Other side

      — Брендон, ты сильно скатился по учёбе, — спокойно проговаривает мать, заходя в комнату. Брендон отрывается от толстой тетради по химии. — У тебя стоят С по математике и физике.       — И что? — спрашивает юноша, стараясь не грубить и не менять тон своего голоса.       — Ты не сможешь поступить. Это важно, пойми же это наконец, — Грейс устало трёт переносицу и садится на кровать сына.       — Я не хочу поступать на экономиста, мам, — говорит он, закрыв тетрадь и сняв очки.       — Но, Брендон, пойми… это лучшее для тебя, — женщина начинает закипать, но не выдаёт себя. Иногда Брендон думает, что так на неё влияет отец с постоянным давлением. — Лучший университет в Вегасе, Брен. Неужели, ты не понимаешь, что отец так долго выбивал для тебя там место?       — Мам, — выдыхает Брендон, смотря на неё, — я уже говорил с вами на эту тему. Я хочу быть музыкантом, а не экономистом, ясно?       — Но ты ведь знаешь отношение отца к этому! Ты не добьёшься высот, — она повышает голос, заставляя Брендона вздрогнуть от неожиданности. Брендон действительно не понимает мать и то, как она относится к своему мужу. Отец Брендона давит и на него, но почему-то именно Грейс закрепляет этот результат. — Выбирать музыку — идти на верную смерть!       — Но это мой выбор, — подросток старается не выходить из себя. Пару недель назад он слишком переволновался после разговора с родителями и у него случилась паническая атака. Последнее, чего сейчас Брендон хочет — снова начать задыхаться. — Мой осознанный выбор. И если кому и жалеть потом, так это мне.       — Брендон… — беспомощно зовёт Грейс, а Брендон не знает, что сказать, чтобы не расстраивать мать. Она снова лезет в его жизнь. Хорошо, что отца нет дома, а то мог бы снова заехать кулаком по лицу. Брендон вспоминает это всё, у него спирает дыхание, но он не плачет, потому что не хочет, чтобы мать его жалела. Грейс ни в коем случае нельзя знать, что, о Господи, это был не единственный раз, когда отец Брендона его ударил. Это происходило часто, а точнее, когда у Бойда что-то не получалось на работе или он пропускал визиты к психотерапевту. Брендон прячет пожелтевшие синяки под объёмными толстовками, а мать даже не интересуется, где юноша их взял. Она будто не замечает ничего. Не хочет замечать. Ему неприятно до боли в сердце от равнодушия когда-то самого близкого человека.       — Мам! — прикрикивает он, ведь держать всё в себе нет сил. Брендон хочет, чтобы мама поскорее ушла и оставила его в покое. — Перестань уговаривать меня, пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты огорчалась и обижалась на папу, если он меня снова ударит. Пожалуйста, мам.       — Но я ведь просто хочу для тебя хорошего будущего, Брен, — тихо говорит она, уставившись в пол.       — Я тоже, но только не будущее экономиста, ладно? — парень встаёт со стула и подходит к чёрному фортепиано в углу комнаты. Он бережно проводит пальцами по клавишам и поднимает взгляд на мать. — Почему вы хотели, чтобы я тогда занимался музыкой? Почему сейчас вы запрещаете?       — Боже, Брен, — подойдя к сыну, Грейс кладёт руки на его плечи, — мы думали, что это будет твоим хобби.       — Нет, — Брендон мотает головой и убирает её руки, — нет-нет-нет. Вы думали, что мною будут восхищаться ваши богатенькие гости! Вы обо мне не думали, но сейчас заставляете поступать на гребаного экономиста!       — Следи за словами, юноша, — строго произносит женщина, в глубине души понимая, что, вообще-то, её сын прав.       — Что, мам, нечего сказать, да? — наигранно удивляется Брендон, хотя ему больно от того, что мама игнорирует его слова.       — Ты не прав, — напоследок бросает она, перед тем как выйти из комнаты и закрыть за собой дверь.       — Заебись, блять, — Ури падает на кровать, но случайно ударяется затылком о стену. Чертыхнувшись, он трёт ушибленное место. Посидев так несколько минут, Брендон не придумывает ничего лучше, как снова уйти из дома. Хотя бы до вечера, ведь находиться в напрягающей тишине не хочется. Брендон поднимает с пола рюкзак и начинает складывать туда тетради, которые понадобятся ему завтра в школе. Собрав рюкзак и переодевшись, Ури накидывает на себя джинсовую куртку и спешит уйти.       Не зная кому написать, Брендон несколько секунд вертит смартфон в руках. Разблокировав его, он заходит в контакты. brendonurie: привет brendonurie: даллон brendonurie: я снова ушёл brendonurie: можем встретиться?       Ответ не заставил себя долго ждать, но Брендон успел нервно покусать губы. dallonweekes: привет малыш dallonweekes: они снова? brendonurie: да brendonurie: я не могу уже dallonweekes: через полчаса на нашем месте brendonurie: бегу dallonweekes: люблю тебя brendonurie: и я тебя       Ури улыбается экрану и снова до крови закусывает губу. Дурная привычка.       Брендон из хорошей семьи, даже очень хорошей. А ещё богатой и влиятельной. Пару лет назад он, кажется, думал, что это классно. Но теперь Ури мечтает поскорее закончить школу и уехать подальше от Вегаса. Родители нашли ему прекраснейший экономический университет и даже потенциальную девушку.       О Боже.       Они до сих пор верят, что Брендону будет интересна Сара, та самая потенциальная половинка. Но ему не интересна Сара. Совершенно. Она такая же пустышка, как и большинство девочек, выросших в богатых семьях. Ури до скрежета зубов ненавидит семью Оржеховски.       Он добирается до «их места» за обещанные полчаса и уже видит там Даллона. О, их место. Заброшенное двухэтажное недостроенное здание.       Уличная романтика.       — Привет, — поворачивается к нему сидящий на краю Даллон. Он снова курит, как сам иногда говорит, дрянь.       — Привет, — Брендон садится рядом с ним. — Я…       Но договорить он не смог — Уикс заткнул грубым собственническим поцелуем. Парень сначала теряется, однако, спустя мгновение, отвечает, податливо приоткрывая губы и пропуская язык парня себе в рот. Губы у Даллона сухие и обветренные, такие же, как у Брендона. Иногда поцелуи наполнены неприятной болью, потому что тонкая кожа трескается. А ещё Брендон отчетливо чувствует вкус никотина. Даллон проводит языком по нижней губе, а после прикусывает, но, видимо, слишком сильно, ведь на этом месте появляются капли крови, которые он потом слизывает. Старший отстраняется первым, последний раз затягивается, тушит сигарету о бетон и бросает окурок куда-то вниз. Он берёт руку Ури в свою и переплетает их пальцы.       Даллон и Брендон познакомились не так, как подобает хорошим прилежным парням, не позорящим свою семью. Тогда Ури только начали прочищать мозги экономическим университетом. Он впервые ушёл из дома и понятия не имел к кому идти. Тот же Кеннет, его лучший друг, был у отца в другом штате. Непонятно, конечно, почему у такого крутого мальчика нет друзей в школе. Его считают напыщенным идиотом из-за семьи. И, блять, он с начала старшей школы хочет свалить куда-то, где его не знают. Потому что, Господи, в старшей школе приходится выживать.       Брендон в тот день попал под дождь и забрел в незнакомую часть района. Юноша выглядел как мокрый брошенный щенок и мать, если бы увидела его в таком виде, точно бы сказала «не позорь семью, Брендон!». А Даллону просто посчастливилось проходить там и ему было не все равно.       — Расскажи что случилось, малыш, — вкрадчивым голосом просит Даллон.       — Ты и так все знаешь, — вздыхает Брендон, устраивая свою голову на плече Уикса. — Поступай в экономический, станешь бомжом, бла-бла-бла.       — Блять, — парень закатывает глаза, — заебали со своими принципами. Мои догадки насчёт того, что тебе всю жизнь распланировали, оказываются верны. Отца хотя бы не было?       — Нет, — отвечает брюнет и смотрит на небо. Апрельское солнце медленно заходит за горизонт, ярко светя своими лучами. Небо окрашивается в кроваво-красный, оранжевый и розовый, переливаясь. Ветер несильный, но достаточно холодный, так что Брендон не жалеет, что надел джинсовку.       — Повезло, — хмыкает Уикс и тоже устремляет свой взгляд наверх. — Какой это по счёту наш совместный закат?       — Не знаю, — Ури задумывается, — может, шестьдесят третий?       — Шестьдесят третий? Почему ты так думаешь? — хмурится Даллон, продолжая наблюдать за покачивающейся листвой деревьев.       — Ну, — протягивает Брендон, который в действительности не знает, сколько же закатов они видели вместе. — Мы знакомы полгода и часто гуляли.       — Всё возможно.

***

      Даллон ведёт раскрытыми ладонями по торсу раскинувшегося под ним Брендона. У него такие холодные руки, что Ури дрожит (но почему-то не может понять, от холода или от сладостных ощущений, завязывающихся тугим узлом в низу живота). Уикс задевает напряжённые от возбуждения соски, и Брендон протяжно стонет, стоит старшему сжать пальцы.       Брендону так, чёрт возьми, хорошо. Они не виделись около двух недель и теперь парень осознаёт, что, на самом-то деле, ожидание стоит того.       Уикс любит мучать Брендона, делая всё слишком медленно, будто растягивая удовольствие, но тот и не против. Брендон хочет, чтобы Даллон растягивал не только удовольствие, но и его. Ури до слёз больно из-за узких скинни, а у Даллона зрачки расширяются, заполняя голубую радужку, когда он смотрит на податливого юношу. У Брендона пылают щёки, подрагивают ресницы, а губы алые и опухшие от многочисленных поцелуев. Костяшки пальцев побелели от того, как он сжимает простынь под собой. Он пытается хоть как-то потереться о Даллона, но тот не даёт этой попытке осуществиться. Влажными поцелуями Даллон прокладывает дорожку от живота и до шеи. Прикусывает нежную кожу над ключицей и оставляет ещё одну багровеющую отметину. Кусает где-то возле кадыка, зализывает уже расцветающие засосы. Брендон снова стонет, и Даллон готов поклясться, что, блять, Ури ничем не хуже популярных порноактрис.       Он ловит губами его стон и настойчиво целует. Проводит языком по идеально ровному ряду верхних зубов, а после сплетается с чужим. Даллон отстраняется, кусает мочку его уха, тянет вниз. Дыхание Уикса опаляет кожу, когда парень облизывает ушную раковину Брендона. Брендон охает немного прогибаясь в пояснице.       Слишком чувствительный.       Вдруг телефон Брендона вибрирует на другом конце дивана и он зарывается ладонью в волосы на затылке Даллона, сжимая у корней и оттягивая его голову назад.       — Далл, — хрипло говорит брюнет, но Уикс, кажется, не собирается останавливаться. — Мне нужно ответить, Далл.       Парень нехотя отстраняется и, пока младший тянется за смартфоном, стягивает с себя футболку. Вернувшись на место, Ури прочищает горло и отвечает на звонок.       — Брендон, ты где?! — в комнате так тихо, что слова Грейс отчётливо слышит и Даллон. — Хотя, я не хочу знать в каком ты снова притоне! Зачем ты снова ушёл?!       — Мам, я… — Брендон с ужасом понимает, что не придумал отмазку. Придётся лгать, хотя ему не привыкать. — Я у Кенни.       — Ладно, — голос женщины снижается на полтона, — но, молодой человек, если завтра мне позвонят со школы и скажут, что ты пропустил занятия, мало не покажется!       — Да… — он не договаривает, ведь Уикс кладёт руку на его пах и сжимает через жёсткую ткань джинс. Сегодня Даллон ещё не касался его там. Брендон пытается сдержать стон и не может ничего сказать.       — Брендон? Ты что, под кайфом?! — слышно, что Грейс снова начинает злиться.       — Н-нет, мам, — Даллон двигает рукой. Ещё чуть-чуть, и Брендон начнёт задыхаться.       — Хорошо, Брен, я верю, — произносит мать, но спустя секунду строго добавляет: — только помни, что если тебя завтра не будет в школе, я найду тебя даже в другом штате, ясно?       — Ясно, — еле выговаривает Ури, сбрасывая вызов и облегчённо выдыхая.       — Малыш, почему ты врёшь своей маме? — горячо шепчет старший, медленно расстёгивая пуговицу, а затем и ширинку на его джинсах.       — Мне не до этого сейчас, — Брендон отбрасывает телефон куда-то в сторону, Кажется, он падает на пол.       — А до чего? — открыто издевается Уикс, резко стаскивая скинни с парня.       — Просто сделай это.       — Сделать что?       — Трахни меня уже, Даллон.       Даллона дважды просить не приходится.

***

      Брендон хороший сын и прилежный ученик. Он стоит перед зеркалом в своих вчерашних чёрных скинни с прорезями на коленях. На его шее и груди россыпь фиолетовых засосов и нескольких пожелтевших синяков, не так давно оставленных отцом. Это красиво, эстетично и всё такое, но не когда Ури нужно быть в школе через полчаса. Он тяжело вздыхает и поднимает с пола свой оранжевый свитер. Вообще-то, этот свитер раньше принадлежал Даллону, но ему было не жалко пёстрой тряпки и он без проблем разрешил Брену забрать его. В школу в таком свитере не пустят. Так ещё и мать вызвать могут, ведь что-то ярче белого запрещено носить. Блядская школа.       — Эй, Даллон, — брюнет выходит на балкон к курящему Уиксу. Его передёргивает от свежего утреннего воздуха, а на Даллоне всего лишь спортивные штаны. — Дай мне свою рубашку.       — Посмотри в шкафу, — он поворачивается вполоборота, смотря на Брендона через плечо. — Ты такой красивый.       — Из-за тебя мне придётся просить тональный крем у одноклассницы, — огрызается Ури, потому что учителя точно не оставят его без внимания, если он что-то не придумает.       — Возьми в ящике стола, — Уикс выдыхает дым, не обращая внимание на то, что Брендон зашёл обратно в комнату.       — Что? — юноша высовывается из-за стеклянной двери. — У тебя есть тональник? Откуда?       — Бризи, — сухо отвечает шатен и тушит сигарету в пепельнице, оставляя окурок там же. Оба возвращаются в тёплую комнату, а младший сразу открывает шкаф.       Там много футболок и свитшотов, но, двигая вешалки, он находит там белую рубашку. Она точно велика Брендону, но выбора у него сейчас нет. Даллон плечом облокачивается о стену, сложив руки на груди, и смотрит на одевающегося Ури. Он выглядит нелепо из-за длинных рукавов, которые придётся подкатывать.       — Почему ты не собираешься в универ? — интересуется Брендон, застёгивая пуговицы.       — Мне ко второй паре, — усмехается Уикс и подходит к парню сзади, устраивая подбородок на макушке. Ури невозмутимо заправляет рубашку в джинсы. Даллон обнимает его за талию.       — Руки, Далл, — предостерегающе шипит юноша и начинает закатывать рукава по локоть. Но Даллон игнорирует его, смотря на их отражение. Закончив, наконец, с рубашкой, Брендон роется в ящике стола, ища крем. Ворот рубашки абсолютно не прикрывает его шею, так что он достаёт из ящика тюбик. Открутив колпачок, Ури выдавливает немного крема себе на запястье и размазывает. — Представляешь, тон почти подходит.       — Круто, — кивает старший куда-то в ещё влажные после душа волосы Брена.       Брендон старательно замазывает отметины тональным кремом. Получается незаметно. Багровые пятна постепенно исчезают под слоём крема. Он радуется, ведь в школе никто не будет задавать вопросы. И, о Господи, Брендону становится горячо от мысли, что никто не узнает, чем он занимался часами ранее. Пытаясь не испачкать воротник, Брен поворачивается к Даллону. На его плечах и груди красуются светло-розовые царапины, сделанные короткими ногтями Брендона.       Это так прекрасно.       — Я могу опоздать, — говорит Ури очевидную вещь, будто бы Уикс сам не знает. Даллон всё-таки убирает руки. Немного приподнявшись, Брендон целует своего парня в губы, тут же отстраняясь. — Пока.       — Пока, — улыбается Даллон и шлёпает уходящего Брендона по заднице.

***

brendonurie: далл brendonurie: хочу свалить от родителей хотя бы на пару дней brendonurie: я хочу остаться с тобой brendonurie: можно? dallonweekes: хорошо малыш dallonweekes: я думаю что было бы неплохо забрать немного твоих вещей dallonweekes: не смогу вечно снабжать тебя рубашками и свитерами brendonurie: ахах brendonurie: да brendonurie: да я планировал зайти туда после школы brendonurie: родителей не будет до вечера так что brendonurie: эм brendonurie: может ты пойдёшь со мной? dallonweekes: хорошо dallonweekes: во сколько ты освободишься? brendonurie: в три dallonweekes: возле школы brendonurie: договорились <З       Уроки заканчиваются без десяти три и Брендон выходит из здания, наконец вдохнув чистый воздух. На улице прохладно, но солнечные лучи не дают сильно замерзнуть. Он приглаживает волосы и, достав телефон из кармана джинсовой куртки, смотрит на время. Даллон должен был уже прийти, так что Ури идёт к воротам. Подойдя ближе, он замечает подходящего к нему Уикса.       — Привет, — здоровается парень, одной рукой обнимая Брена и немного наклоняясь, — как дела в школе?       — Всё в порядке, — младший притягивает его к себе за шею и нежно целует в губы, даже не боясь, что их может кто-то увидеть.       — Тогда пойдём? — отстранившись, спрашивает Даллон.       — Ага, — кивает Брендон и засовывает руки в карманы. — Ты снова прогуливал пары?       — Только последнюю, — честно отвечает Уикс, смотря по сторонам, когда они переходят дорогу. — Потому что ты написал.       — Ты свалил из универа ради меня? — удивляется Ури и ему действительно приятно, что он кому-то нужен.       — Ну да, — будничным тоном говорит шатен, будто не находится в списке на отчисление.       — Спасибо, — искренне улыбается Брендон и в груди что-то сжимается, разнося тепло по всему телу.       До его дома идти недалеко, ведь родители специально выбрали для Брендона школу в этом же районе. Здесь есть много других хороших школ, но они, конечно же, определили его в самую раскрученную, говоря, что он заслуживает.       Парни добираются туда за двадцать минут. Стоя перед входной дверью, Ури ищет в рюкзаке ключи, а Уикс терпеливо ждёт. Брендон быстро открывает дверь и они вваливаются в коридор. Его комната на втором этаже, Даллон об этом знает, потому что не раз залазил в окно. Но это секрет для всех, окей?       В комнате небольшой беспорядок, но Брендону всё равно, ведь Даллон был здесь много раз и его не сильно волнует незастеленная кровать. Юноша достаёт из шкафа дорожную сумку.       — Ты же сваливаешь не на месяц, Брен, — говорит старший, подходя к фортепиано. Он наклоняется и, открыв крышку, начинает играть какую-то простенькую незамысловатую мелодию.       — Ну и что? — усмехается брюнет, складывая одежду в сумку. Ещё одной пары скинни, футболки и двух свитшотов будет достаточно, наверное. Маму беспокоит только одно — Брендон, пропускающий занятия в школе.       — Ничего, — Уикс на секунду сбивается, но тут же начинает играть правильно. Ури вдруг слышит приглушённые голоса на первом этаже.       — Остановись, Далл, — младший замирает и с опаской смотрит на своего парня. Даллон отходит от фортепиано, хмурясь. — Слышишь?       — Да, — кивает он, прислушиваясь. На первом этаже слышна возня и голоса. — Родители вернулись?       — Не должны были, — Брендон застёгивает сумку и выходит из комнаты за Даллоном. Парни тихо спускаются по лестнице. Ури понимает, что его родители почему-то пришли намного раньше. Остановившись на середине лестницы, они смотрят на раздражённых родителей Брендона. Он тихо шепчет:       — Я не знаю даже... что могло случиться? Они всегда возвращаются вечером.       — Грейс, мы должны заявить в полицию! — кричит Бойд, глядя на свою жену. Она выглядит… измученно? Наверное, да.       — Я понимаю, но, — Грейс поднимает взгляд на мужчину и парни видят, что у неё наворачиваются слёзы на глазах, — мы сами его довели. Ты довёл.       — Что? — краснея от ярости, возражает Бойд. — Я довёл?! Я хочу вырастить его человеком, а не половой тряпкой!       — Это неправильно. Мы поступаем неправильно. Брендон думает, что нам всё равно на него. Я уже не уверена, Бойд, нужен ли он тебе вообще.       — Конечно, нужен. Что за вопрос? — Ури-старший, видимо, не понимает к чему клонит жена.       — Просто… ты пытаешься сделать его образцовым человеком, но… но тогда это будет уже не Брендон, — Грейс смахивает слёзы с глаз, её голос дрожит. — Ты помнишь, что ударил его просто так? Просто из-за его слов о том, что он хочет стать музыкантом?       — Она боится? — спрашивает Даллон, а Брендон пожимает плечами. Он впервые видит, как его родители ссорятся. И он готов поклясться — это очень больно. Брендон мог бы перетерпеть все срывы отца, но… смотреть на то, как он срывается на матери просто невыносимо.       — Я же говорил, это была случайность! — Бойд повышает голос и Грейс почему-то отступает назад. Ей действительно страшно?       — Нет, — миссис Ури поджимает губы. — Не случайность. Психотерапевт говорил, что тебе не стоит вымещать гнев на людей, помнишь? Но ты так сильно ударил его, что я просто подумала, что у тебя плохой день. Но тогда у тебя всё было замечательно. Что случилось, Бойд?       — Работа, — отмахивается он, не желая отвечать на другие слова. Грейс отрицательно мотает головой.       — Ты ведь знал, что если он снова не будет вести себя по-твоему, то ты заставишь его это сделать, — отрезала она, не скрывая своего гнева на мужа.       — Неправда! — возмущается Бойд, подходя к жене. — Что за сказки ты себе напридумывала, а, Грейс?       — Увы, правда, — уверенно говорит женщина, несмотря на сложившуюся ситуацию. Мистер Ури хватает её за запястья. Мужчина сильнее сдавливает её руки, так, что потом наверняка останутся следы. Грейс испуганно смотрит на него. Да нет, не может он сделать что-то плохое. Нет.       — Нужно ей помочь, — Уикс пытается сделать шаг, но Брендон крепко держит его за предплечье.       — Подожди, — шипит юноша. — Он ей всё равно ничего не сделает.       — Грейс, ты меня вынуждаешь! — Бойд от злости сжимает зубы, на скулах выступают желваки.       — Не закрывай на истину глаза, — голос Грейс звучит уверенно, но Брендон знает — ей страшно. Она боится собственного мужа.       — Грейс, ты же знаешь… — Я знаю?! Я ничерта о тебе не знаю, Бойд! Не понимаю, что с тобой творится! — срывается миссис Ури и… Брендон не может поймать тот момент, когда его отец замахивается и ударяет мать. Брендон уверен — её щека горит от пощёчины, он и сам многочисленное количество раз получал такие же.       Брендон, блять, в ебаном шоке, потому что… он не думал, что его отец способен поднять руку на свою жену. На его, Брендона, мать. Чувствуя, как глаза застилает пеленой слёз, юноша пытается понять, в какой же момент всё в их семье пошло по пизде. Когда отец привёл любовницу или, может, когда трахнул её прямо на кухне? Всё это время Брендон, до жути боящийся перемен в настроении Бойда, молчал. Молчал, чтобы остаться с целыми костями и ровным носом (звучит ужасно глупо).       И, ладно, он пропускает момент, когда Даллон вмешивается в их ссору и получает кулаком в нос. Брендону трудно дышать и кажется, что он вот-вот задохнётся. Он опирается на перила лестницы и сглатывает ком в горле, осмеливаясь поднять взгляд на начавшуюся вакханалию. В черепной коробке что-то отвратительно шумно трещит, заглушая окружающие звуки. Грейс, уже плача, прижала ладони к лицу, стоя у стены. У Даллона из носа течёт кровь, а Бойд что-то яростно говорит ему. Брендону страшно и очень хочется исчезнуть.       А ещё, чёрт возьми, Брендон пропускает момент, словно специально выбрасывая из памяти, когда им с Даллоном удаётся свалить из этого сумасшедшего дома. У Уикса по-прежнему идёт кровь, а Брендон продолжает трястись.       — Эй, — Даллон обращает на себя внимание, прижимая Ури к себе и успокаивающе гладя по густым волосам. Дав волю слезам, Брендон утыкается в его грудь, обнимая. — Всё в порядке.       — Нет, — голос Брендона звучит приглушённо. — Бренни, всё в порядке, — отстранившись, Даллон поднимает опущенную голову Брендона, цепляясь длинными пальцами за подбородок. Брендон отводит взгляд. — Посмотри на меня, пожалуйста.       И, знаете, Брендон слушается. Исполняет просьбу, смотря в серо-голубые глаза напротив. Сквозь пелену слёз юноша замечает, что Даллон и сам старается не заплакать. Брендону жутко стыдно за свою семью.       — Всё в порядке, слышишь? — повторяет старший, закусывая губу. Брендон медленно кивает, снова начиная рассматривать носки своих кроссовок. — С нами всё будет хорошо.       — Ты так думаешь? — спрашивает он, резко поднимая голову.       — Я уверен, — серьёзно отвечает Даллон, но сам не верит своим словам. Сейчас он лжёт не только Брендону.       — Я так люблю тебя, — шепчет брюнет, снова прижимаясь к Уиксу.       — Я тоже, Брендон. Я тоже...

***

      Даллон даёт Брендону всё: свою одежду; пускает жить в свою квартиру; надежду на светлое будущее. А ещё Даллон очень любит Брендона.       Он даёт ему свою любовь.       А Брендон взамен не может дать ничего. Хотя, может просто дать. Что и делает, собственно говоря. Ему это, конечно, очень нравится, иначе бы он вряд ли встречался с Даллоном. Но иногда чувство того, что ты шлюха, продающаяся за бесплатно, поглощает его. Ури чувствует себя ужасно, когда снова просит Даллона о помощи. А иногда, пытаясь решить уравнения по математике, Уикс сам всё ему объясняет, хоть у него и без того полно дел. Любовь — это поступки, и Брендон уверен на все сто пятьдесят процентов, что Даллон его любит. Брендон тоже любит Даллона, но ведь пустые слова ничего не значат, верно?       Сидящим перед открытым учебником по физике и не понимающим чего от него хотят в задаче, Брендону становится так стыдно перед Даллоном, почти без проблем решающим для Ури эти ничего не значущие примеры и уравнения.       Родители думают, что Брендону нравится физика. Но он в рот ебал её и миссис Сандерсон, преподающую этот предмет.       Брендон хочет сделать что-то для Даллона. Он клянётся себе, что в мае, когда Даллону исполнится двадцать четыре, будет тёплая погода и футболки, Брендон придумает что-то крутое. Но пока только начало апреля, поэтому Брендон отклыдывает эту идею на ещё пару недель.       Начало апреля. У Брендона день рождения. Даллон обязательно сделает что-то сногшибательное. Точнее, Уикс уже сделал. Сейчас время подходит к двенадцати часам вечера и он чуть ли не силой выталкивает противящегося Брендона из своей квартиры.       — Что ты задумал? — недовольно спрашивает младший, показушно скрещивая руки на груди.       — Увидишь, — Даллон, захлопнув дверь, закрывает её ключом и засовывает связку ключей в карман кожаной куртки. Он подходит к Брендону и резко закрывает его глаза ладонью.       — Что ты делаешь? — Брендон пытается убрать его ладонь, но попытки оказываются тщетными.       — Просто доверься мне, Брен, — спокойно говорит Уикс, легонько толкая Брендона к лестнице.       — Я не хочу играть с тобой в Анастейшу и Грея, — усмехается Ури, послушно поднимаясь по ступенькам.       — Поиграем, но только когда захочешь. Сегодня я не планировал, — негромко смеётся Даллон, положив вторую руку на его талию.       — Куда мы идём? — Брендону хочется спать и он туго соображает. Они преодолели уже три этажа и почти дошли до двери, ведущей на крышу.       — Ещё не понял? — удивляется старший, открывая дверь. Холодный воздух сразу прошибает тело, и Даллон убирает руку. Брендон оглядывается, счастливо улыбаясь. Здесь нет мусора, на полу разложен плед и Брендон даже замечает там белую светодиодную гирлянду. О, а бутылки пива и энергетики обещают сделать свидание (Брендон не уверен, что это свидание) веселее. Чуть позже он видит бутылку какого-то навороченного вина.       — Это просто вау, — восторженно произносит Ури, подходя к самому краю крыши. Так высоко, что появляется секундное желание сделать шаг вперёд. Тёмное небо усыпано светящимися мелкими звёздами. Где-то вдалеке, предположительно центре Вегаса, сияют яркие огни никогда не засыпающего города. Даллон осторожно подходит к нему сзади и берёт его за руку.       — Отойди оттуда, — слегка обеспокоенно просит Уикс, и Брендон, умиляясь такой заботе со стороны парня, слушается, отходя. Ветер колышет и без того взъерошенные волосы Ури, так что ему приходится постоянно их поправлять. Сон отходит на второй план. Брендон точно знает, что сегодня не уснёт. — Я не брал ничего из еды, потому что ты говорил, что не ешь ночью, так что...       — Ты реально запомнил это? — интересуется Брендон, подойдя ближе к Даллону. Ему так, чёрт возьми, приятно, он ведь однажды мимолётом сказал это за ужином.       — Ну да, — подтверждает парень и берёт Брендона за руку. — А что тут такого?       — Иногда мне кажется, что ты знаешь меня лучше, чем я себя, — снова расплывается в улыбке Ури. Даллон видит в его глазах счастливые искорки.       — Может быть, — Даллон следует примеру своего парня, тоже улыбаясь и чувствуя, что выглядит как влюблённый придурок. Кем и является.       Они сидят там какое-то время, Брендон не знает, честно, говоря о всякой хуйне. Даллон начинает с «интересно, сколько сучек сейчас трахают?», а Брендон продолжает «Вегас — одна сплошная сучка, так что, думаю, много». Брендон хочет добавить «а почему ты меня сейчас не трахаешь? Я такая же сучка», но молчит, прикусывая язык. Даллон так много сделал для него, нечего выёбываться. Брендон любит их разговоры ни о чём больше, чем музыку, наверное. Ури любит Даллона с его спадающей на лоб чёлкой, длинными пальцами, неизменной привычкой курить и знанием множества аккордов на вечной бас-гитаре. Иногда ему кажется, что они, блять, созданы друг для друга. Золотой мальчик, мечтающий покорить Бродвей, и заебавшийся студент, надеющийся на счастливый конец. Уикс, сделав глоток вина, передаёт полупустую бутылку Брендону.       — Уже двенадцатое, ты в курсе? — как-то резко спрашивает Даллон, разрушивший уютную тишину между ними.       — Охуенно, — Ури как-то всё равно, но, типа, он почти совершеннолетний, а это не может не радовать.       — С днём рождения, — совсем негромко отзывается Даллон, почти касаясь обветренными (как всегда) губами мочки уха Брендона. Младшего чуть ли не током прошибает, он от этого какой-то особый кайф ловит.       — Спасибо, — смущённо (совсем чуть-чуть) отвечает Брендон.       Они пьют вино и вишнёвые энергетики в тишине, потому что сил на несмешные разговоры не хватает, изредка целуясь или (случайно) прикасаясь друг к другу (и нет, широкая ладонь Даллона, сжимающая колено Брендона, не считается).       — Знаешь, — начинает Брендон, смотря куда-то на мигающие огоньки вдалеке и прикладываясь к горлышку. Он не хочет сильно напиваться, ведь, вообще-то, ему ещё нет восемнадцати. Без двух минут восемнадцать. Снова передав бутылку Даллону, он продолжает: — хочу съебаться отсюда и поменять фамилию. Типа… по фамилии уже можно определить какой человек. Ну, типа, Ури — полный отстой. Мой отец — отстой. Просто… тупейшая фамилия. Кажется, что Бог, придумывая фамилии, решил раздать самую тупую моим предкам.       — А я атеист, — пожимает плечами Уикс, тоже смотря вдаль.       — А ещё Брендон Ури звучит по-уебански. Верх убогости, — Брендон говорит серьёзно, без намёка на сарказм или что-то такое. Брендону надоело слушать в школьных коридорах тупые шутки. Хотя, блять, имей кто-нибудь такую фамилию, Брендон сам бы шутил. — Мне нравится твоя фамилия. Ну, знаешь, звучит круто.       — Ничего подобного, — Уикс отрицательно мотает головой, глупо усмеяхаясь. Ему уже хватит. — Типа, серьёзно? Брендон Уикс?       — Брендон Уикс, — довольно повторяет Брендон, протягивая гласные, будто пробуя. Глупо, но круто. — Мне нравится.       — А мне нет, — они спорят на ровном месте, прекрасно понимая, что блядскому Даллону Уиксу нравится, ведь он чёртов собственник.       — Давай, Даллон, не ври, — брюнет поворачивает голову, смотря на своего парня. Даллон, сдерживая улыбку, кусает губы. Тупая привычка на двоих. — Тебе нравится.       — Ладно, хорошо-хорошо, — сдаётся он, смотрит внимательно на Брендона, и продолжает: — мне нравится.       — Так бы и сразу, — Брендон победно улыбается, понимая, что вот оно — чувство эйфории. Это не извиваться под Даллоном в оргазме, это — делить с ним одну бутылку вина и ощущения, сидя (не на члене, представьте) на крыше высотки.       — В таком случае, — Даллон загадочно улыбается, приподняв брови. Брендон ожидает какой-нибудь хуёвой хуйни, но Уикс, вроде бы, не настолько пьян. Взяв пластмассовую (так противно скрипящую) бутылку вишнёвого энергетика, он откручивает крышку и каким-то волшебным образом снимает фиксирующее колечко. Что же, Даллон как всегда оригинален. Брендон смеётся, наблюдая за ним. Даллон становится перед ним на одно колено, протягивая руку с только что оторванным куском пластмассы вперёд. — Брендон, который не хочет быть Ури, согласен ли ты съебаться отсюда и носить мою фамилию?       — О Господи, — не-Ури (правда-правда, ему такой вариант нравится больше) снова заливается смехом, а Даллон сам еле сдерживается, чтобы не последовать примеру Брендона. — Конечно, да. А ты что, сомневался во мне?       — Конечно, нет, — Уикс передразнивает чужие слова, надевая на его безымянный палец импровизированное кольцо, прекрасно зная, что когда-нибудь наденет настоящее.       — Ты такой странный, я люблю тебя, — в который раз признаётся Брендон, кладёт руки ему на плечи и, прикрыв глаза, накрывает губы Уикса своими. Даллон, переместив ладони на талию Брендона, немного сжимает пальцы, отвечая на поцелуй. Выходит слюняво, но кого это волнует? Брендон отстраняется первым, разрушая языком появившуюся ниточку слюны между их губами.       — Я тоже люблю тебя, — и, вроде бы, Даллон в подтверждение своих слов должен сделать что-то крутое (например, трахнуть Брена прямо здесь, ха-ха), но вместо этого парень берёт его за руку, поглаживая большим пальцем холодную ладонь Брендона. Брендону хорошо.       Ближе к пяти часам утра небо где-то на востоке начинает светлеть. Ночной лёгкий ветерок сменяется утренней прохладой, будто желая обнять до переломанных рёбер. Показавшиеся лучи солнца рассеивают переживания Брендона насчёт… насчёт всего, чёрт возьми. Ему так плевать на происходящее. Сейчас только он и Даллон, никого больше. Внезапно где-то глубоко в его душе появляются мысли, что, вообще-то, всё в порядке.       Будет в порядке, пока рядом с ним Даллон Уикс.