Грань

    Пять лет назад.     POV Ада.     — Ты, что, не можешь даже постоять за себя? — Ида стояла напротив меня. Её глаза сверкали злостно. В них был тот самый яркий блеск ненависти.     Я боюсь ее.     Сильно.     Этот страх наполняет меня, поднимается к самому горлу и замирает.     Когда она смотрит на меня вот этим взглядом, с тем самым блеском ненависти, то мой страх вырывается из меня в виде хриплого стона.     Я её сестра. Если я боюсь собственную сестру, то что говорить о других?!     Ну, ударил меня, и что с этого? Так он ведь не специально.     — Н-нет. Мне это незачем, Ида.     — Ах, ну да, пусть тебя бьют. Тебе же все равно, — она замолчала. Это ее молчание больше не сменилось ничем. Развернувшись, она ушла. А я просто пошла в свою комнату.     После смерти матери отец сам не свой. Начал пить, а иногда даже руку на меня поднимает. Иду он никогда не трогает, она не такая, как я, жестче, увереннее. Мы с ней близняшки, то, что она старше меня на десять минут — это неважно. По крайней мере, для меня. Но она чувствует себя старшей, и, соответственно, более взрослой. Особенно после смерти матери. Всегда, во всем сильнее меня. Другая.     Больше в этот вечер я её не видела. Наверное, как обычно ушла из дому, вернётся только бог знает когда. Отца тоже нет.     Я прошлась по дому. Осмотрела всё скучающим взглядом. Просто проверить, все ли на месте лежит, скучно, но вполне можно сесть, почитать в тишине, никто не будет отвлекать. Поэтому, недолго думая, я направилась на кухню сделать себе парочку бутербродов. Как было бы это невоспитанно, но люблю есть и читать одновременно. Иногда случается, что за размышлениями и чтением книг я просто пропадаю, становлюсь недоступна для всего мира. Раскрыв книгу на нужной странице, я погрузилась в текст, забыв обо всем. Даже не заметила, как открылась входная дверь.     Я вскочила, когда раздался грохот битого стекла в коридоре. Это заставило меня «пробудиться». Подпрыгнула на стуле от испуга, чуть не подавившись чаем. Прижав к груди книгу, я поднялась и вышла в коридор. Пришел отец. На мое удивление, он стоял в коридоре с бутылкой в руке. Хотя, от бутылки осталась только жалкая часть. Я невольно шагнула назад, когда он на меня посмотрел.     — А ну стой, сучка!     Еще шаг назад. Книга выпала из рук, когда я спиной наткнулась на стену.     «Вот и пришел мой конец», — единственная мысль, что крутилась в голове в тот момент. А он все надвигался на меня. Со стеклянными глазами и никаким выражением лица...     Где ты, Ида?..     Сейчас, когда ты действительно мне нужна, где ты? А он наступает ближе, впритык, дыша перегаром в лицо, тянет руку к горлу, остекленевшие глаза бездумно смотрят в меня, внутрь и мимо...     Что ты хочешь сделать со мной? Сейчас, когда твой мозг замутнен? Если он смог поднять руку на меня, когда был трезвым, то на что способен сейчас?     Ужас, когда на тебя надвигается твой собственный отец...     Как хочется вжаться в стену, слиться, растаять, исчезнуть... Застыв, цепляясь пальцами за стену, обдирая обои ногтями, смотрю в твои глаза — как в них мутно, как яростно, не отец, зверь...     — Сука...     Его рука потянулась ко мне.      Что ты делаешь? Ида, помоги мне!     Холодная, влажная рука обхватывает и сдавливает горло, сильнее, плотно, так плотно, что невозможно дышать, вцепляюсь в руку, содрать, отпусти, я жить хочу... дышать... Ида, останови его...     В глазах замельтешило, гул в ушах, руки ослабли...     Усталость, просто усталость...     Спокойно, тихо, отпусти...     Пятнадцать минут спустя.     — Ну же, открывай глаза!     Мою щеку обожгло. Наверное, удар... Всё равно.     — Только у меня есть право тебя убить! Открывай глаза!     Ида... В её стиле фраза. Открываю глаза. Что-то белое маячит перед лицом.     — Вот так, молодец.     Наконец-то могу видеть нормально. Её волосы. Она их перекрасила, в белый...