По-пьяни

- Вот гандон, блять, - Паша еще достаточно ровно, но уже с трудом, шел по парку. Тем не менее, банку с пивом держал крепко. - Да забей, - Юра в отличии от аккордеониста, демонстрировал завидное спокойствие, - Ну не понравилось человеку, что теперь. Всем не угодишь. - Пошел он нахер. Александр, блять. Может ему пизды дать？ - Забей, - Юра едва успел поймать за локоть друга, который уже было рванул обратно, в сторону закрывающейся площадки пресс-конференции, - Что, если ты ему пизды дашь, он перестанет считать нас тупыми обрыганами？ - Похуй, что он там считает. Че он до нас-то доебался？ Не понравилось ему прошлогоднее выступление... Мне его ебало не понравилось. Я ж его не уебываю сходу. Личадеев на последних словах споткнулся и едва не приземлился на колени. Но пиво не выпустил. Музыченко громко заржал, даже не пытаясь помочь другу удержать равновесие. - Вот так, Пашенька. Меньше будешь хуйню нести. - Это не хуйня, а пиво！- воскликнул Паша, едва выпрямившись. - Я не... пох, забей, - Музыченко просто махнул рукой.

***

      Вся группа уже расползлась по домам, кроме фронтмена и аккордеониста, которые задержались на пресс-конференции. Паша начал “успокаивать нервы” еще до выступления, поэтому к моменту беседы с журналистами был уже сильно “подшофе”. Юра демонстрировал завидное терпение, и даже на конференции пил только минералку. С первого же вопроса было ясно, что интервью не удастся. Паша завелся сразу, но Юра его чуть тормозил. Получалось это с переменным успехом. Личадеев все же позволил себе пару подколов в сторону разозлившего его журналиста и попытался провести провокацию с якобы несостоявшимся каминг-аутом. Музыченко даже, чтобы успокоить и поддержать друга, достаточно демонстративно сжал его ладонь в своей. Паша, и так уже мало что соображающий, стал после этого достаточно пошло чуть ли не обсасывать микрофон, который из-за своих небольших размеров так удачно поместился в его рот целиком. На удивление, на этот перформанс никто не отреагировал. Пресс-конференция закончилась так же скомкано, как и началась. Паша собрал все пиво, которое было на столе, и ребята направились в тату-студию. По домам не хотелось, бухать среди других людей - тоже. Поэтому этот вариант показался оптимальным. Купленная по дороге бутылка коньяка и украденное пиво заканчивались безбожно быстро. К этому моменту Личадеев уже сидеть ровно не мог. Да даже сфокусировать взгляд было затруднительно. Юра был немногим лучше. Они сидели на диване и голова Музыченко то и дело клонилась к широкой груди друга. - Юрочка, держаться！- Личадеев чуть тряхнул друга за плечо, пытаясь вернуть в хотя бы слегка ровное положение, - У нас еще треть бутылки. - Паш, что-то я не вывожу. Устал, - Музыченко сонно моргнул, глядя куда-то перед собой. - Блять, да ты что？Тут совсем ничего осталось, - Паша, несмотря на свое состояние, попытался состроить максимально возмущенное выражение лица. - Ну на утро оставь, - парировал Юра, пристраивая голову на подлокотник дивана, прикрыв глаза. - На утро у нас пиво, - Личадеев был неумолим. Видя, что его слова не убедили Юру, зло схватил бутылку, - Ну и пошел ты. Остатков коньяка хватило на три больших глотка. И едва бутылка опустела, Паша понял, что это была плохая идея. “Очень плохая идея,” - именно такой была последняя мысль Личадеева прежде чем его сознание упало в темноту. Услышав резкий звук соприкосновения обмякшего тела и пола, Музыченко открыл глаза. Обнаружив, что Личадеев просто вырубился и сейчас безвольной куклой валялся на полу, как-то неестественно раскинув руки, усмехнулся. - Бляяять, братан, ну как так-то？ Ответом был только невнятный стон. Юра, наконец, сел ровно и попытался встать. Получилось не с первого раза. Оставлять друга на полу было нельзя - после сна на твердом, и так вечно больной спине Личадеева придет пиздец. - Пашка, подъем, - Музыченко слегка пнул друга в бок, и ответом снова стало недовольное мычание. В итоге, приложив максимум усилий и изрядно попотев, Юре все-таки удалось взгромоздить тело Личадеева на не так давно покинутый им диван. Как только спина Паши коснулась мягкой поверхности, тот довольно вздохнул и окончательно провалился в глубокий пьяный сон. Юра присел на пол рядом и, подперев подбородок рукой, принялся разглядывать друга. Красивый. Расслабленное лицо, чуть приоткрытый рот, подрагивающие ресницы. Непослушная длинная челка растрепалась, несколько влажных прядей прилипли к высокому гладкому лбу. Юра протянул руку и практически невесомым прикосновением убрал лезущую прямо в глаза Пашки прядку. - Милаш. Почему ты такой милаш？ Юра мечтательно улыбнулся. Они знают друг друга так давно. И так давно Музыченко старался подавлять в себе ту нежность, которая зарождалась где-то в районе солнечного сплетения при виде Личадеева. В этом чувстве не было ничего пошлого, грязного. Только какое-то теплое, окутывающее чувство. Умиление. Юра сам не замечал, как все приближался и приближался к лицу друга. Замер в сантиметре от сонно приоткрытых пухлых губ. Он пах коньяком. В какой-то момент Юра почувствовал, что его начинает слегка пошатывать. Невольно он пару раз почти невесомо клюнул Личадеева в губы, а затем плотно прижался ртом, сразу запуская язык внутрь. И ему нравилось. Ему так нравилось, что друг никак не реагирует. Такой мягкий и податливый сейчас. Этого может больше никогда не повториться, и поэтому Музыченко пользовался шансом с каким-то остервенением. Он начал грубо гладить ладонями чужое лицо, запускать пальцы в растрепанные волосы, чуть оттягивая голову друга назад. И, почувствовав вибрацию чужого стона, резко отпрянул, тяжело дыша. Пашка не проснулся, только пьяно завозился и перевернулся на бок, лицом к спинке дивана. Юра судорожно вздохнул, вытер тыльной стороной ладони мокрые губы. Черт. Заигрался. Бросив последний взгляд на спину безмятежно сопевшего друга, Музыченко тяжело поднялся. Пройдя на кухню, он, чуть задумавшись, открыл холодильник и достал бутылку пива, заботливо приготовленную Пашкой на утро. Похуй. Ему сейчас было нужнее. Он не жалел ни секунды. В этом ничего нет. Просто так вышло. Такое случается по-пьяни. Да блять, по-пьяни чего только не случается！Он же не убил никого, в конце концов. Просто поцеловал ничего не соображающего друга. Блять. Юра сделал большой глоток пива и устало присел на кухонный стол. Безбожно хотелось курить.