Цветок на болоте

Кустарник, осыпанный белыми цветами с сильным сладким запахом, привлекал внимание разве что тем, что цвёл на болоте. Для чего это растение понадобилось Такхизис? Возможно, дело в удивительном аромате, что у нормального мужчины вызвал бы непреодолимое желание упасть на землю и предаться любви. Рейстлин же испытал лёгкое головокружение, не более. — Всего лишь болотная азалия, моя госпожа, — проговорил он, не глядя за спину. Ему не нужно было видеть её, он всегда чувствовал её присутствие. Его занимал один-единственный вопрос: что делать, когда понадобится нанести удар? Он многое почерпнул из болота её силы и её мастерства, но это была лишь капля в море. Её магия была сильнее его магии. Она вступила на трясину и осталась на поверхности. Ил, запачкавший край его плаща, никак не задел край её платья. — Всего лишь? Из этих чистых белых цветочков получится весьма недурной яд. Забавно, не так ли? Но так будет намного лучше. Такхизис притронулась к цветам, и они почернели.

***

Белые цветы оплели её тело, не давали вырваться, не давали ничего предпринять. Она удивлённо смотрела на остриё копья, проткнувшего её насквозь. Рейстлин? Кто ещё бы осмелился предать её? Сначала она смеялась, обрывала цветы с корнями, но всё новые и новые белые цветы окутывали её, как покрывало, и огненная кровь окропила камни подобно тому, как кровь людей окропила землю. Когда она обратилась к нему, в её голосе не было ни ярости, ни злобы. — Притворялся неумехой, а так искусно умеешь накладывать чары. Почему азалия? Ты мог бы наколдовать для меня терновник. — Потому что она ядовита, совсем как вы, моя госпожа. — А, так это признание, что мы снова встретимся? Я буду ждать. Он не ответил. Ей и не нужны были слова, она всегда знала, что у него на уме. Бедное дитя хочет стать богом. А значит, когда-нибудь вернётся. В её болото. С цветами или без, без разницы.