***
Вар суровым взглядом смотрел на Снейпа. — Мне показалось, что мы пришли к общему консенсусу, и ты аппарируешь с горгоной, как только мы выходим из камина. — Снейп молча в ответ сверлил взглядом гоблина, не пытаясь никак оправдать или объяснить свое поведение.— Глупое решение. У тебя есть десять секунд, чтобы переместиться камином, пока он еще работает, в гоблинскую магическую складку, а оттуда выйти в России. Потом камин будет стоять отключенный — на столе Вара появилась карта с магическими складками, в которых проживало магическое поселение всей маг.Британии. — И жить спокойно дальше, зная, что все скрытые под куполом обречены на смерть? Я не настолько бессердечный ублюдок.— зельевар следил за поднимающимися щитами, почти физически ощущая, как захлопывается его добровольная ловушка. Они с гоблином провели практически двое суток без сна в их мире, обсуждая все факты, известные на данный момент о Волдеморте и продумывая план выхода из сложившейся ситуации. Даже по самым оптимистичным прогнозам, дело — дрянь. — Повторюсь. Глупо и безрассудно. Горгона будет тяжело переживать разрыв нитей с соулмейтом, особенно, если вы закрепили связь. Тем более, насколько я помню, за куполом находится твой сын. Ты так просто бросишь его, повесив на шею малолетнего соулмейта? — гоблин с отстраненной мордой следил за тем, как объединяются разрозненные магические домены, становясь единым большим монолитом. Над некоторыми местами магловского мира также стал подниматься купол, отделяя его магической преградой от прежнего мира. Маленькие разрозненные части мозаики присасываются длинными тоннелями к большим золотым кусочкам пазла. На окраине магловского Лондона зияет маленькая черная точка, вокруг которой тоже поднимался купол, присоединяющий его к остальному монолиту. Если присмотреться, то можно увидеть, что на карте таким же образом были отмечены еще несколько мест, над которыми быстрее, чем в остальных местах захлопывался купол. — Если бы ты не стоял здесь со своей наигранно спокойной мордой, я бы, быть может, воспринял твои слова всерьез. Уверен, тоска горгоны по мне закончится так быстро, как и начнется, когда она встретит того болгарина. Тем более, все, что меня с ней связывает, это тонкая алая нить, а не золотые браслеты закрепленного магического брака, которые возникли бы после первой совместной ночи. А Гарри всегда был самостоятельным, по сути ничего не изменится от моего исчезновения из его жизни. — Снейп сказал это, снова взяв себя в руки и привычно заперев глубоко в душе и ту малую долю эмоций и чувств, что позволял себе при Марии. Им с гоблином предстоит тяжелая работа, поэтому тут не место эмоциям. Гоблин же слегка поморщился, но ни слова не сказал в ответ, поглотив в себе добрую порцию яда, которую он хотел вылить на зельевара. Последняя секунда истекла. Щит захлопнулся. Все Британские домены теперь надежно укрыты особенным магическим куполом. Покинуть эту территорию не сможет никто, даже Волдеморт. Все обитатели этого места навсегда отделены от магловского мира. Ни оттуда, ни туда никто не выйдет, пока щит не будет снят.***
Когда Вару в руки попали оба крестража, он сначала лишь ухмыльнулся. Первый — обычный крестраж, сделанный талантливым магически-сильным волшебником, основанный на одной жертве. Осколок души запечатан в тетради-дневнике и способен делиться своими воспоминаниями. А вот второй — забавная подделка на крестраж демона, запертый в оригинальной диадеме Ровены Рейвенкло. Но все больше и больше углубляясь в хитросплетения магического артефакта, отделяя его от первоначальных узлов, волоски гоблина вставали дыбом, а мурашки по спине водили хороводы. Крестраж демона оказался подлинным, и выяснить это удалось только в день третьего испытания чемпионов. Более того, благодаря срочно проведенному не очень сложному обряду, гоблину удалось определить местонахождение еще нескольких осколков души этого же существа. То, что их сделал не маг, сомнений не оставалось. Один осколок находился у них в банке, причем в двух разных местах — в ячейке одного из клиентов и в ритуальном зале, где и проводился обряд. Второй – на территории Хогвартса. Третий — на кладбище в Литтл Хэнглтоне, но подозрительно раздвоенный. И четвертый в магическом домене, который принадлежит роду Блэк. То, что это части одной и той же души, сомнений не возникало, обряды не ошибаются. У гоблинов по сей день хранился один единственный артефакт, сделанный из души демона — воскрешающий камень, как называют его Маги. Но только глупые волшебники могли додуматься так бесполезно использовать поразительную мощь камня, как призывать души упокоившихся людей. Когда он, наконец, вернулся в собственность гоблинов, они создали магическую складку, в которой проживают уже много столетий. Именно из-за воскрешающего камня их "параллельный мир" способен работать как машина времени. Из-за него они живут так долго, как хотят. Из него они питают свои силы. А ведь этому камню уже очень много тысяч лет, но магия в нем содержащаяся до сих пор поражает своей мощью. Душа демона — маленький неприметный граненый камушек, но его потенциал даже гоблины-артефактологи смогли раскрыть далеко не весь. Многие пытались сделать подделки, которые могли повторить лишь малую часть тех способностей, что заложены в оригинале. Маги давно исковеркали предание о появлении самых могущественных артефактов на этой планете. Они сделали из нее сказочку для детей и назвали ее "Дары Смерти". Настоящая история появления на свет этих артефактов намного страшнее. В преданиях гоблинов эта история звучит так : "Сотни лет на земле царил хаос под главенством Ангела Смерти. Он пожирал души, выпивал магию и поглощал тела. Не было на свете ужаснее монстра, чем Демон. В первую очередь он поглотил расу осмелившихся призвать его. Наги были слишком самонадеянны. Уверенные, что смогут поработить призванного, они допустили фатальную для них ошибку. Увлеченный игрой с нагами, демон не трогал остальных существ, населяющих планету, пока они также не попытались остановить и поработить его. Многие виды магиков исчезли вовсе, будто и не существовали. Высшие эльфы и орки потеряли большую часть своих лучших воинов в этой войне, но они поняли, что эту битву не выиграть. Они, объединившись из последних сил, создали портал и навсегда ушли из этого мира. Точнее, таким был план, но эльфы попытались обмануть орков, предприняв попытку уйти без них. Но Демон оказался проворнее и умнее, чем от него ожидали, поэтому спастись успела только часть высших Эльфов, представляющих собой элиту их общества. Заперев в магические кандалы обе расы, демон из половины пленников создал себе стражей — Дементоров. Они были способны поглощать души живых существ и нести их хозяину. Эти чудовища доставали из глубин сердец все главные ужасы своих жертв и лишали их воли к сопротивлению, ослабляя и магию и сердца. Но и этого показалось Демону мало, так как пленники до последнего пытались бороться с ним, группируясь и атакуя, но чаще эльфы просто пытались подставить под удар орков вместо себя. Демона это развеселило, поэтому на эльфов он наслал проклятье, страшное для несломленного эгоизма этих существ. Он сделал их вечными рабами, не способными к размножению и переходу в боевую форму. Эльфы из прекрасных, высоких, гибких, золотоволосых воинов превратились в зависящих от его магии жалких, ссутуленных, маленьких лысых слуг. Но просто сделать их слугами показалось ему слабым развлечением, так как сморщенные существа потеряли весь свой пыл и просто умирали от того, что отказывались ему служить. Поэтому он сделал условие, при котором заклятье частично развеется и наделил их частичным бессмертием, при котором сам себя эльф убить не сможет. Условие звучало так: "эльф только тогда получит возможность вернуться к своей боевой форме и продолжению рода, когда искренне станет верен своему хозяину". Но для бесконечного эгоизма эльфов это оказалось непосильной задачей. Не пожалел он и орков — из больших, словно скалы, наемников, полных каменных мышц, внутренней силы и магии, они стали тенью себя прежних, превратившись в неповоротливых низкоросликов, не способных даже рукой растереть камень в пыль. Сила для орков была смыслом существования, и Демон это прекрасно знал. По силе теперь даже большим скопом зеленошкурые могли бы стать достойными противниками разве что предателям - эльфам. Но и это развлечение быстро надоело Демону, поэтому он вновь переключился на остальных разумных существ, обитающих на тот момент на земле. Потомки эльфов лишь в память о своем гордом прошлом продолжали величать себя эльфами, но теперь перед этим словом было уничижительное навязанное магией демона — домовой. Потомки орков решили, что то, кем они стали, не достойно больше называться прежним названием, потому они стали называть себя гоблины. Сотня лет прошла в рабстве у жестокого существа. Никто из поверженных больше не пытался повергуть монстра, а выжившие сильные расы постарались уйти в тень или же просто убраться с этой планеты. Лишь один гоблин не желал прозябать в рабстве, как его собратья. Он искал выход день за днем несмотря на свое положение. И однажды нарвался на своих единомышленников. Но они не были братьями-гоблинами. Один был слабым человеком, а второй — зазнавшимся волшебником. Больше никто не осмелился бросить вызов чудовищу и остановить царящий мрак вокруг. Втроем, объединившись словно в один организм, они смогли одолеть непобедимого демона. Стратегия человека, магия волшебника и талант к артефакторике гоблина смогли заключить демона в ловушку. И чтобы тот никогда больше не смог вернуться к жизни, гоблин из поверженного монстра сделал три артефакта: волшебную палочку из кости, которая стала самой могущественной палочкой на свете; мантию для человека из кожи, чтобы человек больше не был уязвим; и камень, из сердца, в котором жила душа и магия демона. Хитрый гоблин смог забрать себе самый могущественный артефакт из трех возможных, но он не рассказал этого никому. Так маленький гоблин обманул смерть и доказал свое преимущество перед двумя более глупыми расами." Повторения подобного армагеддона не хотелось. И судя по всему, времени оставалось очень мало. Ведь из любого из этих кусков демон может возродиться, и ему в принципе не понадобится для этого слишком трудоемкий ритуал. А если учесть и тот факт, что этот демон находился здесь уже довольно долго, называясь Волдемортом, то дела обстоят еще хуже, чем можно было бы предположить в начале. Если бы он разобрался с этим артефактом раньше... Но увы, история не имеет сослагательного наклонения. Нужно немедленно принимать меры. Радует только то, что куски души демона разбросаны лишь по Британии, значит удастся избегать мирового армагеддона. Но только в том случае, если сейчас полностью скрыть маг.Британию щитами *sine fine somnum. Эта разработка куполообразного сокрытия была ими сделана на случай, если начнется война с маглами, но война пришла откуда не ждали. Благо, этот щит способен сдержать даже демона, так как он был настроен на мощность поглощения энергии вплоть до атомного взрыва. Он выпьет всю энергию, до последней капли. Предполагалось, что этот щит наденут обратной стороной, выпивая все силы врага, но... Но судьба всегда имела интересное чувство юмора. Щит магически связан со всей территорией магических доменов, к сожалению в него попадает и Гринготс. А это значит, что ни один работник банка в случае чего, больше не сможет покинуть территорию, ограниченную щитом. На его поднятие в среднем уходит десять-пятнадцать секунд, но загвоздка получается в том, что им придется накрывать куполом и некоторые участки, принадлежащие маглам. Но лучше это, чем миллионы жертв по всему миру и полное господство демона. Для начала нужно оградить территорию, а потом разбираться с кусками души, тогда будет шанс на победу. Но если эта тварь возродится раньше и сбежит, чем появится купол — то надеяться на положительный исход будет глупо. Даже возродившийся осколок демона очень опасен и силен, а если еще и учесть тот факт, что он двадцать лет назад собрал себе рабов из магов-аристократов благодаря меткам, то выходит совсем неприглядная картина. Вар стремительно готовился к войне и отделению магической складки с основным поселением гоблинов. Воины в течении десяти минут были переведены в основное отделение банка, молодняк и семьянины отправлены в "их мир" и переправлены с охраной в другую часть света. Осталось вышвырнуть за границы купола горгону, и тогда можно идти на смерть с чистой совестью. Он отдаст долг жизни, как сможет. Даже если горгона за это его возненавидит. Разговор со Снейпом и Грингом добавил сложившейся картине неприятных фактов о том, что эта дрянь уже возродилась и уже имеет больше сил и власти, чем он ожидал. Значит купол нужно поднимать сейчас же, времени на эвакуацию мирного населения нет. Нужно работать сиюсекундно, иначе даже мизерного шанса на спасение не останется. Если красноглазый ублюдок узнает о проводимой кампании против него, то он может успеть удрать, и тогда не поможет даже купол. На смерть будут обречены все, причем на долгую и мучительную. Когда-то давно, когда Вар только познакомился с Надеждой, его сердце остановилось. Горгона могла бы стать его соулмейтом, если бы до этого не связала свою судьбу с другим избранником. Она не чувствовала к нему никаких чувств, кроме дружеских. Поэтому он давил в себе никому ненужное чувство любви, превращая его в гнев и ненависть на своих врагов. Ненавидеть Надежду было невозможно, потому что ее оптимизм и желание что-то делать были неукротимыми. А потом эта аловолосая воительница спасла ему жизнь, забрав на себя предназначенное ему смертельное проклятье. В тот миг его мир остановился, его Надежда умерла... Когда он увидел Марию, жизнь снова обрела краски. Ни сердце, ни голова не хотели верить в то, что это не его Надежда, а всего лишь ее внучка. Но опять горгона успела выбрать другого. Он много думал, и даже разговаривал со своим единственным другом, Грингом, по этому поводу. Выводы оказались неутешительны, друг полностью его понимал, так как чувствовал себя точно так же. Когда в банке появилась Анна — мама Марии, сердце снова сделало кульбит. Те же чувства, те же эмоции. Он понял, что чувствует все это благодаря удивительной связи между всеми горгонами — он все еще любил ту самую Надежду, воспоминания о жизни которой хранились на голове каждого из той расы. И эта связь осталась крепкой, даже несмотря на то, что ее жизнь давно прервалась. Вар принял для себя очень сложное решение — уйти в тень, и просто помогать всеми силами юной Марии, в дань памяти о той, что навеки забрала его сердце. Гринг поступил точно так же, придя к подобным выводам. Но ненавидеть меньше Снейпа не получалось. Зависть не давала увидеть все его положительные черты, ослепляя и рождая лишь одно желание — убить. Еще одним неприятным фактом, который так же падал на чашу весов было то, что Снейп был Магом. Представителем той самой расы, которую гоблины ненавидели едва ли не больше, чем эльфов. Но горгона ему убийства её соулмейта не простит, поэтому скрипя зубами, он принял выбор магии, и продолжал помогать по мере сил. То, что горгона ввязалась в очень опасную игру, стало понятно еще с первых дней их знакомства. Гоблин, не таясь и не хитря с самого начала, открывал свои тузы и вкладывал их в руки горгоне. Сначала он делал это из-за чувств к Надежде, потом, из-за личной дружеской привязанности к Марии и долгу жизни, что теперь висел на его запястье переплетенным морским узлом. Поэтому гоблин был готов исполнить все: хочешь исцелить мальчишку?— сделаем; ручного дементора вместо фамильяра — забирай лучшего; только попроси, и мы захватим для тебя мир — но упрямая горгона не просила, и даже не давала намеков, что ей это нужно. Она отказалась даже от золота. Поистине феноменальное существо... С феноменальной везучестью на крупные неприятности.