Лёгкие шаги

      В последнее время дела в компании стали налаживаться. Крупная сделка была заключена, детали оговорены, оставалось только проконтролировать погрузку и перевозку автомобилей, но это были уже детали, которыми занимался младший персонал. Ямашита получил временную свободу от серьезных обязанностей и смог немного расслабиться. Настроение его каждый день было приподнятым, что радовало не только самого Томо, но и его супругу.       - В последнее время у тебя приподнятое настроение, - заметила ему Эми. – Что-то хорошее случилось на работе?       - Хм, пожалуй, - улыбнулся Ямашита. – Мы заключили сделку с крупным покупателем, и уже началась работа по поводу доставки, так что я могу немного побездельничать теперь.       - Кстати, о свободном времени, - девушка сделала паузу. – Хотя ты и говоришь, что работы стало меньше, но продолжаешь задерживаться… Почему?       Томохиса поперхнулся едой. Пытаясь прокашляться, он отошел к мойке, чтобы прочистить горло. Когда он немного пришел в себя и выпил стакан воды, то вернулся за стол. Сказать жене о постановке Томо не мог. Конечно же, она ничего не знала о Казуе, а о своих увлечениях танцами Ямашита говорил ей лишь однажды и вскользь, так что он не был уверен, что Эми поддержит его.       - Я помогаю кохаям, - ответил Томохиса без запинки. Очередная ложь, сказанная жене. В последнее время он стал всё чаще врать ей. Томо и самому это не нравилось, но по-другому поступить в тот момент он не мог. – У нас несколько новых ребят. Они никак не могут запомнить все процедуры. Вот и приходится вечно задерживаться, - рассмеялся Томо.       - Надеюсь, они скоро всему научатся, - улыбнулась Эми и сменила тему. – Кстати о времени. Ты же помнишь, что у нас в субботу годовщина?       - Годовщина?       - Да, годовщина нашей свадьбы. Ты забыл?       - Вовсе нет, - покачал головой Ямашита. – Я просто хотел устроить сюрприз, а ты сама об этом дне вспомнила, - сокрушенно отозвался Томо.       - Тогда я буду с нетерпением ждать субботы! – воскликнула Эми и принялась убирать грязную посуду.       До субботы у Ямашиты было еще три дня, чтобы предупредить Казую, что он не сможет прийти. Предчувствуя, что Казуя может разозлиться, он оттягивал этот момент практически до последнего дня.       Каменаши встретил его, как всегда, с широкой улыбкой на губах и лёгкими объятиями, от которых у Томо сердце быстрее билось. Ямашита начинал ловить себя на мысли, что приезжает сюда с бОльшим предвкушением этих объятий, чем самой репетиции.       - Томо, подожди немного, - остановил его Каме, когда Ямашита уже направился к выходу из раздевалки.       - А? Что такое? – обернулся он, а затем сделал пару шагов навстречу к Казуе.       - Завтра мне нужно сдать мерки в ателье, чтобы нам начали шить костюмы. Мы с ребятами измерились днем, и только ты остался.       - Ах, вот оно что.       - Побудешь немного моделью? – с улыбкой попросил Каменаши.       - Разуеется, - усмехнулся Томо. – Будьте понежнее со мной, - щеки Казуи едва порозовели, но это не укрылось от взгляда Ямашиты; однако тот сделал вид, что ничего не заметил.       - Тогда раздевайся, - велел Каме, разматывая сантиметровую ленту.       - Зачем? – замер Томохиса.       Каменаши рассмеялся. Он посмотрел на друга так, как учителя смотрят на своих недогадливых учеников. Хотя, именно в такой ситуации они и находились сейчас.       - А как же я мерки с тебя сниму? – снисходительно улыбнулся Казуя. – Ты можешь не снимать трусы.       - Вы весьма великодушны, - усмехнулся Томо и положил сумку на диван. Каме же, вооружившись блокнотом, ручкой и сантиметровой лентой, принялся за дело.       Ямашита раздевался небрежно и немного торопливо. Почему-то он почувствовал себя ужасно неловко, а потому весь сжался, будто пытался скрыть обнаженные участки тела. Каменаши же этого, казалось, не замечал: он давал Томохисе указания, как поднимать руки, как расставить ноги, где придержать и прочее. Сантиметровая лента касалась кожи, касались кожи и пальцы Каме, мягкие и ласковые. И Томохиса поймал себя на мысли, что наслаждается этими едва уловимыми прикосновениями и больше не стесняется своего учителя. Каме записывал в блокнот измерения и приступал к новым замерам.       - Знаешь, - вдруг заговорил Казуя. – Мне все время не давала покоя одна мысль.       - Какая же? – поинтересовался Томо, посмотрев на парня сверху вниз, тот как раз измерял длину штанины.       - Мы перестали общаться после конкурса. Почему?       Томохиса замолчал ненадолго, не найдясь, что ответить. Вопрос друга был так прост и предсказуем, но почему же так сложно было дать ответ на него? Чувства, что Ямашита хранил глубоко в своем сердце всё это время, проснулись. Томохиса сжал губы и так ничего и не ответил.       - Я надеялся, что ты займешь призовое место и сможешь учиться в танцевальной школе вместе со мной, ведь я всё равно собирался туда поступать… - продолжил Казуя, не дождавшись ответа от друга. – Я видел, как ты плакал на лестнице, - признался Каме; он записал измерения в блокнот и выпрямился во весь рост, а затем обхватил талию парня сантиметровой лентой. – Я пытался упросить спонсоров, чтобы стипендию отдали тебе, но они сказали, что это против правил…       - Что? – изумлению Ямашиты не было предела. – Я впервые слышу об этом! – воскликнул Томо и схватил Казую за руку. Лента скользнула по обнаженному боку и, заструившись по ногам, упала на пол. Ямашита почувствовал, как мелкая дрожь охватила Каменаши.       - Это правда, - грустно улыбнулся Казуя, наклонив голову, стараясь скрыть глаза длинными волосами. – Мне было одиноко без тебя… Мне было так одиноко без тебя всё это время…       - Каме… Что ты говоришь такое? У тебя же столько друзей в труппе, да и ты всегда шел к своей мечте. Это же здорово!       - Шёл к мечте?.. – Каме горько усмехнулся. – Что толку от мечты, если её не с кем разделить?       Ямашита будто врос в пол: тело совсем не слушалось его. Он стоял, как истукан, и не знал, что ему сделать. Томо не понимал, к чему клонит Каме, но шальная мысль зародилась в его голове. Это было похоже на признание. Рука Каменаши, сжатая пальцами Ямашиты, перестала трястись. Каме мягко высвободил ее и опустил.       - Я хотел рассказать тебе о школе, подбодрить, помочь, чтобы ты попробовался в следующем году. И хотя ты бы был, возможно, на один класс младше меня, но ведь все это – такие пустяки. Однако… - Каменаши сглотнул комок в горле, глаза щипало, но он изо всех сил пытался сдержать рвущиеся наружу слезы. – Ты сменил номер телефона, и я больше не мог тебе позвонить.       Ямашита молчал, стиснув зубы. Ему нечего было ответить, ведь Казуя был прав. Парень сменил номер телефона, а на второй год обучения он с родителями переехал в другой район. Томохиса сбежал от Каменаши, как последний трус. Ямашита оторвался от разглядывания пола и встретился с прямым и серьезным взглядом Казуи. Глаза того были влажными, а губы сжаты в тонкую полоску. Он ждал объяснений, но Томо не мог их дать… У него не было смелости произнести эти три слова вслух, сколько бы ему ни было лет: 16 или 30. Кажется, в своей попытке убежать от своих чувств, он зашел слишком далеко.       - Почему ты избегал меня? – прошептал Каменаши, будто боясь спугнуть Томохису. Ямашита смотрел в эти янтарные глаза, блестящие от непролившихся слез, в это лицо, невероятно красивое и до боли родное. Он не мог произнести этих слов, не мог, но его тело пошло вразрез с голосом разума. Ладонью левой руки Томо коснулся лица парня, а правой – притянул его к себе, положив руку на поясницу. Каменаши впервые за долгое время заметил маленькую черную родинку в глазу друга, о существовании которой уже успел позабыть. «В чужом глазу соринку увидел», - подумал Каменаши и хотел улыбнуться своим мыслям, но уголки губ не сдвинулись с места. Почувствовав тепло на своих губах, Каме не сразу сообразил, что произошло.       Сердце Ямашиты готово было выпрыгнуть из груди: совершив несколько мягких движений губами, он почувствовал нерешительный ответ. Томо не был уверен, что Казуя отвечает ему в ответ на его чувства, а не просто поддерживает странную игру своего друга детства. Ямашита не решался пойти дальше, боясь отпугнуть Казую, но тот мягко приобнял его за шею. Ямашита смог окончательно расслабиться. Углубив поцелуй, он услышал, как усмехнулся Казуя.       Чувствуя, что начинает возбуждаться, Каме мягко разорвал поцелуй и уперся в обнаженную грудь Томохисы, Казуя даже не заметил, как они оказались на диване. Ямашита немного разочарованно вздохнул, но позволил Каме остановиться. Лаская его длинные волосы, Томо смотрел на Каменаши влюбленными глазами.       - Думаю, нам стоит закончить с мерками, уже поздно.       - Ты прав, - с неохотой согласился Ямашита. Он был вовсе не против продолжить, да и тяжесть тела Каме ему только нравилась. Томохиса так ничего и не сказал, а Казуя, будто бы, не возражал против альтернативного признания. Значит ли это, что Каме тоже любит его?       Ямашита снова подвез Каменаши до дома. Томо хотел урвать у него прощальный поцелуй, но Каме предпочел попрощаться на словах. Шагая к своему дому, он неожиданно обернулся и с улыбкой помахал Томохисе рукой. Томо проводил его нежным взглядом, и лишь когда силует Каменаши скрыли ночные тени, Ямашита завел мотор и двинулся с места.       На пороге дома его встретила Эми. Скрещенные на груди руки, отсутствие макияжа и пижама не предвещали ничего хорошего. Стараясь оставаться невозмутимым, Ямашита положил ключи в плетеную корзиночку на обувной полке, медленно разулся и подошел к жене. Наклонившись, чтобы поцеловать её, он получил толчок в грудь.       - Ты опять поздно, - упрекнула его Эми.       - Не обижайся, милая, - нежно прошептал Томо, и ему всё-таки удалось поцеловать ее в щёку. – Я постараюсь приезжать пораньше. Ну, не злись на меня… - он обхватил ее лицо руками и ласково погладил большими пальцами щеки, виновато улыбаясь.       - Мог бы хотя бы предупредить меня, - проворчала Эми, не в силах устоять перед взглядом любимого. – Что я должна думать, когда тебя нет так долго?!       - Со мной все хорошо, - улыбнулся он ей. – Мне самому не хочется торчать в этом дурацком офисе до ночи, - пожаловался Ямашита.       Эми вздохнула и обняла мужа.       - Может быть, я как-то могу загладить свою вину? – прошептал он ей на ушко, от чего у Эми мурашки побежали по коже.       - Что ты имеешь ввиду? – смущенно улыбнулась она, отстранившись от Томо.       - Заглажу свою вину перед тобой так, как умею только я, - сексуально прошептал он, атакуя губы девушки.       Она никогда не могла устоять перед его поцелуями. Его мягкие и упругие губы не могли сравниться ни с кем. Зная все ее слабости, он мгновенно доводил ее до слабости в коленях. Подхватив Эми на руки, он понес ее, как невесту, в спальню.       Одежда была раскидана по всей комнате. Тяжелое дыхание нарушало тишину. Эми таяла под ним, стонала от нескрываемого удовольствия, а Томохиса, целуя жену, вспоминал губы Казуи и от этого заводился всё сильнее. Занимаясь любовью с Эми, он, закрыв глаза, представлял под собой худощавое тело Каменаши и россыпь родинок на его щеке.       Репетиции шли полным ходом. Каменаши стал замечать прогресс у Ямашиты, о чем постоянно говорил Томо. Однако тот лишь смущенно улыбался и говорил, что ему еще далеко до идеала. Обливаясь потом, Томохиса вновь и вновь повторял движения, прописанные в сценарии, а Каме поправлял его или пояснял, как выполнить то или иное па. Казуя старался отрабатывать на репетиции их немногие совместные сцены, ведь остальные движения Каменаши мог отработать с ребятами днем.       А стоило репетиции закончиться, как они бежали в раздевалку и падали друг на друга на маленьком и тесном диванчике. На третий день Каме совсем осмелел и уже не стеснялся стягивать с них обоих потные майки. Когда Казуя прижимался к груди Томо, тот чувствовал, как быстро бьется сердце парня, чувствовал жар его кожи. Становилось всё сложнее и сложнее сдерживать себя. Поглаживая парня по обнаженной спине, Томохиса развязал шнурки на тренировочных брюках и пробрался под белье. Тяжелое дыхание сводило Ямашиту с ума, страстные, беспорядочные поцелуи кружили ему голову не меньше самой быстрой карусели. Он едва не лишился рассудка, услышав протяжный и безумно сексуальный стон Казуи в момент оргазма. Обнимая дрожащего Каменаши, Томохиса понял, что кончил и сам.       - Я люблю тебя…- услышал Ямашита шёпот Казуи у самого уха.       - Люблю тебя… - вторил ему Томо, лаская мокрые от пота волосы Каменаши. – Уже очень давно люблю…       Ямашита услышал, как улыбнулся Каме, и почувствовал ласковый поцелуй в шею. Томо был готов умереть от счастья прямо здесь и сейчас.       - Казуя, - обратился Томохиса к парню, когда они подъехали к его дому. – Я не смогу завтра приехать на репетицию.       - Почему? – насторожился Каме.       - У меня завтра семейное мероприятие, - извиняющимся тоном произнес Ямашита и посмотрел на Каменаши. – Я должен там быть.       - Ох, ну, если так, то, конечно, - кивнул Каме, соглашаясь.       - Извини, что так получается…       - Да ничего, - улыбнулся Казуя. – Семейные дела тоже важны.       - Я буду скучать, - шепнул Томо и поцеловал Каме. <Ранее днём>       - Доброе утро, Каменаши-сенсей! – дружным хором поздоровались танцоры.       Сегодня их лица светились, как начищенные монетки, а всё потому, что обычные тренировки сократились до минимума и большую часть времени было отведено на репетиции постановки. Когда труппа узнала, что Каменаши и сам будет исполнять одну из ролей в этом спектакле, атмосфера в зале тут же изменилась. Ребята почувствовали, что хотя Каме и является их режиссером и наставником, но будет разучивать слова и отрабатывать движения вместе со всеми. Это всех воодушевило. Многие знали о Каменаши еще до того, как пришли на прослушивание, кто-то был на его постановках. Так или иначе, но боевой дух укрепился, а ребята с еще большим рвением отрабатывали движения.       - Выше ногу! Выше! Выше! – командовал Казуя, похлопывая сценарием по раскрытой ладони. – Больше чувств! Больше! – критиковал Каме игру одной из девушек. – Твоя героиня ненавидит его до глубины души! Хочет уничтожить этого подлеца! На твоем лице нет ненависти и презрения от слова «совсем»! Ты будто муху в тарелке увидела. Такой игрой не тронуть людей!       Каменаши был очень требовательным режиссером. Хотя он наравне со всеми участвовал в спектакле, его жесткость и придирчивость никуда не девалась. Казуя критиковал каждого. И лишь если он молчал, то можно было вздохнуть. Это означало, что Каменаши всё более-менее устраивает. Труппа уважала и любила своего сенсея, поэтому все следовали его указаниям, и никто не перечил. С ним было приятно и комфортно работать: он всегда мог дать совет, с ним можно было пошутить и даже сходить иногда выпить после занятий, Казуя больше походил на сенпая нежели на учителя.       Партнер Наруми приболел и не смог прийти на репетицию. Кашляя и едва ворочая языком, он позвонил Каменаши, чтобы предупредить о своем отсутствии. Однако Ая вовсе не расстроилась, узнав, что сегодня ее партнером будет Казуя. Она игриво улыбнулась, узнав об этом, и во время репетиции так и норовила перейти дозволенную границу. В ее партии было много поддержек и взаимодействий с партнером, а потому она то и дело, будто невзначай, касалась Каменаши. Вот только Казуя ее намеков не понимал или не замечал, но никак на них не реагировал.       Наруми была легкая, как пушинка, поэтому работать с ней было легко. Ребята, следящие за их репетицией, не могли не отметить, что они очень хорошо смотрелись вдвоем. Каме с легкостью поднимал ее и делал это так изящно, будто делал подобные поддержки ежедневно. Вслед за поддержкой было несколько движений, которые они только начали изучать. Казуя выполнял движения партнера Наруми, но не успел заметить, как она пошатнулась, потеряв равновесие. Если бы он вовремя заметил, то травмы можно было бы избежать, но было поздно. Подвернув ногу, Ая упала на пол и вскрикнула от боли. Ребята не сразу сообразили, что случилось, ведь многие были заняты своими партиями.       Каменаши обернулся и увидел сидящую на полу Наруми, обхватившую руками лодыжку и покачивающуюся вперед-назад. Казуя понял, что девушка повредила ногу. Он тут же присел около нее и, ласково убрав её руки от ноги, подтянул штанину у леггинсов наверх и аккуратно ощупал ногу, то и дело посматривая на реакцию Аи. Девушка морщилась от боли, но молчала, лишь однажды сказав «Ай!».       - Попробуй встать, - попросил Каме, поддерживая девушку за талию. Та, опершись о его плечи, поднялась, но, едва ступив на поврежденную ногу, завалилась на грудь Каменаши. – Думаю, нам следует съездить в больницу, - резюмировал он.       - Но как же спектакль? – расстроилась девушка, а на глаза выступили невольные слезы.       - Не переживай, - успокаивающе произнес Казуя. – Дня через три-четыре будешь, как новенькая.       Девушка недоверчиво посмотрела на сенсея, но всё же кивнула.       - Сатоши, принеси, пожалуйста, стул.       - Да, конечно! – ответил парень и, куда-то убежав, вернулся через несколько минут со стулом в руках.       - Посиди пока здесь, - велел Казуя. – Я переобуюсь и отвезу тебя в больницу.       - Сенсей! – позвала она, остановив Каменаши на пороге. – Мои вещи… и обувь…       - Харука! – Казуя поймал взглядом первую попавшуюся на глаза девушку. – Принеси ее вещи, пожалуйста.       Репетиция ненадолго прервалась. Ребята перешептывались между собой, кто-то подходил к девушке и спрашивал о ее самочувствии. Кто-то решил воспользоваться перерывом, чтобы попить воды. Каменаши вскоре вернулся. Он всего лишь переобулся в кроссовки и сменил майку на футболку с длинным рукавом.       - Надень ее, - Казуя протянул девушке свою толстовку. – На улице может пойти дождь, а я не хочу, чтобы ты замерзла и заболела, - пояснил он.       Щеки Наруми покраснели. Она поспешила отвести взгляд и натянула предложенную толстовку, которая была ей слишком велика. Каменаши повесил на плечо сумку с вещами Аи и легко поднял ее на руки, по залу пронесся восхищенный вздох (в основном от женской аудитории). Наруми была совсем худенькой, а потому нести ее было легко.       - Сенсей, вам не обязательно…       - Тебе лучше не ходить сейчас, - возразил Казуя. – А что, если ты оступишься еще раз?       Наруми промолчала и несмело обняла Каме за шею. Сердце ее трепетало, как у пташки. Ая с трудом сдерживала охватившую ее радость. Если Каменаши будет носить её вот так на руках, она готова каждый день подворачивать ноги.       Вытянув руку вперед, девушка смогла поймать такси. Бережно усадив ее на заднее сиденье, он сам сел с другой стороны. Всю дорогу Наруми не могла успокоиться. Все ее мысли занимал сидевший рядом Казуя, а вовсе не боль в ноге, которая немного утихла. Добравшись до больницы без происшествий, они после недолгого ожидания смогли попасть в кабинет врача. Сделав рентген и проведя осмотр, доктор заключил, что серьезных повреждений нет. Несколько дней нужно будет побыть в фиксирующем корсаже и на ночь надевать компрессионные чулки. Также девушке выписали обезболивающее и мазь от растяжений.       За дочерью в больницу приехал отец Наруми. Долго раскланиваясь, он благодарил Каменаши за помощь и извинялся за причиненные неудобства, а затем они уехали домой, а Казуя поспешил обратно в школу – скоро должен был подъехать Ямашита.       Наруми не было несколько дней на репетициях в связи с травмой, поэтому репетировали без нее. Её партнер, Шо, еще тоже не выздоровел, так что их отсутствие не вызвало никакого дисбаланса. Тренировка в субботу с Ямашитой была отменена по его просьбе, поэтому Казуя вторую половину дня, после того, как ученики разошлись по домам, занимался сам. Его герой переживал муки любви. Возлюбленная покинула его, ранив глубоко в сердце, а потому его костюм будет темно-бордовым, как густая кровь, сочащаяся из раненого сердца. Костюмы были полностью продуманы, мерки сданы в ателье. Через неделю они должны быть доставлены в школу. Каменаши ждал этого с нетерпением, ведь многие костюмы он придумывал самостоятельно.       Поворот-поворот-поворот, Каме кружился по залу, бросался в разные стороны, будто пытался отыскать возлюбленную, но лишь в бессилии падал на пол и, лежа на спине, открывал широко рот в беззвучном крике, воздев руки к небу. Он оставил эту роль для себя. Не потому ли, что в юности лишился возлюбленного и обрел его будучи мужчиной? Казуя вспомнил их вчерашние поцелуи и ласки. Он смущенно улыбнулся сам себе. Каме надеялся вскоре увидеться с Ямашитой.       В субботу вечером, закончив тренировку, Каменаши решил проведать Наруми. Посмотрев где живет Ая в архиве анкет учеников, Казуя сел на электричку и отправился по указанному там адресу. По пути он заглянул в небольшую кондитерскую и купил там разных пирожных. Не стоило идти в гости с пустыми руками. Когда Каме добрался до дома Наруми, на улице уже совсем стемнело. Нажав на звонок, он принялся ждать.       Девушка жила в многоквартирном доме в несколько этажей. Её квартиру он нашел без труда. За дверью послышались шаги, а затем на пороге показался отец семейства.       - Добрый вечер, Наруми-сан, - поздоровался Казуя. – Извините за неожиданный визит…       - А! – воскликнул мужчина, будто что-то вспомнив. – Вы тот самый молодой человек, что довезли Аю?       - Я её учитель в танцевальной школе, - поправил Казуя. – Меня зовут Каменаши Казуя.       За спиной отца Казуя заметил Аю. Она была одета в домашнюю пижаму с каким-то мультяшным принтом. Заметив сенсея, она густо покраснела и тут же скрылась за ближайшей дверью.       - Что ж мы на пороге стоим, - гостеприимно засуетился Наруми. – Проходите, пожалуйста.       - У нас гости? – заметила мама Аи и улыбнулась Каме.       Разувшись, Каменаши вошел в коридор и еще раз представился.       - Ах, вот оно что! – закивала Наруми-сан. – Проходите, пожалуйста. Мы как раз собирались ужинать. У нас сегодня набэ.       - Я к чаю купил пирожные, - Казуя приподнял картонную коробку. – Ничего особенного там нет, конечно…       - Ох, не стоило так беспокоиться, - улыбнулась мама, но коробку все же приняла. Наруми вошла в гостиную чуть позже. Она сменила пижаму на леггинсы и светлую хлопковую тунику, волосы собрала в хвостик и даже немного подкрасилась. Мать заметила это, но промолчала. Поначалу за столом царила неловкая тишина, а потом разговор завязался сам собой. Родители Наруми были гостеприимными людьми. Они часто ездили заграницу в командировки, а потому в гостиной было много фотографий из их путешествий. А когда отец начал рассказывать, как они всей семьей ездили во Францию, Казуя навострил уши. Он уже очень давно хотел поехать во Францию и погулять по Парижу.       - А у меня много фотографий из путешествия есть, - вставила свое слово Ая. – Может быть, пойдем ко мне в комнату, я их покажу вам, Каменаши-сенсей?       - Почему бы и нет, - не чувствуя подвоха, пожал плечами Казуя. – Спасибо за ужин, - поблагодарил Каме родителей и вышел из-за стола. Поддерживая Аю за талию, он направился в ее комнату.       - Я принесу вам чаю! – вдогонку крикнула Наруми-сан.       Комната девушки была небольшой, но весьма девчачьей. Тут и там лежали всякие милые вещицы: подушки, игрушки, мягкий ковер, пышные подушки для сидения на полу, плакаты каких-то знаменитостей. Мебель была в светлых тонах, а на окнах висели темно-коричневого цвета шторы. Казуя усадил Аю на кровать и решил осмотреться. На пробковой доске, висящей на стене, он обнаружил фотографии Наруми с подругами, с родителями, несколько выгоревших на солнце детских фото, парочку полосочек из пурикуры*.       Мама Наруми постучалась в комнату, а затем вошла с подносом в руках. На подносе стояли блюдца с пирожными и ароматный зеленый чай. Она оставила поднос на столике и пожелала приятного отдыха. Казуя смущенно улыбнулся. Давненько он не был в гостях.       - Подайте мне айпад, пожалуйста, - попросила Ая. – Фотографии, - напомнила девушка, встретившись с непонимающим взглядом Каме.       - Ах, прости, - улыбнулся Каменаши. – После тренировок совсем голова не работает.       Он взял со стола планшет и передал девушке.       - Садитесь, - похлопала она по покрывалу рядом с собой. Пожалуй, лишь в этот момент Казуя осознал всю щепетильность ситуации. Он оказался один на один с девушкой, а теперь сидел с ней рядом на кровати. Это могло кончиться плохо, но Каме старался не подавать виду. Взяв чашку с чаем, он сделал несколько глотков. Наруми же взяла в руки пирожное.       - Давайте, вы будете листать, а я рассказывать? – предложила Ая, отправляя в рот небольшой кусочек.       - А ты хитра! – пожурил её Казуя.       Затем он открыл альбом с фотографиями и начал перелистывать одну за другой и слушать подробный рассказ о том, как она оказалась в этом месте, что делала, почему решила запечатлеть это место на фотографии, а еще добавляла свои догадки и домыслы о людях, попадавших в ее объектив. Они смеялись, пили чай и поедали пирожные, и Каме совершенно расслабился. Хотя сладкое было не очень им сейчас полезно, но Каменаши решил сделать себе и ученице маленькую поблажку. Родители в гостиной о чем-то разговаривали, громко работал телевизор с каким-то еженедельным ток-шоу.       Когда фотографии закончились, она мягко вытянула планшет из рук Казуи и положила на столик около подноса.       - Знаете, сенсей, - негромко произнесла она, повернувшись к Каменаши. – Я рада, что вы пришли сегодня.       - Да ничего особенного, - смутился Казуя. – Я тоже рад, что зашел. Ты, кажется, идешь на поправку?       - Вам очень идет… когда вы смущаетесь, - едва не переходя на шепот, сказала она, незаметно придвинувшись ближе. – Мне нравится наблюдать за вами, - призналась Ая.       - А я рад наблюдать за тобой, за твоими успехами, - ответил Каме, чувствуя, что клонит она совершенно к другому, но все же пытался сохранять невозмутимый вид.       - Вы мне нравитесь, - шепнула она и положила руку на его бедро. Казуя вздрогнул. – Вы так бережно носили меня на руках. Я думала, у меня сердце выскочит, - призналась она. – Оно так быстро стучало, как сейчас, - Ая взяла ладонь Казуи и приложила к своей груди. Каме замер, как истукан. Он совершенно растерялся и не знал, что делать, настолько неожиданным был поворот событий. – Чувствуете? – девушка нарочно сжала ладонь Казуи своей так, что тот сжал её грудь через тунику, под которой не было белья. Каменаши хотел оттолкнуть её, но тело совершено не слушалось. Наруми перекинула ногу через бедра Каменаши и уселась ему на колени.       - Я хочу быть вашей, - шептала она, приближаясь. - Я хочу быть твоей, Казуя, - прошептала она и, коснувшись губ парня, начала медленно и тягуче целовать. Казуя открыл рот от удивления и тут же был пленен губами девушки. Когда Каме почувствовал ее руку у себя на ширинке, он схватил Аю за плечи и резко отодвинул от себя. На лице девушки читалось возмущение и разочарование.       - Мы не должны, Наруми, - строго сказал Каменаши, смотря девушке прямо в глаза.       - Я вам не нравлюсь?       - Дело не в этом, - покачал он головой. – Я - твой учитель, а ты – моя ученица, и ничем хорошим это не кончится.       - Что за глупости? – горько рассмеялась она. – Мы не в старшей школе, а я уже давно совершеннолетняя.       - Пусть так, - настаивал Казуя. – Но лучше не переходить границу. Да и я намного старше тебя, - урезонивал он.       - Но Казуя! Разве мы не идеальная пара? Два танцора встретились в одной школе! Разве это не судьба?       Каменаши мягко улыбнулся и обхватил лицо девушки руками.       - Послушай меня, Наруми. Не всегда все получается так, как нам хочется. Иногда нужно отступать, даже если желание велико. Нам стоит оставить отношения между нами как учитель и ученица.       - Но Казуя..       - Каменаши-сенсей, - строго поправил Каме и выбрался из-под девушки. – Мне пора, уже поздно. Жду тебя в понедельник на тренировке. И, - обернулся он у двери. – Верни мне мою толстовку.       Парень заметил, что в глазах Аи стояли слезы, но решил сделать вид, будто ничего не заметил. Она вытащила из шкафа кофту и швырнула ее Казуе в лицо, тот опешил от такого поведения.       - Подавись! – крикнула она. – И уходи!       Каменаши попрощался с родителями и еще раз поблагодарил за ужин. Он вышел в ночь и закрыл дверь за собой. Упругая подошва почти не создавала шума, даже несмотря на то, что парень шел своей привычной, чуть шаркающей походкой. Теперь ему придется быть предельно осторожным с Наруми. Каме очень надеялся, что это происшествие никак не повлияет на репетиции и спектакль. До премьеры было совсем ничего. Повязав толстовку на пояс, Каменаши направился к станции.