***
- …им вдвоем хорошо, не стоит им мешать, – едва слышный голос и мягкая, теплая ладошка легла мне на плечо, возвращая в действительность. Все было почти хорошо. После слов Невилла, что Гермиона меня любит, и нужно только подождать, я слегка успокоился, и решил, что стоит дать своей Гермионе время прийти в себя, и с головой ушел в учебу. Мне было морально тяжело в большом зале встречаться с глазами Грейнджер, и видеть как та смущено отводит взгляд, а я успокаивал себя, что «вроде сегодня она не так сильно морщится как вчера»… Правда иногда на меня находило, и я пытался как-то проанализировать случившееся. По словам моих друзей в купе Хогвартс–экспресса ничего такого не произошло. Но почему, когда я пересекаюсь взглядом с Гермионой, у неё на лице возникает отражение того ужаса, который я видел тогда? Так и сами наши отношения – я все чаще стал задумываться о них. Если покопаться в себе – получается, что основной мотив – это защитить её. Имея опыт прошлой жизни, я непреднамеренно воспринимал всех окружающих меня подростков как детей. Наверно и к Гермионе я относился с этой позиции, воспринимая её скорее ну не дочерью, это был бы явно перегиб, но наверно младшей сестрой? Ну по крайней мере такая позиция мне позволяла проще относиться к нашей временной размолвке. Не представляя как же я тогда ошибался! Даже то, что я сейчас жил с Гарри и Невиллом в одной комнате практически никак на мне не отражалось, особенно когда у них возник какой-то общий секрет, который они тщательно от всех скрывали. В том числе от меня и Грейнджер. Занятия, обед, библиотека, тренировка, и я едва доползаю до кровати. Ночью же меня мучили кошмары – сволочной Люпин оказался прав – днем, когда я по привычке удерживал барьеры на своем разуме все было вполне терпимо, но вот ночью, когда я не мог следить за концентрацией их влияние я испытывал в полной мере. Впрочем не я один – в этом году уже привычный шум в гостиной и даже в большом зале был намного слабее. Создавалось даже такое впечатление, что в Хогвартсе траур – точно так, же все стараются говорить негромко, иной раз кто-то забывается, но надолго его не хватает. Наверно я как и все влюбленные был слепым и глухим, а никто из моих друзей не хотел меня просвещать. Однажды ночью я проснулся от какой-то тянущей не то боли, не то тоски в груди. Прислушался к себе: кажется опять что-то с Гермионой произошло, но вроде не опасность. Но привыкнув переживать за девушку был готов нестись хоть на край света. Выглянул - отбой уже давно был, пологи остальных кроватей в нашей спальне плотно задернуты, видимо ребята спят. Оборачиваться в кота с тех самых пор, как я поохотился в экспрессе на дементоров и нахватал черной дымки не решался, но привыкнув к тому, что мог всегда знать кто где находиться, еще в начале года вернул себе карту мародеров. О её свойствах знали только близнецы. А их сейчас в школе нет, а Поттеру отдавать её я даже и не планировал. Прекрасно помня куда её спрятал, хоть и с некоторым трудом, но заполучил назад. И вот сейчас, при свете тусклого люмуса я смотрел на старый пергамент… и ничего не видел! Как я раньше не замечал, что Поттер почти каждый вечер куда-то исчезает, прихватив свою фамильную мантию? Линии расплывались перед глазами, точки смазывались и только два имени: Поттер и Грейнджер стояли перед моим взором. Знакомый заброшенный класс, и уже час как был отбой… Эти две точки так рядом… и меня охватывает холод. Почему они там? Зачем?! А вот они сливаются в одну… у меня слишком богатое воображение, даже легилименция не в силах помочь: ревность огненным потоком захлестнула меня. Я уже никогда не вспомню что тогда случилось, скорее всего я себя тогда не контролировал – в себя я пришел в заброшенном но почищенном магией знакомом классе: Гермиона и Гарри стояли рядом и целовались… Скорее всего я зарычал, не в силах сдержать ненависть. Моя Гермиона закрывала своей грудью от меня же спрятавшегося за ней Гарри! Их мантии лежали на парте, а блузка девушки была немного расстегнута… Я же бешеными глазами смотрел на неё и меня буквально колотило. Та черная пелена, что окутывала меня начала расползаться вокруг призрачным туманом, и вся мебель попадающая в него осыпалась трухой. Кажется даже камень пола едва слышно скрипел и покрывался трещинами… - Остановись! – она буквально закричала, в каком-то исступлении шагнув мне на встречу, - мы же с тобой друзья! Ты мой самый первый, самый преданный друг! Но то, что ты сейчас делаешь неправильно, так нельзя поступать! Так поступают не друзья, а рабовладельцы! Ты мне не позволяешь встречаться ни с кем! Делаешь одинокой, изгоем. Пойми, но я так не могу… Она еще что-то говорила, видимо выплескивая наболевшее, но я как будто провалился в некий транс – я видел как она открывает рот, трясет головой, от чего её слегка взлохмаченная прическа все больше разъезжается, а Гарри, смущенно кивает головой, видимо хоть так пытаясь участвовать в ссоре. Я даже отдельные слова понимал, но смысл её речи как-то ускользал от моего понимания. Я просто смотрел на возмущенную мою бывшую подругу, и в моей душе все буквально леденело и покрывалось чернотой. Заключение её речи оказалось жутко банальным: она сказала «давай останемся просто друзьями!» Скрипнув клыками, развернувшись, я просто ушел сквозь стену. У меня не было цели, я просто шел, пытаясь уйти хоть куда-то подальше, душой чувствуя отголоски тех эмоций что сейчас испытывала Гермиона. Наша связь все еще работала, и я не знал как её разорвать. Я практически не сдерживая ненависть шел темными коридорами Хогвартса, а позади меня тихо гасли магические светильники, редкие статуи рыцарей буквально осыпались трухой, а стены с легким шорохом покрывались мелкими трещинками. Магия школы противилась моей. Я буквально шкурой ощущал как невидимая пелена защитной магии школы оплетает стены, потолок… но замок был стар, на все его сил не хватало, и я с какой-то жаждой больших и больших разрушений то прижимался к дверям, то терся о стены. Где я находился я не знал, да мне было все равно, когда на моем пути неожиданно возник какой-то парень в мантии Когтеврана, по возрасту курса шестого-седьмого. Что он делал после отбоя я не знал, но и убивать непричастного не хотелось. Естественно я замедлился, давая ему возможность удрать. Но вместо этого в меня понеслось с десяток лучей – смелый однако. Я был зол на себя. В тот момент я мечтал умереть, но находясь в теле призрачного кота, сделать это оказалось несколько проблематично, а вернуться в свое тело у меня опять не получилось. Не обращая на летящие в меня тусклые лучи заклятий я медленно, даже не уклоняясь от его чар шел на этого самоубийцу распространяя вокруг ауру смерти. Кажется последнее было что-то смертельное, может быть даже авада, хотя позже я в этом засомневался. Я хоть и начал едва-едва различать цвета, но они пока еще слишком бледные. А тот луч скорее был голубой чем зеленый. Впрочем не суть, к смерти я был морально готов, но заклятие вместо того чтобы убить меня, расплескалось по черной пелене окружающей меня, сделав её еще плотнее. Я с тоской посмотрел на этого волшебника, мол, ну что еще покажешь? Но тот больше ничего не стал демонстрировать просто удрав из этого коридора. Но к сожалению на этом мои встречи с непричастными студентами не закончились – как назло навстречу мне, совершенно не опасаясь шла Луна Лавгуд! В тоненькой пижамке в милых единорожках, и снова, в пусть и теплых, но одних только носках. Увидела и похоже сразу узнала, и по старой привычке раскрыв руки, и готовясь меня обнять она заспешила прямо ко мне, я же с ужасом пятился, слишком хорошо представляя, что случится с ней, когда она войдет в окружающий меня черный туман! Семь метров… пять... два… Я всеми силами пытаюсь убрать эту черноту, но у меня ничего не получается! Не зная как и даже больше, совершенно не понимая, что это вообще такое. Наконец я чувствую на своей шерсти касание её рук и не в силах сдержаться замираю, зажмурив глаза. В моих мыслях пусто и тоскливо – если я убью еще и Лавгуд, то как я вообще смогу жить дальше? Но! Секунды идут, а детские ручки продолжают гладить мою шерсть… Я с легким ужасом открываю глаза – призрачное сердце стучит так, что готово выскочить из груди, но с девочкой вроде все нормально! По крайней мере она все еще жива. Самое странное, что и черная пелена окружающая мое тело никуда не делась, но Луна, как будто не замечая её, легко проникает через неё руками, видимо не испытывая никакого дискомфорта. Хотя и мебель и деревянные двери буквально рассыпались от контакта со мной. Да даже камни рассыпались щебенкой! А у неё даже пижамка цела… Проснулся я с первыми лучами солнца, лежа на коврике у центральных ворот Хогвартса. К счастью все еще внутри замка, в одних только пижамных штанах, и уже в образе человека. Видимо я пытался сбежать из замка, а дверь оказалась заперта. Хотя, вроде бы что для меня в том виде какие-то двери?! Впрочем какая-то тяжесть не давала мне свободно дышать: Упс… На мне, обхватив меня цепкими ручками спала Лавгуд, едва слышно посапывая мне в ухо. - Джон?! – заспанный взгляд скользит по мне. - Когда ты пушистый ты намного приятнее, хотя и так тоже неплохо. Такой ты теплее, - как ни в чем не бывало выдает девочка, и снова закрывает глаза, пристраивая свою голову у меня на плече. - Луна, ты же никому не скажешь? – даже не представляю, что начнется в Хогвартсе, если все узнают что кот и я – одно лицо. Особенно после того, что я вчера натворил. - Не скажу, - практически в полусне буркнула девочка, и вновь засопела. Стараясь не разбудить её, поднял на руки и осторожно пошел к её гостиной, прекрасно зная где она находится. К счастью, никого не встретив, мимоходом отгадав загадку, занес её в сейчас пустую гостиную и уложив на диван, накрыл лежащим здесь пледом и тихо ушел, так никем незамеченный. Может быть она подумает, что это был сон? Эта ужасная ночь слегка отрезвила меня, и вот напрягая все свои оклюменционные навыки я уже целую неделю играю привычную роль этакого ботана. Душевная боль вроде никуда не ушла, но я как-то свыкся с ней. Вспоминая, что я чудил в виде кота, сейчас мне самому было немного стыдно. Да я и сам, если хорошенько покопаться в памяти уже не раз отказывался от Гермионы. Но все равно долго находиться в её компании и смеяться, рассказывая анекдоты или даже просто делать домашнее задание было… тяжело. Но видимо маска держалась не очень удачно, так как одна девушка, явно не случайно нашла меня на седьмом этаже необитаемой части Хогвартса. Я, прикрыв глаза упирался лбом в ледяное стекло, делая вид, что что-то высматриваю вдали. Тихие шаги приближались, и наконец стихли - кто-то остановился сзади меня. И только когда она заговорила, я слегка удивился - самое странное, ею оказалась совсем не Луна, которую я подспудно ожидал встретить и которая действительно ни слова не сказала о том, что кот и я – одно лицо. Да и о той ночи слухов в Хогвартсе почти не ходило. Даже если кто и заметил, что коридоры стали выглядеть старее, да части дверей нет – ну так замок старый, мало ли какие чары перестали работать. - Джон, ну или Атрия, не знаю как тебе привычнее, ты позволишь? И осторожно её рука погладила мое плечо. - Я слишком хорошо понимаю тебя. Просто нужно жить дальше. И пусть им хорошо вдвоем, не стоит им мешать, они не знают что потеряли. Недолгое молчание, и едва слышно Дафна продолжила: - Я вот тоже положим неравнодушна к Гарри, но кто он и кто я? Но мне нельзя показывать свое истинное отношение, чтобы потом не сделали больнее. Чувства… время все лечит. Нужно просто немного подождать. Я молчал, уставившись в какую-то точку за окном. Но кажется моего ответа девушке и не требовалась. Она едва касаясь прижалась к моей спине, и её голос стал едва слышным: - Я будущая Леди Рода! Я леди Гринграсс… меня с колыбели учат ею быть, а мне тоже хочется побыть самой обычной девчонкой. - долгая пауза. - Ты даже не представляешь как я тебе благодарна! На последнем приеме ты был таким заботливым, ухаживал за мной как за своей девушкой. Глупо конечно, но я подыграла тебе. Я даже на мгновение поверила, что у нас может что-то быть. Да что я, даже мой отец поверил и впечатлился. Ты этого не знаешь, с год назад у меня появился жених - Лестер Горуэл. Меня естественно даже не спрашивали, скорее поставили в известность: «род превыше всего». Это старинная семья, у них есть свой манор, а он самый младший брат. По своему даже симпатичен. Наверно самое его положительное качество это то, что он готов войти в род Гринграсс. Вот только он уже вдовец, а его младшей дочери восемнадцать лет. Зато по гороскопам у нас будут сильные дети! – последнее она сказала со слегка истерическим смешком. Неожиданно она прижалась ко мне всем своим телом. Возможно от того, что сейчас конец ноября, а это крыло совершенно не отапливается, возможно от того что её морально колотило, но она вся дрожала. Не выдержав, я развернулся и обнял её, буквально вжал её в себя, обволакивая своей мантией… Нет, ничего тогда у нас не было, мы просто стояли, касаясь друг друга. Она просто молчала, не вырываясь, но и не позволяя мне ничего большего. В моей груди билось чувство что где-то недалеко Гермиона сейчас так-же прижимается к своему другу, но к моему удивлению, чувство того, что я сейчас обнимаю другую девушку как-то смягчало остроту измены той, другой и когда-то единственной. Расстались мы тогда странно: - Мистер Блэк, благодарю за заботу, но думаю нам пора, до отбоя осталось полчаса. - Мисс Гринграсс, вы позволите проводить вас до гостиной? - Благодарю, но это излишне. Могут пойти слухи… или вы готовы скомпрометировать бедную девушку? - Ни в коем случае. Но я с нетерпением буду ждать нашей следующей встречи. - Не смею разочаровывать… Это странно, но именно тогда, когда моя фантазия объединившись со связью, что я все еще имел с Гермионой, мне недвусмысленно намекали, что она сейчас не одна, а перед моим глазами проносились картины их возможной близости, именно в эти моменты каким-то странным образом Дафна находила меня, и уже привычно окуналась в мои осторожные объятья. Удивительно, но чем больше я общался с Дафной, тем реже мне вспоминалась Гермиона. Нет, та странная связь между нами все еще существовала, но сейчас мне она уже не доставляла таких жутких мучений. Мне кажется даже дементоры стали не так влиять на мои сны. Да что там дементоры, иной раз я просыпался от того, что мне снилась Дафна! Вспоминая и сравнивая я немного недоумевал – сейчас умом я понимал, что просто сам выбрал Гермиону как свою спутницу, сам взрастил, меняя её привычки и наклонности, видел в ней отражения своей первой любви из прошлой жизни, а вот любил ли я её по-настоящему? Однозначно ответить на этот вопрос сейчас я уже не мог. Дафна. Странная девочка, ледяная королева Слизерина. При более частом общении оказалась совсем иной – скромной, нежной и очень ранимой. За своей холодностью она пряталась как за панцирем, почему-то открывшись исключительно мне. Нет, между нами никакой любви не было, нам было просто хорошо вдвоем. Часто, когда мы встречались, она просто прижималась ко мне и молчала. Так могло пройти и полчаса и час, потом она как будто просыпалась, и иной раз так же молча исчезала, оставляя меня одного. Иногда она что-то рассказывала. Не мне, просто как будто мысли вслух. Видимо так она могла сбросить свою шкурку и немного расслабиться (полностью – никогда, все-таки факультет и домашнее образование накладывают некие границы) я же, просто почувствовать спокойный уют. С Гермионой все было совсем не так – она горела, торопилась жить, учить, наверно любить. А на рождество мы с Дафной поцеловались первый раз. Каким образом над «нашим» окном оказалась веточка омелы ни она, ни я сказать не могли, видимо о наших встречах прознал кто-то еще, но… Мы оба были ему за это благодарны, хотя заметили её практически случайно, буквально перед расставанием. О наших встречах стало известно ближе к весне. Гриффиндор естественно немного поворчал, но я и так там считался нелюдимым и странным, так что одной странностью больше или меньше. Слизерин же, видимо уже подготовленный Драко, воспринял эту новость практически равнодушно. Все чистокровные рода, зная что Дафна как супруга практически никому из них не светит, с самого начала не рассчитывали на неё, ну а я… Самое удивительное, что мама Белла как-то сумела утаить от Гринграсс, что я ей не родной и что хоть я и наследник Блэк, но пятая вода на киселе, и что мне от рода Блэк ничего не светит, заключить помолвку с получением титула «Лорд Гринграсс – Блэк» с условием, что первый мальчик будет наследником Блэк, а второй – Гринграсс! И то, Род Блэк этим делает Роду Гринграсс большую уступку, но она, как мать, готова идти даже на это - наследник рода полюбил вашу дочь... На самом деле Лорд Георг Вильям Гринграсс никогда бы на это не пошел, но тут подключилась сама Дафна. Именно она напомнила ему тот самый прием у Малфоев, и то, что тот сам не прекратил моих ухаживаний за ней как за невестой (ну тут я сам сглупил – копировал повадки Драко, вот и получил, что получил), а не просто знакомой, тем самым как бы негласно дав разрешение на будущий брак. А род Блэк по уровню много древнее Гринграсс, и аристо просто не поймут, пойдут слухи… И эти слухи как правило более болезненно отражаются с женской стороны… В общем истинная змейка. Правда узнал я об этом много позже. После принятия магической помолвки, с меня слетели несколько «детских» обетов, и с тех пор Гермиона стала для меня совершенно чужой. Точнее не так. Все это время Дафна продолжала дружить с Гермионой. Девчонки, что жили с ней в комнате отнеслись к ней своеобразно. Лаванда Браун, еще активнее вцепилась в своего Невилла, опасаясь что та и на него может глаз положить, Патил естественно очень болезненно восприняла «возвращение» Поттера к Грейнджер, что между ними теплоты явно не добавило. Сам же Гарри особо и не скрывал, что всегда любил Грейнджер, а её увлеченность Джоном похоже еще сильнее сделала его одержимым ею, и когда произошла ссора, просто оказался рядом, подставив свое тощее плечо для слез обманутой в своих надеждах девушке. Так, что единственной настоящей подругой для неё незаметно стала Гринграсс старшая. Как это сочеталось с тем, что одна из них была моей бывшей девушкой, а другая будущей супругой, я не понимал. Более того Дафна даже стала у Гермионы подружкой на свадьбе, которую они, видимо по совету Дамблдора провели по правилам министерства, так как ни у Грейнджер, ни у Поттер своего камня силы не было. Хотя у Поттеров должен быть где-то свой особняк, кроме разрушенного дома, но кажется Гарри над этим даже не задумывался. Не знаю, наверно его можно было как-то найти, ведь все деньги рода Блэк перешли к Поттеру, но автоматически это не привело к тому, чтобы он стал умным. Добрый Дедушка Дамблдор так и продолжал покровительствовать ему, и естественно все что касается старой аристократии называл пережитком прошлого, да и Сириус, сейчас внешне напоминая директора, был с тем более чем согласен буквально во всем, волком, даже не скрывая ненависти, поглядывая в мою сторону. Нет, я тоже не особо рассчитывал на какие-то плюсы от проведения всевозможных обрядов и выполнения каких-то странных требований. Но видя вокруг себя столько волшебного, допускал что все это могло иметь какую-то основу. Вот и выполнял все, что требовалось, решив про себя что лучше что-то сделать и ничего не получить, чем не сделать и получить какую-то бяку. Но Мерлин им судья… и в душе непроизвольно улыбнулся, забавный каламбурчик, однако. По окончании Хогвартса мы с Дафной естественно поженились. Впрочем тут был скорее расчет – для неё я был лучшим решением, для меня – ну в какой-то степени тоже. Любил ли я её – я не знал, но мне с ней было уютно. Когда я надолго пропадал, я чувствовал что мне не хватает её. Наверно незаметно для себя все-таки полюбил. Сначала провели странный обряд на алтаре Блэк – мама Белла настояла. Странным он был тем, что ни крови не проливали, никаких жертв не приносили, что было бы как-то естественно ожидать от наитемнейшей семьи Англии. Мы там были только вдвоем, просто встали по краям вроде как обрызганного кровью булыжника, взялись за руки прямо над ним, и просто поклялись в любви до смерти. Не больше и не меньше. Причем на обычном английском языке, и не используя никаких ритуальных фраз. Никаких особых эффектов при этом, к счастью не случилось. Ни свет не мигал, ни алтарь не менял цвет, чего я подспудно ожидал и опасался, хотя Дафна чувствовала себя в подвале особняка Блэков более чем неуютно, непроизвольно прижимаясь ко мне, и все время слегка дрожа. А потом и в маноре супруги. Там в нашу честь на мраморно белом алтаре рода Гринграсс, при присутствии всех членов рода Гринграсс, Глава рода зарезал барана. Вот этот момент мне не очень понравился. Но с намеками вроде никто не смотрел, так что может быть так и надо?! Потом была свадьба. На самом деле скорее протокольное мероприятие, где был прописан буквально чуть ли не каждый мой взгляд, не говоря о прочем. А потом началась наша счастливая семейная жизнь. Не, на самом деле, счастливая! Думать об Англии у моей супруги получилось только первую ночь, а потом оказалось, что она не очень-то и ледяная, а даже скорее наоборот… Но это уже наши личные дела.***
- …Мистер Атрия? Гм… Уважаемый Председатель Визенгамота! Лорд Блэк! Лорд Гринграсс! Ау! Вы тут, с нами? – кто-то очень нахально дергал меня за рукав пиджака, пытаясь привлечь мое внимание. Мда, как-то я сильно задумался, что даже чуть не пропустил погрузку всех студентов на паровоз. Оглянулся в поисках безумной нахалки: не испугаться присутствия моей супруги и сидящей рядом Багиры надо быть на всю голову отмороженным. Ну и да, я сейчас занимал должность главы Визенгамота. Самое смешное, что я совершенно не стремился к этому, просто так получилось. Все слизеринцы… я искренне надеюсь что от Лорда Малфой, отца Драко, а не от Беллатрисы, как-то прознали о том, что по результатам дуэли я получил титул «наследника Слизерина» со всеми вытекающими, да и перстенек был слишком приметным. Получив в супруги леди Гринграсс, и негласную поддержку её отца, еще и все нейтралы обратили на меня пристальное внимание. А мое маггловское детство и учеба на Гриффиндоре примиряла и остальных с моей кандидатурой. В общем, неожиданно для всех группировок я оказался самым удачным кандидатом, а моя молодость всеми ими считалась скорее плюсом, как возможность как-то влиять на меня. Даже Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, передавая символы власти мне, добродушно похлопал по плечу, посоветовав не очень испачкатся во всей этой грязи. Вот так я и стал главой судебной системы магической Англии… Ну вот, опять отвлекся… - Или может быть Мистер Кот? – чуть слышно прошептала мне на ухо нахальная ведьмочка. Как нетрудно было догадаться, передо мной стояла Луна Лавгуд, и продолжала монотонно дергать меня за рукав. В её глазах прыгали бесенята, да и Дафна с трудом сдерживала улыбку, настолько непосредственной выглядела Луна. - Прости, задумался. Все, я тебя внимательно слушаю. - Джон, ты же помнишь о своем обещании? - Каком именно? - Ты обещал меня сводить в холмы? Когда дети вырастут и пойдут учиться? Ну так что? Я как-то действительно обещал этой сумасшедшей что-то подобное, но это было почти десять лет назад! Я тогда скорее отмахнулся от неё, а теперь… Соваться туда с ней выглядело практически безумием. - Или председатель Визенгамота не держит своих слов? - сейчас её тоненький голосок начал привлекать слишком много внимания окружающих волшебников, чего собственно она видимо и добивалась. - Ты же знаешь, что в человеческом обличии туда не пройти… - Ага! А смотри как я умею! - И через мгновение передо мной возникла белая полярная лисичка… - Песец! – толи ругнулся, толи констатировал я анимагическую форму Луны. Надо же, научилась! Вот только зря она это сделала, тут и сейчас: с воплями «я первая!» обе мои дочери, Вега и Диана, налетели на бедного пушистого зверька и начали активно его тискать. Багира, же с легким интересом, и кажется со скрытым удовольствием следила за происходящим. Когда мои девочки были совсем крохами, доставалось ей, нужно сказать, прилично. Зато сейчас, все мои дети ею воспринимались чуть ли не как свои, но она серьезная, взрослая кошка, и играть ей как-то уже несолидно. А тут такая чужая игрушка подвернулась! – все это я уловил по связи фамильяра, если конечно перевести её образы на понятный язык. Надо сказать что за прошедшие года она заметно поумнела, особенно после того «проклятого» ритуала, который так ненавидит мама Эмма. Но тогда у меня просто не оставалось выбора - либо моя смерть с проклятием, либо так. Зато у рода Блэк появился свой, вполне осязаемый хранитель, и пусть Гримм удавится от зависти или ревности, кошки форевер! Взглянув на недовольную супругу, и заметив её едва заметный кивок, непроизвольно вздохнул. Что ж, видимо экспедиции к родственникам мамы Эммы быть. Ведь Лорд Блэк врать не будет?