***
Чимин стоял в парке перед университетом. Ему так сильно хотелось увидеть Чона, что едва не танцевал на месте. Ему хотелось снова подойти и обнять, поцеловать. На горизонте показалась знакомая тёмная макушка. Пак засиял и помахал ладошкой альфе. — Чонгук-а! Вот только он просто прошёл мимо. Он даже не взглянул на омегу. Сделал равнодушный вид и то, что они незнакомы. А рядом с ним за ручку шёл Югём. Сердце Пака рухнуло в пятки и разбилось на мелкие осколки. И это продолжалось весь год, до самого выпуска Чонгука. Чимин хотел поговорить с парнем несколько раз, но тот либо делал вид, что они не знакомы, либо просто сбегал от него, словно от прокаженного. Омеге же было жутко тяжело. Сосчитать его слёзы за всё это время, так же, как и попыток Тэхёна избить Чонгука — непосильная задача. Он не понимал, не знал причину всего этого. Почему Чонгук вот так переспал с ним и бросил? Неужели это так просто? Неужели ему так сильно наплевать на него? Неужели его совершенно не волнуют другие люди, их состояние и что с ними может после такого случится? Хотя чего он вообще мог ожидать от такого, как он...***
Был самый разгар лета и летних каникул. Чимин просто прогуливался со своим другом Тэхёном. В последнее время — точнее, со времени после той роковой ночи — у омеги совершенно нету желания ни на что. Даже банально выходить на улицу на прогулку. Но Тэ никогда сильно не церемонится и просто вытащил Пака из дома в чём был. В какой-то мере омега даже благодарен ему. Занимаясь самобичеванием, он даже не понял, как сильно успел соскучиться по галдежу этого надоедливого альфы, которого знает всю свою жизнь. — О, смотри, что это там? — со стороны центрального парка доносились крики и музыки. Ким тут же схватил омегу за руку и потащил того поближе. Толпа была не особо большой, более того, Пак узнает половину этих людей. Они все учились с Чонгуком и всегда были с ним. Но где же сам Чон? Неужели. Машина с затонированными стёклами остановилась прямо перед людьми. Двери открылись и первым, кого всё увидели, был Югём. В белом костюме и цветами в руках, сам он выглядел божественно красив с красиво уложенными волосами. А второй был. Чонгук. Прекрасный Чонгук, в чёрном смокинге, тот самый, в которого Чимин влюблён до сих пор. Он наклоняется к рядом стоящему омеге и целует его. В поле зрения попадают сцепленные ладони и золотые кольца на безымянных пальцах. Нетрудно догадаться, что это. Паку хочется закричать. Закричать от той боли, что он сейчас испытывает. Слёзы безмолвно скатываются по щекам и омегу начинает потихоньку трясти. Он не помнит как, но Тэхён уводит его оттуда как можно скорее, судорожно прося прощение за то, что повёл его в то место. Но Пак не злится. Не злится, потому что Тэ не специально, да и он в любом случае узнал бы об этом. И это в любом случае сломало бы его. Друг не покидает его добрые несколько дней, пока омега сам его не выставил из квартиры, чтобы тот дома наконец выспался. Всё это время Тэхён был рядом, не спал, боясь того, а вдруг с Чимином случится что-то после такого. Из-за этого урода, который когда-то вот так гадко поступил с его лучшим другом и позволяет себе нечто подобное. И пусть Чимин говорит, что всё в порядке, Тэ сам знает, что Чимин далеко не в порядке. Минни очень чувствительный и воспринимает всегда всё близко к сердцу. Да и из Пака всегда был врун так себе. Он постоянно улыбался ему и говорил, что всё отлично, но ночью он слышал, как тот молча плачет в подушку или воет в ладони в ванной комнате, где прятался, когда боялся будить Кима. Но альфа никогда не спал. Он приглядывал за лучшим другом, в страхе оставить его хоть на секунду. Обнимал его ночью, когда тот плакал и сидел под дверью закрытой ванной. Ему было боязно за него. Потому что Чимини хрупкий и очень ранимый с самого детства. А Тэхён знает его, как родного, как самого себя.***
Пусан — солнечный и тихий город. Это родина Чонгука. Тут он родился, тут вырос, тут ходил в детский сад, где он впервые поцеловал Хёнджуна — омегу с другой группы. Тут он учился в школе. Раньше он так сильно мечтал уехать отсюда и бредил Сеулом. Мегаполис, столица, свободная жизнь и учёба в одном из самых лучших университетов — вот мечты Чона. Альфа и подозревать не мог, что судьба занесёт его сюда снова. Ещё и тогда, когда у него появилась своя семья. Он чувствовал вселенское счастье от того, что обручился с Югёмом. Он был тайно влюблен в него и просто мечтал об этом с первого же курса. Альфа долго ухлёстывал за этим непоколебимым омегой, в попытках покорить его сердце. Ухаживал, дарил подарки, цветы, водил на свидания. И вот оно, спустя столько всего, это свершилось. Теперь они мужья. Официально и навсегда. Родители были так рады, что тут же помогли обоим подыскать домик прямо около моря и относительно недалеко от их самих. Всё было, казалось бы, прекрасно, вот только вечные ссоры не покидали их дом ни на секунду. А причина была лишь в том, что Югём слишком ревнивый ко всему абсолютно. Казалось, что даже дышать было страшно рядом с ним. Омега всегда быстро загорался, как спичка, истерил, кричал, но быстро успокаивался и вот он уже просит прощение за излишнюю вспыльчивость. И как бы Чонгук не злился и как бы его нервы не грозились вот-вот сорваться, он прощал и просто обнимал его. Но их идиллия никогда надолго не задерживалась. И снова очередная ссора. И снова она не несёт ничего хорошего. — Какого чёрта, Чонгук?! — Это ты у меня спрашиваешь? Это я должен спросить у тебя, Югём! — ранее Чон никогда не повышал голос на омегу, но сейчас просто сдают нервы, — Он просто подошёл просить дорогу. Зачем ты снова это всё начинаешь? — Какого чёрта ты тогда на мне женился? Зачем, Чонгук?! — Знаешь, что? Плевать, приеду как успокоишься. — Альфа схватил куртку и ключи, выходя на улицу. Порой действительно он сильно жалел, что вообще влюбился и женился с ним ещё два года назад. Когда он шёл на это даже представить не мог, что всё будет вот так. Чон рассчитывал на то, что между ними будет доверие, что подобные слова как « измена » не будут произнесены в стенах их дома. Что они будут счастливы, у них будет отличная семья. Но, похоже, не всё бывает так, как иногда хочется. Чонгук не знает, куда едет. И это не особо волнует. Ему бы остыть, успокоиться и вернуться домой к вредному, но любимому омеге. Но разве нормально то, что ему не хочется этого делать? Хочется просто уехать, плевать куда. В Сеул, например, обратно к друзьям. И вернутся к обычной жизни, к той, которой жил раньше. Чон невольно вспомнил о той светловолосой омежке. О той вечеринке. О том, казалось бы, невзрачном, но с очаровательным запахом и прекрасной улыбкой. Тот, которого он так нагло использовал и игнорировал. Чону и самому от этого нехорошо. Он хотел попросить прощения у него, но. было стыдно? Стыдно и до сих пор. Он ведь так легко дал ему излишнюю надежду на что-то и ушёл. Витая в собственных мыслях, он даже не заметил несущийся на всех скоростях на него грузовик. Лишь в последнюю секунду, альфа, как в замедленном времени, увидел, как его машина не успевает съехать в сторону и сталкивается с грузовиком. Дальше только сильная боль в теле и темнота.***
— Пациент Чон Чонгук, двадцать два года, попал в автомобильную аварию. Столкновение на большой скорости, грузовик врезался в машину. Множественные ранения, переломов нету, но возможное повреждение позвоночника. — Срочно в операционную! На протяжении полусуток врачи, в прямом смысле слова, вытаскивали альфу с того света. Переломов рук и ног не было, однако ушибы были сильные, особенно на позвоночник и внутренние органы. Чонгук не приходил в себя несколько дней. Его группа крови была редкой, поэтому и донора найти было сложно, но врачи это сделали. Однако парень в конечном итоге пришёл в себя. Главное, что жив.***
~ Югём был готов уничтожить себя. Он совсем не думал, что всё выйдет именно так. Он должен был остановить Чонгука, не пускать его никуда. Он должен был остаться дома и тогда бы ничего не случилось. А возможно, омеге не следовало ревновать. Ревновать постоянно, на протяжении столько времени и без причины, чтобы вот так Чон в итоге сорвался. — Югём, —рядом слышится голос папы Чона — Чонли — на который омега тут же поворачивается. У того красные глаза от слёз, но он улыбается и садится рядом на стул. Улыбается, потому что Чон жив, а с остальным справятся. — Я.. простите, — Ким смахивает слезы, но глаза снова наполняются новой порцией слёз, — простите, это я виноват, из-за меня теперь он.. Чонгук жив. Но у него поврежден позвоночник и есть вероятность того, что он не сможет ходить. Никогда больше. От этого омеге только хуже. Из-за своей упрямости, Чон может остаться инвалидом на всю жизнь. — Эй, ещё не всё потерянно. Мы справимся, слышишь? Мы справимся все вместе, обещаю, — старший омега улыбнулся и крепко обнял Югёма. Врачи сказали, что позвоночник поврежден, но так же сообщили и то, что не всё потеряно. Чтобы это исправить и привести альфу в норму, необходимо проходить нужную терапию, делать массажи, принимать нужные лекарства. Это всё возможно, но прежде всего нужно верить. Но Югёму страшно. Ему страшно находится рядом с Чоном, страшно, что из-за него он снова пострадает.***
Длительное время Чонгука держали в больнице, делая нужные массажи и наблюдая за состоянием его здоровья. Он шёл на поправку, раны, синяки, ссадины заживали. И только спустя месяц его позволили отвезти домой. Когда он дома, то на поправку скорее пойдёт, как в физическом, так и в психологическом состоянии. Но Чонгуку тяжело. Он жутко злится на себя, на Югёма. Он поверить не может, что останется инвалидом с возможностью передвигаться в коляске на всю оставшуюся жизнь. И как бы родители не пытались доказать то, что ничто ещё не потеряно, всё будет хорошо, для альфы это крах. Ещё большим ударом было то, что с каждым днём Югём всё дальше и дальше отдаляется. Словно он ему больше не нужен. Он стал каким-то нервным, постоянно кричал, ночью плакал, а когда Чон хотел обнять его или поцеловать — тут же уходил, будто лишние прикосновения Чонгука были ему противны. Брюнет почувствовал себя таким. грязным. Неправильным. Ненужным. А в какой-то момент все его вещи просто испарились из квартиры. Ни одной вещи, ни его мимолетного запаха. Ничего. Только их свадебная фотография стоит на тумбочке, и то на стороне альфы. Он испуганно осматривается, пытается опровергнуть то, о чём он думает. Но не выходит. Как будто Кима тут никогда не было и всё было обычным сном. У двери стоит Чонли и не знает, что сказать. Как объяснить. Как успокоить. — Пап.. — шепчет надрывно, будто вот-вот готов разреветься. Сердце кровью обливается от одного взгляда на такого разбитого сына. Старший омега молча подходит, ложится рядом и обнимает Чона. И именно тогда что-то внутри обрывается. Отец всегда говорил, ещё с детства, что альфы не плачут. Что они должны никогда не показывать свою слабость, чтобы быть сильным и в состоянии защитить своего омегу. Однако Чон никогда так не считал. Каждый может дать слабину, долго терпеть всё, что происходит вокруг — стрессы, нервы, переживания, болезни, просто ссоры с дорогими людьми — ни физически, ни эмоционально не выходит. Сейчас Чонгуку тяжело, он остался инвалидом на всю жизнь, а любящий человек его и вовсе предал. Просто бросил, не сказав ни слова. Он чувствует себя куклой, которую выбросили тут же, когда сломалась. — Чонгук-а, всё будет хорошо. Обещаю, всё будет хорошо. — папа крепко обнимает парня и целует, а лоб, сам едва сдерживая слёзы. А Чонгуку хочется верить, но это сложно.***
Жизнь Чимина в это время идёт своим путём. После того случая прошло уже два года. Омега старается не думать о Чонгуке, старается жить по-новому. Однако часто он о нём вспоминает. И чаще всего в эти моменты его сердце бьётся по бешеному в груди. Пак ничего не может с этим поделать: он всё ещё его любит и отрицать это глупо. А пытаться отвлечься на кого-то другого вряд ли выйдет. Такой уж Чимин преданный. Так же омега смог устроится в одну хореографическую школу практически сразу после выпуска из университета. Теперь он так как и хотел учит детей балету. Всё так, как он и мечтал. Жизни этой лучше нету. Опечаливало только отсутствие Чонгука в этой жизни. Он, за всё это время, ни разу не слышал и не видел Чонгука. Видел всего пару раз его одногруппников, друзей, с которыми он обычно тусовался. Лить слёзы он перестал уже давно. Потому что, ну, а смысл? Ничего изменить больше нельзя. Если Чон счастлив, то Чимин рад. Более ему не нужно.***
Как-то раз он ожидал Тэхёна в кафе неподалёку от студии, где работал. У него был как раз обеденный перерыв и провести его с лучшим другом было бы неплохо, учитывая ещё то, что они в последнее время редко видятся. Увидеть он ожидал кого угодно, оказавшись в здании кафе, но только не Югёма. И ладно бы одного, но с каким-то альфой, при этом обворожительно улыбаясь ему. Шок, боль, паника, грусть, недоумение и, конечно же, злость — всё одновременно нахлынуло на Пака, накрывая словно волной. Что это вообще значит? Почему он тут один, без Чонгука, ещё и заигрывает с каким-то мужчиной? Что-то здесь не так. Стоило ему на секунду отойти, Пак, не теряя ни секунды, сел рядом с омегой. Ему просто нужно узнать, всё ли с Чоном в порядке. — Что-то нужно? — Да, нужно. Спросить, какого чёрта ты тут делаешь с другим альфой, будучи уже замужем. — описать словами вряд ли можно то, как Пак злится сейчас. Он бы вцепился в него руками, но пока что держит себя в руках. — Слушай, ты ничего не понимаешь, ясно? Отныне я один и имею на это право. — И поэтому до сих пор носишь обручальное кольцо? — хмыкает Чимин, пока Ким от растерянности прячет кольцо, прикрывая другой ладонью. — Да чего ты пристал-то?! Хочешь знать правду? Всё ещё его любишь? Так вот, Чонгук больше не тот. Нынешний Чон — не тот, который в институте омег менял как перчатки, — омега делает паузу от напряженности, поворачиваясь к Паку, чтобы в глаза посмотреть, — Чонгук инвалид. Попал в аварию. Как тебе такое? У Чимина же как будто всё застыло. Какое-то. странное послевкусие после этой новости. Первое, что он чувствует, конечно же, шок — омега даже подумать не мог о подобном. Даже приблизительно. Второе — злость. Злость на Югёма. За то, что он его оставил вот так одного там. За то, что наверняка сломал своим уходом. — И ты что, оставил его вот так там одного?.. — А что мне ещё осталось делать? Я не вижу себя рядом с ним. Ему что, так сильно плевать на Чонгука? Почему он говорит об этом так спокойно и без каких-либо эмоций? Будто это говорится не о любимом и дорогом тебе человеке, а вообще о ком-то другом. Незнакомце. Пак действительно только сейчас понимает, как сильно обманчива внешность. Раньше бы и подумать не мог, что за таким милым личиком может скрываться подобная гниль. Чимин просто поднимается с места и уходит. Ни сказав ни слова. Сейчас это мало важно. Да и смысла никакого нет. Сейчас важно одно: Чимину срочно нужно к Чонгуку. Его начальник — Чон Хосок — и по совместительству коллега в танцевальной школе, добрейший души человек. Он никогда не был таким, каким обычно бывают девяносто процентов других начальников — злые, угрюмые, кричащие на всё что движется. Напротив, он всегда улыбался, желал приятного дня, всегда приносил всем по стаканчику кофе. Невероятный человек. А что уж говорить о его танцах — у Пака до сих челюсть на пол падает этого. Он действительно мастер своего дела. Отпроситься у него было задачей лёгкой, так как он никогда не ругал за подобное. Если нужно срочно уехать или уйти пораньше — пожалуйста. Поэтому Чимин, ни секунды не теряя, рванул домой. Он бросил несколько вещей в рюкзак и тут же рванул к вокзалу. Терять нельзя было ни секунды. Конечно, перед этим предупредил он Тэхёна, что срочно уезжает. К вечеру он уже был в Пусане. Видеть родные улицы снова только в радость, воспоминания словно нахлынули волной. Тут непривычно тихо с шумным Сеулом, но тут определённо лучше. Тут он провёл всё своё детство, пока не уехал учиться в столицу. Он жутко соскучился по родителям, с которыми по сей день только созванивался. Надо бы их навестить, но первое, о чём сейчас думает Чимин — Чонгук. Проблема только в том, что он не знает, где живёт альфа. Даже приблизительно. Он хотел было уже по спрашивать людей, но внезапно в его кармане завибрировал телефон. » *адрес* спаси его, пожалуйста. » Югём. Нетрудно догадаться, что это он. Возможно, он немного не такой уж плохой, как омега подумал изначально. Однако было всё равно неправильно с его стороны бросать Чонгука. Чимин прижимает телефон к груди. Его сейчас даже не волнует, откуда вообще у Югёма его номер телефона. Плевать. Сейчас его волнует нечто иное. Всё получится. Он быстро находит маршрут в картах на телефоне, поэтому следует по нему. И доходит Чимин прямо до моря. Тут находится несколько домиков и, судя по всему, в одном из живёт Чонгук. Парень находит тот самый «второй дом» и звонит в звонок. Его тело внезапно наполняется волнением, ладошки потеют в тот же миг. Пак слышит тихие шаги, а потом замок несколько раз щелкает и дверь открывается. Чимин видит приятной наружности омегу, похоже, папу Чона, и как-то неловно улыбается ему, кланяясь. — Здравствуйте. Я пришёл к Чонгуку, — единственное, что он смог сказать. А старший омега только улыбается и кивает, проводя внутрь дома блондина. Тот видит в дверном приёме, похоже, отца Чона, поэтому тут же кланяется ему в приветствие. — Кто ты будешь Чонгуку, милый? — старший забирает у Чимина куртку и вешает в шкаф, а после проводит в дом. — Ну. мы общались немного, ещё когда учились. — тот неловко трет шею. Он вообще еле-еле это сказал. Не говорить же папе Чонгука, что они только раз за всё время общались, и то общением не назвать. Просто переспали. А потом Чонгук его бросил и игнорировал. — Я понимаю, — тот только кивает и проводит его по коридору к приоткрытой комнате, шепча после ему на ухо, — Он нервный в последнее время, поэтому, если вдруг накричит, ты не злись, хорошо? Его тоже можно понять. — Да, хорошо, конечно, мистер Чон, — омега кивает и улыбается. Старший тут же уходит, а Пак по прежнему держит руку на дверной ручке. Он жутко нервничает. Прикрывает глаза, вдыхает и выдыхает пару раз, только после приоткрывая дверь. В комнате наполовину темно, только светильник на тумбочке включён. Он слышит копошение со стороны кровати, отчего нервничает ещё сильнее и впивается пальцами в край своего свитера. — Югём?.. Он слышит этот голос и ему снова хочется расплакаться. Голос, который не слышал столько времени и звучит с такой надеждой, что это так сильно бьёт по сердцу омеги. Ему хочется уйти, но теперь, переступив порог этого дома, он не может бросить Чонгука, как это уже делал Ким. Он не уйдёт, как бы больно или обидно не было. Чимин делает вдох и переступает порог, оказываясь в комнате. Он видит шокированного брюнета и почему-то сам виновато кусает губу. Потому что чувствует себя лишним, потому что ждали явно не его. Сказать, что Чонгук в шоке — ничего не сказать. Он действительно ожидал кого угодно, надеялся на Югёма, но никак не Пак Чимина. Этого тихого и маленького омежку. Он совершенно не поменялся, разве что волосы перекрасил в нежно-розовый. Ему определённо идёт. И он помнит до сих пор ту ночь. Помнит и... почему-то злится? Он не понимает, почему Пак здесь, после всего этого, как он может спокойно смотреть на него, не злиться за то, что было. — Почему ты здесь? — звучит как-то холодно и отстраненно. Чон и сам не понял, почему так. Чимин мелко вздрогнул от неожиданности. Не думал, что Чонгук настолько сильно будет не рад его видеть. — Ну, я.. — Пришёл посмеяться? Или обнадежить и снова бросить в месть? Если так, то выметайся. — Чонгук, подожди, я. — омега в полной растерянности и хочет всё пояснить, но ему не позволяют это сделать. — Я сказал выметайся! — Чонгук подрывается на месте, но тут же шипит от боли и хватается ладонью за спину. Омега же сам перепугался ни на шутку и, наплевав на слова Чона, подлетел к нему, чтобы помочь ему лечь обратно. Он видит на торсе парня кожаный корсет, который крепко держал спину. От такого зрелища у Пака снова едва не слёзы на глазах. Всё, что случилось с Чонгуком — всё это вызывает слёзы на глазах. Чимин определённо точно не оставит его одного. — Нет, Чонгук. Я не уйду. Даже если его будут выгонять силками, он не уйдёт. Не уйдёт, потому что любит и не может оставить Чонгука. вот так. Без поддержки. Особенно после того, как с ним поступил Югём.***
Родители Чона рассказали всё, что произошло месяц назад. И про ссору, и про аварию, и про возможную надежду, что Чон ещё сможет ходить. Конечно, Пак тут же загорелся помочь альфе ещё сильнее. Так как отец и папа Чона были чаще всего на работе, помощь Чимина им самим была была на руку. Он научился делать нужные массажи, а спустя месяц-два и вовсе делал их едва не как профессионал. Так же он часто помогал Чону подниматься на свои две ноги и понемногу ходить, как и говорил врач. Но поначалу тот часто упирался. — Чимин, нет. Я не буду это делать, у меня просто не выйдет. — Но, Чонгук! Ты ведь даже не попробовал ни разу, а вдруг выйдет, — Пак тянул альфу за руку, пытаясь его поднять с места. Хоть он и в таком положении, но силы у него остались прежними. — Прекрати! Это ведь смешно. Я не смогу ходить, тут даже пытаться нет смысла, — Чимин вздохнул. Иногда его упертость раздражала омегу до невозможности. Он наклонился к чужому лицу, за подбородок приподнимая, чтобы посмотреть в глаза напротив. — Чонгук. Просто попробуй. Пожалуйста. Чон вздохнул. Сколько бы раз он это не говорил, ни родители, ни Чимин не слушали. Он уже сам примирился со своей участью. Зачем так сильно стараться до сих пор и надеяться? Но почему-то. Он решил попробовать? Чон начал потихоньку приподниматься, держась за подлокотники кресла, а Чимин специально отпустил его руки, но держался рядом. Альфа ступил на стопы, полностью выравниваясь. Он слегка покачнулся, не ясно из-за чего, но Чимин тут же поймал его, обвивая своими руками и крепко держа за торс. Омега приподнял голову, смотря на Чона снизу-вверх, улыбаясь широко. — Вот видишь, нужно просто попробовать, — он отстраняется, но по прежнему держит в своих ладошкой чужие ладони, — Давай ещё раз. Просто аккуратно и медленно ступай. И всё будет хорошо. Медленно ступай навстречу мне. И Чонгук послушался. Он ступал аккуратно и медленно, делая шаги. Было немного. неприятно больно, но это скорее всего из-за того, что он долго сидел. С каждым днём у него получалось всё лучше и больше, боль уходила, а спустя месяц и вовсе бегать хотелось, но пока что никто не позволял этого делать, да и самому рисковать не хотелось. Чон только понял, что уже считает Чимина частью своей семьи. Он всегда рядом, чуть что волнуется и не позволяет делать резких движений. Следит, словно за маленьким ребенком. Но.. но почему-то Чонгуку тепло от этого на сердце. Этот солнечный омега всегда рядом с ним, всё это время заботится, порой даже наплевав на себя. Он всегда улыбается лучезарно и смеётся всем телом, наполняя помещение своим смехом, напоминающий звон колокольчиков, который вызывает внутри приятный трепет сердца. Когда он был в последний раз так счастлив? Когда мог вот так свободно смеяться? Когда даже собственное положение так не волнует, лишь бы только этот человечек был рядом с ним. Внезапно он стал для него очень важным.***
Чонгуку очень сильно хотелось вернуться в свою студию. Он очень давно планировал попробовать устроить выставку своих работ, мечтал просто. Вот только постоянно что-то не выходило. То дела, то нет даже настроения рисовать. То вообще эта авария, которая подкосила его жизнь и красным крестом перечеркнула половину того, что он хотел. Он хотел попробовать что-то написать, у него были идеи. Но почему-то рука просто не поднимается, чтобы хотя бы провести кистью по холсту. Сейчас самое начало лета. Вечер. Чонгук сидит неподалёку от берега моря. Сейчас закат, солнце готовится уже опускаться за горизонт, окрашивая облака в нежно-розовые, фиолетовые, голубые тона. Прекрасный пейзаж, который обязан быть запечатлен на бумаге масляными красками. Но у Чонгука не выходит. Он только поднимает руку для этого, но тут же она опускается. Он жутко злится. Он злится на себя, что не может это сделать. Что он настолько слаб, что даже это, такое легкое, казалось бы, задание, не может сделать. — Да какого же чёрта! — Чон взъерошил волосы ладонью и откинул кисть назад, отчего та с глухим стуком падает на асфальт. Альфа прикрывает глаза и дышит, пытаясь восстановить дыхание. Чимин аккуратно поднял кисть и покрутил её в ладошке. Омега уже несколько дней следил за таким нервным состоянием Чонгука. Он очень сильно хочет помочь, но не знает как. Боится, что тот только сильнее разозлится. Но блондин хочет помочь, поэтому решительно идёт к альфе. Он молча садится на скамью рядом и просто молчит. Да, небо действительно волшебное, дух захватывает. Упустить такое действительно глупо. Попробовать помочь?.. — Ты в порядке? — спрашивает Чимин и поворачивает голову к парню. Тот сидит всё ещё с закрытыми глазами и просто кивает. Хотя Пак понимает, что это не так. Он слишком сильно выучил его за это время. — Хэй, — Чимин протягивает руку к руке брюнета, аккуратно накрывая её своей, нежно поглаживая, заставляя обратить на себя внимание, — Всё хорошо, Чонгукки. У тебя всё получится. Веришь мне? Чимину кажется, что его слова звучат глупо. Как обычное «всё хорошо» может придать человеку уверенности и всё тут же выйдет? Это же бред. Но это придаёт какой-то уверенности Чону. Как будто он ждал этих слов именно от Чимина. Он смотрит в эти глаза-щёлочки и чувствует лёгкое дуновение морского ветра, а вместе с ним и силы сделать то, что он хочет. Чувствует вдохновение, отчего перехватывает дыхание. Омега улыбается и возвращает кисть в чужую ладонь. Чимин держит руку Чона и подносит её к холсту, возвращая свой взгляд Чонгуку. — Просто не думай, ладно? Не думай, получится у тебя, или нет, просто сделай это. Позволь своей руке просто плыть и выводить линии. Мысли — это то, что не позволяет тебе написать то, что ты хочешь. То, что блокирует твои движения. Ты просто должен. отдаться эмоциям, тому, что ты чувствуешь. И у тебя выйдет всё. Чонгук вздыхает. На удивление, ощущение миниатюрной ладошке на своей приносит спокойствие. Альфа больше не злится, будто секунду назад не был в желании разнести всё от своей беспомощности. Присутствие Чимина рядом успокаивает его, как и его чарующий персиковый запах. — Держи меня за руку. — тихо говорит Чон, на что получает улыбку и кивок. Альфа снова вздыхает и опускает руку к палитре, где уже смешанные цвета красок, аккуратно обмакнув кисточку, и поднёс к полотну, делая первую линию. Потом ещё одну и ещё. Всё это время Чимин держит его за руку, слегка поглаживает пальчиками чужую ладонь, но при этом, чтобы не мешать и не сбить. Так они сидят до того момента, пока солнце и вовсе не садится за горизонт, а полотно отображает то, что было пару минут назад. И всё в точности так, как в реальности. — Получилось. — выдохнув, произнёс альфа. Он повернулся к младшему и увидел его прекрасную улыбку, невольно улыбаясь и сам. Парень тянется ладонью к Чимину и притягивает того к себе за талию, обнимая миниатюрного парня и шепча тихонько: «спасибо». А Пак счастлив. Счастлив, потому что счастлив Чонгук. Большего ему и не нужно, лишь ощущение чужой ладони в своей, объятия и широкая, прекрасная улыбка старшего. Их сердца в этот момент бьются в унисон. Внутри зарождается что-то прекрасное, что заставляет сердца обоих биться быстро-быстро. То самое прекрасное, настоящее чувство, именуемое любовью.***
Мальчишка сидит на берегу моря, вдыхая вечерний, морской бриз и наслаждаясь солнечными лучами, ласкающие его лицо. Не смотря на неимоверную жару, около моря прохладно и свежо. Его обнажённые стопы время от времени омывают волны. Вокруг тишина и спокойствие, только птицы да чайки кричат изредка. Атмосфера идеальная, всё так, как и любит Чимин. За последние месяца его жизнь повернулась на сто восемьдесят градусов. С возвращением в его жизнь Чонгука, прежние чувства внутри него снова расцветают и делают омегу неимоверно счастливым. Он рад тому, что Чонгук не выгнал его и позволил заботится о себе. Рад, что вернулся в родной город Пусан и теперь больше времени проводит со своей семьёй и младшим братом. Тэхён тоже приезжает, но всегда на денёк-второй, потому что работа не ждёт. Это его печалит, но он всё равно счастлив. Счастлив, что рядом с ним дорогие ему люди. Что рядом с ним Чонгук. В доме Чонов его всегда принимают, как родного. Папа Чонли просто невероятный омега, который в Паке души не чает, позванивает даже с работы и расспрашивает обо всём на свете, в том числе и про Чонгука, с которым Чимин проводит большую часть своего времени. Отец Джехён, пусть и показался сначала суровым, но оказался таким же добрым и хорошим человеком. Пак каждый раз наблюдает за ним и за Чоном, видя, насколько они похожи друг на друга. Это так поражает. И взаимоотношения с Чонгуком налаживаются. Теперь они могут называть друг друга друзьями. Чон больше не упирается, как по началу, не грубит. Он стал намного мягче и улыбается, смеётся. Они проводят очень много времени вместе. С недавнего времени они могут спокойно обмениваться объятиями, будь то за просмотром какого-нибудь фильма, будь это просто так, учитывая всю любвеобильность Чимина. Они спокойно могут ходить за руку на прогулке. Но Чимин оправдывает это (скорее самому себе) тем, что всего лишь помощь альфе, так как с недавнего времени он перестал ездить в коляске и ходит на своих двух, по нужде используя трость. Чимин уже мог бы давно уйти. Чонгук практически в норме, он может ходить, перемещаться, он снова счастливый от этого и его глаза блестят огнём. Казалось бы, что работа сиделки для Пака закончилась, но. ему так сильно не хочется уходить. Не хочет, сильно не хочет. Да и Чонгук, кажется, того же мнения. Потому что он ни разу не намекнул омеге на это. Возможно, не хочет обижать? На самом-то деле Чонгуку самому действительно этого не хочется. Слишком уж он привык к Чимину, к тому, что он всегда рядом, что всегда поможет и поддержит. Всегда улыбнётся, скажет обычные, казалось бы, банальные в виде: «всё хорошо», однако для Чона они значили очень многое. Минни всегда обнимет и успокоит, если нету настроения, всегда заварит вкусный чай и испечёт малиновый пирог, на который альфа молится готов, потому что, да простит его папа, даже у него не выходил настолько вкусный пирог. Этот омега был волшебным, словно не из мира сего, потому что таких, скорее всего, единицы: заботливых, любящих, преданных. Чонгук считал его серым и невзрачным, но сейчас, смотря на эту широкую улыбку, от которого глазки прячутся и превращаются в прекрасные полумесяцы, или же на эти миниатюрные ручки, прекрасные пухлые губы и маленький кнопочный носик, альфа понимает, что ошибался. В каждом его движении есть изящность, грация. В глазах целая вселенная, отдельные галактики. Почему Чон никогда раньше не замечал его? Альфа выходит из дома на крыльцо и осматривает улицу и пляж. Неподалёку он видит силуэт миниатюрного парня, сидящего на берегу моря и невольно улыбается. Аккуратно сходит из ступенек и бредёт к пляжу, а после опускается рядом с омегой на сухой песок. Пак видит краем глаза Чонгука и улыбается, но ничего не говорит. Точно так же, как и сам Чон. Они молча сидят и смотрят на приближающийся закат солнца и то, как морская вода блестит от ярких лучей солнышка. Омега склоняется немного в бок и в итоге укладывает голову на чужое плечо, а Чон и не против. Чувствовать эту приятную тяжесть миниатюрного мальчишки только в радость ему. Сердца снова сбиваются с обычного ритма и посылают некоторое волнение в душе. Будто что-то может случится. Спустя некоторое время молчание, Чимин решил заговорить. — Чонгук-а. Как ты? — Да, Чимин. Тебя долго не было, вот я и решил тебя поискать, а ты тут, — Чимин чувствует тёплое дыхание в свой затылок и улыбается только шире. — Волнуешься, что сбегу? — шутит омега и легонько толкает парня локтем в рёбра, вызывая смех у второго. — В какой-то мере, да. — Чимин замирает, а слова застряют в горле, от того как Чон сказал это серьёзно. Его щёки наливаются ярким румянцем и он не находит, что ответить, но этого и не пришлось делать, так как Чон внезапно поднялся на ноги, начиная снимать с себя футболку. — Т-ты что такое творишь, а?! — пищит Пак и отворачивается, от вида полуголого альфы становится жарко и смущающе. — Как что? Погода просто чудесна, а вода как парное молоко, только купайся в нём. Ну что, ты со мной? — Н-нет, знаешь ли, не хочу купаться, — бубнит омега и поднимается на ноги, отряхивая собственные шорты от песка. — Я ничего не слышу! — внезапно под ногами исчезает опора и Пак не сразу понимает, что происходит, а как только до него доходит, что теперь он оказался на плече альфы, начал болтать ногами и руками, смеясь и крича при этом. — Чон Чонгук! Немедленно отпусти меня! Твоя спина!.. — Ну уж нет, — усмехается альфа и игнорирует парня, заходит в море по колено и сбрасывает лёгкого омегу в воду. Тот с непривычки пищит и выпятил свои глаза на довольного Чонгука, подрываясь на месте. — Ну, сейчас ты у меня огребёшь! После этого началась война. Они резвились, как дети, по очереди гонясь друг за другом и брызгая друг в друга водой. Чонгук бегал слишком быстро, даже в воде, что Чимин не мог его догнать и повалить в воду, ну потому что: «Чонгук, твоя спина может быть ещё не в норме!». Чимину же и убегать далеко не получалось, потому что его догоняли в два шага и снова бросали в воду. Чонгук снова схватил омегу за талию и затащил в воду, ловко разворачивая к себе, одной ладонью удерживая его руки. — Ну как, сдаёшься? — Айщ, ещё чего! — Чимин вырвал одну руку и брызнул в лицо Чона водой, после чего они снова рассмеялись. Оба жутко запыхались и больше не было сил гонятся друг за другом. Только спустя некоторое время, Чимин понял, что они находятся слишком близко друг к другу. Брюнет посмотрел на него и коснулся мокрой ладонью волос Пака, вздыхая. Кое-что гложет его уже давно и сейчас он должен это сказать. Сейчас или никогда. — Чимин... прости меня. Прости за то, что случилось тогда.. два года назад. Если бы я только знал.. если бы только мог.. Я не заслуживаю прощения, за то, что так нагло использовал тебя, а потом игнорировал, хоть и понимал, как это всё не правильно, но был трусом, не мог подойти и сказать простое «прости», — Чонгук поднимает глаза и аккуратно приподнимает лицо Чимина рукой за шею, заглядывая в его глаза, — стоит представить, что эти глаза проливали столько слёз из-за меня, хочется убить себя и уничтожить. Я был таким дураком, раз не замечал, что рядом со мной всё это время ходит настоящее сокровище. Вот только понял я это слишком поздно. Омега всхлипывает и опускает глаза. Когда он начал плакать? Он даже не заметил. Голос Чона звучит так. виновато, разбито, словно он и сам сдерживается с трудом. Чимин знает, чувствует, что он говорит это от чистого сердца, честно. И ни капли лжи. — За всё то время, что ты находишься рядом со мной, поддерживаешь, открыл мне глаза на многое. Помог мне справится с моей трагедией, поднял на ноги. Никогда не позволял засомневаться в себе. Я не заслуживаю всего этого, после того, как я поступил с тобой. Я не.. — Чонгук, замолчи. Чимин заткнул старшего своими губами, прижимаясь ближе. Боже, как сильно и как долго он мечтал это сделать. Слова, сказанные Чонгуком, тронули омегу и его хрупкое сердце. Он много раз пытался заставить себя ненавидеть Чонгука за то, что он сделал. Все эти два года пытался, но… как же он, чёрт возьми, любит его. Он просто безумно любит его. Чонгук легко обвивает тонкую талию парня и приподнимает, чтобы крепче обнять и поцеловать со всей пылкостью. Со всей любовью. Пак действительно сокровище, которое только глядеть и любить вечность. Чонгук был слепым мудаком и смотрел только на обёртку, но никогда не на то, что внутри. Это его и погубило, это его и сломало. Вот только из этой бездны его достал Чимин, не позволил упасть и пропасть. Омега отстраняется и дышит загнанно, смотря на Чона из-под ресниц. — Похоже, что дураки мы оба. И да, ты прав, я должен тебя ненавидеть. Вот только я всё ещё люблю тебя. И я никогда бы не оставил тебя в такой беде. Чонгук пылко прижимает к себе, обнимает крепко, явно не собираясь отпускать. Улыбается широко, счастливо, со слезами на глазах. И шепчет на ухо самые заветные слова: — Я люблю тебя, Чиминни.полгода спустя
— Чимин, скажи, пожалуйста, что же ты мне такого собрался показать, что поднял меня в половину девятого утра? — Ну, это сюрприз, Гукки! Узнаешь как придём! Чон тяжко вздохнул. Ему бы сейчас часик второй поспать в тёплой кровати и с тёплым Чимином в обнимку, а не вот это всё. Почему-то внезапно его парень влетел в комнату в начало восьмого утра и начал будить Чона, потому что: «Проснись, у меня есть что тебе показать!». Как на зло, в ночь до этого альфа сидел в мастерской и писал до ночи очередной холст. И, наверное, если бы не Пак, то и сейчас бы до сих пор рисовал, а так Чимин схватил его и потащил в спальню, укладывая спать. Он даже рад этому, хоть и долго упирался. Всё-таки, сон важен. — Сам виноват, что сидел до такого времени и рисовал! Можно было и отложить это на сегодня, времени на заказ полно, а ты. — Ну всё, не ворчи, дед, — смеётся альфа и притягивает к себе парня, обнимая и целуя в щеку, — ну и что ты хотел мне показать? На губах Чимина расцвела улыбка. Он схватил Чона за руку и потащил за собой без каких-либо слов. Пак очень давно хотел сделать такое для Чонгука. Сам альфа об этом говорил и мечтал уже давно, ещё с тех пор, как Чимин только-только начал присматривать за ним и помогать. Можно сказать, это была его самая-самая заветная мечта. Омега внезапно остановился на полпути, поворачиваясь к возлюбленному лицом. — А сейчас, пока мы не дошли, я хочу, чтобы ты закрыл глаза. — Зачем? Может уже расскажешь, что ты там приготовил для меня? — А вот если закроешь глаза, узнаешь, — шепнул брюнету в губы Пак, но специально тут же отстранился, нехотя обламывая поцелуй. Чонгук закатил глаза, но всё же выполнил просьбу парня, начиная потихоньку идти вперёд, но был остановлен омегой. — Знаю я тебя, мистер люблю подглядывать, — цокнул языком Чимин и подошёл сзади, поднимаясь на носочки и закрывая ладошками глаза парня, — вот теперь пойдём! До того самого места назначения всего ничего, но они шли медленно и Чимин говорил парню, куда ступать и где поднимать ноги, ведь они шли по каменистой тропе, где были изредка ступеньки. Когда они всё же пришли, Чимин наконец-то оторвал ручки от глаз старшего. — Та-да-а-а! Чонгук замер. Перед ним была картинная галерея искусств, которую они посещали иногда с Паком. Вот только. было одно изменение. Название выставки.Выставка молодого художника Чон Чонгука.
Чимин смотрит в эти наполненные счастьем глаза и улыбается сам. Сюрприз удался. Он ещё и не подозревает, какой сюрприз его ждёт впереди. Омеге было действительно сложно с подготовкой этого всего, но его родители очень помогли с этим. Так как они уже успели познакомится с возлюбленным своего сына и убедились, что он именно тот, что достоин быть рядом с Чимином. Отец Чимина заведующий галереей искусств, поэтому уговорить его сделать вот такой подарок для Чонгука не было проблемой. Особенно после того, как Чимин показал несколько работ альфы, в том числе и портрет себя, который ему подарил Чонгук на годовщину. И, конечно же, он согласился, увидев в Чоне талант и рвение. Так же было довольно сложно вынести полотна из дома, так, чтобы Чонгук не заметил и не заподозрил ничего. Тем более прошлой ночью он долго не ложился спать, думая над очередной работой. Поэтому младшему пришлось принять кое-какие меры в виде снотворного в стакане воды. И это сработало. После того, как парень вырубился, омега на пару с Тэхёном аккуратно упаковали полотна и загрузили в его машину, отвозя в галерею, где вместе всё готовили. Чимин ни разу за эту ночь не сомкнул глаз, зато остался жутко довольным. Особенно то, как Чонгук смотрит на вывеску, свою фотографию рядом, и на людей, которых было ох как не мало и все шли посмотреть на картины юного творца. — Э-это всё.. для меня? — парень поражённо смотрит на Чимина, а тот только улыбается и подходит, чтобы обнять за шею и поцеловать в щеку. — Ну конечно для тебя, Чонгук. И незачем тут стоять и сопли разводить, пойдём скорее смотреть! Пак хватает старшего за руку и тащит за собой в здание. Когда они заходят внутрь, то первым делом удивляются количеству людей, которые тут присутствовали. Тут были как и обычные люди, так и ценители искусства, так и другие художники. Даже журналисты. К слову, парни даже несколько минут не успели пробыть вместе. К ним подскочил какой-то экспрессивный парень. — Вы Чон Чонгук, верно? Это вы автор этих картин? Вы не против, если я задам вам несколько вопросов для своей статьи? Альфа выглядит шокированным и смотрит первым делом на Чимина. Он же улыбается широко и отпускает чужую ладонь, кивая. Чона тут же утащили к его картинам, попутно что-то рассказывая и спрашивая. Чимин медленно ходил и рассматривал картины своего парня. Он хоть и видел их раньше, и даже не раз, но готов говорить вечно, какой же он талантливый. Действительно. Не каждый может передать так ярко и красиво ту или иную эмоцию на полотне красками. У Чона действительно есть к этому талант и его не скроешь. Омега чувствует прикосновение к своему плечу, отчего немного вздрогнул, но когда понял, что это всего лишь Тэхён, выдохнул и улыбнулся. — Он кажется таким счастливым, — он кивнул на альфу, который стоял в окружении нескольких людей и уже спокойно разговаривал, обсуждая что-то. Он выглядит счастливым, действительно, и Чимин рад этому. Ему достаточно увидеть улыбку возлюбленного, чтобы быть счастливым самому. — Да, это так. Он поистине любит искусство, и всё, что с ним связано. — Итак, — Тэ повернулся к омеге, складывая руки на груди, — и когда же ты расскажешь ему ещё одну очень важную новость? — Подожди ты, Тэ, он ведь ещё не отошёл от того, что происходит вокруг него, — смеётся Чимин, — я скажу, но чуть-чуть позже. Ким замечает подходящего к ним Чона, поэтому тут же ретируется в сторону. Изначально он был очень недовольным и злым, когда узнал, что Чимин и Чонгук начали встречаться. Ну вот очень недоволен. Ему казалось, что альфа жуть какой несерьёзный, учитывая и его бурную жизнь в институте: вечеринки, алкоголь, много омег. Но, смотря на своего друга, у которого глаза светятся от счастья, он не смог ничего плохого сказать. Пак действительно сиял от счастья так ярко, что словами не описать. Тэ понял только спустя время, что Чон довольно неплохой парень и что ему можно доверять, как и полностью доверить Минни в его руки. В какой-то мере, они даже подружились. Чонгук подлетел к Чимину и крепко стиснул его в объятиях. Чонгук был очень счастливым. Он давно мечтал сделать свою выставку с работами, но постоянно переживал, придут ли люди, понравятся ли им его творчество, его картины. Переживал и постоянно колебался на протяжении очень долгого времени. В итоге Чимин решил всё за него. Но он рад, просто безумно рад. Потому что, сомневаясь он и до сих пор, не узнал бы, что его творчество нравится многим людям, что у него даже брали несколько человек интервью. — Минни, я.. я просто поверить не могу. То, что ты сделал для меня это всё. просто не верится! Даже не знаю, что этот день может сделать ещё лучше! — А я вот знаю. — омега улыбается загадочно, но приподнимается на носочках, чтобы шепнуть на ушко: — я беременный. Слова до Чонгука снова доходят с опозданием. Да и сам он напоминает рыбу, открывая и закрывая рот от шока. Но внезапно его лицо озаряет яркая и широкая улыбка и он подхватил Пака на руки, чтобы прижать к себе как можно ближе, обнять. У них будет их маленький малыш. — Господи, Чимин. Спасибо.. спасибо огромное. Я так сильно люблю тебя. — А я люблю тебя сильнее, Чонгук-а. — Чимин приподнимает лицо альфы за подбородок, чтобы впиться в его губы.не стоит вестись на внешность. цени самые мелкие, но важные вещи. возможно, рядом с тобой ходит именно твоё счастье и судьба, но ты не замечаешь этого. не проворонь его.