***
28 марта.
Дождь идёт как из под ведра, все лежат дома на кроватях и спят, а угрюмый Пак Чимин покорно упав на колени, сидит уже как целый час на мокром асфальте, свыкшись с холодным дождём. Слёзы разбавлялись с дождевой водой тем самым стекая вниз. Сердце стучит как бешеное и боль гложет внутри, горечь идёт во всём горле и уже не ясно что будет дальше. Ведь чем дальше, тем больнее. Больнее чем сейчас. Чимину страшно, ведь ранее он никогда такого не испытывал, словно... Словно он хотел думать, что это сон. Лучше, чтобы это был его вечный сон, нежели реальная жизнь. Пускай ему будет больно во сне, больно где-то в иллюзии, больно не по настоящему. Но будь это что-то другое, он бы наверняка такое не испытывал. Боль... Это единственный признак того, что ты жив. Единственное, что доказывает твоё реальное существование. Боль, это та сила, которую стоит вытерпеть и она наделит тебя всей силой, что в ней есть. Чимин не такой. Он слабый. Он это давно признал, и, тепеть ему кажется, некуда идти, некуда бежать и негде спрятаться. — Вставай... Вставай.... Вставай!!! — Чимину надоедает это и он уже психует, кричит, бьёт кулаками асфальт и вокруге никого нет. С рук течёт кровь, жжёт, но это его не останавливает. Он ненавидит себя и поэтому, он начинает раздирать ногтями себе лицо, шею, плечи... Раздирает до крови. Ненависть заставляет его это творить. Он ненавидит своё лживое лицо... — Не помню? Да кого обманывать тут!!! Ненавижу, ненавижу, ненавижу себя!!! — Душераздирающий крик раздавался на всю улицу и сливался воедино со звуком дождя. Чимин уже ничего не хотел, Чимин хотел исчезнуть. Как он мог такое сказать, кому угодно, но не ему? Зачем? Зачем он такое сказал? Тот, чьё имя он повторял бесконечно во снах на протяжении нескольких лет, тот, кто помог встать ему на ноги уже давно. Дурак...