***
На следующий день он пошёл в школу, полностью уверенный в способности контролировать себя. Он всю ночь превращался из бета-формы в полную, а затем обратно. Он выпускал когти с такой же легкостью, с какой превращался в лисицу. Это было потрясно. Вот только школа не была потрясающей. Он был невероятно готов контролировать себя и без проблем притуплял бета-форму в случае необходимости. Проблема была в том, что ему приходилось сосредотачиваться, чтобы притупить чувства, и он не думал об этом, пока ему не пришлось выходить из джипа. Стена из подростковых гормонов заставила его отступить назад, задыхаясь от запаха. Он никогда не хотел бы так пахнуть, и, Боже, этот запах был так отвратителен. Наряду с запахом чёртовых подростковых гормонов и, блядь, почему запах спермы такой сильный, всё было слишком громким. Он слышал каждый захлопывающийся шкафчик, а в его голове будто кричали тысячи голосов. Это было ошеломительно, и ему пришлось закрыть глаза и вдохнуть под внезапным натиском чувств. К счастью, ему не потребовалось много времени, чтобы переждать всё это, и он не позволил ничему появиться — ни острым когтям, ни сверкающим глазам. Напоследок сделав глоток чистого воздуха, он шагает вперед, заходя в школу. Его первый урок был… удручающим. Не то чтобы он не понимал, что он почти не связан со стаей, как то требовалось, но не было ничего, что связывало его с волками, которых он знал. Было тяжело столкнуться с этим лицом к лицу. Он думал, что, возможно, почувствует что-то, когда встретится со своими друзьями, чёрт возьми, когда увидит Скотта. Но он совершенно ничего не чувствовал. И он знает, как чувствуется связь. Связь в его груди напоминала объятия отца, запах оружейного масла и лосьона после бритья. Он чувствует себя в безопасности и в тепле, и он знает, что это связь с его отцом – одна из двух связей. Связь с отцом сильна, но есть и другая, поменьше и гораздо слабее. Это напоминает ему влечение, сарказм и битвы остроумия. Он будто чувствует V-образный вырез и козлиную бородку, и Стайлз считает, что должен быть более удивлён тем, что у него есть недавно появившаяся связь с Питером Хейлом. В этом был какой-то смысл. Питер был единственным, кто связался с ним во время отсутствия в школе, и этот человек понял, что что-то не так, только когда Стайлз не пришёл на два еженедельных собрания стаи. Обескураживает, что заметил именно Питер, а не люди, с которыми Стайлз проводит целые дни в школе. Итак, у него есть две связи и, идя на второй урок, он решает, что он не будет думать об этом. Он всё ещё не думает об этом, когда садится на обед рядом с Дэнни. Они сидят за столом одни, и Дэнни был первым, кто спросил у Стайлза, всё ли с ним в порядке. Всё, что он может сделать, это улыбнуться и быстро закивать, вставая и врезаясь в плечо другого парня, стараться не заплакать (Стайлз был уверен, что это всё из-за лиса). Дэнни был единственным, кто говорил с ним в течение дня. Идя к стоянке, он понимает, что его друзья, наверное, и в половину не преданы ему так, как он был предан им, или они просто ждут, что он придёт тогда, когда им будет нужно. Больно видеть, что он их не заботит. Никто из них не заметил перемен, но его запах изменился, Стайлз почти уверен в этом. Он же чувствует запах волка у других и смерть, которая нависает над Лидией. Он просто хочет бежать. Он чувствует себя слишком напряженным, взвинченным и скованным. Он хочет, чтобы энергия, колеблющаяся в нём, просто вышла. Он не может не думать об этом, его лис нетерпеливо ходит у него в голове, и, наверное, он почти скучает по Питеру, который прислонился к блестящей чёрной спортивной машине. Его волосы заметно отросли, а щетина стала густой бородой. Он выглядит хорошо. Его хенли обтягивает бицепс, так как его руки скрещены на груди, а на его бёдрах плотно сидят джинсы. Он выглядит… ну, он горяч. Стайлз чувствует своё возбуждение, которое просачивается через него. — Питер? — спросил Стайлз, когда подошёл к старшему волку. — Я здесь, чтобы подчиниться тебе, как моему Альфе. Уверен, ты уже почувствовал образование нашей связи, — сказал он, ухмыляясь и не теряя времени на объяснения. Стайлз ценит честность этого человека, но… — Альфа? — Да, Стайлз. Лиса-Альфа, очень милая лиса, — объяснил Питер, пристально смотря на мальчика. Стайлзу хочется поёжиться от его взгляда, но Питер не чувствует ничего, кроме интереса, и это чувство его опьяняет. Питер всегда пах приятным дорогим одеколоном, но теперь, когда Стайлз чувствует его настоящий запах, это всё, чего он хочет. Чёрт, его мысли о его лисе заполняют его мозг, желудок Стайлза скручивается, а лис начинает скулить. Всё это толкает Стайлза вперед, пока он не прижимается к груди Питера. Он уткнулся лицом в его шею, тяжело дыша. Признака покорности достаточно, чтобы Стайлз застонал, когда сомкнул челюсти над сухожилием, низко рыча в шею Питера. Питер просто рычит в ответ, вздрагивая, когда Стайлз проводит по его коже языком, тянет зубами мочку уха мужчины, прежде чем понимает, что делает, и отходит назад. Стайлз затаил дыхание, а Питер почувствовал себя намного лучше, когда стал покрыт его запахом. Он трёт руки Питера, следя за тем, чтобы мужчина продолжал пахнуть им. — Мне нравится твой запах, — порычал Стайлз, его голос был слишком грубым, чтобы принадлежать ему. — Взаимно, лисёнок, — голос Питера ему безумно нравится, и тот наклоняется вперёд, чтобы дотянуться до шеи Стайлза, царапая кожу грубыми волосками бороды, оставляя свой запах. Стайлз замирает, когда слышит его уже бывшую стаю, и Питер просто подтягивает его к себе ближе, глядя на них прищуренными глазами через плечо подростка. — Они не заметили? — спрашивает он тихим голосом, поглаживая рукой спину Стайлза и переводя её на попку парня. Стайлз в ответ просто качает головой и подходит чуть ближе. Его голова тяжела и окутана запахом беты, а лис катается по земле, почему-то более энергичный, чем обычно. — Ладно, давай не будем думать о глупых людях и пойдём на пробежку, — предлагает Питер, прижимаясь губами ко лбу Альфы, и даже не задумываясь, что они почти одного роста. Стайлз оживляется и широко улыбается старшему волку, его глаза ярко вспыхивают, и он смеётся, когда Питер идёт за ним.***
Волк Питера был прекрасен. Он был больше метра ростом, блестящий и чёрный, как ночь, с серыми полосами на морде и животе. Стайлз мог стоять под ним и не касаться спиной живота Питера. Волк двигался грациозно, словно хищник, крадущийся по лесу без единого звука. Его ярко-голубые глаза контрастировали с чёрным мехом, оттого выглядя ярче, чем обычно. Пробежка с Питером отличалась от всего, что Стайлз делал раньше. Это было намного лучше пробежки в одиночестве, потому что Питер преследовал его и игриво кусал за лапы. Благодаря своему размеру Стайлз мог намного быстрее двигаться, чем Питер. Он бегал вокруг мужчины, позволял ему приблизиться, а потом бросался вперед со скоростью света, порыкивая от удовольствия. Это так волнующе — чувствовать себя свободным, выпускать своего зверя и позволять ему бежать, не беспокоясь ни о чём, полагаясь только на свои инстинкты. Стайлз стучит лапами по земле, пробегая между деревьев, а Питер идёт по его следу. Он громко лает, слыша вой Питера в ответ. Его нос улавливает запах, и Стайлз замедляется, чтобы понять, откуда он, но тут в него врезается Питер, повалив его на землю. Волк игриво рычит, покусывая лиса за шею, пока они катаются по земле. Питер прижимает его к траве, накрывая маленькое рыжее тело своим, твёрдым и теплым. Питер обнюхивает шею Стайлза, облизывает лисью морду и уши, очищая свою пару. Стайлз довольно мурлычет, позволяя Питеру делать всё, что ему кажется нужным, и наслаждается откликом связи, любви и ощущением безопасности. Наконец Стайлз громко тявкает и извивается под волком, выбираясь из захвата. Питер только фыркает, и Стайлз убегает, позволяя волку преследовать его по дороге домой. Когда Питер догоняет его, лис уже сидит на крыльце, принюхиваясь, а потом быстро бежит к себе в комнату, оглядываясь на идущего за ним волка. Он смотрит, как Питер возвращает себе тело человека, и слышит хруст костей и суставов. Теперь он видит того человека, которого привык видеть. Стайлз плавно делает то же самое, стесняясь своей наготы. Он заползает в свою кровать, приподнимая одеяло для Питера, когда мужчина стоит на месте, лишь приподняв бровь. Позже он двигается ближе, позволяя теплому телу Хейла прижаться к нему, мысленно сетуя, почему же Питер не стал его обогревателем раньше. — Это ведь нормально? — спрашивает Стайлз, уткнувшись носом в шею Питера и обняв его торс. Питер обнимает Стайлза и перекатывается на спину, укладывая Стайлза на своё тело и поправляя одеяло на нём. — Это совершенно нормально. — Круто, — отвечает Стайлз, позволяя своим глазам закрыться, когда запах родного дома и его нового друга наполняет лёгкие, успокаивая его. — Я думаю, ты мне по-настоящему нравишься. — Я рад, — говорит Питер, сильнее сжимая в объятиях своего мальчика. — А ты нравишься мне. — Я рад, — повторяет за ним Стайлз, глубоко дыша и погружаясь в сон.