Ситец неба такой голубой...

      Зацветали потихоньку худые вишни, появлялись почки на деревьях. Смена сезонов радовала главнокомандующего армией, он шёл по длинному коридору, окна которого выходили на сад, легко улыбаясь, — Редко когда мужчина на высокой должности позволял себе показывать такую нежность. И сегодня эта улыбка недолго продержалась на его загорелом поджаром лице. — В общем, у нас есть проблемы. — Шелев сложил ладони в замок и ударил ими по столу, втягивая свою мясистую голову в плечи. — Говори конкретнее. — Возможно я взрастил новую машину для убийств. — каменное лицо секретаря не изменилось даже после такой страшной фразы. — Ну, ты их достаточно наклепал за всю свою карьеру, — начал отвечать главнокомандующий, параллельно качая ногой. — Неужто это какая-то особенная? — Очень особенная. — Шелев тяжело вздохнул. — Это младшая дочка Эрендора. — Чтож. А можно поподробнее? — военный с интересом нагнулся к секретарю. — Ты помнишь, что у нашего принца есть две младшие сёстры, которых ещё в детстве спрятали от Йошинойи. Мы их, конечно, не видели, а Эрендор нам не говорил, куда их отдали. Однако мои люди всё же нарыли информацию и я, так сказать, присматривал за ними. — Шелев остановился и потянулся за графином спиртного, откупорил и налил себе в стакан. — С виду ну, совершенно обычные девочки. Потом начали замечать, что со старшей что-то не так, что её «клинит» периодически. — Господи. — тяжело выдохнул отец Брендона. Шелев взял второй стакан, налил полстопки из графина и предложил собеседнику. Тот отказался, помотав головой. — Наблюдения за нею показали сначала, что у неё шизофрения, а потом оказалось, что это видения. Я приказал… выслать наряд и устранить её тихо и незаметно. Но, естественно, сделали всё через жопу, и взяли её на квартире при сестре. Сейчас последняя со своей подружкой движется на юг, скорее всего в школу для маленьких мстителей. Вот поэтому я тебя и позвал. — Чтобы решить, что делать с малой? — Да. — Шелев чуть дёрнул головой и обвислая кожа застряслась как холодец. — Я мог бы её тоже устранить, но… мне её жалко как-то. Говорил он не то с отвращением, не то с ноткой глумления. Военный встал с бархатного кресла и подошёл к внушительному дубовому столу. — А старшую тебе жалко не было? — прыснул главнокомандующий. — Ха, дорогой Кромвель, — Шелев выпрямился, показывая свою уверенность. — То, что с ней произошло — типичная процедура для всех вещуний которых мы находим. Будь это хоть бродяжка, сиротка, дочка графа, или даже ссыльная принцесса — я не изменяю своим принципам. Да, дочку графа я бы скорее поместил в психушку, но, т-ц, сути это не меняет. Ты ведь знаешь, как я ко всем таким шизикам отношусь. Они в конце либо становятся ораторами и запугивают народ, либо на них просто лекарства тратятся. Я не делаю исключений. — С каких это пор психически больными у нас занимается тайная полиция, а не министерство здравоохранения? — Клеменс Кромвель в душе обматерил его последними словами, но не показал этого, оставляя одну и ту же эмоцию на лице, выражая глубочайшую заинтересованность. — Может это из-за твоих деловых встреч с Мечурой бюджет здравоохранения уменьшается за счёт вычета средств на душевнобольных? Шелев выпрямился, на лице отобразилось беспокойство, но только в разговоре мелькнуло имя министерши здравоохранения, он снова расслабился и мягко улыбнулся: — Да, Мечура, … мы с ней видимся периодически. Проводим вечера. Она неплохая бабёнка. Но, милый мой, всякие психопаты только вредят государству. На них не стоит тратиться, тем более наши прежние успехи в их лечении не принесли особенного результата. Такие просто должны вычищаться самим обществом, я считаю. Кромвель успокоился, всё-таки, его возмущения особого эффекта не возымеют. — Ладно. А что будет если Самара узнает о том, что ты сделал с её дочкой? — Самара вообще не должна об этом знать. Она не должна ими интересоваться, обратное ставит королевскую семью под удар. Их прятали от Йошинойи, от других бандитов с детства. Чем больше близких связей — тем они слабее. Всё, что я от тебя требую — это найти младшую и увести в какое-нибудь укромное место, желательно интернат или школу, желательно даже на другой планете. Она просто не должна создавать нам новых проблем. — С каких это пор я подчиняюсь тебе, интересно. Почему люди из тайной полиции не могут этого сделать? — С чего это я прошу именно тебя? Ты можешь поручить это кому угодно, но ты ближе всего к ней. Ты человек, знающий её родителей. Ты можешь её уболтать, рассказать жалостную историю о каких-то вещах, которые мы не хотим совершать, но приходится. Расскажи ей о брате. О том, что в отличии от него она более свободна. — тут старик тяжело вздохнул и упал на спинку кресла. — В общем, просто уболтай её и пошли куда подальше, главное, чтобы глаза не мозолила. И фиг с ней.       Повисла пауза. Шелеву становилось душно, он расстегнул воротник: — Кстати, наш принц сбежал. — Я в курсе. Ничего удивительного. Хотя он странный в последнее время был. — быстро выпалил главнокомандующий. — Интересная вещь — брак. Хорошо, что я его никогда на себе не испытывал. — вздохнул первый секретарь. — Я думаю, Скай нас ещё удивит. Кромвель сел обратно в бархатное кресло. — Да, помню как Эрендор его привёз во дворец, — покачивая головой ответил главнокомандующий. — Сколько ему было? Шесть? Семь? Где-то так, впрочем, не особо важно. Мальчишки растут, а ты всё не меняешься. — А всё почему? — надменно спросил секретарь и поднял палец вверх. — Потому что у меня нет постоянной женщины. Я принадлежу сам себе. Ну, и государству тоже. Военный хмыкнул. — Я тебе обещаю, если даже во дворце заговорят о том, что существуют две эраклионские принцессы, не то чтобы катастрофы, но неприятностей нам не избежать. — Толстяк решил вернуться к предыдущему вопросу. — Во-первых, их уже давно скрыли от глаз публики, во-вторых это новая ложа для мошенников, в-третьих их нужно выдавать замуж. — Их уже всего одна. — возразил отец Брендона. — И тем лучше, я считаю. Наследник может быть только один. Распыляться не стоит, — Шелев одёрнулся и сел глубоко в кресло. — В общем, я тебе всё сказал. Есть вопросы?       Повисла тишина, но Кромвель водил челюстью из стороны в сторону, выдумывая меткую фразу: — Ты пытаешься заменить его. Эрендора. Пытаешься абстрагировать его от всего. Смотри не возьми на себя слишком много. — и вышел из кабинета.

***

— Господи, да где он?! — Блум разбирала кладовку в доме, пытаясь найти тот самый телевизор с проигрывателем/проигрыватель для кассет. — А ты не могла спросить у Ванессы пораньше? — Я забыла. — А сейчас позвонить никак? — Она сейчас на работе, наврятли возьмёт. — Ну может всё же попробуешь? — умоляющим тоном спросил Скай, стоящий у выхода на лестницу. — Гхх. — Блум со злостью взяла телефон и набрала Ванессу. Пошли длинные гудки, но никто не отвечал, и звонок сам сбросился. — Вот видишь. — Фея развела руками и буквально кинула телефон на ближайшую коробку, снова зарываясь в закрома подвала.       Один искал проигрыватель, другой мысленно ему помогал. — А может… — но тут его прервали. — Нашла! Иди сюда, он тяжеловат. Вместе они дотащили технику до гостинной, Блум перепробовала несколько проводов, какие могли подойти и новому телевизору и старому проигрывателю. Наконец, телевизор увидел подключенное соединение и пара решила наугад выбрать кассету из рюкзака. — С какой начнём? — заискивающим тоном спросила Блум. — Ну… давай с этой. — Скай достал кассету с нижнего ряда посередине и протянул её девушке. Вставив кассету в проигрыватель, она стояла, не двигаясь, ждала, когда на экран выведется изображение. Наконец на телевизоре появилась какая-то рябь и фея, взмахнув руками, плюхнулась на диван.       Показалось серое изображение: открытая на улицу дверь, за ней через несколько метров забор, за ним ещё чуть подальше низкая каменная ограда. Вдруг камера повернулась в сторону, снимающий потянулся за сумкой или пакетом и запись прервалась и возобновилась снова: по грунтовой дороге в лесу шла группа разношёрстных подростков, было видно низенького худого мальчика в странном чёрном жакете, он сутулился и ковырял грязь под ногтями, держа в локте пакетик, перед ним шла высокая светло-русая девушка в полосатой футболке, камера повернулась вправо и зрители уставились на высокого молодого человека с кудрявыми каштановыми волосами, в чёрных солнечных очках. Он очень странно улыбался и чуть покачивал головой: — Снимаешь? — Ага, — раздался голос из-за камеры. — Ну снимай. Видео снова прервалось, и теперь они оказались рядом с обрывом у огромного чистого озера: — Там ниже надо спускаться, — тихо говорила девушка откуда-то сзади. — Мальчики, по тропинке спускайтесь вниз!       Толпа детей шла между высоких горных сосен, над которыми висело безоблачное синее небо. Сзади, сбоку слышались тихие переговоры. Тут камера опустилась взглядом вниз и показался немного крутой склон, в конце которого шли два мальчика: один из них был в клетчатой рубашке, а другой почему-то в полосатом свитере. — Марин, постой-ка, — знакомый девичий голос раздался сзади. Оператор остановился и повернулся на сто восемьдесят градусов, теперь было понятно, что тот голос принадлежал светло-русой девушке, которая сейчас осматривала площадку для отдыха. Поодаль от неё стояла немного сутулая и хмурая девочка с очками и фиолетовыми волосами, за кадром кто-то ещё ворошил ветки и траву. — Я думаю нормально. — в ответ на какой-то вопрос русой ответила другая, высокая и крепко сложенная, имеющая уже взрослые женские формы, девушка. — ЭЭЭДИИИИИК! — внезапно она закричала в сторону склона, параллельно запрыгав и замахав руками. — ЧТООООО? — раздался отчаянный вопрос снизу, но камера не поворачивалась на голос. — МЫ БУДЕМ ЗДЕСЬ — громко ответила девушка. — ХОРОШО. — отрезал парень с конца склона, как будто говорил «отстаньте».       Тут камера повернулась в обратную сторону, оператор прошёл два шага и приблизил изображение к этим двум. Тот, что только что кричал девушке, выглядел очень недовольным и хмурым. Так как склон чуть поворачивал, ему пришлось зайти в высокую траву, чтобы отвечать на вопросы, и сейчас он резко одёргивал свитер из всей зелени, в которую зашёл. Выбравшись, они снова вдвоём продолжили путь. — Вот блять куда они идут скажи мне? — недовольно процедила та, что только что кричала. — Да отстань от них, а! — в камере показался тот самый парень в очках, который теперь снял с себя футболку и нежно потягивался под солнцем, стоя на чуть запесоченной тропинке, ведущей к обрыву. Он постоял так несколько секунд, наслаждаясь тёплыми лучами, и пошёл к краю. Оператор тоже вышел из тени сосен и присоединился к остальной группе, расположившейся сейчас на небольшом клочке голой земли. Камера подошла к самому обрыву, заглянула на противоположную сторону обрыва, которая была чуть повыше, и тут послышалось шуршание веток и свист ветра, что придавало атмосферу кадру. Под этот шорох сосен вид опустился вниз и показал горное озеро на дне обрыва — было не очень глубоко… по крайней мере на этом месте. Озеро было синим, темнее неба, в нём не виднелось водорослей или рыб.       Кадр снова переключился: теперь он располагался на каком-то камне или возвышении, но отсюда прекрасно было видно и сам обрыв, и подобие пикника, что устроили дети. — Ну что, кто первый? — высокая девушка-женщина что-то растирала в руках. — Ну ты наверное, — светло-русая сидела на покрывале и пыталась расставить пакеты на нём так, чтобы оно не улетало от ветра. Она посмотрела на свою погодку, убирая распушённые волосы с лица. — Бля, Зара, я… — начал что-то говорить парень из-за кадра. «Зара? — изумилась Блум в этот момент. — Какое странное имя.» Тут тот самый крутой парень в очках выбежал из неоткуда, на бегу оттолкнул темноволосую девушку-женщину и с разбегу сиганул в озеро бомбочкой. Обе старшие подошли к обрыву посмотреть как он: — Тебе норм? — Даа! — глухо раздался с конца обыва голос. — Вот дебил. — прокомментировала темноволосая, разворачиваясь обратно, и вторая отошла от обрыва вместе с нею. — ОТПЛЫВИ ПОДАЛЬШЕ.       Через пару секунд и темноволосая прыгнула в озеро. Начали раздаваться брызги, визги, девичий смех. Похоже, кто-то кого-то бросал в воду с плеч. На видео только дети пересекали клочок земли из стороны в сторону, тот черноволосый мальчик с начала видео сидел на пледе и смотрел на другой берег, мимо него проходил другой, более высокий и подтянутый. Ещё промелькнули чьи-то яркие волосы. — ВЫ ГДЕ ТАМ ВСЕ? — прокричала, похоже, Зара. Тут камера пошатнулась, послышался удар о камень или скалу, на которой она лежала и, показав помехи на секунду, смотрящие увидели ту девушку в очках, она была в лёгком платье, лежала под солнцем на гладкой скале и читала книгу, прикрывая глаза. — Гриффин? — раздался тонкий голос из-за кадра. — А?       У Блум округлились глаза; у Ская тоже. — Это Гриффин? Та же самая?! — удивлённо воскликнула фея, быстро поставив видеозапись на паузу и повернув голову к мужу. — Или я чего-то не понимаю? — Ну… имя Гриффин не такое уж и популярное в Волшебном Измерении, а учитывая, что эта посылка по какой-то причине попала к нам, то скорее всего именно та, а которой ты подумала. — Скай ответил с неким шоком, но его озаботило не появление потенциальной будущей директрисы Облачной Башни, а другие лица, что там промелькнули. — Погоди, — он вырвал пульт из рук Блум. — Если это и вправду Гриффин, то тот мальчик, что сидит на покрывале, вполне на Саладина смахивает. Скай отмотал назад, чтобы снова увидеть его: — Да, он самый. У него чёрные волосы в молодости были. — Давай дальше смотреть! — Блум вырвала пульт обратно в свои руки и отмотала на момент где оператор спрашивал Гриффин. — Ты будешь плавать? — спрашивал тонкий голос из-за кадра. — Нет, я тут полежу. Не хочу мёрзнуть. — холодно отвечала девушка. — Ты иди, если хочешь. Оставь тут камеру.       Гриффин не отрывалась от книги и умиротворенно читала её под тёплым солнышком. Из-за кадра доносились радостные визги и шум воды. Видео прервалось, пошли помехи, а потом снова появилась картинка. Все возвращались назад по той же дороге, были сумерки. — Так, что тут у нас, — парень с каштановыми волосами перебирал содержимое пакета, что держал в руках и занимал почти весь кадр. — Так, я вижу вафли, вайчик без газа, мелконью — фу, какая гадость — чипсы с сыром, чипсы с перцем, эээ, всё. — А что самое вкусное? — тихо спросила оператор, направляя камеру на его умиротворённое и так казавшееся невинным лицо. — Ну, самое вкусное это, конечно же, пиво. Где-то рассмеялись. Видео закончилось. Блум откинулась на спинку дивана. Хотелось бы сейчас взять альбом и очень тщательно пересмотреть его: — Поставь следущую. Любую. Скай взял ту что была с подписью «6 июня», и пока она загружалась, Блум принесла все три альбома из своей комнаты. Видео началось резко: всё та же группа детей, смеясь, мчалась на великах. Один мальчик в клетчатой рубашке встал на педали и наслаждался бьющим в лицо ветром, хотя у него на багажнике ехала девочка, по-видимому его одногодка, светленькая. Видео прервалось и возобновилось уже около огромного парка развлечений. Светленькая девочка выбежала вперёд, подпрыгивая и размахивая руками, представляя зрителям большое колесо обозрения и какое-то подобие американских горок за забором. Вдруг кадр остановился. Было слышно ту же музыку, смех, разговоры, звуки аттракционов, но ни шороха больше. Вдруг откуда-то справа выбежал Эдик, очень взволнованный: — Ты тоже это чувствуешь? Сейчас что-то случится? — его трясло от страха. — Я не знаю, не могу пошевелиться. — ответила оператор тонким голосом. Только Эдик посмотрел по сторонам, убрал за ухо прядь своих чёрных вьющихся волос, как вдруг огромное колесо обозрения сошло с оси, грохнулось и покатилось дальше, а ларёк напротив детей подорвался. Камера стукнулась обо что-то, пошли помехи. «Чувствовали что-то. Как интересно. Зачаток способности к предвидению.» — подумала Блум. Снова появилось изображение: было понятно, что герои бежали по взбесившемуся парку развлечений, пробиваясь через толпу испуганных людей. Среди них были видны какие-то странные лица, не гражданские. Дети вприсядку сновали от одной постройки, походившей на укрытие, до другой. — Это теракт. Держись рядом, нужно выбираться. — сказал Эдик. Камеру видно уже не держали в руках, поэтому она снимала асфальт и обувь оператора — чёрные туфли на платформе. — Чё-ё-рт. — послышалось из-за кадра. — Фара… — объектив резко поднялся вверх и снимал вид из-за стойки, а перед ней, метров через 10 стояла фея, в базовом превращении, еле-еле удерживающая защитный щит от какого-то тёмного луча. Колдуна или колдуньи напротив не было видно, заклинания давали сильный засвет. Всё понятно. Это была Фарагонда, в её первом превращении. — Бежим!!! — как приказ раздался пацанский голос. Камера оставила будущую директрису Алфеи и понеслась в противоположную сторону, потом повернула направо, ещё раз, вглубь стендов, и вышла к забору. Операторша по-видимому взяла камеру в руки и протиснулась между прутьев, а Эдик заочно сдал бег с препятствиями, вскарабкавшись наверх и спрыгнув на другую сторону. Он взял её за руку и они снова побежали, кадр трясло как при землетрясении. — Надо туда где много людей, или где мало… я не знаю. — Эдик остановился завидев огромную толпу на входе в парк. Камеру подняли, направили на девяносто градусов вправо от толпы, на дорогу, где подъезжали полиция, спецслужбы. Переведя на сторону парка зрители увидели огромное фиолетовое облако тяжёлой пыли, поднимавшейся вверх. За кадром начали разгонять толпу. — Надо найти наших, но быстро. Лучше идти домой. — наконец ответил нежный голос. — А Фара? Её должны вывести оттуда. Нужно и её ждать. О, смотри, — пальцем мальчик показывал на быстро выходящих из фургона фей в довольно практичных превращениях, похожих не на базу или энчантикс, а на форму шпионов. Они выходили, пробегали три шага и взлетали прямо к фиолетовому облаку и к эпицентру терракта. Послышались ещё сирены. Подъехали машины новостных телеканалов, из них быстро выходили операторы с техникой и журналистки с микрофонами. — Да блять, — промолвил Эдик. — Давай пойдём отсюда. — Ага. Камера выключилась. Пара зрителей всё ещё оставалась в лёгком недоумении. — Продолжим? — спросила Блум. — Может там дальше будет что-то ещё? Там есть Гриффин, Саладин, Фарагонда, может там есть и Хаген или даже мои родители. Скай вздохнул, у него были некие подозрения насчёт «Эдика»: — Дай какой-нибудь альбом пожалуйста. Ты всё равно хотела их пересмотреть. С видео повременим. — Блум передала ему тот, что чёрный. Он один вчера остался без капли внимания. Тем временем Блум раскрыла коричневый альбом на первой фотографии, той что с девушками, и показала Скаю: — Это те девушки с первого видео. Зара и ещё одна… которая мало говорила. — Скай молча кивнул, соглашаясь. Блум пошла смотреть фото дальше. Открыв чёрный альбом, Скай обнаружил там фото Саладина с волшебной палочкой, фото этого Эдика с их другом, что на видео был в клетчатой рубашке. Они вдвоём стояли в каком-то коридоре рядом с каменной колонной, в чёрных брюках и пиджаках, но Эдик был еще и с галстуком, он стоял, отпивая из стеклянной бутылки. Ещё несколько фото с ним: настраивающим огромное радио-устройство, спящий в ванной, показывающий что-то указкой на доске в классе (внезапно тут он был в опрятном виде). Слишком мало, чтобы сделать какие-то выводы. Блум […]: — Ладно, я включаю дальше. — фея взяла следующую кассету из коробки и поставила её в проигрыватель, тот загудел, но вдруг прекратил читание кассеты, огоньки под кнопкой включения поочерёдно замигали красным, и аппарат просто с презрением выплюнул кассету. — Ну что такое… — Блум вставила кассету обратно, проигрыватель снова чуть пожевал её и выплюнул. Фея злобно прогудела и уже с напором вставила кассету, но всё повторилось. «Может перегрелся.» — промелькнуло у неё в голове, тогда она выключила проигрыватель, подождала три минуты и включила, вставила кассету. Он опять её выкатил обратно. — Чёрт. — Блум почесала затылок, с пренебрежением забрала несчастный vhs и отдала Скаю. — Дай следующую. Скай молча подал ей вторую кассету из рюкзака, Блум вставила её в видак, но он упорно отказывался принимать кассеты. — Ну твоюжмать, — отчаявшись, фея упала на диван. — Почему эти железки так легко ломаются? Скай ничего не ответил, но посмотрев в рюкзак, обнаружил что там осталось ещё две трети от всех, что они забрали с собой, кассет. Какой огромный пласт теорий они потеряли! — Это же допотопное устройство, сейчас никто это не починит, — как бы ответила она на немой вопрос Ская, можно ли это починить. — Можно только дождаться Майка, чтобы он посмотрел, что там не так. Такое уже бывало. Но он приедет через неделю.       Рыжая тяжело вздохнула, забрав рюкзак и просмотренные кассеты,. и ушла в свою комнату; там она наклеила на них стикер с надписью «просмотрено», а потом решила добавить на одну «интересно», а на вторую «ничего необычного».       Тут в комнату поднялся Скай и, осматривая небольшую девичью берлогу, сказал: — Может сходим куда-нибудь? Развеемся? — Может. — Блум подняла голову, почесала подбородок карандашом, раздумывая. — Да, определённо. Мне нужны запасные кисточки и ещё кое-что. Сходим в канцелярию!       Гардения в это время года была поприятнее многих городов северного Эраклиона. Город уже отмылся от снега и пыли, зеленел и потихоньку готовился к летнему пляжному сезону. Блум с улыбкой рассматривала родные места, пусть и довольно изменившиеся.       Было чуть раньше половины дня, а значит в ближайшем книжном магазине было довольно мало народу. Блум так долго и тщательно подбирала кисточки, пробуя ворс пальцем, что Скай подустал её ждать и ушёл в другой отдел. Он наткнулся на уголок книг по экономике и социальным наукам, и невольно вздохнул, что даже здесь, в другом измерении, его ноша всегда находит его.       «Да… и я взаправду помню всё, что мне выдавали в программе. Даже несмотря на то, что по большей части там были самые скучнейшие вещи во вселенной, » — подумал он. Возвращаться к этим многословным наукам ему нп хотелось, да и сейчас он понимал, насколько иногда разнится теория с практикой. Для решения реальных проблем государства требовалась не инструкция, а живой ум, умение принимать риски и, пожалуй, умение видеть будущее. В основном Скай надеялся, что просто разовьёт в себе что-то вроде пятого чувства, ну или что ему достался интеллект его матери. В остальном он радовался, что не обрёк родную планету на монополию семьи Диаспро и картели их вассалов. Лучше было с горем пополам пробираться к свету, чем затянуть себя красивым полотном и сгнить.       Скай повернулся, чтобы уйти от довольно нагнетающего стеллажа и увидел у стены тумбу с другими книгами. Над ней висел плакат «древняя мудрость». «Боже, блять, — тяжело вздохнул он. — Да, мне опеределённо нужен совет как выбраться из этого дерьма. Какое тупое наваждение.» Он нырнул в ближайшие ряды, чтобы найти Блум. Как-то даже выход на улицу не помогал разобрать бардак в голове. Возможно стоило перейти к радикальным мерам? Потрогать траву? — Ты закончила? — спросил он, подойдя к фее со спины, из-за чего она чуть вздрогнула. — Да. почти, — она повернулась к нему, держа две разные кисточки. — Я только не знаю, взять ещё одну для акварели кисточку из куницы или из пони? — В чём разница? — Скай поморщился, улыбаясь, насколько странным ему казалась такая дилемма. Блум недовольно вздохнула, уронив голову на левое плечо: — Какая разница, кто занимается просвещением молодёжи, министерство культуры или министерство образования? — ехидно спросила она. — Они оба работают на это, но их разделение помогает оптимизации этого процесса с разных сторон. — Не совсем всё-таки хорошая аналогия, — сказала она, закусив губу. — Но ты понял. Пожалуй, я возьму куницу.       Обратный путь поначалу был молчалив. Скай посматривал на большой картонный пакет, который с радостью несла Блум. — Почему в Алфее ты так мало рисовала? — внезапно разорвал он тишину. — Времени как-то не было. Голова была другим забита. — Мне интересно, чем в основном. — Ты и сам знаешь, чем. Ну ещё контрольными и тем что Стеллу в очередной раз надо сопроводить на шоппинг, — фея закатила глаза. — Великий Дракон… впринципе, я уже не особо скучаю по тем временам. Меня наконец-то никто не хочет убить.       «Милая, прошу, только не сглазь…» — пронеслось у принца в голове. — Мне интересно, хватает ли у твоей мамы времени на себя, не то что на свои какие-то хобби. Не думаю, что я в будущем смогу тоже уделять время рисованию. — На самом деле, помоему, с её менталитетом ей просто становится скучно когда она долго отдыхает. — Всмысле «с её менталитетом»? — заискивающе спросила фея. — Да, просто… мама ведь не Эраклионка, она беглая аристократка-учёная с Арии — С Арии? С той планеты, где пытаются уничтожить волшебство? — Да, та самая. Так вот, до этой антимагической революции у королевской семьи этой планеты были придворные учёные. Вот мама — потомок одних из их последних представителей. Она бежала на Эраклион, когда новое правительство начало чистки среди учёных, да и она по многим критериям попадала. В общем, сначала она работала в какой-то лаборатории, знала химию и медицину немного, а потом нашла работу на севере, на Перешейке, там якобы искали какую-то руду, на самом деле искали что-то, связанное с магией. Только это была тайная операция, и её управлением занимался отец. Назначил его дядя, который тогда был королём, но на самом деле ужасным тираном, — Скай говорил очень быстро. — Ну и так звёзды сошлись наверное, группа была не особо большая, несколько учёных, несколько военных, старый погибающий форпост перед дремучей тайгой, в которой всякие черти водятся. Она ему… понравилась. И ничего с этим сделать не смогла… — Стой, погоди. — Блум остановилась. — То есть один не особо образованный, но хитрый мужчина, который чуть меньше половины жизни и рядом с дворцом никогда не бывал, и беглая учёная-аристократка с другой планеты учили меня, тебя,. да и всей планете говорят что-то о традициях и каких-то ценностях; о благородстве?! — Блум согнула одну ногу и с возмущённым видом изогнула бровь. — Ха, — Скай остановился рядом с ней. — Солнышко, ты мне иногда такой глупенькой кажешься. Вот давай, назови мне основные функции королей и просто монархов, для чего они существуют? — Ну, как, для защиты королевства, для войска, — Блум замялась. — Так, раз. — Загибал пальцы Скай. — Для ну там правосудия и установления справедливости в государстве. — Два. — Для соблюдения порядка? — Одно и тоже, а вот что ещё у них есть, что ещё они показывают своим величественным видом? Блум молчала, завела руки за спину и чуть покачивалась. — Для морального компаса в обществе. — (как-то так сказал), — Для напоминания о традициях, о морали, обо всех наших национальных ценностях! И не важно, что там было у них в прошлом, с какими шлюхами они спали. Ты задумайся, почему у Лейлы двоюродные братья — родственники-русалки? М? Двоюродные! Да их общий дед имел двух жён и был редким шизиком. Он блять, трахал русалку, ты понимаешь? Понимаешь? И он всё равно говорил о традициях, о национальных ценностях, обо всём этом! Да мои родители вообще святые на его фоне, у меня даже мать — чистокровная аристократка, ну подумаешь стала любовницей фактического наследника престола (хотя тогда никто точно не знал кто займёт трон)! Ну подумаешь, родила от него ребёнка где-то в глуши, зато она хотя бы имела понятие о чести, достоинстве, о дворцовом этикете, приличная впринципе женщина, высокообразованная, но просто иногда приходится поступиться жизненными принципами. Да она дофига всего сейчас в государственном управлении делает! Мой батя без неё ничто! — Стой, Скай! — Блум внезапно остановилась, чтобы довести мысль до ума. — Так ты, получается, зачат вне брака?       Скай почему-то очень зло посмотрел на неё, и пытался прижать указательный палец к её губам. — Теперь ты узнала одну из гос тайн. Никому про это не рассказывай только. — И тут он прыснул со смеху, как серьёзно она отреагировала на его тон. — На самом деле, не очень приятно слышать такие резкие слова про моих родителей от тебя, но тебе всё же стоит видеть насквозь людей, что тебя окружают. Ведь они зачастую неискренны. — Это был хороший пятнадцатиминутный урок об устройстве мира. — Блум расплылась в тёплой улыбке, и Скай вслед за ней тоже.       Они прошли ещё немного пути в молчании, пока не вернулись к вопросу о кассетах. — У тебя есть предположения, кто там может быть? — Мне кажется, что там есть отец. Помоему там вся их команда и ещё тройка людей, которых мы не знаем. Мы попробуем их ещё раз посмотреть? — Не думаю, что видак сейчас возьмёт и починится. Я попрошу Майка по приезду посмотреть что с ним, а потом можно будет забрать его в. наш домик. — Блум не знала как называть их маленькое жилище. — А так, думаю, нам пора возвращаться домой. — Ты точно готова? — Да, — фея на минуту задумалась. — К тому же не я инициировала наш отъезд. Мне просто нужны были кисточки. — Пхх, ладно, домой так домой.