* * *
... В пылу многовековой вражды вампиры и оборотни забыли, что Земля не является их игровой площадкой. Она принадлежит людям, Homo Sapiens. Краткость бытия и скорость смены поколений делает их развитие стремительным, а войны - разрушительными. Лишь вопрос времени, когда они начнут создавать оружие из самой жизни. И тем более вопрос времени, когда они найдут чуму, создавшую нас, и тоже превратят в оружие. Возможно, лишь тогда мы поймем наше истинное предназначение.* * *
... Стремительное развитие человеческой цивилизации вынудило большинство моих детей бежать в Новый Свет. Европа становилась все более тесной, и в ней больше не оставалось укромных мест. Человекоподобие вампиров позволяет им затеряться даже в современных мегаполисах, а вот оборотням пришлось сначала освоить заброшенные города – такие как Орадор-сюр-Глан во Франции или Балестрино в Италии. Массовые зачистки, которые проводились во время мировых войн, буквально вытолкнули ликанов за океан. За ними последовали и вампиры. Там оба вида обнаружили, что Новый Свет гораздо более богат на заброшенные города, военные базы и даже железные дороги. Это позволило им построить целые города-убежища, соединенные сетью тайных путей сообщения. Фрихейвен – самый молодой из них, построенный в Калифорнии для отщепенцев обоих видов, попросивших защиты у моих Чистильщиков. С этого момента мы и стали военной корпорацией «Крейвен».* * *
... Подобно тому, как людям сложно поверить, что с обезьяной их роднит общий предок, так и моим детям сложно осознать свое родство. Маркус и Вильгельм, первый вампир и первый оборотень, были не просто братьями – они были близнецами. Оба обладали непостижимыми даже для меня силами, и оба были безумны. Вильгельм поддался зову дикой природы и превратился в чудовище, не знающее греха и милосердия. Маркус же стал одержим желанием стать живым богом и править всем сущим. Мои внуки были лишь немногим лучше – высокомерные вампиры, больше всего ценящие богатство и власть, и жестокие ликаны, верящие лишь в грубую силу. Только в третьем поколении среди них зародилось нечто человеческое. Эта слабая, похожая на отблеск былого, человечность и позволила моим детям впервые пожать друг другу руки.* * *
... Посвящение является одним из важнейших элементов культуры вампиров. В отличие от ликанов, которые передают свою мутацию спонтанно, в порыве страсти или ненависти, вампиры считают его вторым рождением. Возможно, это связано с безумием Маркуса, мнившего себя богом и требовавшего почти религиозного отношения к мутации. А может быть, с тем, что большинство первых вампиров – члены венгерского Ордена Дракона (Дракула), имевшего особые ритуалы взросления и посвящения. Так или иначе, мутацию вампиры изначально передавали в торжественной обстановке, а отношения между сиром и чайльдом очень напоминают отношения учителя и ученика, или скорее, родителя и ребенка. Этот ритуал они пронесли сквозь века и оставили неизменным даже в двадцать первом веке.* * *
... Большинство бессмертных не может иметь детей, поскольку вирус подавляет фертильность половых клеток. Однако со временем человеческий организм к нему приспосабливается, и по достижению определенного возраста становится возможным зачатие, хотя и в крайне редких случаях. У меня самого дети появились только когда я разменял тысячелетний рубеж. В последующих поколениях этот срок значительно меньше, но все равно существенен. Например, Селена, одна из сильнейших вампиров своего поколения, смогла иметь детей лишь когда переступила пятисотлетний рубеж. Примерно столько же было низшей ликанке Марджит, матери Луциана, если верить метрикам замка Поэнари. С одной стороны, живорожденный бессмертный будет более близок к людям, чем посвященный. А с другой это следующее звено в мутации, часто превосходящее силой предыдущее. Поэтому как среди вампиров, так и ликанов существует своеобразный культ Живорожденных: их берегут как зеницу ока и почитают как святых.* * *
... Чума, создавшая меня и моих детей, обычно называется «штаммом Корвинуса». В сущности, это вид ретровируса, работающего на клеточном уровне и обеспечивающего стопроцентную регенерацию организма. Но это касается только изначального штамма. Во втором поколении выяснилось, что при определенных условиях он может поглотить чужую ДНК и встроить ее элементы в ДНК носителя. Именно так появились вампиры и ликаны – результат поглощения вирусом генов летучей мыши и волка. Пока что есть только один представитель третьего поколения, чьи силы еще не вполне пробудились. Но я подозреваю, что вирус эволюционирует дальше и новое поколение будет обладать способностью метаморфа. Его представители смогут свободно поглощать ДНК любого живого существа и их мутагенные формы будут очень разнообразны.* * *
... Гибридизация разных штаммов вируса не была изобретением нового времени. В XV-XVI веках количество ликанов и вампиров было достаточно велико, чтобы гибриды появлялись спонтанно. Известно четыре основных гибридных штамма. Самый распространенный – «дампир», живорожденный ребенок от отца-вампира и человеческой матери. Наш род малочисленностью не страдал, и на сегодняшний день насчитывается не менее тысячи дампиров. Реже всего встречается «ферал» – гибрид вампира и оборотня. Ранее его редкость объяснялась тем, что появиться он мог только у живорожденных. Но учитывая, что Селена и Майкл Корвин ими не были, видимо условия появления ферала просто очень сложны. Третий вид гибрида появляется в результате заражения вампира второго поколения изначальным штаммом вируса – это «вампир-светоходец», не боящийся солнца. Последний вид предполагает заражение оборотня штаммом вируса ферала – «удвоенный ликан», не боящийся серебра и обладающий почти мгновенной регенерацией. Известен только один такой бессмертный, и он был поистине страшен. Опаснее только реконструкция изначального штамма Вильгельма, которая едва не погубила человечество.* * *
... Из вампиров получаются плохие солдаты, но великолепные рыцари и разведчики. Ликаны же могут составить ударное ядро армии, способное смять любую оборону. Объединившись, мои дети способны противостоять даже самым сильным армиям планеты. Если они, конечно, будут состоять из людей. Но на протяжении всей истории человеческие полководцы мечтали о сотворении суперсолдат. Их останавливало лишь то, что такие сверхлюди могут счесть себя высшей расой и поработить человечество. Эта задача не имела решения, пока не был раскрыт полный потенциал крови Вильгельма и не был разработан «праймал» - квазиязык, с помощью которого можно управлять низшими оборотнями. Кто владеет и тем, и другим, может создать непобедимую армию. К тому же штамм Вильгельма очень вирулентен и способен трансформировать организм человека за считанные часы. Вот почему в свое время было принято решение заточить его во тьме до конца времен. Иначе бы мир захлестнула армия зверей.* * *
... Битва за Палмдейл является без преувеличения такой же значительной для истории, как и битва при Геттисберге. Этот город стал первым, который испытал на себе атаку армии зверей. Здесь бок о бок сражались люди, вампиры и оборотни, защищая город, который по-своему был домом для каждого. Именно этот пример вдохновил жителей Фрихейвена и других скрытых городов Соединенных Штатов на общий сбор всех Детей Ворона. И именно здесь впервые прогремели на весь мир три имени: Селена, Рейз и Себастьян Эрл. Они не только возглавили объединенную армию, положившую конец наполеоновским планам корпорации «Антиген», но и стали символом нового будущего человеческой цивилизации.* * *
... Юбилейная сессия ООН 20..5 года не только ознаменовала собой завершение Третьей Мировой Войны, обычно называемой Войной Крови. Она открывалась торжественным принятием в члены ООН двух новых наций – вампиров и оборотней. Отныне они получали пять кресел в мировой политике – по два для каждого вида, и одно – для представителя корпорации «Крейвен». Последний должен был служить арбитром и третейским судьей между вечно родственными и вечно враждующими видами. Его предложили мне, как самому старому и мудрому бессмертному человеку на Земле. Но иногда мудрость состоит в том, чтобы вовремя уйти на покой. Чтобы можно было окинуть взглядом свою долгую жизнь и, наконец, закончить книгу, о которой я мечтал столетиями. А место судьи лучше занять той, чье существование всегда считалось невозможным, и кто на собственном опыте испытал страх, ненависть, презрение и боль потерь. И кто в итоге больше других оценил, каким невыразимым может быть счастье обрести родных и жить в мире.