Без названия

Мистеру Мозли очень даже нравилась семейная жизнь. Вкусные обеды, всегда отглаженные и умело зашитые рубашки, сияющий чистотой уютный домик на окраине деревни, душевные разговоры за ужином; что же касается пресловутого супружеского долга, то в этом вопросе Филлис Бакстер (теперь уже Мозли) идеально подходила не такому уж, честно говоря, страстному мужу просто идеально. Джозеф Мозли – в силу ли возраста, а может быть, темперамента, удовлетворялся спокойными, иногда чуть неловкими ласками. Зато как горд был учитель Мозли, совершая воскресную прогулку под ручку с любимой женой! Он улыбался каждому встречному и с удовольствием соглашался завернуть ненадолго к чете Карсон, а по возвращении домой с удовольствием обсуждал с Филлис планы на будущую неделю. Еще бы в этом блюде сладчайшей патоки не присутствовала одна-единственная, зато преизрядная ложка дегтя! Нет, Томас Барроу не наведывался в гости через день; собственной неотразимой персоной он появлялся у Мозли раз в год, второго мая, в день рождения Филлис. Вручал обязательный – и, надо признать, довольно изысканный букет, осыпал виновницу торжества несколько напыщенными пожеланиями счастья и чинно вкушал праздничный торт в компании приглашенной четы Бейтс, ведя вполне пристойную беседу, и лишь иногда отвлекался на мистера Мозли, с подчеркнутой любезностью интересуясь, как поживает сегодня его печень. Кусок не лез мистеру Мозли в рот, и только кроткий взор обожаемой супруги – тот самый, под воздействием которого рука, потянувшаяся было к вожделенной рюмке, бессильно опускалась, - вынуждал терпеть подобное безобразие. Да еще миссис Мозли по четвергам возвращалась из поместья на час позже обычного, потому что у них с Томасом завелась традиция устраивать еженедельное чаепитие и немножечко сплетничать. - Мистер Барроу очень старается, - виновато вздыхала Филлис. – Но ему все же необходимо, если ты понимаешь, отвести душу. Точней, всласть перемыть кости окружающим. Мистер Мозли не то чтобы ревновал – это было бы попросту глупо – но чувствовал глухое раздражение. - В нашем доме так и витает «дух Томаса»! – жаловался он то кофейнику, то чайному блюдцу – все больше по пресловутым четвергам. Но разве мог мистер Мозли противиться мягкой силе кроткого взгляда любимой жены? Приходилось терпеть. Второе мая тысяча девятьсот тридцать первого года ознаменовалось тем, что именинница расставила на столе не пять, а шесть тарелок. - Ты устала, дорогая? – встревожился мистер Мозли, в ответ на что получил нежнейшую улыбку и сообщение о том, что к обеду прибудет еще один гость. - Точнее, гостья, - с легким смущением пояснила миссис Мозли. – Одна моя старинная подруга. От дальнейших разъяснений Филлис воздержалась, и мистер Мозли успокоился и пребывал в более-менее приподнятом настроении (ведь букет и прилагающийся к оному Томас непременно будут мозолить ему глаза несколько часов) – ровно до той минуты, когда незнакомая подруга не появилась на пороге их уютной гостиной. Сходство было настолько поразительным, что мистер Мозли не счел нужным уточнять, как звалась эта миссис Томпсон до своего замужества. Вряд ли Филлис Мозли, в девичестве Бакстер, планировала хитрую месть – в ее духе было именно что выступить миротворцем; тем не менее, мистер Мозли преисполнился некоторого злорадства. Как-то вам это понравится, дражайший мистер Барроу? Томасу, похоже, не понравилось от слова «совсем», и взгляд, которым он одарил миссис Мозли, не обещал ничего хорошего. Тем не менее, он не стал устраивать скандала, и даже довольно любезно представил миссис Томпсон как раз подоспевшим Бейтсам. К чести Томаса нужно сказать, что продержался он достаточно долго. Напрочь игнорировал старшую сестру и был подчеркнуто любезен со всеми прочими, включая мистера Бейтса. Миссис Томпсон сидела прямо, будто проглотив палку, и сверлила Томаса яростным взглядом и не притрагивалась к своему чаю. Барроу не выдержал первым. - Кстати, как поживают мои племянники? – спросил он нарочито светским тоном. Бейтсы обменялись удивленными взглядами – надо же, у Томаса Барроу имеется не только сестра. Миссис Томпсон процедила, поджав губы: - Дети здоровы. Джейкоб проявил удивительные способности в математике. Томас прищурился на сестру и выдал как ни в чем не бывало: - Полагаю, это у мальчика от меня – его папаша, насколько я помню, не способен даже сложить два и два. На щеках миссис Томпсон проступил неровный румянец, и она впилась в делано-безмятежное лицо брата взглядом, метающим громы и молнии. Взор Томаса Барроу ни в чем не уступал сестринскому. Казалось, над столом вот-вот засверкают и затрещат искры. - Ты уже видела наш сад, Элизабет? – поспешила вмешаться миссис Мозли. – В этом году все расцвело на удивление рано! Миссис Томпсон поднялась, одарив Томаса взглядом убийственным; мистер Барроу потянулся было за чаем, давно и безбожно остывшим, но Филлис, похоже, всерьез решила удариться в миротворчество. - Проводите нас, милый Томас, - попросила она с той непрошибаемой кротостью, которая так благотворно воздействовала на дурные склонности мистера Мозли. Томас Барроу скрипнул зубами, но возразить не посмел. Судя по совершенно одинаковому выражению на лицах, чету Бейтс терзало сейчас точно такое же любопытство, что разрывал на части бедного мистера Мозли. А еще он очень не хотел, чтобы в его миленьком маленьком саду случилось двойное убийство. Он выдержал минут пять, после чего извинился с деланным смущением и покинул компанию. Предупреждающего взгляда жены мистер Мозли очень постарался не заметить… Конечно же, ни в какую уборную он не пошел; и какое же счастье, что весна в этом году и впрямь выдалась ранняя, и красивый розовый куст, растущий у самого края посыпанной гравием дорожки, обзавелся достаточным числом трогательных нежно-зеленых листьев, чтобы человек с комплекцией мистера Мозли мог, пусть и согнувшись в три погибели, но все-таки затаиться. К вящему разочарованию мистера Мозли, беседа проходила достаточно мирно. Томас выпускал в теплый воздух струйки табачного дыма, миссис Томпсон смотрела на брата, недовольно поджав губы. - Что-то ты наплела дражайшему Томпсону перед отъездом? – как раз интересовался Барроу, быть может, резковато, но без излишней враждебности. – Решилась наконец порыдать на могиле беспутного братца? Из груди миссис Томпсон вырвался сдавленный вздох – наверняка она тоже сдерживалась изо всех своих сил. - Ты сам виноват во всем, Томас. - И прежде всего в том, что вообще осмелился появиться на свет, - кивнул Барроу с деланным энтузиазмом. И бросил вдруг, не меняя тона и даже не повернув головы: - Ваша мать не учила вас, мистер Мозли, что подслушивать чужие разговоры грешно? Пристыженный и поверженный, Джозеф Мозли покинул свое ненадежное убежище – по возможности тихо. Увы, миротворческая деятельность Филлис Мозли (в девичестве Бакстер) не принесла желанного результата. Судя по сумрачно-упрямому выражению, застывшему на таких похожих лицах, стороны остались каждая при своем. Тем не менее, Томас любезно вызвался проводить миссис Томпсон до станции. - Хочу убедиться, что ты и в самом деле уехала, дорогая сестрица. - Я обязательно напишу, Элизабет, - печально улыбнулась миссис Мозли вслед старинной подруге. Как ни странно, после второго мая отношения Томаса и миссис Мозли ничуть не изменились. Хотя мистер Мозли и питал на сей счет робкие надежды, которые развеялись в ближайший же четверг…