Самый дорогой человек

1. Ты можешь лишить себя любимых вещей, занятий. 2. Другой способ — голодание. Ноющая боль в животе, слабость в теле, недомогание. Кто-нибудь если и заметит, решит «заболел», но никто же не знает, что ты просто не заслужил поесть. 3. Можно резать себя, водить лезвием поперек и в худшем случае вдоль. Это доставляет боль и несет за собой последствия в качестве осуждающих взглядов со стороны или презирающих кивков головы знакомых, а то и хуже. 4. Менее заметный вариант — таблетки. Сегодня одну, завтра две, так ты спишь все дольше и в основном не понимаешь, что происходит вокруг. 5. В иной раз просто поднимаешься на крышу высокого здания и позволяешь себе думать обо всем и даже об одном шаге в пустоту.

Ты можешь все что угодно, но поможет ли это? Выдумав эти пункты и аккуратно выписав их на чистый белый лист, Тайлер возненавидел себя еще больше. Он уже перепробовал все. И вот теперь подвел итоги, выписав наказания за никчемность и бесполезность. Почему-то он думал, что станет легче, но увидев все на бумаге, Тайлер нервно скрипнул зубами и прошипел: «сука» Дело было даже не в том что ничего не работало, а в том что Тайлер сам придумал это все и винить оставалось только самого себя. Он сидел в подвале, куда никто бы не смог попасть кроме него. Родители отдали Тайлеру единственный ключ и спокойно доверили помещение для тренировок игры на синтезаторе. Это место превратилось в его нору, стены Тайлер обклеил парой плакатов и кучей записей. Синтезатор, как самое главное здесь, находился у центра стены, слева стол, заваленный разного вида бумагами, а справа шкаф от пола до потолка, и весь забитый книгами. Здесь было все самое любимое и самое ужасное. Тайлер встал со стула, дошел до дальнего угла, облакотившись, сполз по стене и уселся на полу. Что-то бурлило в нем, но это была не жизнь. Ужасные мысли плескались в его голове, нашептывая все, что Тайлер отчаянно пытался забыть, все, что он не хотел делать. Он судорожно обхватил себя руками, словно пытаясь найти им место и дело. Это было также сложно, как и дышать равномерно. Такое случалось часто, с каждым разом все сильнее. Приступы начинались слишком внезапно и заканчивались не очень хорошо. Тут раздался звук открывающейся входной двери наверху. И Тайлера бросило в холодный пот. «Надо собраться! Возьми себя в руки!» Почему-то внутренние наставления не действовали, а лишь ухудшали ситуацию. Руки тряслись, а Тайлер, концентрируясь на них, пытался восстановить дыхание. Это не действовало. Тогда он просто закрыл глаза. Снова ошибка. За веками не было волшебного внутреннего мира. Тайлер не видел замков, розовых облаков или даже разноцветной палитры пятен, только красный, такой пустой и глубокий. — Тааайлер! Раздолось с верху. Тайлер резко вскочил, кинулся к столу, выдернул ящик из него и, вываливая все что в нем есть, наконец нашел нужную вещь. Он резко полоснул себя несколько раз. Кровь браслетом схватила его запястье и закапала на бумаги, стол, пол. — Тайлер! Я же знаю ты внизу, поднимись быстро! «Слишком глубоко» лихорадочно крутилось в голове. Тайлер выдвинул второй ящик и, также вывалив все содержимое на стол, нашел бинты. Кое-как туго перевязав руки, он опустил рукава большой толстовки. Это был не срыв, боль просто отрезвила. Пока только так получалось приходить в себя. — Тайлер! Мое терпение на исходе! Сорвавшись с места, парень трясущимися руками еле открыл дверь, и побежал наверх. — Да, отец, извини пожалуйста Тайлер зашел в гостиную, где за широким столом у окна сидел мужчина, хмуря брови. — каждый раз одно и то же! Чего тебя лишить, чтобы ты исправился?! Громко пробасил Мистер Джозеф. Тайлер нервно сглотнул. — тебе повезло, что сегодня я добрый, но это только из-за скорого визита моего коллеги. Он придет к шести, а тебе решать кем быть: моим сыном или никем. Тайлер стоял опешив, рука остро саднила. — я.. не понимаю, как это? Тайлер чувствовал, что нити наскоро завязанного бинта впиваются в рану, доставляя больше отрезвляющей боли. — умом уж точно в мать! Я говорю, ты будешь вести себя нормально, вежливо и собрано, как мой сын, но если ты не в состоянии так делать, то засядешь в подвале и будешь, как мышь, я скажу, что ты поехал к матери. Мистер Джозеф выжидающе и угрожающе поднял бровь. — я буду в подвале. Не раздумывая ответил Тайлер. — вот и славно. Но никаких звуков! — Я понял — чудно, а теперь с глаз моих И отец махнул рукой, словно муху, прогоняя сына. А Тайлеру нетерпелось вернуться в свое убежище. Захлопнув дверь Тайлер рухнул на колени, свернулся клубком на полу. Хлынули слезы. Он ненавидел это. Почему из глаз течет вода доказывая, что он слабый, сломленный и жалкий? Почему именно так все проявляется? Почему он не может прекратить этот поток? Содрогаясь на холодном полу, Тайлер лежал очень долго, час, два часа или того больше. Он подполз к углу, где стоял настолько неприметный черный диванчик, что казалось будто это тень от плохого освещения. На нем все также в клубке Тайлер предпринимал отчаянные попытки остановить слезы, надеялся уснуть, но безуспешно. Бинты на запястье давно пропитались кровью. Громкий хлопок наверху, заставил Тайлера дрогнуть, а слезы снова хлынуть. Голоса раздавались слишком громко, что их было слышно даже здесь, в подвале. — здравствуй! Давно не виделись, да? — это уж точно, Билл, сколько лет сколько зим, как говорится? — да уж — ооо неужели это твой сын! Помню его маленьким неуклюжим сорванцом! А сейчас и не узнаешь! «Сам бы научился манерам» запульсировало в голове Тайлера. — ну что поделать, дети растут, а где же твой? — отправил его к матери, чертовке плевать на него, если не звонить хоть раз в месяц и не сообщать о существовании ее сына, то и не дождаться от нее ничего. — да уж Неловкая пауза. — Ну что ж, пройдем в столовую. Переместившись в глубь дома, разговоры стали неразбираемыми. Тайлер смог немного успокоиться, думая о гостях. Почему-то их разговор с отцом не показался ему таким уж дружеским, в голове даже мелькала мысль, что они не помнят имена детей друг друга. Но сам Тайлер либо не знал пришедших вовсе, либо был мал, когда видел их последний раз. Пролежав в смутных раздумьях около двух часов, Тайлер незаметно уснул. Проснувшись в 3 часа ночи от собственного немого крика, Тайлер резко вскочил с дивана. Жадно глотая воздух, он пытался убедить себя, что это все — лишь очередной кошмар, но, протирая глаза руками, он увидел пропитанные кровью бинты и с горьким отчаяньем понял, что это реальность. Воздуха по-прежнему не хватало. Голова кружилась. Тайлер решил выйти на улицу. Тихонько проскользнув к входной двери, он прислушаться к размеренному храпу отца и нервно выдохнул. Выйдя на улицу в одной толстовке, Тайлер почувствовал как мороз пробивает все его тело. Но возвращаться домой за курткой парень и не думал. Тайлер двинулся по пустынным улицам к давно заброшенной площадке. Нетронутый еще ничем снег красиво сверкал на дороге от мрачного свечения редких фонарей. Тайлер любил зиму, в это время года он чувствовал особенную связь с природой. Дойдя до площадки, Тайлер сел в сугроб рядом со скамейкой. Он словно слился со снегом воедино и не чувствовал ничего. Колотила дрожь, сводило ноги, но Тайлер не ощущал холода, не ощущал боли. Он потеряно смотрел по сторонам и паника потихоньку отступала. Им овладело бессчувственное принятие, и лишь горячие слезы выдавали последний огонек в душе. Но вскоре и они замерзли, и Тайлер провалился в сон. Маленький подвал давил со всех сторон. Тайлер сидел на полу и надрывно кричал, плакал и проклинал все, что привело его к этому. Он жмурил глаза, чтобы не видеть ничего. Но перед ними возникало все, что он так хотел забыть. Зак, лежащий на полу в луже крови. Огромная лужа крови. Ужасная дыра в груди. Стеклянные, ничего не видящие глаза. Невздымающаяся грудь. Открытое окно. Крики. Слезы. Истерики. Пустота. Кровь на его руках. Кровь Зака, его брата, которого Тайлер не успел спасти. Это было словно вчера. Это видимо навсегда останется с Тайлером. Кто-то тряс его за плечо, потрогал щеки, пульс, стал трясти сильнее. Тайлер сначала не понял, где он и что тут делает. Он увидел перед собой парня с тревожным взглядом. — хэй, вставай быстрее, ты насквозь промерз! Парень помог Тайлеру подняться. Джозеф почувствовал, дикий холод. Его руки тряслись, и зуб на зуб не попадал. — у тебя есть дом? Неужели ты спал в снегу всю ночь! Тайлер судорожно закивал головой. — о боже! Где твой дом? Я тебя довезу Тайлер с ужасом уставился на парня, глаза которого излучали сильное волнение. — Н-н-нет! Пож-ж-жалуйста! Н-н-нельзя! Тайлер вцепился в руки незнакомца. — ладно-ладно, пойдем просто в машину, отогреешься и может расскажешь, что случилось Тайлер кивнул, потому что его трясло, и он не мог контролировать себя. Дойдя до машины, он не сумел даже открыть дверь — пальцы не сгибались, руки дрожали. Парень помог ему, подождал, пока Тайлер сядет, закрыл дверь и отправился на водительское место. Он включил печку и расслабленно откинулся на спинку. Но барабаня пальцами по рулю, он выдавал крайнее волнение. Тайлер же сидел, сжавшись, сцепив руки вместе, пытаясь угомонить дрожь. — как тебя зовут? — Тайлер Тихо ответил Джозеф из-за осипшего горла. — я Джош Минута неловкого молчания повисла между ними, и прерывалась лишь хриплым дыханием Тайлера. — не хочешь поговорить? Рассказать, что случилось? Спросил Джош. — Н-не могу Трясло нещадно. — ладно, как хочешь. Так куда мне тебя отвезти? У тебя же есть дом? Быстро спрашивал Джош и снова сел ровно и напряженно схватил руль, готовясь, тронуться. — да, н-но мне нельзя Тайлер старался не смотреть на Джоша. — что нельзя? Нельзя домой? — да И снова наступило молчание. Джош продолжал нервно стучать пальцами и настороженно оглядываться. — я дойду сам, с-спасибо Пробормотал Тайлер и трясущимися руками пытался открыть дверь. Джош с сожалением наблюдал за ним. — может все-таки помочь? Тайлер бы давно покраснел от смущения, но сейчас в нем не осталось ни капли тепла. Когда он уже почти справился с дверью и открыл ее, раздался оглушительный хлопок. Тайлер дернулся, а Джош лихорадочно подпрыгнул на месте и в панике начал заводить машину. Грохот все еще звучал в голове Тайлера, наталкивая на тщательно забытые воспоминания. Джозеф пристально наблюдал за Джошем, который все никак не мог завести машину. — п-подожди, я уже выхожу Сказал Тайлер и снова уже более уверенно стал открывать дверь. Почувствовав крепкую хватку на своем запястье, он чуть не вскрикнул от боли — нет, тебе нельзя здесь оставаться Быстро говорил Джош. — почему? — Тут опасно, я просто отвезу тебя в безопасное место и там оставлю Джош наконец завел машину и уже собирался быстро тронуться вперед. — это площадка, что тут опасного? Спросил Тайлер, но Джош вдавил педаль в пол и на бешеной скорости рванул отсюда. — стой! Куда ты меня везешь?! Остановись! Стой! Кричал Тайлер, сердце его стучало в ушах. Он уже готов был отдаться истерике, кричать, плакать и молиться. Он проклинал себя за беспечность и тупость. «Зачем он только сел к незнакомцу в машину?! Дурак! Как можно было уснуть не улице зимой?! Мозги отморозило! Вот дурак!» — тише, успокойся, я сейчас остановлюсь Сказал Джош, не отрываясь от дороги. Тайлер хотел продолжить просто кричать и умолять остановиться, но решил, что это может разозлить Джоша, поэтому, стараясь сдержать слезы, просто молча смотрел на быстро пролетающие дома за окном. Джош разгонялся все больше и все чаще смотрел в зеркало заднего вида. Тайлер только сейчас внимательно рассмотрел незканомца: черная шапка скрывала волосы, но пара непослушных прядок выбилась из-под нее; куртка явно не зимняя и поношенная — довольно грубый вид, никак не подходящий мягким чертам лица Джоша. Тайлер быстро отвел взгляд и снова уставился на дорогу, он плохо ориентировался и даже не мог предположить, куда они едут. — Остановись. пожалуйста Тихо сказал Тайлер, вжимаясь в сиденье то ли от страха, то ли от скорости движения. — Не могу! Нельзя! Они догонят! Почти в панике кричал Джош, понимая испуг Тайлера. — Извини, но надо в безопасное место, они и тебя возьмут! Им все равно! Тайлер сидел и в шоке от происходящего не мог вымолвить ни слова. — Из-за меня ведь. все из-за меня. Бормотал Джош, и Тайлеру показалось, что он готов был заплакать, потому что его нервный взгляд метался все быстрее из-за накативших слез. — Кто они?