Вкус твоей крови

      — Я могу вам помочь, — Дамблдор медленно и неуверенно потянулся рукой к юноше, скрючившемуся в шаге от него.       — Помочь? — Геллерт убрал руки от лица и удивлённо посмотрел на профессора. — Вы, кажется, не понимаете значения слова «вампир».       — Я обещаю, что помогу, если вы пообещаете больше не убивать…       — Вы всё ещё не понимаете, — Гриндевальд сократил расстояние между ними и с силой ударил кулаком по стене, рядом с головой преподавателя, от чего под отпечатком его удара, образовался небольшой пролом, и осколки отслоившегося камня посыпались на пол. — Я пил, пью и буду пить кровь, потому что только так могу выживать. И мне всегда мало. О, эта жажда…       — Пейте мою кровь, — Альбус сам не понял, что ляпнул, но после этого повисла неловкая тишина, давящая с огромной силой на обоих.       Студент не знал, сколько прошло минут, прежде чем он разразился диким хохотом, складываясь пополам. Учитель закатил глаза, его обидело то, что мальчишка решил, будто это он не всерьёз.       — Неужели вы и вправду такой святой, как о вас говорят? — глаза вампира засверкали, почти в полной темноте.       Гелл, улыбнувшись, обнажил белоснежные клыки, которыми впивался в кожи своих жертв, в попытке отпугнуть Дамблдора, но тот лишь протянул руку к лицу Гриндевальда, проводя пальцами по губам и как бы невзначай задевая острый зуб большим пальцем, чуть надавливая на него, чтобы проткнуть и пустить кровь.       — Что вы творите?! — рявкнул вампир, отдергивая чужую руку от своего лица и сжимая запястье с огромной силой, прямо до хруста.       Альбус скривился от боли, но не стал вырываться. Капля алой жидкости все же оказалась во рту у студента. Он закрыл глаза и слегка откинул голову назад, смакуя сладостный напиток жизни. Этого грамма хватило, чтобы заставить человечность уйти далеко на десятый, а то и сотый план, и вывести вперёд свирепого монстра, нисколько себя не контролирующего. Глаза его почернели, но им все равно удавалось гореть, словно адским пламенем. Он медленно поднял взгляд на преподавателя, такой хищный и такой жаждущий, после чего вонзился в его шею с молниеносной скоростью. Зубы впились в сонную артерию и кровь тут же стремительным потоком хлынула в рот вампира. Ничего вкуснее в жизни он не пробовал. Это было очень похоже на его любимые французские пирожные в сочетании с полусладким вином Шато Марго 1787 года. Кроме безумно пьянящего вкуса он чувствовал целый спектр колоритных эмоций, разливающихся по телу вместе с жидкостью, стекающей по горлу вниз.       — Геллерт, — томно простонал Альбус, наконец давая о себе знать, тем самым останавливая Гриндевальда от его убийства.       — Дьявол!.. — прокричал юноша, приходя в себя и отстраняясь от столь желанной шеи. — Просил же уйти!       Геллерт говорил ему бежать, но почему-то, почему он хотел спасти этого мужчину, не знал, он ведь никто.       — Всё хорошо, — Ал провел успокаивающе одной рукой по спине своего ученика, а другой зажимал кровоточащую рану. — Вы смогли остановиться…       — Хватит!.. — взревел маг. — Вас забавляет это? Или может вам надоело жить? — Он схватил преподавателя за запястья и поднял их вверх, над его головой, снова открывая перед собой искушение в виде льющейся небольшой струйки красной жидкости.       Голод отступил, но возбуждение по прежнему росло и Гелл подумал, раз ему можно пить из этого шикарного тела, почему бы не сделать с ним ещё кое-что. Его губы и щеки в некоторых местах были запачканы кровью учителя, но от поцелуя это не удержало ни одного, ни другого. Возможно, юноше и стоило побеспокоиться о том, почему профессор так легко отдаётся ему, но сейчас это казалось такой ерундой. Альбус стонал в губы вампира, который вжимался в него всё сильнее, по-прежнему держа его руки вверху. Но в какой-то момент он отпустил, в одночасье разрывая всю одежду на мужчине, на что потребовался минимум усилий. Дамблдор охнул, но сопротивляться не смел. Он развернулся к мальчишке спиной, как тот того и требовал, и упёрся ладонями в стену, прикрывая глаза от блаженных поцелуев, рассыпающихся от самой шеи, из которой ещё немного вытекала кровь, и до поясницы. Геллерт стал в исходное положение, когда профессор уже полностью обмяк в его руках и прильнул к шее, облизывая две идеально ровные ранки. Горячий язык прожигал плоть, вызывая жуткие, болезненные ощущения и ещё больше горячечных стонов, которыми Ал щедро одаривал Гриндевальда, уже ничего не стесняясь.       Вампир сжал обеими руками талию преподавателя, придвигая его к себе, параллельно стягивая штаны и упираясь твёрдым членом в упругие, накаченные ягодицы чародея. Гелл еле держался на ногах, голова кружилась и гудела и казалось ему даже не нужно входить в это тело, чтобы кончить, такую власть имел над ним Дамблдор. Руки учителя медленно скользнули к своей жаждущей внимания плоти, но студент опередил его, сжимая член мага и вводя в него свой. Мужчина закричал от неожиданности и от того, что Гриндевальд вошёл в него сразу на всю длину.       — Я согласен на условия, если вы будете моим во всех смыслах!..       Альбус улыбнулся, сдерживая радостный смех. Он был готов на всё. Уже целый год профессор мечтал об этом, как оказалось, и у него были свои секреты.       Дамблдор начал преподавать в Хогвартсе лишь пару лет назад и только в прошлом году впервые увидел Геллерта, когда тот перевёлся сюда из другой, малоизвестной школы, сразу после его обращения в вампира. Поначалу он попросту наблюдал за юношей, а после стал узнавать о нем все что только можно. Слухи о коварстве и жестокости студента также дошли до его ушей, но это вовсе не отпугнуло преподавателя, наоборот заинтриговало больше. Гриндевальд казался ему идеальным, чтобы тот не делал. Любовь к этому вампиру полностью поглотила мужчину, скрывая все ужасы юношеских поступков, находящихся прямо перед его глазами. Геллерт был воплощением самого худшего человека в мире и все те трагедии, случившиеся с учениками, как догадывался Альбус, были на совести Гриндевальда.       До этого профессор никогда не влюблялся, а тут прямо до безумия, да ещё и в мужчину, а точнее в юношу, в своего студента. Поначалу он отрицал данный факт как мог, старался игнорировать его и контролировать выходило все лучше, только не сны. В них Геллерт являлся к нему почти каждую ночь, заставляя забыться о принципах и правилах морали и приличия.       — Да, — протянул Альбус, хотя это скорее был стон, нежели соглашение быть марионеткой Гриндевальда.       Геллерт облизнулся и продолжил растягивать узкий проход учителя собой. Дамблдор был на пределе, рука юноши так яростно скользила по его члену, не останавливаясь ни на мгновение, он старался продержаться ещё немного, прикусывая губы, почти до крови, но это оттянуло неизбежное лишь на пару минут, после чего он кончил в руку студента. Гриндевальд тоже не стал тянуть, он закрыл глаза, вслушиваясь в стук сердца Ала и быстрыми, грубыми движениями стал доводить себя до крышесносного оргазма, забывая о своей силе, с помощью которой он причинял боль преподавателю. Дамблдор, обессиленный, сполз вниз, кладя голову на холодный мрамор, освещенный лунным светом. Гелл был так груб с ним, что ноги ужасно дрожали и были не способны его больше удерживать в вертикальном положении. Хотя это и было больно, однако теплое ощущение вытекающей из него спермы студента, заставляло учителя чувствовать себя чьим-то, принадлежащим тому, кто нравился ему.       Вампир присел на корточки и убрал пряди медно-рыжих волос с окровавленной шеи. Геллерт выпил довольно много крови, примерно пинту, поэтому неудивительно, что профессор не смог удержаться на ногах. Он ещё раз осмотрел оставленную им рану, а после вновь обнажил клыки и укусил себя за запястье, пронзая кожу.       — Выпейте, — приказным тоном проговорил юноша, поднося окровавленное запястье ко рту преподавателя. — Моя кровь исцелит.       — А я не…       — Нет, — уверенно отрезал Гриндевальд, заранее зная о чем идёт речь. — Чтобы стать вампиром нужно постараться, так просто не бывает.       У Альбуса не было причин сомневаться, и он покорно принял дар от бессмертного существа, припадая губами к тонкому запястью. Его кровь не была похожа на обычную человеческую, в том смысле, что привкуса железа не ощущалось. Будто это и не кровь вовсе, скорее сок, гранатовый или вишнёвый, такой кисло-сладкий, от чего мгновенно вырабатывалась слюна и хотелось глотать все больше и больше.       — Достаточно, — Гриндевальд оторвал свою руку от чужих губ, на которых остались красные следы. — Если много выпьешь, тоже не хорошо будет.       Дамблдор сейчас смотрел на студента с такой мольбой и отчаянием, когда у него отобрали напиток, словно наркотик у наркомана. Эффект от вампирское крови и правда был дурманящим. Всё вокруг изменилось, приобрело краски и кажется в голове у преподавателя заиграла музыка, из-за которой он не заметил, как рана на шее затянулась, а значит и баланс от потери пинты жидкости также восстановился.       — Что может случиться, если выпить много? — разглядывая себя и свое тело, которое сияло, пробормотал Ал.       — Галлюцинации, и, по всей видимости, они у вас уже начались. — Гриндевальд потянулся к мужчине и поднял его на руки, но тот даже не заметил этого. — Ещё возможно влечение к тому, чью кровь вы выпили, но с этим мы кажется уже разобрались. — Он довольно хмыкнул и понёс голого профессора, предварительно захватив его одежду, в спальню.