Уже не

      Мрачный как Ливерпульское небо хорват терзал телефон взглядами своих и без того грустных до невозможности глаз, листая ленту инстаграма, в которой то и дело мелькали игроки в красной форме вперемешку с постами его товарищей по сборной. Еще совсем недавно все было хорошо. Балканцы были в шаге от победы на Чемпионате Мира, уже вписав свои имена в историю сборной, его агенту не давали проходу клубы Европы, то и дело предлагая засыпать его и клиента казилионами шекелей, а фанаты мадридцев, после победы в Лиге Европы, наконец-то признали его. Все было настолько хорошо, что все беспокойства и невзгоды улетучивались еще на стадии зарождения, даря Шиме свободу действий и хладнокровное спокойствие, которое передавалось остальным его сокомандникам. Так они и готовились к самому главному матчу того года, а может и их жизней, работая в поте лица. Лефт-бек помнит ту, последнюю тренирокву, когда солнце едва проглядывало из-за хмурых московских туч, предвещая бурю, а ветер дул с такой силой, что игроки опасались за сохранность самого хрупкого — Модрича. Хоть погода и не радовала, атмосфера на поле царила теплая, как июльский полдень. Жалко, что потом все пошло по пизде. Что-то, очевидно, какая-то сверхъестественная сила, развалила сложенную, как дорожку из домино, которую хорват строил так долго, подгоняя каждый элемент один к одному с точностью хирурга, словно от этого зависела судьба кого-то большего, чем просто кучерявого темноволосого мальчика с большой мечтой. Но, стоило упасть одной пластинке, как остальные полетели вслед за ней, набирая все большую и большую скорость.       Возможно, все началось как раз на том чемпионате мира. Все действительно было неплохо, хоть балканцы и не показали команде круассанов и багетов всю мощь силы славянской. Второе место — тоже неплохо, а для страны с населением в чуть больше чем четыре миллиона, да еще и с урезанным составом… Несмотря на проигрыш, это была весьма себе феноменальная победа. Он никогда не забудет то, как их встречали на Родине. Ту теплоту и поддержку в глазах каждого из них, ту благодарность за исполнение мечты, тот парад в Задаре, на котором Вида чуть не убился, благо Субашич снова потащил… Песни в самолете и игры в карты в отеле по ночам еще долго будут самыми приятными воспоминаниями, а глубокий, чуткий взгляд темных глаз Ловрена до сих пор везде мерещится ему. Вернее почему до сих пор? Все еще. Порой ему хочется проклясть тот день, когда они познакомились. День, когда он ввязался в этот ночной кошмар, казавшийся сказкой. Он не помнит, где это произошло — на сборах или в Динамо? Зимой или летом? Уже стерлись из памяти даты и места, но жив тот кипящий страстью и огнем некой до сих пор непонятной решимости взор каштановых глаз, которым наградил его Деян при первой встрече. Озорные и молодые, они быстро подружились, учитывая схожесть характеров. Когда они были вместе — мир обрушивался, порой в прямом смысле. Как-то раз, на сборах перед Евро, тренер долго отчитывал их за поведение, после того, как во время анализа Португалии, с которой хорватам предстояло играть, тишину и спокойствие беседы со штабом нарушил грохот. Через секунду, когда столб пыли возле стены рассеялся, из-под обрывок штукатурки показалась нога… Из эпицентра событий, а точнее из за бетонокартона, в тот же момент посыпался дикий хохот и благой хорватский мат, кто-то, судя по криком «Блять, ты можешь не снимать это?!» достал камеру, дабы запечатлеть лица тренеров, когда те выйдут и, возможно, увековечить последнюю совместную фотографию Деяна и Шиме. Но футболисты отделались малой кровью, хоть Анте Чачич, возглавлявший стан шашечных в те времена, и отчитал их на глазах у всей сборной, а если верить «очевидцам» — еще и отшлепал газетой. Оба защитника сделали максимально серьезный вид раскаяния, опустив глаза и смотря в пол, но, конечно-же, стоило шуму успокоиться, как эта парочка устроила новый балаган. Надыбав ракии и домачицы*, фулбеки организовали «вечер игр», который, разумеется, закончился погромом. Тем не менее, все эти воспоминания всегда вызывали улыбку на лице, пожалуй, любого из участников. Всем нравилась дружеская атмосфера в команде, а результаты таких приключений легко исправлялись часом-другим работы руками, которую, признаться надо, не всегда доверяли виновникам происшествия, опасаясь еще больших потерь. Но, как говорится, зато весело! Так что же произошло? Почему в такой тяжелый момент жизни Шиме его главной опоры нет рядом? Теряясь в таких размышлениях, балканец понимает, что нужно отвлечься от самокопаний, пока крыша давно и безвозвратно сьехавшая еще на месте. Ну, хотя бы не отвалилась, на худой конец. Он включает телефон, игнорируя пропущенные от врача и агента, надеясь хоть как-то абстрагироваться, но тут же натыкается на напоминание об их дружбе. Оповещение из инстаграма, которое добродушно сообщало, что некий ДеянЛоврен06 оценил его фотографию. Мило. Ему одновременно хотелось рассмеяться и заплакать — так на него действовало любое упоминание последнего. И, казалось, это было взаимно, буквально видно невооруженным глазом, что не раз обсуждалось в их переписках, которых с каждым днем становилось все меньше и меньше, пока общение окончательно не сошло на нет. Конечно, они все еще друзья. Они все еще товарищи. Наверное. Они заметно отдалились. Шиме точно знал, что все еще чувствует то, о чем говорил защитнику красных много раз в бесчисленных смс-ках или по скайпу. Да и Деян чувствовал это. Только к другому. Интернет давно пестрит умилительными статьями и видео об их «Дружбе», каждый раз охая и ахая, когда хорват выгораживает перед прессой своего нападающего, а тот, снимает с ним видео по поводу и без, улыбаясь во все 32 зуба. Все были в восторге от Ловрена и Салаха. А что оставалось Шиме? Писать ему время от времени, напоминая о своем (пока еще) существовании, созваниваться, лежа на пропитанной спиртом больничной койке, в ожидании терапевта… За пару месяцев его жизнь окончательно разрушилась: вечные травмы, привезенный пенальти в ворота сборной, проблемы в Милане, где фанаты, познавшие таланты Канселу, не хотели видеть другого правого защитника, операция… А теперь, все, что он мог делать — сверлить телефон болезненным взглядом, рассматривая очередную «милую» фотографию двух игроков Ливерпуля, пить таблетки и тоскливо вспоминать (уже не) его Деяна.