Чувствовать слишком сильно

Питер не знал, когда это началось. Серьёзно, все было как-то размыто в этой истории, точнее, всегда, когда он начинал думать об этом, то всегда приходил к разным выводам. Вот он, вроде, первый раз видит Старка перед собой, и тот говорит ему, что знает, чем мальчик занимается по вечерам. Это поражает Питера, и иногда Паркер думает, что в тот момент в его сердце что-то щелкает. Но потом он думает, что этот щелчок происходит в машине, когда Тони его обнимает (на самом деле нет). Или когда Тони выходит из своего костюма и говорит те слова, на которые Питер обижается, а потом понимает, что так было нужно. Или тогда, когда Питера приглашают в Мстители, и он отказывается, чувствуя неимоверную радость от того, что его признали. В конечном итоге, его каждый раз сбивают другие ощущения, каждый раз когда рядом с ним Тони Старк, он чувствует слишком сильно. Как сейчас, например. Вот, вроде, все обычно, ничего захватывающего, но Тони, кажется, стоит слишком близко, так, что Питер ощущает тепло его тела, и, может быть, чувствует дыхание. Хотя, это вряд ли. Всё-таки голова Тони повернута вообще в противоположную сторону, и он сфокусирован на чем-то другом, не на Питере. Это расстраивает, но все же играет на руку Паркеру, который, возможно, готов обнять мужчину прямо сейчас, прижаться к сильному телу и растечься в чужих руках. Когда Питер стал называть его Тони? Наверное, это было около двух месяцев назад. Паркер рассказывал очередную идею нового проекта, и сыпал привычным «мистер Старк», и Тони, внимательно слушающий, но смотрящий куда-то мимо, вдруг сказал: — Паучок, мы проводим вместе достаточно много времени, и, кажется, пришло время отбросить эту официальщину. Ты мог бы называть меня просто по имени. Ох, Питер оказывается настолько потрясен этим высказыванием, что даже забывает последнюю свою мысль и может только хлопать глазами. Сейчас ему стыдно за то своё поведение, он мог бы поблагодарить Тони за доверие или, возможно, обнять его. За объятие с Железным Человеком Паркер готов изобрести машину времени, чтобы вырубить самого себя перед подходящим моментом и поступить так, как он хотел бы. Но Питер, конечно же, знает, что он все равно чувствовал бы слишком сильно (даже учитывая, что это происходит повторно), чтобы поступить по-другому. — Эй, Пит, ты в порядке? Вопрос Тони вырывает Паркера из мыслей об объятиях, и он быстро кивает, начиная говорить о том, как бы он хотел улучшить свой проект. Старк, кажется, ожидает этого и сразу же включается в дискуссию. Сегодня пятница, поэтому Питер остаётся на Базе. Он всегда так делает, чтобы всю субботу провести в мастерской, а вечером вернуться к Мэй. Тётя совсем не против этого, к тому же, она должна когда-то устраивать свою жизнь, пока её племянник занимается тем же. Уже почти одиннадцать, и Питер говорит, что уже поздно. Тони, взглянув на часы, заканчивает запаивать какую-то схему и, отложив её, соглашается. Они вместе выходят в коридор и ждут лифт, стоя слишком близко, на взгляд Паркера, но он бы солгал, если сказал бы, что ему это не нравится. Когда они оказываются на общем этаже, то Тони приглашает Питера посмотреть фильм в комнате отдыха. Занимаясь попкорном, Паркер думает, как ему лучше сесть, чтобы оказаться ближе к Старку. Придя к тому, что ему стоит сесть на диван по центру и на середине фильма привалиться к плечу Тони, Пит заходит в комнату и видит, что центральное место его фантазии занимает сам Старк. Паркер садится справа от мужчины и ставит на колени миску попкорна. — Ты решил все себе оставить? — говорит Тони и, увидев поднятую бровь, поясняет — Ты слишком далеко сел и, следовательно, попкорн тоже далеко. Округлив глаза, Питер придвигается ближе к тёплому боку, ощущая, как его лёгкие наполняются запахом мужчины. Они сидят так почти до конца, редко переговариваясь, но Паркер чувствует, что ему слишком мало этого. Слишком мало просто сидеть рядом, едва касаясь бедрами друг друга. В его фантазии, Питер почти лежит на груди Старка, а тот обнимает его рукой. Парень не понимает как это вообще возможно. Ему мало тех прикосновений, которые у них есть, но он все равно чувствует себя слишком возбуждённым (не в сексуальном плане, если вы не поняли, а в эмоциональном). Для него становится слишком, если Тони просто разговаривает с ним. Это как зависимость. Становится все тяжелее довольствоваться лишь рабоче-дружескими отношениями. Хочется просто дружеских. Ну, не сказать, конечно, что он хочет таких же отношений с Тони, как у него с Недом, но сам факт более близкого взаимодействия заставляет Питера чувствовать себя более удовлетворённым. Вообще, Тони не кажется Питеру погруженным в фильм, такое ощущение, что тот уже смотрел его. — Ты уже смотрел этот фильм? — озвучивает Паркер свои мысли. — Ну да, довольно давно, на самом деле, но пересмотреть его показалось хорошей идеей. Тебе не нравится? Если бы Тони знал, что Питера выворачивает наизнанку только от вида карих глаз, полностью сфокусированных на Паркере, то он бы, наверное, участливо похлопал его по плечу. Но мужчина об этом не знает (и не узнает), поэтому Питер отвечает: — Ну, я не могу сказать, что захотел бы пересмотреть его через какое-то время, это точно. На один раз пойдет, конечно. Старк растягивает губы в ухмылке, которая нравится Питеру (меньше, чем его улыбка, но все же): — Учитывая, что этот фильм был снят до твоего рождения, то это не удивительно. — Эй, мне нравятся многие старые фильмы, которые ты смотрел молодым. — Ты назвал меня старым сейчас? — спрашивает Тони, и его лицо вытягивается от удивления. Питер думает, что он настоящий дурак, ведь он обещал самому себе не вспоминать о возрасте Старка (он уверен, что, если бы Тони обратил на него свое внимание как на возможного партнера, то главным препятствием для него стал бы возраст; конечно, сама такая ситуация маловероятна, но Питер всегда надеется на лучшее). — Нет-нет, я просто говорю, что в те времена снимали хорошее кино. — произносит Питер, и ему хочется закрыть рот, хотя лучше все лицо, руками. — Ой, Тони, прости, я не это хотел сказать. Паркер краснеет все больше с каждым словом, ему не хочется видеть разочарование Тони от его слов, ведь он только что испортил зарождающуюся дружбу между ними, поэтому он зажмуривает глаза и хочет отвернуться. Из-за этого смех мужчины кажется каким-то необычным. Паркер чувствует руку Старка в своих волосах и не может удержаться от короткого взгляда на его лицо. Тони улыбается и не выглядит расстроенным. — Паучок, ты не расстраиваешь меня, когда говоришь о моем возрасте. Это то, что я никогда не смогу изменить, как бы мне этого не хотелось. К тому же, я часто забываю о том, что тебе самому только исполнилось семнадцать. Поверь, не многие школьники так развиты как ты. На этих словах рука Тони, до этого поглаживающая голову и шею Питера, останавливается и опускается на плечо. Питер хочет продлить чувство прикосновения, хотя уже так он ощущает, что еще немного, и он позорно расплачется. Как назвать этот праздник эмоций? Ответа не находится, и никаких мыслей по его поиску тоже. Пока они разговаривают, начинаются титры, и Питер с сожалением встает с дивана и забирает пустую миску на кухню. Там его нагоняет Тони и предлагает попить чай перед сном. Питер почти надеется на то, что это происходит потому, что Тони не хочет расставаться с парнем, а не потому, что Старк не может уснуть, если не выпьет чего-то горячего на ночь. (Он слышал об этом факте в разговоре Тони и Роуди. Но ничего не мешает ему обманывать себя в угоду своим фантазиям.) Первые пару минут они молча сидят за столом, почти не глядя друг на друга. Потом Тони вдруг произносит: — Совсем скоро у вас в школе будет весенний бал, ведь так? Ты уже решил, кого пригласишь? Это не тот вопрос, которого Питер ожидал, когда увидел, как Тони набирает воздух для того, чтобы что-то сказать. — Оу, нет. На самом деле, я не планировал туда идти. — это была ложь, но не говорить же, что он представлял в роли своего спутника самого Тони Старка, сначала это было довольно забавно. Представлять себя или Тони в платье, Питер имеет в виду, но потом, когда он узнал, что у них в школе есть парочка геев, которые идут на вечеринку вдвоем, и никто из них, кончено же, не наденет платье, в его голову стали лезть мысли о том, что было, если бы Тони согласился на его приглашение, и как бы они выглядели вместе, оба одетые в классические костюмы, ну, Тони бы определенно избавился от пиджака, и как бы мужчина прижимал его к себе во время танца, и все в таком духе. Эти мысли были отравляющими, они будто нашептывали, чтобы Питер попробовал превратить их в жизнь. — Питер, ты должен заниматься хоть чем-то еще, кроме патрулей и скучных вечеров в моем обществе. — Питеру казалось, что иногда Старк готов был самолично отправить того на подростковую вечеринку. — Но они не скучные! — воскликнул он, — Мне интереснее провести время с тобой, чем на танцах, где я все равно не буду танцевать. — Так тебе не с кем идти? — удивленно поднял брови Тони, — Мне кажется, ты мог бы найти хорошенькую девчонку у себя в школе. — Ну, я мог бы позвать Мишель, но я просто не хочу идти туда. — казалось, этой фразой он поставил точку в их разговоре. Но Тони этого было недостаточно, и он продолжил размышлять: — Да ладно, все подростки любят вечеринки, не говори, что уже перерос все это. Даже Капитан Сосулька ходил на танцы. Может, есть кто-то с кем бы ты хотел пойти? Кто-то, вроде особенного человека для тебя? — Ну, да, думаю, что-то вроде того. Просто, я знаю, что этот человек ни за что бы не пошел на бал со мной, а появляться там одному — нет смысла. — Питер, мне кажется, что любая девчонка согласилась бы пойти с тобой, если у нее есть глаза, конечно. Если тебе нужна помощь в этом, то ты можешь получить пару дельных советов от самого Тони Старка. Это было странно для Питера, то есть он и так знал, что Тони для него недостижимая вершина, но то, что тот сам предлагает ему помощь в таких делах, было как-то слишком. — На самом деле, нет. Я просто точно знаю, что человек, с которым я бы действительно хотел пойти, я имею в виду, точно мне откажет. — проговорив это, Питер немного покраснел, представив, как он приглашает Тони на бал, запинаясь и краснея с каждым словом, а мужчина улыбается и говорит, что это была неплохая тренировка, но ему стоит поработать над уверенностью. — Так что, я думаю, что мы могли бы закрыть этот вопрос. — Если ты не хочешь говорить мне о том, кто тебе нравится то, конечно, мы могли бы закончить на этом, — Тони выглядел немного расстроенным, и Питеру захотелось вывалить весь ворох чувств, которые он испытывает к мужчине, чтобы тот не чувствовал себя обделенным. Пожелав спокойной ночи, парень убрал кружку и отправился в свою комнату. Весь этот разговор заставил его чувствовать себя обреченным. Он, конечно, и до этого понимал, что ему ничего не светит со Старком, но понимание того, что Тони не видит в нем никого, кроме друга и, возможно, сына, только вгоняло Питера в грусть. *** Каждый раз, оставаясь на Базе, Питер не мог успокоить свое тело. Он испытывал так много ощущений за день, что не поддаться искушению и не представить себя с Тони чуть более близкими, чем простые друзья, было очень сложно. Останавливало только то, что Паркер знал о Пятнице. Она не нуждалась во сне и могла наблюдать за тем, чем занимаются по вечерам в своих комнатах остальные. Поэтому всегда Питер терпел до вечера субботы, чтобы остаться в одиночестве и занять душ на долгое время. Ему всегда нравилось представлять, как Тони обнимает его за талию и нежно целует, нравилось думать о том, какое на ощупь тело мужчины, какие стоны тот может вырывать из Питера, целуя в разные местечки. Паркер был реалистом, и он, конечно же, знал о том, сколько любовников и любовниц было у Тони, поэтому он был уверен, что у Старка богатый опыт, и тот знает, как доставить удовольствие неискушенному Питеру. Как бы мальчику хотелось вручить свое тело в руки мужчины и узнать, чему тот может его научить. Питер ни разу не целовался, и он, естественно, хотел, чтобы его первый поцелуй произошел с Тони. Да, он не сравнился бы со всеми теми поцелуями, которые Старку дарили многие его партнеры, но он хотя бы узнал какого это. Быть с любимым человеком, гореть в его руках, отдавать всего себя и брать в ответ то, что предлагают. Питер был подростком, поэтому не было ничего удивительного в том, что он испытывал возбуждение, находясь в близком взаимодействии с любимым человеком. Питер любил Тони Старка. Это была не просто влюбленность, которую можно перерасти, выкинув из головы. Это было то самое сильное и странное чувство, которое пробуждало в человеке разные желания. Например, когда Паркеру нравилась Лиз, он хотел быть с ней ближе и все такое, но он никогда не задумывался над тем, как бы она выглядела, если бы они прожили вместе несколько десятков лет. Зато Питер много раз задумывался над тем, как выглядел бы Тони через десять лет. Пошла бы ему седина или нет? Хотя, это глупый вопрос, внешне Тони нравился ему всегда. Больше его привлекала внутренняя сила Старка, он через столько прошел и стольких потерял, но по-прежнему занимается тем, что так многого его лишило. Питеру нравилась доброта Тони, то, как он заботился о каждом Мстителе, заслуживало внимания, но не все могли это заметить. Питер замечал, и то, как заказывает какие-то там специальные печенья для Наташи, и как поселил Баки Барнса на абсолютно пустой этаж, задумывавшийся под лаборатории, только потому, что бывший Зимний Солдат не любил большое количество людей. Тони был чутким человеком, но успешно скрывал это за тонной сарказма и шуточек в сторону команды. Как бы Питер хотел сейчас лежать в комнате Старка, смотря в окно и прижимаясь к тёплому телу, а не кутаться в одеяло, чтобы обмануть собственное тело в ощущении чужого присутствия. Представлять себя в объятиях мужчины уже не казалось странным как несколько месяцев назад, сейчас это вызывало томление в сердце и кое-какие желания ниже живота. Но это было столь же беспросветно, как и то, что Мэй, наконец, разрешит ему переехать на Базу. Паркер не знал, что любовь может быть такой безнадежной. *** Утром Питер встретил Старка на кухне, когда тот пришел за кофе, почти сразу же в комнате появился Джеймс Барнс, который, увидев их, вроде бы, хотел выйти, но все же остался. Сидеть в одном помещении с двумя людьми, которые когда-то имели некоторые разногласия, было несколько неуютно, но Питер честно старался не поддаваться странной атмосфере и улыбаться обоим мужчинам. Баки нравился Паркеру, одна его железная рука чего стоила, бионика была великолепна, и, если бы не обещание Старку не пытаться ее исследовать, то Зимний Солдат остался бы уже без нее. Но это было, конечно же, не единственная причина. Джеймс был тактичен. Питер подозревал, что тот знает о его любви к Железному Человеку, но не говорит никому, это было поводом бегать от Барнса по всей Базе, лишь бы не оставаться с ним наедине. Когда Тони налил кофе в просто огромную кружку и, сказав Питеру, что будет ждать его в лаборатории после завтрака, вышел из кухни, Паркер тоже хотел было улизнуть, но его остановил вопрос: — Так и будешь молча смотреть на него? — О чем ты? — глупо было это говорить, но ничего другого в голову не пришло. — Тебе же нравится Старк, и не пытайся отрицать этого, ты не особо сильно стараешься это афишировать, но скрывать все тоже не в состоянии. Одни твои взгляды говорят о многих твоих желаниях. Ох, именно этого разговора Пит и боялся. — Ну, вы же понимаете, мистер Барнс, я не могу просто сказать Тони, что люблю его и все такое. Он считает меня ребенком и точно не намерен иметь со мной какие-то отношения. — Да брось, парень. Если не рискнешь, то никогда не узнаешь, что он на самом деле чувствует. В конце концов, у него никого нет уже долгое время. — О-откуда вы знаете? — вот этой информацией Питер был потрясен, он сам не знал, есть у Тони кто-то или нет, ведь тот давно скрывал свою личную жизнь от общественности, а Питер не мог ни спросить, ни проследить. — Издержки профессии, — пояснил Барнс, как будто в этом не было ничего необычного. — Ничто не мешает тебе попытать удачи. На этих словах Джеймс отвернулся, и Паркер понял, что разговор окончен. Это было странно. Потому что, ну, с чего Зимнему Солдату предлагать Питеру признаться в своих чувствах Тони? Вряд ли он заделался в Купидона и теперь промышляет соединением одиноких сердец. В коридоре Питер встретился с Наташей и Стивом, которые, видимо, только вернулись с пробежки. Поздоровавшись с обоими, Паркер направился в лабораторию, чтобы закончить очередной этап своего проекта и вернуться к нему на следующей неделе. Тони сидел на диване, пил кофе и перелистывал страницы на голограмме перед ним, изредка произнося что-то. — Тони? Я бы хотел закончить на сегодня с тормозной установкой. — Конечно, ребенок, твой личный джинн готов исполнить все, что только пожелаешь. Думается Питеру, что Тони вряд ли бы поцеловал его и, забив на работу, пошел на прогулку в парк. Иногда Питер поражался тому, какими ванильными были его мечты, направленные на Старка, но они как-то сами рождались в его голове и приводили к учащенному сердцебиению. Это заставило его покраснеть и, отведя взгляд, начать рассказывать о той проблеме, с которой он столкнулся вчера. Обсуждение шло полным ходом, и они стояли почти вплотную друг к другу, когда двери открылись, и в лабораторию вошел Стив. Тони стоял чуть позади Питера, прижимаясь к нему бедрами, и приобнимал его правой рукой, левой крутя голограмму перед ними, Паркер чувствовал, как краснеет. Тони был слишком близко, а взгляд Роджерса был слишком удивленным. Питер хотел отпрыгнуть от мужчины, но тот отстранился быстрее, и Паркер сразу же пожалел об этом. Такие объятия в последнее время стали частыми, но они совершенно точно не могли утолить тактильный голод Питера. Ему хотелось постоянно прикасаться к Тони, держать за руку (хотя это было бы слишком по-девчачьи), но все, чем он мог довольствоваться это прикосновения рабочего (ну, может, не совсем) плана. Тони отошел со Стивом, а Питер не вслушивался в то, о чем они говорили. Он просто чувствовал себя слишком смущенным. Как будто их застали за чем-то вроде поцелуев (ни о чем другом Питер думать не хотел, это было чревато последствиями). Когда мужчины закончили, Стив ушел, а Тони вернулся к Питеру и встал почти как раньше, но все же не так близко. *** Весенний бал приближался, Питер был как и раньше убежден в том, что не пойдет, а Тони больше не заводил об этом разговор. Но беда пришла откуда не ждали. О бале заговорила Мэй. Кажется, она была немного недовольна тем, что Питер все свободное время проводит на Базе со Старком и не занимается ничем из того, чем обычно занимаются подростки в его возрасте. Когда он больше не мог выносить ее укоряющий взгляд, то спросил: хочет ли она, чтобы он пошел на бал и напился пуншем с дешевым алкоголем, чтобы Нед принес его домой или что-то в этом роде. — Питер, я же не совсем это имела виду, — покачала она головой. — Ты не можешь общаться только с Недом из своих сверстников, все же мистер Старк намного старше тебя… Как часто Питер думал о разнице в возрасте, говорить не стоит, но это была одна из причин, почему, по его мнению, Тони ни за что не стал бы с ним встречаться. — Иногда мне кажется, что Тони ведет себя также как и я, только более безалаберно, — только посмотрев в лицо Мэй, Питер понял, что сказал что-то не то. Он вопросительно поднял брови, но понял, что назвал Тони по имени, этого Мэй не знала и, вроде как, не должна была узнать. — Он сам сказал мне так его называть, чтобы покороче. Кажется, это удивило Мэй еще сильнее. Но разговор пришлось закончить, так как у женщины зазвонил телефон. Паркер удрученно вздохнул. То, что Мэй будет против его отношений со Старком (которые вряд ли будут), он осознавал очень четко, но все же ему казалось, что, если этого не случится (разговора о том, что мистер Старк слишком взрослый для него), то все станет намного лучше. Но лучше все же не станет, так как абсолютно нечему становиться лучше или хуже.