Опять зашли чайку попить

— О, Юль, привет, а мы к тебе ненадолго. — Здравствуй, Юлия. Кажется выражение моего лица выражало безудержную радость, потому что Марстен заржал, а Дарвальд вежливо улыбнулся, но потом не выдержал и фыркнул. Тяжело вздохнув, я пошла на кухню ставить чайник, за мной из спальни потрусил Марстен, таща за собой Дарвальда, который мог бы и сам спокойно дойти, но Марстен вцепился в его руку и тащил за собой, как любимую игрушку. Подозреваю, Марстен одним своим присутствием превращал людей в стоиков, а уж тех, что знали его давно — в чистое воплощение дзена. Поставив чайник на огонь и опрометчиво достав сушки и пряники (но предусмотрительно придержав конфеты), я решилась спросить: — А в чём дело-то? Дарвальд снова тонко улыбнулся, и я отметила, что выглядит он каким-то усталым. Ничего страшного, но устало. — Я изучал старинные рукописи и в них нашёл интересную отсылку на то, что где-то есть архив, небольшая библиотека падших магистров. Я стал искать точные данные и нашёл-таки эту библиотеку. К сожалению, отчего-то большинство рукописей и книг в ней были повреждены, но я смог расшифровать… — Короче! — Падшие магистры в вашем мире спрятали один артефакт, — выпалил Марстен, сгрёб одной ладонью сушки и принялся ими смачно хрустеть. В этот момент я осознала, что с конфетами поступила мудро. — Короче, артефакт офигенный, но найти его — невозможно. Тогда подключился я и смог сделать поисковик. Это такая штука, тебе понравится, потому что в ней есть техника — я взял компас за основу. Потом.. — Благодаря познаниям Марстена мы установили, что артефакт где-то неподалёку от твоего места проживания. — Но у нас проблема! Техника — сбоит! Вот так перебивая друг друга они смогли добраться до сути, и сейчас Марстен сидел с довольным видом, потому что употребил «крутое словечко». От меня ведь, поди, когда-то подцепил. — Ты же знаешь, мы обычно прекрасно ориентируемся в незнакомых мирах, но в вашем мешает то, что Источник слабоват и артефакт уникален. Так что, Юлька, выручай. Походи с нами. — Что значит «походи»? — не поняла я. — Сопровождать вас в ваших поисках? Вот счастья-то привалило, артефакт где-то рядом, а мне ещё светит и прогулка с двумя такими прекрасными мужчинами. — Вот, чувствуешь? — согласился Марстен А потом чёрт меня дёрнул спросить, что за артефакт. Дарвальд встрепенулся и увлечённо стал рассказывать про необычайные трансформирующие свойства, что артефакт совершенно уникален и даже известен в нашем мире, схожие, конечно, в других мирах тоже есть, но всего лишь — схожие. Свойства не те, срок преобразования не тот. Я начала клевать носом, как на уроке истории, но на словах «полное изменение свойств на молекулярном уровне, изменение кристаллической решётки» закипел чайник, я встрепенулась и до меня дошло: — Философский камень, что ли? — А ведь я всегда говорил, что она умная, да? — Марстен хитро поглядывал на меня и косил глазами на кухонный шкаф, в котором лежали конфеты. Эти умники «в гости» умудрялись приходить под вечер, поэтому, когда мы вышли, было уже почти десять. Вот ладно лето, темнеет поздно, а всё равно уже сумерки приличные. Вышли мы втроём, дружной колонной: впереди Марстен со своим «типа компасом», потом я, чтобы объяснять, где можно свернуть и срезать угол, что в этот дом нельзя ломиться, на первом этаже — опорный пункт полиции, ну и так, всякие мелочи, которые помогали «компасу» чётче реагировать и указывать верное направление. В арьергарде шествовал Дарвальд и пока ничего не делал. Я сердито подтянула джинсы, одёрнула рубашку, которую успела-таки схватить и накинуть поверх футболки и только сейчас поняла промах. Дарвальд и Марстен были в... в... в своём. Причём, если Дарвальд был в своём привычном одеянии (ох, эти весёленькие розовые рубашки) и, если что, мог закутаться в плащ, то Марстен явился то ли с охоты, то ли чёрт его знает откуда, но на нём были кожаные светло-коричневые лосины, длинная серая рубаха, на ладонь длиннее его пятой точки, затканная у горла, с весёленькими цветочками, и короткая зелёная куртка. — Да вы издеваетесь, — сказала я и резко остановилась. Как и следовало ожидать, Дарвальд впилился мне в спину, а так как он был значительно выше и сильнее меня, то я пролетела вперёд и сама вплющилась в Марстена. Когда мы пересчитали все ушибы и шишки, я потыкала пальцем в их наряды и рассказала, что об этом думаю. — Ой, ла-адно, — легкомысленно отмахнулся Марстен, — темно уже почти. Да подумают, что это карнавал какой, вон, смотри, кто-то уже свистит и руками нам машет. — … рки! …сы! — донесло до меня ветром. Компания, которая нам это проорала, была далеко, но выглядела не очень дружелюбно. — Пойдёмте уже быстрее. Куда дальше? Э, нет, нет, тут не пройти, не видишь, что ли: детский садик! Так мы проблуждали ещё минут двадцать, наша стройная колонна рассыпалась, и вот уже в арьергарде я, а Марстен увлечённо тащит за собой Дарвальда и что-то упоённо ему вещает. — Эй! Голубки! Пидарасы! Это нам прилетело от очередного одарённого субъекта, и тут я увидела, что Марстен не просто за рукав тащит друга, а за руку. — Да вы издеваетесь! Так, давайте вести себя прилично. У нас сейчас закон. Борются. Поэтому — за руки нельзя! — А что вот там молодой человек крикнул? — поинтересовался Марстен, отпуская руку Дарвальда, расправляя плечи и берясь за рукоять меча. — Не расслышали, — хором, не сговариваясь, ответили мы. — А мне показалось… — Показалось! — Ну ладно, — согласился Марстен, — так, а кажется, нам сюда. А тут что? — Был какой-то молодёжный клуб, — зевая, ответила я. — Что, нам туда? — Похоже на то. То, что клуб оказался каким-то не таким, я поняла сразу. Чья-то рука шлёпнула меня по заднице и кто-то пробасил над ухом: — Какой хорошенький мальчик! — Мама! — заорала я и прижалась к Дарвальду. — Да вы издеваетесь! — Так это девочка, — разочарованно вздохнул обладатель баска и, окинув тёплым, облизывающим взглядом моих спутников, предпочёл удалиться. — Это куда-куда мы попали? — подозрительно спросил Марстен. — На карнавал, — сердито ответила я и только собиралась отлипнуть от Дарвальда, как получила воздушный поцелуй от готичненькой девочки в шипастом ошейнике. Отлипать я срочно передумала. Э, нет, не надо меня записывать в гомофобы и прочая, и прочая, но тут люди собрались повеселиться и оттянуться в приятном, привычном, естественном кругу; этот круг натуралов явно не подразумевал. Кроме того, ночной клуб — есть ночной клуб, вне зависимости от его посетителей. Можно, конечно, объяснять всем и каждому, что я сюда зашла молочного коктейля выпить и, возможно, кто-то даже меня им угостит и на этом дело закончится, а возможно, кто-то прилипнет так, что звать на помощь придётся. В обычном-то клубе от всяких «папиков» не отмашешься, в общем, придурки есть всегда и везде, поэтому — я просто прилипла к Дарвальду и отлипать не собиралась. — Юль, а ты чо? — Марстен окинул меня взглядом, но снова отвлёкся на свой «компас», — вот, опять барахлит. Где-то тут. Эй, а в этой таверне можно сесть куда-нибудь и выпить? А чего громко так? Мы сели; за золотые монеты, небрежно ссыпанные Дарвальдом официанту, нас провели и усадили на уютные диванчики, смахнув при этом табличку «зарезервировано». За те же монеты я получила апельсиновый сок, Марстен — что-то прозрачное, и это точно была не вода. Дарвальд отказался от всего. Мы сидели, мило болтали, я стала спрашивать, что у них новенького. Всё-таки свалились как снег на голову, эгоисты. Вот нужна стала — явились, а ничего не рассказывают. — Знаешь, Юль, нормально всё. Я вот старые рукописи у себя в поместье изучаю. А Марстен, — тут Дарвальд проследил долгим взглядом за ногой, обтянутой лосинами, которая яростно притопывала в такт гремящей музыке, — Марстен охотится. У меня в поместье. — Да что ж ты себя изнуряешь так, — Дарвальд вздрогнул, — знаниями-то. На охоту могли бы вместе. Скакать по весеннему лесу, бок о бок, — я зажмурилась, представляя картину. — У нас сейчас поздняя осень. — Ну ты понял меня. Тут наша компания была разбавлена подошедшим мужичком, симпатичным таким, с бородой, в кожаной кепке, кожаных штанах — не таких красивых и не в облипку, как у Марстена, — и кожаной жилетке, не сходящейся на широкой волосатой груди. — Скучаете, мальчики? Хотите настоящего медвежьего мяса? Марстен тут же отвлёкся от рассматривания зала и сфокусировался на незваном госте. — О! А как вы на него ходите? С рогатиной? Заваливаете в одиночку или с друзьями? Я перебрала в голове свои не то чтобы энциклопедические, но достаточно обширные познания об окружающем мире, и начала медленно соображать, как объяснить и дядечке, что он ошибся, и Марстену, что того «мяса» он точно не захочет. Дарвальд тоже что-то додумал и напрягся. — Красавчик, а тебе бы подошёл красивый кожаный ошейник и обнимашки с «мишкой», — мужик явно не смущался, что влез в нашу скромную компанию, и тянул руки к шее Дарвальда. И до Марстена что-то дошло! — Р-руки убр-рал! — рыкнул он, эффектно вставая и вытягиваясь во весь свой немаленький рост. Волосатого мужика как ветром сдуло. Соседние диванчики оглянулись на нас. Марстен сел и возмущённо спросил: — Так, чего ему надо было? — Потом объясню, — отрезал Дарвальд. Мы снова сидели втроём, слушали клубную музыку, глазели на однополые парочки и при этом Марстен сохранял свою прекрасную, отдающую идиотизмом, невинность. Но долго нам сидеть втроём снова не удалось. Но на этот раз Марстену компания понравилась. — Ах, какой видный мужчина. Мужчина, можно мы с подружкой рядом с вами сядем? — Зачем же рядом, — расцвёл Марстен, — можно сразу на коленки. Ну-ка, красавица, иди сюда! Две шикарные дивы, габаритов самого Марстена, уместились на его коленях и принялись щебетать и осыпать его блёстками. Я завистливо смотрела на их маникюр и прикидывала, сколько стоит их косметика и не корейская ли. Ох, как же ровно лежал тон. Не-е-ет, вот всю жизнь буду такой тощей, лохматой и с прыщом на лбу от сладкого, но никогда не смогу стать такой дивой, как эти два трансвестита. Дарвальд тронул меня ногой под столом. — Скажем ему? — Не-е-ет, зачем? Ой, можно я ещё посмотрю на их макияж? В жизни таких стрелок не получалось! Ой, а ты чего? Вроде расстроил... А, да, давай скажем. Марстен! Эй, Марстен! В жизни я не получала такого недовольного взгляда от Марстена Сейрса. Я приняла самый умильный вид и ляпнула: — Тебе в коленки там ничего не упирается? Дивы захихикали и демонстративно заёрзали. Марстен сменил гнев на недоумение и даже, кажется, на беспокойство — похоже, решил, что у меня не все дома. Ну ладно. — Марстен, загляни под юбки дамам и успокойся уже. Эти принцессы не для тебя. Марстен начал морщить лоб, а дамы — хохотать в голос: похоже, им нравилось происходящее. Тут вступил Дарвальд. — Марстен, Юлия хочет сказать тебе, что эти дамы — немного не совсем дамы, и тебе это не понравится. — Ну почему не понравится, может, понравится, — встряла одна и наманикюренной ручкой потрепала Марстена по щёчке. Тот блаженно повернул голову, но тут на что-то уставился и замер, как раненый оленёнок. Дарвальд забеспокоился, проследил за взглядом, я тоже. Марстен уставился на кадык одной из дам. Медленно сглотнул. Перевёл взгляд на кадык второй дамы. Мы с Дарвальдом затихли. — Дамы, — чопорно сказал Марстен, — мне точно не понравится. Прямо совсем не понравится. И то, чем вы мне в коленки упираетесь — тоже не нравится. — Ах, какая жалость, — вдохнула одна и подмигнула нам, — а такой милый и секси. Пойдём, дорогая, нам тут не рады. Дивы вспорхнули с коленок Марстена и в следующую минуту растворились в толпе. — Карнавал это, — отрезала я в ответ на растерянный и вопросительный взгляд Марстена. Мы могли бы сидеть и ещё дольше, но тут активизировался «компас», а на сцене началось шоу. Волоокая блондинодива в серебряном платье, обтягивающем фигуру, как хирургическая перчатка руку, медленно выплыла на середину сцены. Она была прекрасна: белокурые локоны, алые губы, бюст размера не меньше третьего, — и плыла, покачивая бёдрами. От восторга я вцепилась в диванчик. Дарвальд такого же восторга не испытывал, но кажется, тоже был сражён. Единственным из нас, кто проигнорировал эту неземную красоту, был Марстен, он завороженно смотрел на свой «компас» и что-то вычислял. — Это ж у неё на шее! Смотрите! На шее у блондинодивы висела обычная подвеска, бижутерия бижутерией, блестящая, конечно, уютно покоящаяся меж двух холмов. Ой, что это я. Ещё пара часов здесь, и я, пожалуй, подмигну в ответ той девочке в ошейнике. — На абордаж! — зычным голосом приказал нам Марстен и ретиво рванул к сцене. Я хотела вцепиться в его куртку, но не успела, Дарвальд тоже рванулся вперёд, но запнулся о меня. Пока Дарвальд поднимался и поднимал за шиворот меня, Марстен уже успел добраться до сцены и теперь пытался прорваться через охрану. — Его же сейчас в полицию сдадут! — Что он сказал про артефакт? — На шее! — Юля, слушай внимательно, хотя это будет трудно, постарайся в этой заварухе как можно ближе оказаться к Марстену. Мне так будет легче... в общем, сделай это. Я займусь остальным. Вот легко сказать «сделай», что творилось, мама дорогая, что творилось. Марстен размахивал своим мечом, кто-то пытался в ответ махать вешалкой-стойкой для одежды, кто-то истошно голосил, отважные охранники попытались броситься на Марстена с тыла, но тот был верен себе и тыл держал под присмотром. Вот как в этом бедламе оказаться как можно ближе? — Всем стоять! Я — опытный переговорщик! Мужчина! Положите ваш меч! А кто это заголосил? Я даже удивилась. А потом удивилась ещё больше. Это же я заорала. Я покосилась на Дарвальда — тот уже забрался на сцену, конечно, всё ж внимание приковано к ненормальному у сцены, и теперь медленно приближался к перепуганной блондинодиве, которая с истинно женским любопытством трепетала от ужаса, но не собиралась уходить, не узнав, чем всё дело закончится. — Я! Я переговорщик и умею с психопатами. Все расступитесь. — Вокруг меня и по направлению к Марстену народ брызнул в стороны, ну чисто Красное море перед иудеями. — Мужчина, меч в ножны и дайте мне руку. — Марстен не понял, нахмурился и ещё раз энергично взмахнул им. Я бы продолжала свои уговоры и смогла бы намекнуть прозрачнее, что нам надо находиться ближе друг к другу, но тут туфелька сорок пятого размера блондинодивы встала на что-то неровное, что-то хрустнуло под её ножкой, и взгляды всех обратились на сцену. Бог мой, а Дарвальд почти подкрался, и ему ничего не оставалось делать, как впрочем и мне. Пока он одним рывком удалял бижутерию с прекрасной груди, я бросилась вперёд и схватила Марстена за руку. В один миг всё закружилось, потемнело, потом снова заискрилось, ещё раз потемнело, и мы оказались в темноте, на улице. Я на Марстене, а Марстен — ну конечно же, придавил Дарвальда. — Ты цел? Жив? Марстен стряхнул меня наземь и теперь поднимал и внимательно осматривал Дарвальда на предмет повреждений. — О, ну спасибо, что спросил. Со мной тоже всё прекрасно, — пробурчала я, — особенно после знакомства с землёй. Мы где? А мы здесь как? Слушайте, давайте уже под ближайший фонарь выйдем. До фонаря мы еле добрели; я ушибла ногу, а Марстен — почти тащил на себе Дарвальда. — Да что случилось-то? — Источник. Ты же знаешь, нам тяжело у вас применять свои способности. Он нас вытащил и выложился по полной. Видишь, бледный какой? Дарвальд пытался улыбнуться и отмахнуться от лапищ Марстена, но выходило что-то фигово. Я собиралась разрыдаться, но это было контрпродуктивно. — Стоп. Я знаю, где мы. Чёрт, достаточно далеко от дома. Так, а вон за тем торговым центром — стоянка такси. Оставайтесь здесь, а я пойду сбегаю и вернусь с машиной. — Юльк, одна, по темноте? Нет уж, оставайся с ним, я это, сам. Я представила себе таксистов, курящих, пьющих кофе, и Марстена, выплывающего из ночной темени с мечом наголо и в своих лосинах — уй, нет. — Так, я буду осторожна, но идти мне. Хотя, если есть какой-нибудь охранный амулет — мне бы о-очень пригодился. Охранного не оказалось. Двум гопникам — не повезло. Дарвальд из-за своих увлечений артефактом-философским камнем, понаделал симулякров, как он выразился. На короткое время амулеты могли весьма правдоподобно изменять внешность владельца, точнее, создавать плотную иллюзию вокруг него. — Не думал, что понадобится, — сказал Дарвальд, вытаскивая из кармана пригоршню камешков на кожаном шнуре. — Бери вот эти, действуют минуты три. Для владельца — совершенно безопасно, даже ничего не почувствуешь. — А что они делают? Дарвальд хихикнул, что свидетельствовало о некотором нервном напряжении, а также о том, что он стал приходить в себя. — О, ты будешь выглядеть очаровательно: седые космы, жёлтые глаза и клыки. — Баба-Яга! — обрадовалась я. — А давай. Ну вот так вот гопоте и не повезло. На: «Девушка, а девушка, есть закурить? А давайте потрахаемся?» — я активировала амулет, как меня научили, и развернулась к преследующим. Ой, что тут началось. Один завизжал, второй тут же окаменел и остался стоять столбом. Не знаю, сколько он там стоял, а второй орал, но мне трёх минут хватило, чтобы удалиться на весьма безопасное расстояние. К таксистам я вышла лёгкой нервной рысью, но в общем-то всё обошлось. Дарвальд и Марстен уселись на заднее сиденье, я — на переднее, назвала адрес, и мы поехали. Дарвальду явно становилось лучше, и он уже не только не опирался на плечо Марстена, но и вовсе отпихивал его от себя. — Всё хорошо. — Где болит? — Всё хорошо. Я понемногу восстанавливаюсь. — А если ты тут умрёшь? Я фыркнула, а таксист как-то опасливо покосился в зеркало заднего обзора. Ехали дальше молча, но меня всё-таки подмывало спросить. Сосчитав до двадцати, я поняла, что спрошу. — Ну и долго вы будете прикидываться? — Что? — Марстен был сама невинность, а вот Дарвальд слегка смутился. — Давно вы? Ой, не надо мне тут изображать невинность. И давно вы вместе? — Мы всегда вместе! — пробасил Марстен, не желая сдаваться. Таксиста пришлось шокировать. — Спите вместе давно? — Я змеёй вывернулась с переднего сиденья и заглянула на заднее. Плечи Дарвальда затряслись от сдерживаемого смеха, а Марстен выглядел удивлённым. — Вот не надо мне только лапшу на уши вешать. Я с самого начала поняла, что кто-то слишком устал не только из-за изучения рукописей и совместной охоты. Или совместная охота у вас — эвфемизм для постели? Таксист заложил какой-то особо крутой вираж, меня откинуло в другую сторону, но я всё равно вернулась в исходное положение. Марстену было явно неуютно, но поняв, что их хитрости раскрыты, внезапно положил свою пятерню на голову Дарвальда и потянул к себе на плечо. Дарвальд сопротивлялся. Марстен вошёл в раж и ещё раз потянул голову друга на своё плечо. Дарвальд понял, что нужно сдаться и, перехватив мой взгляд, пожал плечами и покорно склонил голову ему на плечо. — Ну вот так вот. Вместе, — с вызовом сказал Марстен. — Вот же умная ты, Юлька. Три дня спустя. Поместье Дарвальда Тарма. Вечер. Опочивальня Дарвальда Тарма. — Эй, Валь, а смотри, чего у меня есть? Это я ещё тогда прихватил, в торговой лавке той таверны. Юлька, зараза, долго ржала и сказала, что это не бусики. Хочешь попробовать?