы она могла опереться на плечо Джо. Одновременно его таз немного выдвигается вперед, и Джо инстинктивно сжимает его. -Ты когда-нибудь слышал, что этот город никогда не спит?- он шепчет и на этот раз целует Бена в плечо. -Угу. - Это было придумано не просто так, - продолжает Джо, его рука перемещается к члену Бена, чтобы должным образом обхватить его. Он довольно хорошо заполняет ладонь. -Так что я предлагаю вытащить тебя отсюда, чтобы они не были шокированы видом голого Бена Харди на моем балконе, - бормочет Джо, позволяя своим пальцам творить магию ниже пояса Бена. -И сделай что-нибудь, чтобы мистер Харди еще больше напрягся, пока его не отморозило. Бен смеется, и это звучит на удивление удовлетворенно. - Я люблю тебя, тролль, - тихо хихикает он и окуривает сигарету в пепельнице. Он кладет руку на спину Джо, подталкивая его ближе, и сжимает ее достаточно властно, чтобы Джо взволнованно ахнул. Затем он поворачивается в объятиях Джо, обнимает его за плечи и жестом приглашает вернуться в комнату. -Пойдем, - бормочет он, не целуя его, -и заставим меня снова закричать, чтобы разбудить тех немногих соседей, которые имеют наглость спать в три часа ночи. На этот раз настала очередь Джо хихикать. Он с радостью возвращается в дом, держа Бена на руках, и Бен обнимает его, а потом останавливается, чтобы закрыть балконную дверь и как следует рассмотреть своего возлюбленного. Это должно быть незаконно - быть таким красивым, думает он. Также должно быть противозаконно так глубоко влюбляться. -Не знаю, как я жил без тебя, - бормочет Джо и качает головой. Бен не отвечает, но в этом нет необходимости, потому что его губы прижимаются к губам Джо, и это говорит лучше, чем слова. Это то, что люди называют домом.