Вечность

Темно. Холодно. Промозгло. Зябко. Румпель часто приходил сюда. После смерти Бель черно-белые оттенки жизни вовсе перестали разнится между собой. И даже в те моменты, когда он пытался выказать себя сильным. Властным. Могущественным. Он помнил о той злосчастной чашке, которую хранил по сей день. Но… с другой стороны. Чувства — слабость. А он не слаб. Не слаб и не мягкотелен. Он другой. Иной. В нем нет того добра, что так настырно видела в нём та девчонка. Нет. Или… ему хочется так думать? Неожиданно. Тихо и не спеша рядом с ним опускается два цветка гвоздики, и до боли знакомый голос лепечет: — Вы знаете, кем она была? Эта девушка? — срывается с губ русоволосой, когда она вновь встаёт ровно, уже положив цветы на гранитный камень. Кажется, в эту ночь вот-вот начнётся дождь. Ужасная погода. — Белль… Как это… — шепчет мужчина, поднимаясь. — Откуда вы знаете, как меня зовут? — С изумлением. — Боже мой, Белль… — бывший маг крепко обнял девушку — Я понимаю, вам плохо. Но вы же меня даже не знаете. Она не обнимает его в ответ. Но вырваться тоже не пытается. Вероятно, мужчине просто стало плохо… Не редкость для подобного места. А тем более, для кладбища. — Знаю, просто не помнишь ты. — Я всё прекрасно помню. А вы, видимо, обознались? Знаете, у меня есть телефон очень хорошего психолога… Мне когда сны странные снились мне помог… — Негромко и растерянно. — Что за сны? — отодвигаясь. — Это глупо… Мне снилось, что я жила в темном дворце и очень любила одного очень хорошего человека… Ну, почти человека… Не берите в голову. Не обращая внимания на его реакцию достала из кармана ручку и блокнот, старательно выводя цифры номера телефона заветного врача. — Нет, нет, это не сны. Я… Я в порядке. Вас давно искал, но не нашёл, зато нашёл вашу могилу… — Нет, вам точна нужна помощь. Вы немного не в себе, возьмите, — она снисходительно улыбается и протягивает ему заветный листок. — Я смогу ещё вас увидеть? — Не думаю, что это необходимо. Я редко тут бываю, просто… Просто иногда очень тянет… Забавно. — А где вы живёте? — Вы хотите, чтобы я сказала свой адрес постороннему мужчине, что утверждает, будто Уже видел меня и знает меня из моих собственных фантазий? — Я могу рассказать ваши сны до мельчайших деталей. Просто хочу знать, смогли ли вас ещё встретить? Девушка лишь пожала плечами. — Всё может быть. Жизнь очень непредсказуема и иногда преподносит нам неожиданные уроки или… Подарки. В дали загромыхала молния. Хлынул дождь. Бель так всучив ему бумажку спешит куда-то в глубь леса. Подальше отсюда. А Голд так и стоял под дождём. — Чёрт! — выругалась мадам мэр, идя к семейному склепу, чуть ли не падая на каблуках. — Ничего не хотите сказать мне, госпожа мэр? — Деловито изрёк мужчина, чуть опередив её и не смотря на наличие трости подойдя к склепу быстрее неё, пресекая вход к нему. — Что вам сказать? Деньги кто-то не сдал? — Скорее долг. Очень старый долг. И ложь. Давно забытая вами, мисс Миллс. (ред.) — О чем вы? Может зайдём? Дождь лишь усиливался, а макияж начинал течь, волосы давно были мокрыми и лежали на плечах «мертвым грузом» — Не думаю, что стоит давать вам лишнюю возможность повторить свой проступок. Так вернёмся к нему. Она жива. — Ты про Бель? Да, она жива. Но я не говорила, что она мертва. — Ну да, ты сказала, что «бедняжка не выдержала издевательств и прыгнула из окна башни». Но я бы сказал, что это одно и тоже. Ты так не считаешь? — Но опять же, не было ни слова о её смерти! — Что ж, я дам тебе шанс загладить твою провинность. Где я могу её найти? — А этого я не знаю. Пусть я и мэр, но я не обязана помнить, где живут все люди моего города — Ну так, узнай, милочка. Пожалуйста, — последнее слово он выделил нарочно, вспоминая об их уговоре. — И как я должна это узнать? Женщина уже тряслась от холода. Ну да, обтягивающие джинсы, тонкая рубашка и тонкая чёрная кожанка. Холодно однако. Но Голда это не волновало вовсе. Абсолютно. У него была цель и он хотел добиться её. Невзирая на цену. — А это уже твои заботы. Пора платить по счетам, дорогая — При нашем уговоре было согласие, моё — заклятье, твоё — власть. Её в договоре не было — Не было, — соглашается он, — был ма-а-а-аленький подпункт. Ты обещала выполнять любую мою просьбу. И я тебя «прошу». — Я тебе не служанка, чтоб девок по городу искать — Нет, дорогуша, ты служительница народа, — ехидно заметил он, — так что ты её найдешь. Или я сделаю всё, чтобы твой героический план мести канул в лету — И где мне её искать? Хотя бы что-то скажи — Она была. Была рядом со своей же, любезно вырытой ещё в том мире, тобой могиле. — Могилку я не копала. Вот ещё ногти ломать об лопату или землю. — Кто бы сомневался, что её королевское величество до этого опустится.что ж, спокойной ночи. Хороших снов.

***

С самого утра работа не спорилась, так что Реджина решила поискать ту девчонку. Бель, кажется. Она зашла в класс и, что-то прошептав Мэри-Маргарет, позвала сына. — Ну что, поедешь Бель искать? — Это зачем это злой королеве искать Бель? — Ты имеешь что-то против? Я могу и передумать. Мальчик мгновенно схватил Реджину на руку и настырно потащил к выходу из помещения. — С чего начнём? — Будем ездить и спрашивать, видел ли её кто. Может да попадём — Главное не в неё и не дулом пистолета… — Советую идеи не подавать. — а она точно жива? — Я её не убивала, а если Румпель о ней вспомнил вчера и устроил мне допрос под дождиком прямо на кладбище, значит жива точно — Но ведь она то его точно не помнит. — Нет, это не так. — Почему? — Ну, ей память я не старела. Максимум она спишет это на сон. — Как так? Всем стёрла, а ей нет. — Уговор. Я не должна была ей вредить, ну точнее и её могиле и ей. — Хорошо. Она живет в лесу.

***

затащить девушку параноика в машину злой королевы? Да раз плюнуть! Правда это заняло почти час.

***

Вскоре машина остановилась около антикварной лавки, около которой стоял Голд. — Дорогуша, я просил адрес, а не человека похитить. — Она добровольно в машину села. Моя часть выполнена, так что до свиданья. Девушка моментально вылезла из машины. Правда, получилось это крайне нелепо. Белль то ли от волнения, то ли ещё от какой тропической заразы ввиду подкосившихся ног чуть не упала на землю и едва устояла на ногах. В голове сон по-прежнему граничил с явью и тот факт, что она таки села в машину к Реджине вовсе не пресекал это. — Извините, — как только вестибулярный аппарат оказался в норме темноволосая выпрямилась и едва что-то выдавила из себя. — Моль, у тебя, Голд, кусается. Забирай, пока ещё чего не сморозила. Генри едем? — Проговорила Реджина, смотря на сына. Мальчишка быстро сел в машину. Пара минут и Голд с Белль остались вдвоем. — Ты помнишь меня? — спросил бывший маг — Да, наверное… Я не уверена, что из того, что я помню сон, а что быль… — По инерции пожала плечами. — Это не сон, это воспоминания. — Но… это чудовищно глупо и странно… магия… другой мир… тут этого нет… — Магия есть. Только пока…пока неё нет… — съумничал Голд — Не очень оптимистично звучит, учитывая мою встречу со злой королевой… — Не такой уж и злой, — усмехнулся мужчина — А кто этот мальчик рядом с ней? — Генри. Её приемный сын. — Кто ей позволил усыновить ребёнка?! — с ужасом, страхом и шоком — В Бостоне не особо интересовались из какого она мира. Это родной сын Эммы, той что спасительница. Да и Реджина не такая уж и плохая мать. Есть недочеты, но она старается. — Хочется в это верить… У неё достойный сын… — Ну так королевой воспитан. — Я бы сказала это наследственность… — От четы Прекрасных? — И от них тоже… У мальчика ведь есть биологический отец. Он тоже мог быть хорошим человеком… — Вот вы так легко судите людей. Делите добро и зло, а никто не задумывался, что у зла есть причины? Та же Белоснежка, а она ведь воспитана Реджиной, не задумывалась? Реджина достаточно хорошо её воспитала несмотря на то, что та испортила ей жизнь. Полностью. В самый первый день их знакомства. — Нет, у зла нет причин. У зла есть оправдания. Злы те, кто сломались. И не потому что им уготована худшая участь. Белоснежка не стала злой, ударившись в бега или потеряв ребенка и любимого. Золушка не стала злой, выращенная в угнетении и без отца… Робин Гуд не стал плохим, потеряв практически всю семью и потеряв веру в людей. И да, у меня всё просто. Очень просто. — Может она и сломалась. Значит, сломался и я. С детства каждого из нас унижали. Её — мать, а меня — вся деревня. Её не слушали, не помогали. А ведь это можно было предотвратить. Стоило родителям хотя бы раз подойти, обнять её, просто утешить, и всё было бы иначе. — Я не снимаю ни с кого ответственности и не перекладываю её на вас, но с болью сталкивается каждый рано или поздно. И да, вы чем-то похожи. Только на мой взгляд в твоем сердце добра больше, или мне просто хочется в это верить. Где-то вдалеке загрохотал гром. Дежавю… Небо затянуто тучами. Скоро хлынет дождь. — Заходи. Закончим разговор за чашкой чая, не против? — Ты припомнишь мне и заваришь чай именно в той кружке, что я так опрометчиво разбила? — Вепервые за время разговора слегка улыбнулась. — А ты взяла и стащила мою мысль. Так не делается. — Честно. Это ведь не магия, — пожала плечом, — А простая догадка. У тебя было куда больше возможности залезть в мою голову. — А я не собирался. Так ты согласна на чай? — Да, конечно согласна. И тут по мановению Ока хлынул дождь, мгновенно намочив волосы и верхнюю одежду. Мужчина взял её за руку, затягивая в помещение. — Грейся. Минуты через три он вернулся с кружкой ароматного чая. — Я тут подумал, а на сколько должно быть чёрным моё сердце, если я создал такого монстра, как она? Белль аж чаем повернулась. А прокашлявшись ответила: — её создал не ты. Обучил магии, возможно. Но такая… такая она должно быть по другой причине. — Нет, я не только обучил её магии, я заставил её пользоваться ей. До сих пор помню, как она просила прекратить занятия, просила, чтоб я не учил ей убивать, только защищать себя и отца. А потом она вошла во вкус. Она нашла в чем черпать магию и эта чаша не опустеет никогда, пока она не забудет ту злобу и обиду. Даже после этого ты считаешь, что я светлее её? А ты попробуй посчитать, мне несколько сотен лет, а ей небольшие тридцати пяти. Сколько я успел убить за это время? В сотни раз больше, чем она. Я вырезал за день несколько деревень и сел. А её не больше чем на одну хватит, и то весь вечер будет рыдать и корить себя за это. Может я и рисую её образ за счёт своего, но я считаю, что это правильно. Во время данного повествования маг сидел спокойно, иногда закидывая ногу на ногу и потягивая горячий чай из кружки. Часы пробили три часа дня. Голд улыбнулся, смотря на девушку. Как же он давно не видел этой прекрасной нимфы, что смогла полюбить его чёрное сердце. (ред.) А она сидела и слушала. Тихо. Молча. Белль давно не пила чай, лишь грела озябшие ладони о теплый напиток. Его слова никак не хотели выходить из головы. — Можешь стараться сколько хочешь… Ты меня не переубедишь… Я не знаю её… Её жизни, чувств… Трагедий. Она закрытая книга для меня. Но счастья заслуживают все. Все, кто это осознал… — Осознать и принять — разные вещи. В ту же секунду я согласен с тобой, хоть и читаю её, как раскрытую книгу. Счастье есть для каждого, нужно лишь его заслужить. Хотя нет, не заслужить, принять и понять. Счастье может быть рядом, а мы его не замечаем, даже не смотрим на заботу людей, принимая это за должное. В ту же секунду мужчина взял книгу и укрыл девушку — А принимать не обязательно. Эту боль за неё кто-то принял и дал, с остальным все точно также. Как только человек понимает свои ошибки и делает малейшее поползновение к лучшему, пускай даже неосознанно всё меняется. — А если ты не можешь этого, боишься рисковать, оплошать? — То есть рушить чужие судьбы, убивать, ненавидеть ты не боишься, а стать чуть более человечнее — это новый вид фобии? — Нет, не так. Всегда творить зло, думая, что даже если будешь делать добро, ты будешь в лиге злодеев — В лиге, в собрании…среди них. Мы не часть чего-то.мы индивидуальны, другие. Особенные. Все. — А как это должно по твоему быть? — Жить так, как хочется. Не из ненависти или мести. Не из-за чего-то ещё, а просто… Просто потому что так хочется. Быть рядом с тем, с кем хочется быть рядом. Жить. Улыбаться. — Если ты убьешь человека, добрым тебя точно не назовут, а если их будет несколько, тогда появится прозвище. — Неважно, что скажут другие. Главное, что думаешь сам. — От части ты права. Но все же я с тобой не особо согласен. — Разве Тебе важно чье-то мнение? Паренька на улице… Реджины? Моё? — Последние слетело с губ случайно, помимо её воли. — Важно любое мнение. Будь то отрицательное или положительное. Ты с Реджиной всё, что у меня есть, поэтому я прислушиваясь к вам обеим. За окном вновь грянул гром. — А она, похоже, не прислушивается ни к кому, — со вздохом — Да, видимо так и есть. Останешься у меня? Дороги размыло наверное — А мне и не на чем ехать… Реджина позаботилась о «билете» в один конец. А расписания местного транспорта я не знаю… — Отвезу тебя завтра. — Хорошо, — кивнула. — Спасибо, — улыбнулась, отправляя прядь русых волос за волосы. — На ужин есть предпочтения? — Желательно что — нибудь, что не бегало по городу с криками «помогите». — Тебя? — А ты так уверен, что я даже по попытаюсь спастись? — Ну не знаю. Медленно подошёл и начал щекотать — Хорошо, хорошо, я сдаюсь без боя, — сквозь смех. — Да? Тогда буду дальше тебя щекотать — Не надо, хватит. Между прочим лежачих не бьют! — Ну я тебя не бил, не придумывай — Я в переносном смысле — Ну тогда тем более — Да это очень веский повод защекотать меня до смерти — До смерти не буду, — он перестал, — Довольна? — Да, пожалуй, что да — Так что хочешь на ужин? Или не голодная? — Нет, я не хочу есть. Но очень бы хотела посмотреть на то, как ты готовишь — А я не голодный. Пожала плечами и усмехнулся. Раздался ещё один удар грома. Невольно поёжилась — Холодно? — Скорее страшно. Плохие воспоминания… — Что такое? — Это долгая история… — А у нас целая ночь… И правда… У них целая жизнь. Нет. У них целая вечность.