Золото в огне

Этим утром Агнар смог разлепить глаза даже без помощи побуды, на которую, он, кажется, подсел как иной бандит на делирий. Но игнорировать грохот на первом этаже своего «дворца» волод не мог. То ли дерутся там, то ли рокируют мебель, то ли устраивают битвы големов… В порыве праведной ярости Тёмный по национальности и точнее сине-красный шерстью вытащил из-под подушки длинноствольную магическую вещичку, больше походившую на маленькую пушку, чем на оружие для самозащиты. Распахнув дверь, он расправил крылья и слетел вниз, в зал бывшего трактира… Чтобы замереть, изумлённо уставившись на молодого чешуйчатого дракона, который с громким иканием развалился на одном из его многочисленных столов. — Агнар, ползи сюда, я тебя отымею! Ошеломлённый синешёрстый протёр глаза. — Вот только этого ещё не хватало, Алгамир! — возвысив голос, дракон щёлкнул предохранителем винтовки и выпустил из неё короткий луч — недостаточной мощи, чтобы навредить телу ученика, но зато заставивший его растянуться в блаженном забытье. — А, неотложка уже не нужна… — Высунула из-под стола серую мордашку Малрека, быстро перенося в карманное измерение нечто блеснувшее стеклом. — Просто мы тут занимаемся… хик… археологией. Ты знал, что у тебя есть не только подвал, но и подпол, и винный погреб? Малрека повторила бы судьбу Алгамира, если бы с кухни не вышли в общий зал двое ценимых Агнаром крылатых, отвлекая внимание ограниченного утренней дремотой восприятия. Первая — приёмная дочь техномага, Артара, второй — давний друг, пушистый дракон с чуть светящейся золотой шерстью — Мирдал. Оба с немилосердным скрежетом трения дерева о паркет тащили с кухни на улицу какой-то пыльный ящик, который Агнар никак не мог признать как своё имущество — то ли спросони, то ли просто забыв о том, что погребено под немытой посудой. Внезапно до него дошло, что происходит. Сознание прояснилось быстрее, чем затух разум Алгамира. — Не вздумайте трогать этот ящик! — завопил он на весь трактир. — Как я могу отказать в просьбе твоей дочери? — спросил златошёрстый. Ехидно улыбнувшаяся Артара когтём подцепила крышку, не обращая внимания на окаменевшую от ужаса морду отца. — Мирдал! Я же установил… Малрека приветствовала открытие крышки ящика радостным писком, который прервался, когда вырвавшаяся из ящика энергия мигом скрутила всех драконов, исключая храпящего Алгамира, подняла их к потолку и вдруг опустила на пол. -…Систему защиты, — обречённо проговорил Агнар. — И где она? — только и успела спросить Артара, когда внезапно её лапки обернуло чёрное щупальце и без промедления потащила к ящику. Мирдал, также захваченный врасплох, успел срезать пару дымчатых щупалец, прежде чем последовал за ней — а следом вопящая и брыкающаяся Малрека сшибла Агнара с ног и вместе с ним очутилась под крышкой, вновь задвинувшейся на своё место. * * * Мирдал, добавивший в лапу немного света, задумчиво рассматривал покрытые чёрной грязью стены. — Па-ап? — Артара боязливо посмотрела на отца. — Поздравляю, воры-самоучки… — сокрушённо проговорил Агнар. — Теперь нас ждёт целый час удовольствия. Мы сейчас в карманном измерении моего винного погреба, — Малрека, в это время отчаянно царапавшая стены, прекратила своё занятие и зачарованно взглянула на синешёрстного, — по сути, сидим в гигантской копии этого сундука, находящегося в несколько ином слое реальнгости. И кому-то из нас двоих придётся теперь стать жертвами для системы безопасности, которая предназначена для того, чтобы в полной мере лишить воров сил, — он устало поднялся со своего места. — Только Артару я не отдам. — Как говорят в Хардоле… — Светлый принялся осматривать сиены внимательнее, чем до сих пор не желавшая активировать варетом детоксикацию, — не желай сородичу того, что не хочешь себе. Странно, от тебя, учитывая твоё ненашарское происхождение, такого не ожидал. — Зато тебе ожидаемо рыться в моих вещах, — Агнар грозно выпрямил хвост. — Куда ты меня не отдашь? — дочь отвлекла его, коснувшись крыла. — Что ты сюда поставил и что это с нами сделает? Агнару даже отвечать не пришлось… Малрека первой вклинилась в неприятность, что естественно было ожидаемо. — Ик… Поможете? — донеслась от неё тихая просьба. Закатанная в чёрный кокон мелкая драконница свисала с потолка. А потолок пузырился и медленно опускал к ним похожие на лианы уродливые стручки. — Первый этап — обезвредить преступника, — пробормотал Агнар, заводя Артару за спину. — Они притянут нас к потолку, после чего начнётся второй этап. Я загрузил сюда Хранителя… Точнее, Хранительницу. — Это что ещё за навь? — без дрожи в голосе, но с вполне объяснимыми нотками страха спросила Артара. — Самка, почти живая, — прорычал Агнар. — Я создавал её… По образу и подобию Герусет. — В каком смысле — почти? — Мирдал поставил над пока что избегавшими ловушки, поставленной Агнаром из прошлого, щит, по которому растеклось что-то тёмное и маслянистое. — Вирус — это живая или мёртвая материя? — Хоть Агнар и ответил вопросом на вопрос, дело стало немного понятнее. — Какая гадость… — фыркнула Артара. — Ещё какая, — согласился синешёрстый. — Учитывая, что Герусет считала себя самцом, Хранительница тоже думает так. А значит, она будет над нами издеваться куда сильнее, чем над тобой. В ней запрограммировано одно желание — выжать воров до предела и выбросить их из сундука в мой погреб, где я уже должен был бы ждать их с ружьём. В прошлый раз на Алгамира ушло два часа… Нам с Мирдалом и Малрекой достанется меньше. — Может, вы меня… доста-а-ха-ха-ните? — Малрека, качавшаяся под низким потолком, внезапно задёргалось, будто бы её щекотали, и так же глупо заулыбалась, мотая головой со свисшей вниз гривой — только она и оставалась свободной в тесно обжавшем её тело «мешке». Артара, странно и осуждающе фыркнув на папу, вопреки его предостережениям бросилась к копытной самке, материализуя меч, чьи чары могли прорезать даже волшебные субстанции, непроницаемые для обычных клинков. Но ещё до того, как она долетела, клинок внезапно вылетел из её лапы, а драконица засветилась ярким светом и прежде, чем успела осознать, что произошло, обратилась в фиолетовую пегасочку, которая со всей силы влетела в потолок. Тот прогнулся под её давлением и отшвырнул пони на пол, затянув её тело в облегающий матово-чёрный костюм. — Па-м-мрф! — Артара, а точнее уже Тау попробовала позвать на помощь, но в тот же момент костюм плотно прижал её передние ноги к бокам, стянув задние друг с другом и надвинув на мордочку чёрный намордник с двумя вырезами для ноздрей. — Пока мы остались одни… — с тяжёлым вздохом Мирдал превратил «щит-зонтик» в купол, чтобы крайне опасно выглядевшая субстанция не добралась до его лап и до копыт Агнара, — ты на себе проверял свою установку или только на Алгамире? — Сейчас проверю на одном светлом… — не оценивший подначивания дракон вдруг пропихнул златопёрого за его же щит во власть хаотической системы защиты… отчего заклинание Мирдала развеялось, так что беззащитными остались оба самца. И Мирдал лишь ненамного раньше вскрикнул, когда его лапы вдруг залипли в полу, а потом по ним начал подниматься обтягивающий, но при том ворошащий шерсть состав. Агнар, тем временем, был схвачен несколькими отростками со стены, сначала обвившими копыта и запястья, и только потом, обездвижев, растёкшимися по телу, тесно прижимаясь к шкуре. Настолько тесно, что даже задавило под животом… без возможности выйти. Мирдал, оказавшийся в том же положении застонал, но внезапно вскинул голову и посмотрел на то, что отошло от противоположной стены. — Это твоя фантазия, да, Агнарик?! — с истеричной весёлостью воскликнула Малрека, когда Герусет, на плечах которой развевался чёрный плащ, а глаза были тусклого, безжизненного оттенка, направилась к ним. — Нет, это мой кошмар…- процедил сквозь зубы Агнар. Герусет переступила через Тау, даже взглядом не удостоив перевоплотившуюся пегаску, и сразу же направилась к Мирдалу. — Бездушная кукла… — рыкнул тот в ответ на прикосновение красного коготка к своему подбородку. Серошёрстая лишь довольно оскалилась. — Моя сила — моя власть, — объявила она, взяв с бока Мирдала чёрный комок и, не дожидаясь, пока чернота полностью покроет дракона, сунула его в морду Светлому. — Мывы-ы фыльфы… — Неразборчиво пробубнил Яр-Ключ, обращаясь не к Герусет, а к мелко трясущемуся то ли от сдерживаемого смеха, то ли от встречи со своим страхом, то ли от созерцания своего эротического кошмара Агнара. Да уж… созерцания без всякой возможности насладиться… Но Герусет, даже не настоящей, не понравилась такие строптивость и непочтение, потому она, рыкнув, натянула чёрный намордник подальше — так, чтобы закрылись и голубые глаза, и уголки пасти, судорожно втянувшие воздух в оскале. Мирдал задрожал, но не от страха, а от возбуждения — о таком Агнар не предупреждал. Передние лапы его оказались подтянуты к груди, в то время как задние наоборот, пришлось вытянуть, подчиняясь натяжению чёрного кокона — а Герусет без лишних слов толкнула Светлого на пол и тот повалился в чёрную жижу, которая тут же принялась сливаться с его «костюмом». Но хуже всего было то, что теперь в подошвы задних лапок словно вонзались мириады крошечных иголок — и Мирдал заворочался, не в силах противостоять их напору, но не способный даже рассмеяться из-за своего намордника. Агнар тихо заскулил, засучив выходящими из-под кокона копытцами, чувствуя, как упирается его стержень в непреодолимую преграду. Но, будто мало было того, не только его товарищ страдал… Подле стенала бедная Тау, неспособная расправить крылышки, что так настойчиво пытались расправиться, пока задние ножки отчаянно дрыгались, а передние изо всех понячьих сил пытались протиснуться с боков к животу… а лучше ниже. Малрека так и вовсе сошла с ума — не только от созерцания причудливых метаморфоз, но и от ощущений в собственном перевёрнутом теле — покалыванием в онемевших бабках, массажом обтянутых бёдер, которые будто-бы гладили, потягивания за хвост и сосущего чувства в сосках, что лишь усиливало щекотку… Но Мирдалу, что уже начинал задыхаться, было уже не до окружения… Он еле соображал за себя, стеная и прокручиваясь, без возможности вызвать в Герусет жалость ни своим писком, ни вогнутыми контурами пасти, что засасывала не воздух, но лишь твёрдую гибкую оболочку намордника. Сама же Хранительница или Мучительница перевела свой взгляд на Малреку и вдруг провела лапой сверху вниз. Завизжавшая пьянчужка сверзилась с потолка вслед за этой лапой, но упала в мягкую субстанцию, что начала обволакивать её тело тем же костюмом, что и остальных пленников. Только копытной повезло меньше — из-за маленьких размеров распределявшееся по ней вещество заползло на мордашку, закрыв ушки и глаза, и оставив на свободе только носик. Тау отчаянно закрутилась, наконец-то привлекая внимание драконницы — не поворачиваясь на дёргавшегося Мирдала, она подошла к пони, подняла её за шкирку и задумчиво посмотрела на её мордашку. Левая лапа Герусет скользнула по её животику и опустилась на щёлочку, от которой в стороны угодливо расползалась чернота, освобождая местечко для пальцев Герусет. Тау отчаянно замычала — почти так же, как и Мирдал, у которого уже не хватало сил удерживать сознание. Герусет коротко взмахнула хвостом — и в тот же миг Мирдал ощутил, что его пасть освободилась. Ненадолго, впрочем, так как почти сразу со вдохом в пасть затянулся быстро затвердевший до резиноподобного состояния кляп, что по-прежнему не давал внятно разговаривать… и даже рык превращался в какой-то утробный клёкот, которым светлый и отвечал на потягивания хвоста… и нажимы под него. Агнар рявкнул уже гораздо громче, исступлённо дёрнувшись в своих путах. Его взгляд бегал от одной жертвы его собственной жестокости к другой. Под животом сильно-сильно сдавливало… Казалось, что можно было потираться даже так… но нет, не было места для расправления кончика, отчего стоны и корчения дочери, катавшейся по полу, лишь всё больше мучали отца. Герусет коротко оглянулась на Агнара и в её туманном взгляде полыхнуло что-то, что Агнар определённо не вкладывал в эту «копию». Его затуманенный желанием рассудок не был сейчас способен соображать, но ум техномага быстро сопоставил все факты, и тогда Агнар чуть было не взвыл. Потому что тело Герусет стало стремительно меняться — красные когти превратились в красные копыта, пернатые крылья слетели к бокам, на голове появился рог, а сама голова стремительно меняла форму, как и тело. «Варет!» — пронеслось в голове дракона, который с ужасом созерцал результаты трансформации. — «Он же своими сигналами искажает всё это место!» Перевоплотившаяся в аликорна Герусет перевернула Тау на спину и её рог запылал алым, расправляя врата пегаски. Красное копыто чуть наклонилось и скользнуло прямо между них, заставив пони дёрнуться от ужаса и тока возбуждения. Открывшиеся соски тоже были прихвачены алой магией, которая потянула их на Герусет, отчего Тау взвыла через свой намордник… Носовые отверстия которого в ответ заросли так же быстро, как чернота захлестнула нос Малреки и пасть золотого. — Х… Хаос… — Агнар, кажется, дышал сейчас за всех четверых — часто и глубоко, как после изнурительного бега или полёта на пределе скорости. Пряно на его глазах его собственное создание нажимало сначала телекинезом, а потом и кончиком рога на сосцы и кнопочку Тау, чуть ли не царапавшуюся о мерцавший багрянисто-алым рог, невольно о него потираясь, выгибаясь мостиком и крутя головкой в поисках хоть лазейки для вдоха. Чёрная материя стекла и с её животика, то рельефного и дрожащего, то втянутого в спазме, с мягенькой фиолетовой шёрсткой, которую Агнара неодолимо тянуло погладить… Но эта привилегия оставалась лишь за Герусет. Мирдал же… Агнар даже боялся представить, что он сейчас испытывал. Ведь его сейчас стягивало так же тесно под животом, но к тому же он корчился и терзался в безвоздушных муках, дрыгал задними лапками, насколько позволял ему обтягивающий костюм, дрожал пальчиками на насильно поджатых передних, пища как чибик от распирания под хвостиком. Малрека, давно протрезвевшая без помощи варета, почти кончала от щекотки по нежным нижним губкам и клитору… но никак не могла кончить, ведь каждый раз щекотка останавливалась почти у пика, становясь всё реже и слабее, ведь её начинал компенсировать возраставший тягучий жар за мягкой и небольшой пушистой грудкой. Внезапно Герусет оглянулась на самочек и приподняла их обеих в воздух. Чернота сползла с их тел, но лишь затем, чтобы прижать пегаску и дракошку друг к дружке, поместив между них чёрную затычку, которая беззвучно с одной стороны и под стоны обеих самочек с другой вошла в их щёлки, соединив между собой ужасным пыточным мостиком — а затем обоих сдавило друг с другом. Так и не получив кислорода, потому что мордашка одной и голова другой были залеплены, самочки закрутились, потираясь друг об друга — Малрека и так не могла понять, что происходит, зато Тау видела всё вокруг и от этого тряслась не слабее, чем дракошка. Мирдал уже выгибался от нехватки воздуха и едва обе самочки были опущены на пол, как взгляд Хранительницы переместился на него. Златошёрстый был поднят в воздух, перевернулся на голову и подлетел к Герусет, опустившись перед ней. В свою очередь вставшая на задние копыта и расправившая крылья Герусет мановением рога освободила его стержень, выдвинувшийся во всю длину — и её рог замерцал, не предвещая для задыхавшегося самца ничего хорошего. — Не… не-е-е! — Агнар то ли протестовал, то ли просто тонко постанывал, почти повиснув в своих обтягивающих оковах, в которых вязли когти, капая на пол слюной и закатывая глаза, но постоянно возвращая взгляд на уже резко и буйно дрыгавшего лапками Мирдала, чья воля сломалась, стоило лишь провестись копыту вокруг пупочка на втянутом животике, а рогу потереться о столбик, искря редкими, но будоражащими разрядиками страстной магии, обласкивая самчика на пределе его лёгких и мошонки, на которую надавливало другое копытце. Самочки же были предоставлены сами себе… гладкая, немного упругая затычка тыкалась и тёрлась в те их места, куда прежде ничто не заходило, но удовольствие, доносимое взаимной агонией, кувырканием без кислорода, но будучи нанизанными на трущийся инструмент, скрашивало даже тот факт, что они потеряли девственность друг от друга по воле обезумившего творения Агнара. Если бы только он мог… кончить… — У-у-у-у… — тот замесил копытцами, чувствуя себя на грани потери сознания от перетянутости своего тела, от давления на яички и распиравший изнутри стержень, на неумолимо расправлявшиеся даже в латексном плену крылышки… И в этот момент яркий луч буквально взрезал крышку ящика. Герусет-аликорн отшатнулась, отчаянно завопив, в то время как чернота стремительно обращалась в чёрную жижу, скапливающуюся на полу. Новая вспышка выдернула всю четвёрку из плена субстанции, закружила и… Обрушила на пол подвала, кинув двух самочек-дракош друг на дружку и отшвырнув в разные стороны золотого и синего самцов. Алгамир, нетвёрдо стоявший на подкашивавшихся лапах, не поленился добить злосчастный ящик третьим выстрелом, после чего обернулся к драконам и очумело уставился на Артару, которая, подобрав меч, шагнула к нему и ухватилась за плечо зелёного дракона. — Спасибо… А теперь… Наверх… Быстро… — попросила она и рухнула в объятия зелёного дракона.