Беги, я всё равно быстрее.

"Безжалостный Гукки, что ж, я покажу тебе то, что чувствую я" — думал Тэхён спускаясь по ступенькам вниз, чтобы воплотить свою месть. Казалось, его глаза остекленели, когда он увидел, что ему осталось всего пару шагов и этот дьявол получит по заслугам, о да, он сделает это, пусть хоть это ему жизни будет стоить. Противно, от самого себя противно, но ему так было нужно почувствовать себя хоть раз любимым и желанным, что он пошёл на это. До сих пор в его голове звучит шипение "Чимин, сука!" и распахнутые глаза Мина, как приговор. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы взять свои шмотки и выбежать из комнаты Хосока полностью обнажённым, с диким стояком, только что побывавшим в Юнги. Хосок простит, а вот Юнги.. он любит Хо, только вот не знает одного секрета, а Чимин не решился рассказать ему. Да и когда? Когда был в нём и ощущал его узость? Или когда покрывал его тело поцелуями? Чимин не сука, не хотел он так, просто попробовал впервые перевоплотиться в Хосока, задумался, а тут Юнги налетел и он не удержался. Хоть раз, но он почувствовал это, почувствовал его под собой, почувствовал его страсть, будь она проклята. Оделся он только внизу и тут же покинул дом, ему нужно было развеяться, а пасмурный день как раз подходит для этого. Чимин набрал друга, тысячу раз извинился и сказал, что сейчас подъедет. Он расскажет ему, обязательно расскажет всё, как только соберётся с мыслями. Юнги мерзко. Стоит в душе, под прохладной водой и размышляет о том, о чём хотел бы забыть, прислоняется лбом о холодную стену и прикрывает глаза, позволяя прохладной воде стекать ручьями по телу. "Если Хоуп узнает, то наверное никогда не будет больше с ним, лишь бы Чимин не проболтался" — прорезаются мысли в голове и он тут же ёжится, открыв глаза. Ох, не об этом следует сейчас думать, а о Сокджине, который так безответственно куда-то свалил. Тем временем Чимин уже рассказал всё Хосоку, попивая чай, тот слушал его, нахмурившись, и нервно поглядывал на наручные часы, затем дверь кафе открылась и он глубоко и даже судорожно вздохнул, махая рукой в приглашающем жесте. Хо давно хотел познакомить Чима с этим парнем, но как-то было не до этого. Вместо реакции на свой рассказ Чимин увидел волнение друга по другому поводу, а когда в кафе вошёл парень, то Чим сразу же узнал его. Он видел его на фотографиях, он знает кто он и чем занимается. — Намджун, — протянул к Чимину руку парень, чтобы поздороваться. — Чимин, — представляется Чим и слегка сжимает руку в знак приветствия. Намджун и Хосок познакомились в Тайланде, когда оба собирали информацию друг на друга и как-то всё пошло не по плану. Сердце вообще редко узнаёт и следует планам разума, сердцу диарейно насрать на всё, если замешана любовь. Так случилось, что ночью на пляже они схлестнулись в схватке, вот только, когда их лица оказались близко, окатило жаром. Они воевали уже за другое, терзая губы и тела друг друга. Знали, что пока не могут быть вместе, пока конфликт между сторонами не исчезнет, но и кидать своих были не намерены. Хо так и не смог объясниться с Мином, всё оттягивал, не любит он такие моменты. Они поговорили ещё немного, и ещё, и так прошло больше трёх часов. Трое парней решали, как им быть, пока события вокруг них шли своим чередом. Чонгук почувствовал неладное, когда Намджун ушёл на какую-то встречу, а свист Тэхёна оборвался. Чон чувствовал что-то родное совсем близко и вышел из кабинета, сфокусироваться на чём либо было невозможно, его словно троило. Как загипнотизированный он спустился вниз, но никого не обнаружил и только запах давал знать, что тут что-то не так, этот аромат он ни с кем и не с чем не перепутает. Зрачки расширены, дыхание сбивалось с обычного ритма. Неужели его Сокджин и правда тут? Сам пришёл? По доброй воле? Гук оббежал весь дом, заглянул во все двери, но его не было, не нашёл он его и в пристройке, но ведь запах, он же чувствует его: нежный, цветочный, душистый и ненавязчивый, такой лёгкий и невесомый, с нотками чего-то сладкого. Он бегал по всем своим владениям, как потерянный щенок в шумном мегаполисе. И только потом до него дошло, что Тэхёна тоже нет. Обычно этот блондинчик предупреждает, когда куда-то уходит, даже если этот поход в ванную часа на два, Тэ всегда предупреждал, а тут нет. Он тихо сматерился и достал мобильный из кармана брюк, нетерпеливо набирая номер, как же его бесили эти гудки. Стоило бы прислушаться и он бы понял, где находится Тэ, но его сердце так бешено билось, быстрым темпом выстукивая "Ким-Сок-Джи-н", что ничего больше он не слышал. Пришлось набрать ЭрЭм. — Джун, мне глубоко похуй, где ты там шляешься, даже если это ебать как важно, быстро сюда. — на одном дыхании бросил Чон и скинул. — Что-то случилось, мне пора. — мрачно хмурясь произнёс Намджун и с обожанием посмотрел на Хосока, затем, улыбаясь самой скорбной улыбкой, на Чимина. — Рад был познакомиться не только по отчётам. И да, по поводу Джина, если он у нас, я дам вам знать. Намджун ушёл и ребята остались наедине. Хо выжидающе смотрел на Чима, а тот в свою очередь ждал хоть каких-то слов от Хо. Замкнутый круг, но Чим терпеливостью не отличается: — Значит ты любишь Намджуна? А как же Юнги? Зачем вообще заводить отношения находясь по разные стороны баррикад? Ты слышал о Ромео и Джульетте? Ничего не напоминает? Советую прочесть. Знаешь чем там всё дело кончилось? Не думаешь, что вас ждёт тоже самое? А что если Чонгук узнает? А если Намджун просто использует тебя, чтобы подобраться поближе? А что если Джин узнает и подумает, что ты предал его? — жадно хватая ртом воздух возмущался Чимин, растерянно озираясь по сторонам, а когда он закончил и всё же решил посмотреть на друга, тот улыбался. — Ещё и улыбаешься! Улыбалка не треснет? Находишь это милым? — Чим, успокойся. — парень продолжал улыбаться. — Намджун не предаст нас, как и не предаст Чонгука. Просто мы любим друг друга и всё на этом. Точка. Ясно? А Юнги, он переживёт. А у тебя появится шанс завоевать его сердце. А Джин, я думаю он поймёт. Всё, достаточно. — проговорил Хо, видя, что Чимин уже открыл рот для очередной гневной тирады.— Нам пора домой. С Юнги я поговорю сегодня. — А Джин? — пискнул Чимин с надеждой хлопая глазами. — Ты знаешь, где он? — К несчастью нет, но если он появится на радарах, нам сообщат. Я попросил пару поисковиков глянуть по местности. — Хорошо. — парни встали из-за столика и расплатившись вызвали такси до дома, где им предстаял тяжёлый разговор с Юнги. Когда они приехали домой Юнги пил чай, весь растрёпанный, в одних трусах, так и не одевшись после водных процедур. Глядя на эту картину Хо пожалел, что с ними нет Намджуна, он бы переменил настроение парня в два счёта и разговор бы прошёл гораздо проще. — По легче, мать твою!!! — уклонился Хосок от летящего в него тостера. Чимин же успел спрятаться за дверью кухни от греха подальше, да и не хотелось ему сейчас видеть, полный презрение и ненависти, взгляд Юнги. — Может вы ещё блять вдвоём меня трахните?! — кофеварка разбилась о стену, разлетевшись в десятки осколков и запчастей. Хосок ему говорил о своей любви к другому, а тот просто орал колючие, но вполне справедливые фразы. Так бы продолжалось и дальше, но Чимин набрался смелости и вошёл на кухню. Он начал с извинений, перешёл на "прости пожалуйста", а потом и вовсе на мольбы переключился, взахлёб рассказывая почему он так поступил. Мин опустил колонку на место, хотя минуту назад хотел запустить её, при чём не важно в кого, лишь бы попасть, в лицо например или ещё куда. Нет, он не простил, ни Хосока, который так долго молчал о чувствах к другому, ни Чимина, который воспользовался своим даром, что бы трахнуть его, ни Джина, который исчез неизвестно куда, он не простил, но сил на ругань уже не было. Юнги устало опустился на стул, задумчиво потёр подбородок и его осенило, он не любит Хосока, как кирпич на голову упал. Он просто привык, что они были вместе, засыпали, просыпались, проводили время вместе, только потому что это был единственный человек под боком, знающий все секреты, и так же как и сам Мин желающий защитить Джина. Они же тогда были заперты на два месяца в доме, и как-то закрутилось после алкоголя. Намджун дважды просил успокоиться, но Гук не мог. И поэтому ему ничего не оставалось как применить свой дар. Чонгук начал мыслить рационально, он перебрал все ошибки, позвонил в телефонную компанию, вычислил, что мобильник находится в доме. Они с Джуном обошли весь дом вновь и только когда они засели в гостевой комнате он подумал о второй части подвала. Тэхён просил выделить ему место, с отдельным входом, где бы он мог оставаться один, и тогда Чон выделил ему половину подвала. — Не наделай глупостей. — лениво произнёс Намджун, зная, что Чон что-то придумал. Это было видно по выражению его лица. — У тебя есть ключ от подвала Тэхёна? — задумчиво произнёс Чонгук, ходя туда сюда, вытаптывая дорожку из шагов на мягком ковре. — Нет, но думаю там где мы заказывали эту модель могут помочь. — почесал пальцем висок парень, нехотя вставая с кресла. — Ничего не делай, мало ли, что у мальца на уме. Я привезу ключ и мы вместе спустимся. — Хорошо. Иди. Только быстрее. — протороторил взволнованно Чон, проводив взглядом Джуна он отправился тут же к двери на задней площадке двора. Дикость - то, что чувствовал Чонгук, словно спящий зверь внутри него пробудился от жуткого голода, а рядом пробегала антилопа, со вспоротым бедром, из которого так маняще сочилась кровь. В тёмных, почти чёрных глазах полыхали огни злости. Джин его. Принадлежит ему. И если Тэхён его тронет, то чтож... Не будет больше Тэхёна. Он его на части порвёт, а ещё лучше запихнёт в его глотку его же член, а потом выпустит кишки. О да, именно так он и поступит, если его Джину что-то сделают. Подойдя к двери он деликатно постучал, затем не совсем деликатно - кулаком, а потом и вовсе не деликатно - с ноги. — Тэхён, открой чёртову дверь, иначе я разрушу нахуй полстены. — громко крикнул Чон, продолжая барабанить по пуленепробиваемой двери, которую так тщательно выбирал Ким, чтоб его перекосило, Тэхён. За дверью послышались звуки и он остановился, прислушиваясь к ним, но ничего не было ясно, пока Тэ не подошёл вплотную к двери с другой стороны: — Ты унижал меня, я позволял тебе делать со мной всё, лишь бы ты был счастлив, но ты не оценил моих жертв. Ты манекен, Чонгук - красив снаружи, но внутри у тебя пустота, гнильё. Я покажу тебе как больно мне было. — его голос срывался, блондин прижался спиной к стене, а по его щекам катились слёзы. — За что ты полюбил его Гук? За что? Что в нём такого? Ответь. — Не смей прикасаться к нему. Я убью тебя, клянусь, убью, если ты его тронешь. — несколько ударов в злощастную дверь и в бессилии он прижимается лбом к ней.— Из под земли, сучёныш, достану.— ещё один удар в дверь не отрывая лба от неё. — Чонгук, я люблю тебя. — дрожащим голосом произносит Тэ и пододвигает компьютерное кресло, на котором сидит Джин, ближе к себе. Сейчас парень находится без сознания, но скоро он приведёт его в чувства. — Тэ, что происходит? — Чон напряг слух, пытаясь понять, что там за дверью, если бы не стены, он бы ничего не услышал вообще. Мысленно он отметил, что дверь и правда хорошая, обычно ему хватало одного - трёх ударов и двери вылетали. — Я пододвинул Джина ближе, чтобы, когда я приступлю, ты слышал всё, что происходит. Ты сделал мне больно, я сделаю больно тебе. — Тэхён вытер рукавом слёзы с лица. — Прости, это единственный способ отомстить тебе. — Я убью тебя! — выкрикнул Чонгук, со всей дури, а дури в нём много, пытаясь выломать дверь, которая тряслась, слегка прогибалась, но намертво стояла на месте. — Тебе конец, Тэхён, слышишь? Конец. Дальше Чон услышал звук хлёсткой пощёчины и вскрик Джина. И всё, кто спустил этого цербера с цепи? В его глазах ад отражающий всевозможные пытки. Чонгук напрочь забыл, кто такой его Сокджин, для него он всегда был цветком, который нужно беречь, он ни разу не причинял ему физическую боль, если его цветок не просил об этом или если это не было вынужденной мерой. Пощёчина, вскрик от неожиданности, не самое приятное пробуждение, последнее, что он помнит: он стоит на пороге дома, не решаясь постучаться, дверь открыл Тэхён, затем боль в районе груди и всё, словно его ужалили и он провалился в сон. Крик Чонгука, глаза Тэхёна, красные и опухшие от слёз, в которых плескалось отчаяние. — Отпусти меня. И я даю слово, Гук не тронет тебя.— произносит Джин, чеканя каждое слово. Он старается потупить злость, которая вспыхнула в нём. — Джин, всё будет хорошо, малыш, обещаю. — кричит Чонгук и отходит на расстояние от двери, оценивающе оглядывая стену, про себя отмечая, где начинается стена и заканчивается врезная дверь. Тэхён молчит, затем наклоняется к Джину и проводит большим пальцем по его пухлым губам, слышит скрежет в стене, и торопливо убирает руку, приближает лицо к губам, вдыхает запах глубже и ошарашенно отстраняется : — Почему я не чувствую? Ни эмоций, ни чувств. Почему? — он хмурится и вновь пытается унюхать хоть что-то, но чувствует лишь запах Чонгука и свой. Словно Джин тут не сидит. В это время, стена начинает медленно рушится и уже видно злое личико Чона, готового убить Тэ, только вот его глаза встречаются с другими : спокойный взгляд, нет никакой злобы или агрессии, нет ничего, в этих глазах лишь пустота. — Отойди подальше Тэхён, прошу тебя, он же тебя убьёт. Ты же чувствуешь. — произносит парень и верёвки на его руках трещат, разрывая волокна. Тэ поворачивается, видит глаза Чона и шепчет «прости меня» как завороженный, из его глаз не переставая льются слёзы, а сзади уже встал со стула Джин и быстрым движением руки открыл несколько замков секреток и обнял Тэ, закрывая его собой полностью. — Прости меня. Прости. — шептал блондин, безвольной куклой прижатый к чужому телу. Он видел как дверь открылась, видел как Чонгук влетел внутрь, видел как он вытянул руку и одёрнул её, обошёл их кругом и слышал голос наполненный добротой: — Обещай, что не тронешь его, Гукки. — Позволь... — Чонгука трясло, то ли от испытанной ярости, то ли из-за того, что перенервничал, то ли потому что Сокджин так близко. Он протянул руку почти вплотную к полю, что окружало двух парней. Его Джин так близко, но коснуться его невозможно, невыносимо. Сокджин медленно отходит к стулу, усаживает безвольное тело туда и переводит взгляд на Чонгука. Делает шаг вперёд, теперь их разделяет лишь энергетическое поле. Осматривает тёмно-карие глаза, в обрамлении чёрных ресниц, скулы, губы и ему неимоверно хочется поцеловать его. За 4 года бегства ничего не изменилось, он по прежнему любит этого несносного мальчишку. Чонгук видит этот взгляд, видит, что Джин любит его, по прежнему любит и решается на мазохизм. Он переступает через поле, обнимает, прижимается к парню, пока его органы рвутся на части, а кости ломаются, мгновение и всё проходит, он чувствует лишь поглаживание по спине, приятные касания губ в области шеи. — Люблю тебя, малыш. — произносит сквозь боль Чон. Даже не верится, они снова рядом, плевать, что адская боль, плевать на всё и на всех, пока Ким Сокджин греет его сердце.