Дневник Хвоста

Запись 7. 9 октября 1981.       Мерлин… Мерлин… О Мерлин… Круг замыкается. Что я натворил? Мерлин, Лонгботтомы. Крик Алисы до сих пор стоит у меня в ушах. Я не могу… Я не мог… Запись 8. 10 октября 1981.       Сегодня пришли Джеймс и Сириус. В дверь барабанили так, что мертвого бы подняли. Лонгботтомов нашли. Оба что-то бессвязно лопочут. Живые, но это не они. Не любящая мать и не гордый отец их сына. Они не узнают даже собратьев по Ордену, которые их нашли. Конечно, между ними и моим отсутствием Джеймс беспокоился обо мне. Ему нужно было знать, что я жив и что со мной все в порядке.       Я солгал. Я сказал, что их, должно быть, забрали после того, как я ушел. Что они выглядели как ни в чем не бывало, когда я в последний раз их видел. Почему я солгал? Это не моя вина. Я ничего не сделал, чтобы нас схватили. В конце концов они ушли; Джеймсу нужно было проверить, как там Лили и Гарри. Кажется, вновь циркулируют слухи о пророчестве. Я рад. Что они ушли, а не пророчеству. Гадание – это куча дерьма гиппогрифа.       Я никогда в него особо не верил. Не так, как моя сестра. Она получила Е за Прорицание на С.О.В. А Ж.А.Б.А. не сдавала только из-за мамы с папой.       О Мерлин, я несу околесицу. Я несу околесицу потому, что эту мысль нужно облечь в какую-то форму, а я не могу. Не могу этого сделать.       Я должен. Я должен в этом признаться.       Я трус.       И всегда это знал. Я знал, что не такой смелый, как остальные члены Ордена. Или остальные Мародеры. Я вновь и вновь задавался вопросом: почему Сортировочная Шляпа отправила меня на Гриффиндор? Мне всегда казалось, что во мне есть нечто, что со временем может расцвести.       Я предатель.       Мерлин, как трудно это писать. В разы больнее, чем Круциатусы Беллатрикс. Я пытался, я так пытался сопротивляться! Но это больно. По-настоящему больно. О Мерлин. Это было так… Это было неописуемо. А когда она это делала, становилась так похожа на Сириуса, что становилось еще больнее. Это ощущалось как предательство. Оно им и было. Я пообещал им все, что они захотят, пусть только остановятся. Мне нужно было их остановить. Это было моей единственной связной мыслью.       Поначалу они лишь рассмеялись. Что я мог им дать? Но я выдал одну из важнейших тайн Мародеров. Я рассказал Пожирателям Смерти, что мы анимаги. Я рассказал, что подслушиваю в облике крысы, и люди этого не замечают. Я мог быть полезным, рассказывая о запланированных атаках. Все время, пока я бормотал, волшебная палочка Беллатрикс была направлена мне в горло.       Затем она её убрала. И сказала, что теперь я стал крысой Темного Лорда. И что за мной будут присматривать. Затем Пожиратели потеряли ко мне всякий интерес и сосредоточились на Фрэнке и Алисе. Я мог броситься на них. Мог убить хотя бы одного. Вместо этого я сбежал. Сбежал из здания. Достаточно далеко, чтобы трансгрессировать.       Я предатель и трус, я солгал Джеймсу и Сириусу, и мне стыдно смотреть им в глаза. Что я наделал?