Внутри него

— Вокалайзер сбоит, — тянет Бамблби и смотрит на меня вызывающе. И слышит предсказуемый ответ: — Давай я сам попробую его починить… Он знает, что зря искушает меня. Что я не испугаюсь и не остановлюсь. И что уже несколько раз он первый тормозил меня, не открываясь до конца. Он боится, что я сгорю. А мне плевать. Я хочу увидеть её — Искру. Если можно, даже дотронуться… — Я лучше к Рэтчету обращусь, — говорит автобот. Я мрачно складываю руки на груди. — Не вариант. — Сэм, ты в своем уме? — он становится серьезным. — Если что-то случится с тобой, я не переживу. — Да что может произойти… Я и сам знаю, что может. Говорю для себя, потому что пытаюсь убедить больше себя, что это ни капельки не опасно. Потому что хочу дойти до конца. — Надень очки, — велит Бамблби и протягивает папину маску для сварки. И я не верю своему счастью. Неужели он сдался? — И перчатки резиновые, — добавляет робот, кивая в сторону стеллажа. Команды я выполняю с такой скоростью, что меня не покидает мысль: а не сошёл ли я с ума? Би садится на пол и замирает истуканом. Я беру пассатижи, отвертку и кусачки и подхожу к нему. Автобот смотрит на меня. — Ты уверен? — Как никогда, — прищуриваюсь я, но от нервов закусываю губу. Бамблби совсем по-человечески качает головой и тихо произносит: — Имей в виду, что мои провода — невероятно чувствительная вещь. Я никому, кроме Рэтчета, не позволял касаться меня там… ты будешь первым. И в этом негромком шепоте нечто такое интимное, что к моим щекам моментально приливает кровь. Я буду почти заниматься сексом с собственной машиной… Додумать он не дает. — Ты готов? — и, дождавшись ответного кивка, распахивает створки на своей груди. Я замираю, будто громом поражённый. Такое великолепие не зря недоступно человеческому глазу. Потому что от ярчайшего сияния Искры действительно можно ослепнуть. Потому что от нее исходит невыносимый жар. Потому что Искра приковывает внимание, и хочется до нее дотронуться… — Не смей, Сэм, — раздается строгий голос, почему-то искажённый помехами. — Вокалайзер справа. Не вздумай касаться Искры… — Но почему? — тихо спрашиваю я и пролезаю туда, куда велел мне Би. — Сгоришь живьём. Осторожно, Сэм, не наступай на провода. Я поспешно убираю ногу и осторожно ступаю глубже, придерживаясь за кабеля и проводки, чтобы не упасть. Тело робота внезапно будто сводит судорогой. Я отдергиваю руки. — Би? Он молчит, но дышит определенно тяжело. Металл вокруг меня накаляется, температура внутри железного гиганта растет. — Бамблби, охлаждение! — умоляю я, и робот приходит в себя. Металл шипит, охлаждаясь. — Что с тобой? — спрашиваю я и наконец нахожу то, что искал. Вокалайзер напоминает гитарный усилитель. Только тут всё намного сложнее. Для того, чтобы автобот разговаривал сам, провода должны идти к голове, прямо ко рту робота… ага, вот и оно. Проводов всего три, но один из них элементарно перетёрся. Отсюда и помехи. — У тебя есть ещё один провод? — интересуюсь я. — Посмотри слева, — отвечает искаженный голос. Я киваю и принимаюсь осторожно обходить камеру Искры. В какой-то момент я спотыкаюсь и хватаюсь рукой за какой-то провод… и тело автобота вновь сводит судорогой. — Сэм… если бы ты был… чуть понежнее… Это настолько поразительно, что я не спешу убирать руку. Ему что, приятно? Чтобы проверить свои мысли, я нахожу провод, подсоединенный непосредственно к камере Искры, и осторожно касаюсь его пальцами. Бамблби вздрагивает. — Охх… Сэм… Кажется, я нашел его эрогенную зону. Двигая рукой вдоль провода, я замечаю, что воздух вокруг меня наэлектризовался так, что почти искрит. Искра сияет ещё ярче, чем прежде. И я не удерживаюсь — протягиваю руку и касаюсь этого сияния рукой. Хорошо, что я в резиновых перчатках. Я бы точно сгорел. А так мне всего лишь опалило волосы. Но ощущения не передать никак. Будто бы я кончил несколько раз подряд… Я крепко держусь за провода, приходя в себя, в то время как тело автобота трясется как в конвульсиях. Кажется, я только что довел свою машину до оргазма… Я трясу головой и вспоминаю про вокалайзер. Я уже и забыл, зачем полез в чудное нутро моего друга… Я, наконец, нахожу нужный провод и, стараясь больше не касаться проводов, пролезаю обратно к вокалайзеру. Бамблби всё еще ощутимо потряхивает, но мне это не мешает заменить провода и, напоследок погладив главный кабель, вылезти наружу. Голубые окуляры Би не горят. Робот тяжело дышит, пытаясь прийти в себя. Я снимаю перчатки и обхватываю его руку своими. Интересно, а снаружи он также чувствителен, как и внутри? Нежно гладить стальную жёлтую броню очень странно, но Бамблби вздрагивает от моих прикосновений, и я удостоверяюсь, что мои догадки верны. Тогда я забираюсь ему на колени и, дождавшись, пока створки закроются, прижимаюсь к его груди. — Ох, Би… — Что бы я без тебя делал. Робот усмехается, и его механический голос странно хриплый, но совсем без помех. — Чем мы с тобой только что занимались? — я тоже улыбаюсь. — Вы, земляне, это по-другому называете, — Бамблби смеется. — Обмен феромонами, флюидами… — Это ведь не было полноценным сексом? — спрашиваю я, и мой голос дрожит. — Не всё еще потеряно, — заявляет автобот и тихо добавляет: — Если ты, конечно, захочешь. В доме все спят. Я не спешу покидать гараж, потому что знаю, что не смогу уснуть в своей постели. Я растягиваюсь на переднем сидении и мечтательно шепчу: — Если бы ты мог становиться меньше… — Как ты себе это представляешь? — Камаро заинтересованно двигает дворниками. — Я робот, а не магическое существо. Я глажу его по кожаной обивке. — По сути, Искра это тоже не обычная энергия, — рассуждаю я тихо, — что, если создать альтернативу? Два облика, боевой и обычный, маленький. — Из обычного облика я смогу превращаться разве что в игрушечную машинку. — Это тоже можно продумать, — возражаю я, — сам говорил, гидравлика и всё такое… — Автоботам никогда не были нужны маленькие размеры. — Автоботы никогда не общались со мной, — логично замечаю я. — Я поговорю завтра с Рэтчетом. Вдруг он заинтересуется… а теперь спи. Бамблби фыркает, но молчит. Утром мой Камаро несется через город к штабу автоботов. От скорости у меня кружится голова, и я пару раз прошу ехать помедленнее. Мне очень хочется рассказать Рэтчету, как я чинил Би вокалайзер. Док смотрит на меня со смесью возмущения и восхищения. — Ты же мог погибнуть. — Бамблби тоже так сказал, — я широко улыбаюсь, — но я же жив. — Безрассудный мальчишка, — вздыхает Рэтчет. — О чем ты хотел со мной поговорить? Я рассказываю свою идею про смену размера для Би и, чем больше информации вываливается на его бедную железную голову, тем ярче сияют его окуляры. — Ты ненормальный, Уитвики, — произносит он, наконец. — Нет, ты прав, это возможно, и если всё отладить, то Бамблби вполне сможет менять облик… но как подобная идея могла прийти в голову человеку?! Я густо краснею и смущённо поясняю: — Мне просто хочется, чтобы он был со мной… ну почти одного роста. — И, воровато оглядевшись, добавляю: — Выражать благодарность машине или огромному роботу тяжеловато. Рэтчет мгновение смотрит на меня, а потом смеется так, что трясутся стены. — Ты что, влюбился в него? — спрашивает он сквозь смех. — Потрясающе, Сэм. Я еще раз повторю, что ты сумасшедший. Хорошо, я помогу тебе. Трое суток я не сплю по ночам, а днём пропадаю в штабе автоботов. Бамблби в глубоком оффлайне, Рэтчет колдует над ним почти в прямом смысле этого слова. А я стою или сижу рядом, ловя каждое движение дока, и с замиранием сердца наблюдаю, как огромный робот мельчайшими отточенными движениями скрепляет проводки, заматывает изоленту, обкусывает оголённые концы. — Теперь на теле Би будет кнопка, — поясняет он на третий день, когда собирает полностью моего автобота обратно. — Он сможет менять облик, но в маленьких размерах обращаться в машину не получится. Зато останется возможность сражаться — я наделил его миниатюрный вариант кое-каким оружием. — Потрясающе, — мне больше нечего сказать. Я оглядываю свое желтое великолепие, и у меня перехватывает дыхание, когда у Бамблби активируются все системы, и он приходит в себя. Поднимается на ноги, прямо по-человечески разминается. — Давай протестируем, Би, — говорит Рэтчет и нажимает на маленькую кнопочку на запястье робота. А дальше я закрываю глаза, потому что никогда не могу смотреть на его трансформацию. Мне всегда кажется, что ему больно, хотя он уверяет меня, что это не так. — Сэм, — зовет родной голос, и я распахиваю глаза. И изумлённо смотрю на своего автобота… который выше меня всего на голову. — Это потрясающе, док… спасибо… — шепчу я. Я пересекаю расстояние между нами и прижимаюсь к теплому желтому телу. А Бамблби неуверенно обнимает меня в ответ. В гараже теперь стоит кровать. Би очень нравится его новый облик, и иногда он уходит в оффлайн прямо в нем. Это очень опасно, но мы надеемся, что в моем гараже ему ничего не грозит. Я часто засыпаю в его объятьях. Он гладит меня по голове и по спине, касается своими металлическими губами моей шеи, и я плавлюсь от его неуверенных прикосновений. А однажды я пытаюсь поцеловать его сам. Металлический привкус на губах — ничто по сравнению с удовольствием. И мне плевать, что это моя машина, и что он как бы мужского пола. Меня это совершенно не напрягает. Теплые гибкие пальцы расстегивают мою рубашку, и я раскрываюсь перед ним, я ему доверяю, я знаю, что он не причинит мне вреда. Наши стоны — почти в унисон — заглушает отличная звукоизоляция. Иначе бы мама давно прибежала… Но сейчас мне плевать и на маму, и на стоны. Я растворяюсь в своем автоботе и отдаюсь ему без остатка. А утром мой жёлтый Камаро вновь рассекает по городу, и никто не знает, что же происходит в моей жизни на самом деле. Только Рэтчет, возможно, догадывается, но он молчит. И я ему за это благодарен. Конец.