You are so different. You are so beautiful

      Мальчишка читает новое письмо, бумажное, пахнущее лавандой и мятой, пробегаясь взглядом по маленькому каллиграфическому почерку. Он ощущает, насколько приятная бумага конверта на ощупь, а также проводит тонкими пальцами по рисунку китайского разноцветного дракона, который тоже был в письме. На лице сияет мягкая улыбка, когда взгляд пробегается по строчкам о том, что его друг начинает чувствовать себя лучше и благодарит его за фрукты, которые тот оставил под его дверью два дня назад. Это началось два года назад, когда Эклипсу было двенадцать и он только переехал в этот странный дом за городом, где в пару шагах уже лес. Он любил бывать в лесу, любил сидеть на ветках старых деревьев и любил наблюдать за птицами, которых изредка подкармливал хлебом или зёрнами. Но чаще всего чёрный ворон составлял ему компанию, сидя на ветке рядом и громко каркая на других птиц, которые хотели полакомиться угощениями. Ригли слышал, что этот ворон принадлежит мистеру Нама и его сыну, но он никогда его не видел. Мистер говорил, что его сын не любит быть на улице и сидит на домашнем обучении. И Ригли всегда было интересно, как он выглядит, а также почему он всё время сидит в комнате. Эклипс начал это первым; первый положил письмо под дверь своего соседа, который жил на нижнем этаже, хоть и не дождался ответа на него. Второе письмо, третье, четвёртое, пятое… ….и наконец-то он получает небольшое письмо с тремя вопросами: “Зачем? Почему? Тебе не противно?”. Мальчик не знает, почему ему должно быть противно, но отвечает, что “нет, не противно. Как тебя зовут?”. И за три года он узнаёт, что они одногодки, друга зовут Ройс, он любит змей, брауни, сладкий чай и плюшевые игрушки. Эклипс бережно хранит каждое письмо, где его друг хоть что-то упоминает о себе и между строк кричит о том, почему он закрылся от людей. И бережно хранит каждый его рисунок, будь то яркий или чёрно-белый, акварелью или тушью. Но Ригли почему-то больно, когда Ройс пишет о том, что во время нервных срывов или когда его накрывает волной ужасных воспоминаний, он царапает свои руки и колени. Ригли считает его красивым по-своему; хоть Нама никогда не говорил, как выглядит, но Эклипс представляет его похожим на Мистера Нама. Чёрные и, возможно, длинные волосы, очень тёплая улыбка, небольшие руки и ему кажется, что Ройс пахнет лавандой и мятой, может, чем-то сладким. Но ещё Клипс узнаёт, что Ройс любит ягоды и персики, поэтому два раза в месяц оставляет тарелку с ними под дверью друга, хоть он ни разу ещё не открыл дверь при нём, чтобы взять тарелку из рук юноши. Ригли не расстраивается, надеясь, что однажды он сможет просто вручить персик в уже здоровые, без царапин, руки своего друга.        День рождения Ройса был значимым праздником для Эклипса, даже если сам мальчишка ненавидел отмечать день своего рождения. Ригли всегда оставлял под дверью друга какой-то значимый подарок; обычно это какая-нибудь интересная фигурка змеи, плюшевый кот и брауни, которые он сам приготовил с отцом Ройса. Но в этот раз всё идет не так, как должно быть. Эклипс крупно ссорится с отцом, звуки битья посуды, крики, грохот и хлопок дверью. Ригли больно, ему обидно, слова отца всё ещё сидят в голове и пожирают его. И внезапно он слышит хлопок об дверь, чужой плач и незнакомый голос, повторяющий его имя как мантру. И стоит юноше открыть дверь, как сразу в глаза бросается чёрный плачущий комочек, вжимающийся в отцовскую бочку с вином. Комок закрывает лицо, прячет его в длинных рукавах, шепчет что-то между “не смотри на меня, это уродливо” и “пожалуйста, будь в порядке”. Эклипс аккуратно садится на колени, тянет худую фигуру на себя за локоть и как только юноша оказывается рядом, заключает его в крепкие объятия, не давая сбежать. На душе как-то спокойно и легко, поэтому Ригли мягко улыбается. Ройс плачет, шепчет, чтобы все было в порядке, утыкается носом в чужую шею, сразу же ощущая шрам от ожога и следом прижимается мокрой от слёз щекой к щеке Эклипса. И, видимо, эмоции вместе с переживаниями сильно захлестнули мальчишку, что сначала он целует несколько раз Ригли по мокрой щеке, а после - в губы. Немного настойчиво, отчаянно, продолжая трястись от волнения. Ощущение чужих губ на своих скручивает внутри приятным узлом, взрываясь стаей тех самых бабочек, о которых часто говорят и Эклипс улыбается шире, отстраняясь. Он мягко, даже аккуратно, обхватывает чужое лицо ладонями, вытирая слёзы со скул Ройса, теперь уже замечая большой шрам от ожога на его щеке. Теперь всё встало на свои места и Клипс понял, почему Нама не хотел показываться людям. И он видит, как друг (друг ли?) потихоньку успокаивается, шмыгая носом. Юноша встаёт на ноги и поднимает друга на руки, унося в свою комнату, мысленно отмечая, что тот такой маленький по сравнению с ним и очень худой. Конечно же, он закрыл за собой дверь перед тем, как посадил Ройса на свою кровать, продолжая его мягко успокаивать и рассматривать, будто впитывая мельчайшие детали его внешности в свой мозг. Веснушки на носу и на скулах, густые чёрные волосы, собранные в высокий хвостик, пухловатые губы с маленькими ранками от острых зубов, но Эклипс всё равно замирает, думая, что даже шрам на щеке не портит такую необычную красоту с таким растерянным взглядом. И когда Ройс успокаивается, то смотрит на Эклипса в ответ, сразу же замечая голубые глаза, бледную кожу и чёрные волосы, находящиеся в творческом беспорядке. Нама думает, что Эклипс красивый, а этот шрам на шее вовсе его не портит, являясь даже такой своеобразной изюминкой. Он опускает взгляд и видит, как мягко Ригли сжимает его руки, проводя кончиками пальцев по новым ранкам от ногтей, поэтому ему даже хочется спрятать свои руки от чужих глаз и Клипс чувствует это желание, поэтому отпускает чужие руки. Встаёт на ноги и подходит к шкафу, открывая, чтобы найти небольшую пластиковую коробку, а оттуда Клипс выудил пластыри. Милые такие, с мишками, считая, что они прекрасно подойдут. Подойдя к слегка сгорбленной фигуре, Ригли опустился на колени, мягко беря чужие руки в свои и наклеивает пластыри на руки, а потом даже наклеивает один на коленку через дырку в джинсах, тем самым заставляя Ройса смутиться. — Спасибо, но не стоило… — Стоило. И я докажу, что ты, блять, идиот, раз продолжаешь это делать. Теперь я лично буду проверять твои руки и отучать тебя от этого. Это звучало страшно для Ройса, но вместе с этим разжигало надежду на то, что теперь всё будет по-другому. Он слушает голос Эклипса, когда он читает ему какую-то старую любимую книгу и внимательно слушает, когда юношу с энтузиазмом рассказывает о деталях. Нама мысленно обещает сделать всё, что в его силах, чтобы перестать считать себя противным, пока что мягко обнимая Эклипса за руку, смотря в книгу.