Алфавит NC-21

— Проходи. Вот тут стой. На отметке. Руки на стол, тоже на отметку, — басовито распоряжался коп в форме городской стражи. Девушка, которую он привел в участок, повиновалась без лишних слов. Молода, лет двадцати трех, в коротком белом топике и клетчатой юбке выше середины бедра, рыжие волосы в беспорядке, но это почему-то не выглядит отталкивающе. Скорее наоборот. Лейтенант, ее ровесница, бросила на преступницу быстрый взгляд, машинально поправила свои локоны и вернулась к заполнению бумаг. — Ты сегодня одна? — поинтересовался коп, убирая свою часть документов в папку и поглядывая на задержанную. — Справишься? — Да, не переживай. Каждые праздники так. Привыкла уже. То ли ей была приятна такая забота, то ли она увидела в карточке преступницы что-то забавное — но ее губы расплылись в довольной улыбке. — Ну ладно, бывай! — коп дождался, пока лейтенант закончит с бумагами и выйдет к ним. — Хороших тебе праздников. — Спасибо и взаимно, — улыбнулась она, забирая ключи от наручников. Не дожидаясь, пока уйдет коп, девушка повела заключенную по коридору. — Лейси, Лейси, — довольно пропела лейтенант. — Сколько мы не виделись? Преступница замерла, полуобернулась, но не успела ничего сказать, как получила толчок в спину. — Не узнала? О, я думаю, скоро вспомнишь меня! Душевая. Раздевайся. Они вошли в комнатушку площадью не более семи квадратных метров. Серо-бежевая мелкая плитка на стенах, крупные терракотовые плиты на полу с решетчатыми сливами. На входе — крючок для одежды, чуть дальше — шланги, торчащие из стен. — Я… Да я не грязная, — запротестовала Лейси. — Раздевайся! — повторила лейтенант. — Такой порядок. И девушка узнала ее. Риакона Тейлор, ее согруппница, которую выгнали на четвертом курсе после того, как Лейси пожаловалась на домогательства с ее стороны. — Риа… Лейтенант надела непромокаемый комбинезон поверх своей формы и с ухмылкой смотрела на то, как ее бывшая подружка стягивает с себя юбку и трусы скованными руками. Топик лифчик снять не получилось — они повисли на запястьях. На умоляющий взгляд Лейси лейтенант ответила со злорадной улыбкой. — Конечно я помогу. Держи руки повыше, чтобы не намочить вещи, а я тебя помою. Но-но-но! Никаких возражений! А если будешь умничкой, то утром отпущу тебя под залог. В глазах заключенной страх сменился надеждой и даже благодарностью, но она пока не понимала, боялась понять, чего от нее хочет Риакона. А лейтенант подвела ее к шлангам, сняла один со стены и крутанула вентили. Холодная вода потекла по полу, и Лейси переступила, чтобы та не коснулась ее босых ног. Гладко выбритое тело покрылось мурашками, и Риа погладила ее кожу. — Ничего, сейчас согреешься, — почти ласково пообещала она, и направила уже теплую воду на тело девушки. Лейси подняла руки, встала поустойчивее и постаралась выровнять дыхание. Она была не из стеснительных, но Риа явно не ограничится простыми гигиеническими процедурами — попробует добиться того, что не получила пять лет назад. И это заставляло девушку вздрагивать от каждого прикосновения. Руки лейтенанта скользили по ее телу, намыливая кожу, растирая по ней пенящийся гель, царапали, сжимали грудь. — А тут ты совсем грязная, сучка, — заметила Риакона, проводя пальцами между ног задержанной. Она не стала надевать перчатки, и от этого ее касания были еще интимнее. — Нет, там… Все в порядке. Я же говорила, что незадолго до задержания принимала душ, — заскулила Лейси, сводя ноги и даже пытаясь прикрыться руками. — Намочишь свои тряпки — будешь потом голая в камере сидеть, — прикрикнула на нее лейтенант. — А из душа выйдешь, только когда я решу, что с тебя хватит. Ну! Ноги шире! Лейси неохотно раздвинула их, и Риа направила туда струю. Напор был довольно мощный, и девушка тут же ощутила, как вода бьется о ее половые губы и клитор, прикрытый складочкой кожи. Эта защита была ничтожна, и вскоре он начал набухать, становиться все более чувствительным. — Так и знала! — Риа провела пальцами у нее между ног и, конечно, ощутила скользкую влагу от возбуждения. — Грязная сучка. — Нет! — Лейси отшатнулась от нее, едва не плача. — Я… — На пол! Сейчас я тебя как следует промою. Давай, а то останешься здесь на всю ночь. Девушка, дрожа, опустилась на кафель. Села, чуть расставив согнутые в коленях ноги. — Вот умничка, — довольно протянула лейтенант, оказавшись рядом. — Но этого напора для такой дряни не достаточно. Она зажала шланг пальцем. Струя стала в несколько раз мощнее и когда та коснулась клитора Лейси, та вскрикнула, завертелась, чтобы вода не попадала на чувствительный участок, но Риа залепила ей пощечину. — Мне… оух! Мне больно! Прошу, не надо. — Сиди ровно! Риакона убрала палец со струи, но только для того, чтобы поднести шланг ко входу во влагалище девушки. Раздвинула губки свободной рукой и вновь ласково обратилась к своей заключенной: — Расслабься, дай водичке проникнуть внутрь, а не то мне придется вставить в тебя шланг. Она играла с напором, то прикрывая отверстие пальцем, то убирая его. Вода журчала, стремилась внутрь, но Лейси не пускала ее, и тогда лейтенант чуть сдвинула края шланга и протолкнула его. Девушка вскрикнула, лягнула Риакону, но та увернулась, схватила ее за волосы и встряхнула. — Непослушная девчонка! Последний раз тебя предупреждаю: будь умничкой, или будет очень больно. И долго. По щекам Лейси потекли слезы, она завыла, а лейтенант вновь взялась за шланг и направила мощную струю воды на клитор девушки. Та извивалась и вздрагивала, ее тело пронзали судороги, а беспощадная вода билась о болезненно набухший бугорок. Риа вставила в нее три пальца и с наслаждением почувствовала, как девушка сжимает их в череде конвульсивных оргазмов. Заключенная скулила и кричала, ее живот и грудь покрыли красные пятна, а лейтенант продолжала пытать ее, пока та совсем не перестала себя контролировать: легла на пол, сжавшись в мокрый подрагивающий комок. — Вот так. — Состояние девушки вызывало у Риаконы полнейшее удовлетворение. — Вставай, как сможешь, идем дальше. Лейси поднялась, пошатываясь, и поплелась следом за лейтенантом. Та не дала ей времени одеться, и девушка шлепала по линолеуму голыми ногами. На них из-за решеток камер смотрели другие заключенные: кто с недоумением, кто с жалостью, а кто с похотью или равнодушной ненавистью. Женская тюрьма предварительного заключения была не самым милым местом — тут содержались преступницы со всего города до того, как им вынесут приговор. В ожидании томились и убийцы, и финансовые спекулянты, и проститутки. Кто-то выходил под залог, а кто-то оставался здесь надолго. — Добро пожаловать, милочка. Это твоя камера, — лейтенант сделала приглашающий жест и пропустила Лейси вперед. Это была такая же крошечная комнатушка, что и душевая, но на полу линолеум, а стены выкрашены светло-зеленой краской. Узкая койка, в дальнем углу что-то вроде раковины на полу или широкого низкого унитаза с коротким шлангом над ним. Передняя же стена представляла собой решетку. Пройдя внутрь следом за Лейси, Риакона закрыла дверь на замок. В камере напротив никого не было, и лейтенант, не дав заключенной опуститься на кровать, беззастенчиво прижала ее к стене. Одной рукой она удерживала наручники девушки с повисшими на них мокрым топиком и лифчиком, а другой жадно гладила ее тело. Царапала, сжимала и шлепала. Лейтенант провела языком по всей ее спине, укусила за плечо и довольно прошептала: — Ты моя, сучка! Знаешь, сколько стоит твое освобождение? Десяток оргазмов, не меньше. Я заставлю тебя кончать, не переставая, чтобы у тебя в мыслях остался только секс, чтобы ты умоляла трахать тебя, пока ты не сдохнешь! — Она коснулась припухшей промежности девушки и недовольно поцокала языком. — Тебе нужно отдохнуть, да? Лейси опасливо кивнула, и лейтенант отпустила ее. Отошла, сняла наконец непромокаемый комбинезон, а затем, задрав юбку, стянула с себя и трусики. Села на койку и раздвинула ноги. — Давай, покажи, на что способна. Дам тебе время отдохнуть и возможность заработать одежду. Девушку снова била дрожь от холода и страха. Лейси встала перед Риаконой на колени, надеясь, что скоро все это закончится, она завернется в простынь и уснет. А завтра ее выпустят. Если не лейтенант, то кто-нибудь другой внесет залог и заберет ее отсюда. Поторапливаемая властным голосом своей пленительницы, Лейси коснулась ее губок. Они были горячими и влажными, гладкими; только на самом лобке у девушке росли густые короткие волоски. А руки Лейси были холодными. — На четвереньки и лижи, — поморщившись, Риа пересела на самый край и за волосы притянула к себе девушку. Той не оставалось ничего другого, как начать работать языком. Она плакала, всхлипывала, но смиренно проводила им по губкам Риаконы, стараясь не проникать слишком глубоко. — Лучше работай! — Лейтенант отстранила Лейси, влепила той еще одну пощечину и прижала к своей промежности с тихим стоном наслаждения. — О да! Да, сучка! Моя милая шлюшка. Нравится быть моей шлюхой? Нет? — она рассмеялась. — К утру ты это полюбишь. Кончив, Риа оттолкнула от себя девушку. Посмотрела на нее с усмешкой и велена встать у решетки. — Ты кое-что заслужила, — нежно произнесла она, и у Лейси мурашки пробежали по спине от этих слов. — Руки над головой. Щелкнул замок, браслет наручника раскрылся, и девушка смогла освободить одну руку, снять наконец вещи и скинуть их на пол. Но Лейси рано обрадовалась свободе — Риа пропустила наручники через прутья и вновь сковала запястья задержанной. Теперь та не могла бы отойти от решетки и не могла бы даже опустить руки — мешала стальная поперечина. — Прекрасно! Ноги шире. Еще, еще! — Риакона присела и запасными наручниками приковала каждую ногу к своему пруту. — Риа, умоляю, отпусти меня, — жалобно попросила девушка. — Я больше не могу. Мне холодно… — Что же ты сразу не сказала? — с издевкой в голосе протянула лейтенант. — Сейчас я тебя согрею. Любишь размер побольше? Она сняла с пояса резиновую дубинку и провела ей по губкам Лейси, ткнула в клитор. — Нет, нет, не надо! — в ужасе шептала она. — Надо, милая. Ты же грязная похотливая дрянь. Ты кончишь так, как еще никогда не кончала! Поудобнее перехватив дубинку за поперечину, Риакона вогнала ее в девушку резким коротким движением. Та вскрикнула, но лейтенант не обращала внимания на ее мольбы. Она трахала Лейси, все глубже. То резко вынимая дубинку, то медленно вводя до предела, то быстро двигая внутри. — Терпи, сучка, терпи. Тебе же нравится? Она вжала ее в холодные прутья решетки, наручники врезались в кожу девушки, сознание плыло, боль, унижение и похоть смешались в одно. — Даа, — слышалось через стон, — ещемм… Дубинка с проточкой на краю буквально драла ее точку G, и девушка превратилась в животное, бесконечно нажимающее на кнопку, соединенную с ее центром удовольствия в мозгу. Словно комариный укус хотелось расчесать это место до крови, чтобы получить новую порцию кайфа. — Не слышу, — Риакона замерла, глубоко, до боли введя дубинку. — Трахай меня еще. Умоляю. Да, я твоя сучка. Твоя шлюшка… Прошу, еще. Раздери меня, отымей! — она шептала как в бреду, дрожала от перевозбуждения и плакала от удовольствия. Лейси готова была продать душу, только бы получить разрядку. — О да, Лейси. Умоляй меня, проси дать тебе кончить! Риа сжала ее сосок, придавив его ногтем, и почувствовала как девушка с громким хриплым стоном напряглась, выдавливая из себя дубинку, как по руке потекли горячие струи. Лейси кончила бурно, ярко. Ее тело четко дало понять, что это финал. — Даже сквирт? — изумилась лейтенант, убирая дубинку. — А ты полна сюрпризов. Не забудь утром, о том, как молила меня. — С этими словами Риакона отстегнула Лейси, помогла ей опуститься на койку, накрыла одеялом и ушла, заперев за собой дверь.