" Поцелуй ангела " .

      У каждого человека есть один день в году, который переворачивает всю его жизнь с ног на голову и в таком состоянии ему приходится выкарабкивается из того дерьма, в которое его занесло непосредственно в этот день. У меня таким днём стало 31 октября. День, когда на свет выходят те, чьё место в преисподней и глумятся над живыми людьми. Я не знаю, почему судьба выбрала именно этот день для меня. Начиная с младенческих лет, именно в этот день со мной происходили, кардинально меняющие мою жизнь, события. Вот и сейчас… Сижу себе спокойно, радуюсь за тех кому, на этот раз выпала "честь" быть героем. От души порадовался и за девушку из французской школы - Флёр Делакур, и за Виктора Крама, знаменитого ловца в игре квиддич, из Болгарии, и за нашего Седрика Диггори. Не успел переварить в себе умиротворение, что не мне придётся рисковать очередной раз своей никчёмной жизнью, как услышал тишину в зале. Да, именно так! Тишина была звенящей или это в моей голове звенели слова произнесенные директором нашей школы Дамблдором. "В этом турнире могут принимать участие только те, кому исполнилось семнадцать лет!" Да, прямо так он тогда и сказал, а сейчас стоит и смотрит на меня. Чего смотрит? — Гарри Поттер! — видимо не первый раз повторил он моё имя, голос его был раздражён и не уверен.       Ну, я - Гарри Поттер! Чего надо? Смотрю, а у него в руках обгорелый кусок пергамента, мы на таких пишем эссе и контрольные работы. Начинаю потихоньку соображать, что этот обгорелый лист, каким-то образом относится ко мне. Я поворачиваюсь в сторону друзей, Гермиона озабоченно смотрит на меня, но это и неудивительно, она всегда смотрит на меня озабоченно, кто же ещё обо мне будет заботиться, если не лучшая подруга, да ещё и обязанная мне жизнью. Перевел взгляд на друга и поймал тот самый момент, когда в его глазах, наконец-то, появились признаки злости и зависти, но через секунду, они стали прежними, то есть равнодушными. Да, мои друзья великие актёры! Как играют! О, мои дорогие, я всё про вас понимаю! Развить дальше мысль мне не дал сердитый голос директора: — Гарри Поттер! Иди сюда!       Куда? Зачем? Я не хочу! Я не пойду! Я хотел спрятаться за широкую спину Невилла, но моя добросердечная подруга, буквально, вытолкнула меня на середину зала. Первый шаг я сделал, как будто шагнул в пропасть с завязанными глазами. Поняв, что не свалился с высоченной скалы в бездонную яму, наполненную ядовитыми гадами, я сделал ещё несколько шагов и оказался перед Дамблдором. Он сверху посмотрел на меня поверх очков и сказал спокойно: — Тебе сюда, — показывая на дверь, за которой скрылись пять минут назад чемпионы турнира.       На негнущихся ногах, не понимая что происходит, я прошёл в ту комнату, где стояли совершеннолетние волшебники. Они выжидающе посмотрели на меня, наверное думали, что я принёс им какую-то информацию. Но так, как я молчал и не смотрел на них, то вперёд вышла самая смелая: — Что? — спросила девушка, — нам надо выйти в зал?       Я пожал плечами, откуда я знаю, надо им выйти в зал или не надо. Я взглянул на Седрика, он каким-то непонятным взглядом смотрел на меня. Казалось, что он понимает, что произошло, но не решается сказать это вслух. Ведь все в Хогвартсе знали моё умение вляпываться в дерьмо. В комнату зашли все, кто был в комиссии и директора школ. А также Снейп, вот ему то что надо? Ладно Макгонагалл, она всё-таки мой декан, а этому чего приспичило тащиться сюда? А-то мне его издёвок на уроках не хватает. — Гарри, — обратился ко мне Дамблдор, его глаза были злыми, а голос обвиняющим, — ты бросал своё имя в Кубок?       Так вот в чём дело, оказывается артефакт выкинул этот обгорелый листок с моим именем. Я протянул руку, хотел посмотреть что это за лист, но директор не отдал мне его. — Нет, — проглатывая комок в горле, ответил я и посмотрел прямо ему в глаза, пусть читает мои мысли. Я знал, что он иногда шарится в моей голове, но ничего путного он всё равно там не увидит, поэтому я спокойно смотрел ему в глаза, — интересно, как бы я это смог сделать? Вы же сами поставили возрастную линию. Или Вы думаете, что я маг-недоучка, смог пройти через защиту, которую установил такой волшебник, как Вы? — Поттер, не надо строить из себя идиота, — Это уже вступил в сценарий со своей ролью Снейп. — Всем известно Ваше желание изображать из себя героя, лучше признайтесь честно. Кого Вы попросили кинуть листок с Вашим именем в Кубок? — чуть ли не забрызгивая мне слюной лицо, прошипел Снейп. — А Вы разве не помните, профессор? Это же были Вы! — так же прошипел ему я. — Что? — он откачнулся от меня, как будто увидел на мне признаки драконьей язвы. — Что Вы несёте? — Довольно! — прикрикнул Дамблдор, — успокойся, Северус, ясно же, что Гарри не мог никого попросить, кто-то его подставил. — Но это ничего не меняет, — сказал Крауч, — он обязан теперь принимать участие в этом турнире. — Это почему? — спросил я. Когда же, чёрт побери, кончатся мои обязанности? — Потому что это магический контракт, он заключается автоматически с тем, чьё имя выбрал артефакт, — объяснил мне Людо Бэгмэн. — Но я не писал своё имя и не бросал его в Кубок, а также никого об этом не просил. Я не хочу принимать участие в этих бегах за смертью! Она сама за мной бегает. Я отказываюсь принимать участие в этом турнире! — я был настроен решительно, мне действительно, до чёртиков надоело, что кто-то постоянно вмешивается в мою жизнь и решает за меня, что мне надо делать. — Увы, — грустно вздохнул Дамблдор, — ты не можешь отказаться от участия в турнире, мальчик мой. Иначе ты станешь сквибом. — Значит так? Ну и пусть! Лучше я буду живым сквибом, чем мёртвым волшебником. Я не буду принимать участие в этом турнире! — повторил я и направился к двери. — У вас есть чемпион, — я показал на Седрика, — который достоин больше моего и умеет больше меня. — Гарри, не торопись. Это очень важно и не надо принимать поспешных решений. Я тебе обещаю, что за неделю, мы разберёмся, кто бросил пергамент с твоим именем в Кубок и тогда совместно найдем выход из этой ситуации.       Ох и врёте же Вы, мистер Дамблдор, ничего Вы искать не будете, потому что прекрасно знаете, кто это сделал. Я же знаю, что Вы знаете, то что знаю я! Вот такой набор слов вертелся у меня в голове. Но вслух я сказал и постарался произнести это так, как будто делаю им великое одолжение: — Хорошо, через неделю я начну собирать вещи. А пока я могу быть свободен? — Да, — растерянно глядя на меня, сказал директор. Видимо он не ожидал от меня такого отпора, как и другие.       Я вышел за дверь и захлопнул её, прислонившись к стене спиной, я сполз по ней на пол и закрыл голову руками. У меня дрожали не только ноги и руки, всё моё тело сотрясалось в судорогах и хотелось орать, реветь, бить всё, что попадётся под руку. Почему? Почему опять я? Только этот вопрос крутился в моём измученном мозгу. Сколько я так просидел, не знаю, но услышав открывающуюся дверь, я вскочил на ноги и побежал из зала. Я слышал, что кто-то меня звал по имени и бежал за мной, но я знал тайные ходы в замке и забившись в одну из ниш, достал из кармана брюк мантию отца и накрылся ей. Никого не хочу видеть! Никого слышать! Надоела ложь, надоело притворство и лицемерие. Человек, который бежал за мной, потерял меня из виду, но не уходил, я слышал его тяжёлое дыхание: — Гарри, — прозвучал голос Седрика, — я знаю, что ты где-то здесь. Покажись, пожалуйста. Мне надо тебе кое-что сказать. Я верю тебе, что ты не бросал своё имя в Кубок, и уверен что тебя кто-то подставил. Покажись, давай поговорим.       Я немного успокоился и решил, что с Седриком можно поговорить. Мне нравился этот парень. Он был честный, умный и красивый. Мечта для девушек, но я так же знал, что он ни с кем не встречается. Рон как-то проговорился, что Седрик предпочитает парней, но я ему не верю. Рон всех, кто успешнее и симпатичнее его готов обоср… обгадить. Я стянул с себя мантию и вышел из ниши. Видок, видимо, у меня был ещё тот, потому что парень посмотрел на меня и улыбнулся. Он протянул руку ко мне и пригладил мои волосы, а потом взял за плечи и прижал к себе. — Я знаю, что тебе сейчас плохо, — прошептал он мне на ухо, — но не принимай поспешных решений, как сказал директор. Ведь ничего страшного не произошло. Соглашайся на участие в турнире, я тебе помогу. — Седрик, — я поднял голову и посмотрел на парня, он был намного выше меня, — дело не в том, что я боюсь этого турнира, просто мне надоело, что за меня всё решают другие, иной раз я даже не знаю кто принимает решение что и когда мне делать, — я невольно прижался к его груди лбом и почувствовал, как он гладит меня по спине. По моей коже побежали мурашки (так вот они какие), его руки сильнее прижали меня к себе. — Гарри, ты мне очень нравишься, — шептал мне на ухо Седрик, касаясь его губами, — если ты дашь мне шанс, я всё сделаю, чтобы у тебя была спокойная жизнь. Я постараюсь. Только дай мне шанс.       Я был в ужасе от слов парня. Он мне нравился, но как человек, я не представлял других отношений между парнями, кроме дружбы. Я отстранился от его груди и поднял голову, чтобы посмотреть в его глаза. Может он смеётся надо мной? Но парень смотрел на меня серьёзно и нежно. Он не выпустил меня из своих рук, но больше и не прижимал к себе, а мне вдруг захотелось, чтобы сдавил со всей силы так, чтобы ребра затрещали. — О чём ты говоришь, Седрик? Мы же парни? Это же ненормально? — Ты осуждаешь отношения между парнями? — спросил он. — Нет, не осуждаю. Кто я такой, чтобы кого-то осуждать, но сам никогда не думал об этом. Я не знаю. Разве так можно? — Гарри, извини меня, но в тебе очень много ещё маггловского воспитания. В Магическом мире важно чтобы совпадали векторы магии и не имеет значения, парни это или девушки. Ты мне очень нравишься, с самого первого дня, как я тебя увидел. А знаешь когда это было? — улыбаясь спросил он. — Наверное на моём первом курсе, когда я проходил распределение. — Неа! Пойдём сядем куда-нибудь, я тебе расскажу, когда я влюбился в тебя.       Мы отошли к окну и сели на подоконнике. Седрик сел ко мне так близко, что мне слышно было его сердцебиение. Он перекинул руку через мои плечи и опять прижал к себе. — Тебе тогда был всего один годик, и моих родителей Поттеры пригласили на твои крестины. Ты тогда уже был очаровашкой, — Седрик с улыбкой смотрел на меня, я чувствовал себя не совсем уютно. Не знаю почему, но мне было стыдно, что меня обнимает парень. Наверное, он прав. Воспитание дяди Вернона крепко засело у меня в голове. Он был жутким гомофобом. Я это слово услышал от Гермионы, когда она выговаривала Рону на его очередную колкость в отношении парней, которые встречаются между собой. А таких в школе было немало. — Я когда увидел зеленоглазого с чёрными волнистыми волосами малыша, сразу же сказал родителям, что заберу его себе. Но мне тебя не отдали, — продолжил Седрик, — сказали, что ты ещё маленький и тебе жить надо с мамой и папой. Тогда я согласился подождать. Но в стране происходила война, а мама ждала ребёнка и отец отправил нас к родственникам в Канаду. А когда мы вернулись, потому что сестрёнка должна была родиться в Англии, то тебя уже не было. Ты пропал, а родители твои погибли. Честно скажу, я ревел и дня два не разговаривал с родителями. Почему они сразу не отдали малыша мне? Я бы его ни за что не потерял. А когда ты поступил в школу, я молил всех святых волшебников, чтобы тебя распределили на мой факультет. Но ты попал в Гриффиндор. Но я всегда следил за тобой. Конечно, когда была возможность. — А почему ты мне об этом раньше не рассказал? — Не знаю, - он пожал плечами, - ты же ещё был маленьким. — Значит, когда мне было всего один год, маленьким я для тебя не был, а в одиннадцать, стал мелким? — рассмеялся я. — Ну тогда и мне было всего четыре года. А когда ты поступил в школу, я уже был взрослым, как ты сейчас. И всё откладывал разговор с тобой, хотел в конце этого года, признаться в том, как отношусь к тебе. Потому что если ты не примешь мои ухаживания, то мне это будет легче пережить, не видя тебя каждый день. А сегодня ты заявил, что готов покинуть магический мир. Я не могу ещё раз потерять тебя. Пожалуйста, Гарри, соглашайся. Я буду тебе помогать. — Не знаю, Седрик, я конечно, не готов всё бросить. Хоть я и недолго в этом мире нахожусь, но думаю, что он мой, в мире маглов мне нет места. И если сказать честно, я блефовал. Думал, что директор испугается и что-нибудь придумает, чтобы мне не участвовать в турнире. Пусть думают, что я решился уйти и стать сквибом. Неделя ещё есть. А там видно будет. Но ты никому не говори, что я могу передумать. Посмотреть хочу, как на это будут реагировать мои друзья и вообще остальные тоже. — Интересно, как ты попал на Гриффиндор? В тебе Слизеринец сидит. — рассмеялся Седрик. — А я уговорил шляпу, она и хотела меня отправить на Слизерин.Не представляю, как бы я там учился.       К нам подошёл друг Седрика и обиженно сказал, что его все ждут в гостиной, а он тут рассиживается. — Хорошо, Ян, сейчас иду. Гарри тебя можно проводить? — Не надо, Седрик, я дорогу знаю. Иди, тебя действительно друзья ждут. Я тоже пойду. Думаю, что и меня ждут. Завтра встретимся и договорим. Я всё обдумаю и дам тебе ответ. Хорошо? — Хорошо, до завтра.       Я посидел ещё немного на подоконнике, мне теперь есть над чем подумать, кроме того, что все беды и несчастья сваливаются на мою ушибленную ещё в детстве, голову. Но всю ночь не просидишь здесь. Надо идти в родной факультет. Интересно, как меня там встретят …