Love you to the moon and back

Гарри четыре, а Луи шесть. - Луи? - спрашивает Гарри, задумчиво глядя на игрушку Т-Рекса* в своей руке. - Какой звук издают динозавры? - Все динозавры умерли, Гарри, - говорит Луи, хмурясь. - Большая звезда убила их, потому что они были слишком огромными и страшными для людей. Мертвые вещи не издают звуков. - Луи? - повторяет Гарри. - А что означает "мертвый"? Луи закусывает губу, глубоко задумавшись. - "Мертвый" значит "ушедший". Это словно спать целую вечность. Твоя прабабушка мертва. Мой дедушка мертв тоже. Это значит, мы больше никогда не увидим их. Гарри поджимает губы. - Я как-то ходил на праздник, чтобы попрощаться с бабушкой. Правда ее там не было, и все были грустными, и мне пришлось надеть костюм, от которого все зудело. Это значит, что она была мертва? В такие моменты, Луи вдруг вспоминает, что Гарри всего четыре. - Это называется "похороны". Это когда группа людей собирается вместе и плачет из-за потери кого-то. Мама сказала мне так. - Это не звучит очень-то весело. - замечает Гарри, убирая своего игрушечного динозавра. - Луи? - Да, Гарри? Луи очень терпелив, когда дело касается Гарри. Когда твоему лучшему другу всего четыре, тебе приходится. - Мне кажется, нам просто нужно поиграть с машинками. Машинки не могут быть мертвы, правда? - Гарри глядит на Луи широко раскрытыми глазами. - Нет, Гарри, машинки не умирают. Врум, вруум. - говорит он, поворачивая свою голубую машинку к красной машинке Гарри. - Врум, врум, - шепчет Гарри, продолжая смотреть на игрушечного динозавра. Гарри шесть, а Луи восемь. Однажды Гарри упал с дерева и сломал руку, а Луи все это время кричал и плакал так, словно это его кость торчала наружу, и доктору пришлось вколоть ему успокоительное, чтобы привести его в чувство. Позже Гарри сказал, что он даже и не почувствовал боли, ведь Луи принял всю его боль на себя. Гарри восемь, а Луи десять. - Вставай, вставай, вставай! - кричит Гарри, прыгая по кровати Луи. Луи ворчит, но открывает глаза, после чего также быстро их закрывает. - Тут так ярко, выключи свет, - стонет он. Луи слышит хихиканье Гарри, и это дает ему достаточно сил, чтобы открыть глаза. Гарри такой красивый, когда смеется. - Это солнце, глупый! Уже одиннадцать часов, Лу, ну вставай! - Но почему? - ворчит Луи. - Я устал. - Это потому что ты пошел спать слишком поздно. Ты должен был пойти в постель, когда пошел я, как хороший мальчик. - дразнится Гарри. - Десять часов - это не поздно, - говорит ему Луи, - Зейн не спит до одиннадцати вечера и ему всего девять. - Ну а Лиам ложится спать в девять тридцать, и оценки у него лучше, чем у каждого из нас. А еще, он лучше всех играет в футбол, - говорит Гарри, приподнимая бровь, глядя на своего лучшего друга. Луи жалеет о том дне, когда научил его так делать. - Лиам - придурок, - сообщает он Гарри. - А девочкам нравится Лиам, - возражает Гарри. - Мы с тобой девчонкам не нравимся. Луи глядит на Гарри. - Это потому что они нам не нравятся. - объясняет он. Иногда, ему кажется, будто два года разницы между ними похожи больше на десять лет. Гарри смущается. - Мне нравятся девочки. Кэролайн красивая. И Ханна тоже, и я видел, как она смотрела на тебя на перемене. Ты ей нравишься, Лу, я знаю это. Луи громко смеется. - Кэролайн шестнадцать и она твоя няня, Гарри. А Ханна - глупая. Она пыталась поцеловать меня во время английского вчера. Гарри покраснел. - Я ненавижу Ханну, - решает он, скрестив руки, - Она глупая. - Очень глупая, - соглашается Луи. - Мистер Фримэн выгнал ее, за то, что она лезла целоваться со мной, - говорит он, надеясь, что заставит Гарри улыбнуться снова. Луи думает, что даже щенок был бы грустным, если бы Гарри не улыбался. Луи думал, что улыбка Гарри - одна из самых прекрасных в мире. А Луи десять, а значит, что он не может ошибаться. - Ладно, - произносит Гарри раздраженно. - Никогда не позволяй ей поцеловать тебя снова, прошу тебя, Лу. Гарри очень ревнивый и Луи говорит ему об этом. - Что значит "ревнивый"? - спрашивает тот. - Это значит, я нравлюсь тебе так сильно, что ты не позволяешь испытывать этого ко мне кому-то еще, - объясняет Луи. Вроде бы так сказал его учитель. Гарри задумывается на секунду. - Я позволяю Лиаму, и Зейну, и Найлу. И твоей маме, и Шарлотте, и Фелесити, и Марку. Луи качает головой. - Но всем им я и так нравлюсь, потому что они - семья. Ты не позволишь ни одной девчонке этого. - Девчонки глупые, - бормочет Гарри. Луи усмехается и кивает в знак согласия. - У Ханны нет кудряшек. - говорит он Гарри. - А ты знаешь, что кудрявые волосы - мои любимые. Когда Гарри улыбается ему, Луи кажется, что он может сделать что угодно, даже подняться с кровати. Гарри десять, а Луи двенадцать. Сегодня вторник, день, когда Гарри пропускает школу впервые в жизни. Луи мчался домой от автобусной остановки, и прошел мимо своего дома, направляясь прямо к дому Гарри. Когда он стучит в дверь, открывает Энн. Ее лицо опухшее от слез. - Здравствуйте, миссис Кокс. - вежливо говорит Луи. Энн никогда не плакала. Даже тогда, когда заяц, которого они с Гарри делили, заболел и умер, или когда настоящий папа Гарри ушел, или когда они смотрели "Ох уж эти детки!". - Привет, Луи, - говорит она, слегка улыбаясь. - Гарри дома? Он не был в школе сегодня, - сообщает он. - Гарри никогда не пропускает школу. - Он в своей комнате, - шепчет Энн, слезы подступают к ее глазам. - Ты можешь подняться, если хочешь. Луи улыбается ей и мчится вверх по лестнице, благодарный, что может уйти. Он ненавидит, когда девочки плачут, а особенно мамы. Луи замедляет шаг, когда доходит до комнаты Гарри, он предчувствует что-то плохое. Он бесшумно стучит в дверь и ждет, пока Гарри не пригласит его войти. - Привет, - говорит он, наблюдая за лучшим другом. Гарри улыбается ему, прежде чем опустить голову в замешательстве. - Что ты здесь делаешь? - спрашивает он. Луи делает короткий шаг в сторону кровати Гарри. - Ты не был в школе, - объясняет он. - Я скучал по тебе. Где ты был? Гарри вздыхает. - Я был в больнице. Луи широко распахивает глаза от удивления, а Гарри словно предугадывает его вопрос: - У меня синяки на спине, - говорит он. - Только.. только, я вовсе не падал и не ударялся, Лу. И меня сильно тошнило этим утром. Мама отвезла меня к врачу, и он все время молчал, и сказал, что она должна отвести меня в больницу. - Что сказали в больнице? - шепчет Луи. Гарри смотрит на Луи, который вдруг почувствовал себя младшим в их дружбе. - Луи, ты знаешь, что такое "рак"? - спрашивает он. Луи отрицательно качает головой и Гарри слабо улыбается. - Я тоже не знал. Но теперь я знаю. Рак, это когда внутри тебя всякие плохие вещи, и они съедают все хорошие, пока ничего не остается. А потом ты умираешь и попадаешь в рай. - Почему ты говоришь мне это? И его голос такой тихий, и он ломается, что случается часто в последнее время, потому что Луи взрослеет и становится мужчиной, но это не такой сломанный голос, это, вот-вот оборачивающийся в плач, сломанный голос. - Потому что у меня рак, - говорит Гарри и тут же начинает рыдать. Глаза Луи увлажняются, и он начинает моргать. Он моргает, и моргает. Он моргает так часто, что он уже не видит Гарри, потому что слезы подступают к его глазам. - Но.. Но ты не можешь уйти, - протестует Луи, присоединяясь, к лежащему на кровати Гарри. - Я ведь здесь, кудряш, а это значит, что ты должен быть здесь. Гарри начинает плакать еще сильнее, приводя Луи в панику. - Не плачь. Что такое? - Все мои волосы выпадут, - вопит Гарри. - Ты не будешь любить меня, если у меня не будет кудряшек, Луи, и тогда ты полюбишь Элеанор, потому что у нее кудрявые волосы, а у меня их не будет вообще! Луи чувствует себя глупо из-за того, что плачет, потому что это всего лишь волосы. Это и есть рак. Волосы Гарри могут умереть, но он нет. Луи любил бы Гарри даже если бы у него были прямые волосы, или вообще не было, и он в точности также говорит об этом Гарри. Он обнимает Гарри очень-очень крепко, и он может слышать как бьется его сердце, и, конечно же, с ним все в порядке, ведь Гарри здесь, и Гарри есть Гарри даже без волос. Гарри десять, а Луи двенадцать. Дело не только в волосах. Дело во всем его теле. Рак это смерть. Рак это то, чем болен его лучший друг. Гарри одиннадцать, а Луи тринадцать. Врачи произносят такие слова, как "лейкемия" и "опухоль мозга" и "осталось всего несколько месяцев, так что следует позвонить его отцу - позвонить каждому. Это так, Энн, нам очень жаль." Луи ненавидит врачей. Волосы Гарри выпали через два месяца. Спустя два дня, Луи побрил голову, после того как волосы друга начали выпадать. Все смотрели на них странно, когда они выходили на улицу, что не случалось часто, потому что Гарри не мог больше покидать свою постель. - Врум, вруум, - шепчет Гарри, сталкиваясь своей красной машинкой с голубой машинкой Луи. Пол в больнице серый и холодный, и Луи думает, что Гарри не должен лежать на нем, потому что может заболеть. За исключением того, что Гарри уже заболел и это единственная причина, по которой они вынуждены сидеть в этой дурацкой больничной палате. - Как старшая школа? - вдруг спрашивает Гарри, отвлекая Луи от его переживаний. - Тупо, - Луи пожимает плечами. - Без тебя не весело. Гарри хмурится. - Тебе придется привыкнуть.. - ..мне не придется ни к чему привыкать, - прерывает Луи, поднимаясь. Ему хочется закричать на Гарри и сказать ему, что ему нельзя сдаваться, что ему никогда нельзя сдаваться, но Гарри смотрит на него своими горящими, зелеными глазами, которые смотрятся уж слишком большими в контрасте с его бледностью, отстраненным лицом, и Луи понимает, что никогда не сможет сказать что-то, что может причинить ему боль. - Прости, - вздыхает он, помогая Гарри встать. У него нет возможности делать это самому уже три недели и два дня. - Все хорошо, - улыбается Гарри. - Уроки, хотя бы, проходят нормально? - спрашивает он. - Никогда не думал, что скажу это, но я правда скучаю по школе. Луи пытается засмеяться, но может выдавить только слабую улыбку. - Мы сегодня читали про войны на уроке истории, - говорит он. - Мне кажется, что ты из тех людей, за которых короли могли бы сжечь дотла целые империи. Гарри поднимает на него глаза, и Луи кажется, что его лучший друг повзрослел на лет десять за последние десять месяцев. - Возможно, одним из таких королей был ты. - говорит Гарри. - Это то, что было в одной из наших прошлых жизней? - говорит Луи, сквозь вялую улыбку. Гарри искал много о реинкарнации с тех пор, как услышал слово "неизлечимый". Он однажды пытался объяснить Луи, что они были лучшими друзьями не только в этой жизни, но и в прошлой, и то, что они встретятся снова, неважно, что произошло за занавесками его больничной палаты. - Да, - решает Гарри, и Луи помогает ему лечь на кровать. - Подвинься, кудрявый, я тоже устал, - добавляет он, укладываясь рядом с Гарри. - Расскажи мне о той жизни, где я был королем. - Ты был только принцем однажды, - исправляет Гарри. - А я был принцем из другого королевства, недалеко, вниз по улице. Я и моя мама встретили тебя и твою маму на игровой площадке как-то, и узнали, что мы живем недалеко друг от друга. Мы стали лучшими друзьями, и, я думаю, что были даже немного влюблены друг в друга, правда, ты до сих пор не говорил мне этого, потому что ты глупый и стеснительный. Луи сильно покраснел, и Гарри улыбнулся ему. - Однажды, злой волшебник наслал на меня лейкемию, потому что он был лысым и завидовал моей красивой волосатой голове, - говорит он, и Луи пересиливает смех. - Ты услышал об этом, и тут же бросился спасать меня, но было слишком поздно. Злой волшебник украл все мои волосы, и моя голова стала лысой, бледной и уродливой. Луи хочет запротестовать и сказать Гарри, что он не прав, что он красив любым, неважно, как выглядит его голова, но Гарри прислоняет палец к его губам. - И я спал, когда ты нашел меня, и я так боялся, что ты больше не полюбишь меня таким, но ты поцеловал меня, вот сюда, прямо в губы. - он убирает свой палец от губ Луи, чтобы коснуться своих. - А после я проснулся, и все мои волосы вернулись обратно, и мне снова стало лучше, потому что твой поцелуй был так силен, что мог исправить что угодно. Луи понимает, что это намек. Ему все-таки уже тринадцать. Он наклоняется и мягко касается своими губами губ Гарри. Их поцелуй длится примерно пять с половиной секунд и это один из лучших моментов в жизни Луи. Когда он открывает глаза, Гарри уже улыбается ему, глаза яркие и зеленые, и Луи понимает все, что он хочет сказать. - Я люблю тебя, - говорит он Гарри. И, да, он опоздал, и, да, ему всего тринадцать, и он еще не должен знать, что такое любовь, но он знает. - Я тоже люблю тебя, Лу, - говорит Гарри, улыбаясь. - Я знаю, - говорит Луи, потому что он знал с тех пор, как Гарри было четыре, а ему шесть, и они играли с пластмассовыми динозаврами и игрушечными машинками. - И если бы я мог спасти тебя, я бы сделал это. Я бы забрал тебя далеко отсюда, от этой больничной палаты, и мы бы улетели на драконе или чем-то другом, и жили бы в крепости, где ни одни занавески не были бы серыми, и не пахло бы больничной палатой и лекарствами. Я люблю тебя, - повторяет он, потому что он нуждается в том, чтобы Гарри услышал это. - Как сильно? - шепчет Гарри, глаза слипаются от усталости. - До луны, - шепчет Луи. - И обратно. - До луны, - повторяет Гарри, и закрывает свои прекрасные зеленые глаза и впервые засыпает с улыбкой на лице, с тех пор, как ему поставили диагноз. Луи больше никогда не увидит, как он открывает глаза снова. Гарри ушел, а Луи тринадцать. Он в машине, и он плачет, и он кричит, и его мама просит его успокоиться. - Еще немного, Луи, пожалуйста, подожди, пока мы доберемся до дома. Я понимаю, тебе больно, малыш, я знаю, знаю. И Луи не в силах понять, потому что ему всего тринадцать. Ему всего тринадцать, а его лучший друг только что умер и он не знает, что делать; не знает, что можно делать, кроме того как плакать и дышать, и даже этого он не может больше. + Его дом был заполнен точно таким же количеством цветов, скольким, наверное, заполнен дом Гарри, потому что все, кто знали Гарри - знали Луи, и знали, что в данный момент Луи тяжело, также как и Энн, и Джемме. Он никогда не думал, что цветы могут заставить его грустить так сильно. + Уже Хэллоуин и Гарри ушел три месяца, шестнадцать дней и двенадцать часов назад. В прошлом году, Луи был Человеком-пауком, а Гарри был Скуби-Ду. Теперь в этом году у Гарри не получится быть никем, кроме как мертвым. Гарри ушел, а Луи четырнадцать. - Я не могу заставить себя выбросить хоть что-то из его вещей, но я также не могу оставить их в его шкафу. Пожалуйста, возьми, все, что хочешь, Луи. Он был бы рад этому. - говорит Энн, избегая глаз Луи, но все в порядке, потому что Луи тоже больше не может смотреть кому-то в глаза. - Половина из них все равно твоя, - добавляет она, слеза незаметно скатывается по ее щеке. Луи лишь кивает, и поднимается наверх, в комнату Гарри, чувствуя, как с каждым шагом ощущает все больше тяжести в животе. Комната Гарри осталась точно такой же, какой он ее покинул. Незаправленная кровать, разбросанные по полу носки. Фотографии Луи и Джеммы, и Энн, и Найла, и Лиама, и Зейна на другой стороне двери. Луи не может дышать. Луи не может сделать этого. Луи придется сделать это. Он делает несколько несмелых шагов вперед и медленно открывает дверь, словно оттуда должен был выпрыгнуть мальчик помладше и напугать его, как он делал это всегда. Но этого не произошло. Запах Гарри сбивает Луи с ног, когда он открывает дверь в шкаф, и Луи чувствует, как слезы катятся по щекам. Свитера, футболки, джинсы и еще множество вещей, которые Гарри никогда больше не наденет. - Мне так жаль, - шепчет он. - Мне так жаль, что ты никогда не наденешь что-либо из этого; мне так жаль, что ты не пошел в старшую школу, а я пошел; мне так жаль, что это был ты, а не я. Луи абсолютно, на все сто процентов,не плачет, когда забирает несколько свитеров и футболок Гарри, которые были малы им обоим. Конечно нет. + Когда Луи засыпает ночью (после того, как выпьет одну маленькую белую таблетку, как и каждую ночь с тех пор, как Гарри ушел), ему снятся королевства, охваченные пламенем, и принц с такими красивыми волосами и такими прекрасными глазами. Ему снятся поцелуи и игрушечные динозавры, и то, как он улетает далеко-далеко из злой крепости на драконе. Ему снятся полет на Луну, руки Гарри вокруг его талии и его ладонь на груди, где-то в области сердца. - Как сильно ты любишь меня, Лу? - спрашивает Гарри, с улыбкой на лице. Луи улыбается и целует своего лучшего друга в щеку. - Как до Луны, - говорит он. Гарри улыбается. - И обратно, - заканчивает он за него.