Шулер

      Архидемон был страшен. От него за милю разило скверной, а визгливо-хрипловатый вой, которому внимали тысячи Порождений Тьмы, заставлял Сурану содрогаться. За те несколько месяцев, прошедших после Посвящения, лучший ученик Ирвинга так и не смог привыкнуть к обжигающим отголоскам этого Зова, будоражащего глубины оскверненного естества.       Древний Бог завис в воздухе, гоняя горячий воздух тяжелыми кожаными крыльями, и принялся медленно опускаться на землю. Сурана в панике зашарил руками, пытаясь дотянуться до посоха, который валялся где-то поблизости, однако пронзительный рев дракона, оглушил его. Маг оцепенел, наблюдая, как огромная туша Извечного Врага опускается прямо перед ним. Архидемон грузно шлепнулся на камни, разметав в стороны устремившихся к нему Порождений Тьмы и уставившись на Серого Стража бездонным взглядом, голосом Алистера произнес:       — В жизни не видел такой наглости!       Будущий Герой Ферелдена совсем не по героически взвизгнул и проснулся.       — На свете есть много того, чего ты в своей жизни не видел, Алистер, — донесся от костра насмешливый полушепот Зеврана. — Я же тебя этим не попрекаю.       Сурана чуть слышно застонал и уткнулся носом в пропахший землей седельный мешок, вот уже полгода служивший ему подушкой.       Зевран Аранай появился в отряде Серых Стражей совсем недавно, однако, уже успел сыскать славу острослова и штатного возмутителя спокойствия. Он неустанно язвил, чем приводил Сурану в полнейший восторг и флиртовал, заставляя своего спасителя понимающе ухмыляться. Очаровательный асассин с тягой к суицидальным заданиям магу нравился. Он был лукав, опасен и профессионален. А еще — свободен от предрассудков и внешних правил приличий. Для Сураны, втихую прибегавшего к магии крови и откровенно страдавшего без любовных утех, лучшего подарка и вообразить было невозможно.       Но вот Алистер! Алистер его восторга не разделял и откровенно заявил своему другу и командиру, что в отряде наемнику не место. С ним спорить не стали, но мнение не учли. Так что прямой и простодушный бывший храмовник Зеврана недолюбливал. Маг его не осуждал, ведь обстоятельства знакомства, и правда, к дружелюбию не располагали. Подписался ведь антиванец на устранение Серых Стражей не абы как, а по заданию самого тейрна Логейна, а с регентом у Алистера со времен Остагара были личные счеты.       Однако за время пребывания в отряде эльф себя полностью реабилитировал. Он не раз спасал жизни обоих Стражей, чем неизменно подтверждал данную клятву, и варил потрясающие обеды, от одного запаха которых слюнки текли не только у Сураны.       Способность антиванца к кулинарным изыскам пришлась как раз кстати. Режим постоянной экономии, царивший в отряде, излишествам не способствовал, а есть по человечески хотелось даже привыкшему к солдатской кухне Алистеру. Поэтому между бывшим храмовником и бывшим же Вороном царила если и не вечная дружба, но временное перемирие.       — Жулик! — неожиданно воскликнул Алистер да так, что Сурана, уже приготовившийся созерцать Тень, чуть ли не подскочил от неожиданности.       — Тихо, — шикнул на него Зевран, — перебудишь всех.       Маг натянул на голову одеяло и снова постарался задремать. Мешать своим товарищам, коротавшим время в дозоре за игрой в Алмазный ромб, он не собирался.       Карты в лагерь притащил Зевран. Создатель его знает, где этот эльф умудрился отыскать практически новую колоду из плотного орлесианского картона, но находка была встречена сопартийцами с неподдельным энтузиазмом. Весь вечер Араннай развлекал товарищей карточными фокусами, но спустя некоторое время колоде нашли более прозаическое применение.       Сыграть партейку в Алмазный ромб предложила Лелиана. Мило смущаясь, она призналась Суране, что тоскует по этой скромной части ее бурного прошлого и спустя каких-то двадцать минут вытянула из карманов своего командира аж три золотых, припасенных на черный день. Сурана в ответ лишь пожал плечами и перепрятал казну отряда в более надежное место. Играть с Лелианой он больше не садился. С Зевраном, кстати, тоже.       — Все честно, — раздался от костра трагический шепот асассина. — Можешь проверить.       — Король, — шепот Алистера был не менее трагичным, и чуть более громким. — Откуда у тебя король, ты, шулер?!       — С раздачи, мой милый Страж, с раздачи. Откуда же ему еще быть.       — Второй раз подряд?       — Ну что поделать, раз я такой везучий.       — Какое, однако, странное везение.       — Да, таков уж я, — лукаво вздохнул Зевран и судя по звуку, мастерски стасовал карты, — а за тобой должок Алистер. Уговор помнишь?       — Ты сжульничал!       — Все с тобой понятно. Серый Страж просто не хочет платить.       — Серый Страж хочет честной игры, — произнес Алистер, и притихший Сурана подивился ноткам ядовитого сарказма в его голосе.       Определенно компания Зеврана хорошо влияла на бывшего храмовника.       — У Серого Стража нет доказательств, — припечатал эльф, — а значит, Серый Страж должен платить. Эй, мы же договорились. Или ты уже от своего слова отказываешься.       — Нет, — буркнул Алистер, оставаться в долгу которому явно не хотелось. Тем более у такого прохвоста.       — Ага! Тогда у меня есть желание!       — Опять! — едва не взвыл Алистер. — Имей совесть, Зевран! После твоего прошлого желания я едва сижу!       Задремавший было Сурана моментально проснулся. Он припомнил что не далее как третьего дня его друг и побратим весьма явно прихрамывал, а на все вопросы отвечал одинаково: споткнулся, мол упал, ничего не помню. Положение спасла Винн, снабдив бывшего храмовника какой-то чудодейственной мазью из собственных закромов. Так вот, оказывается, в чем дело то было.       — Эй, а я тут причем? — все также шепотом возмутился эльф. — Надо было смотреть внимательнее. Не под каждым кустом муравейники попадаются. Учти на будущее.       Живое воображение Сураны моментально нарисовало Алистера, плюхнувшегося прямо в копошащуюся муравьиную кучу, а следом за ним — Зеврана, усевшегося верхом на потомка Тейринов. Маг подавил смешок и мысленно отвесил себе подзатыльник.       Конечно, бывший Ворон, любвеобильный как все антиванцы, умудрялся волочиться за каждой попадавшейся на его пути женщиной. Исключением не стала даже Морриган, которая наглого эльфа на дух не переносила, однако источаемые им комплименты выслушивала с явным удовольствием. К своему спасителю же Зевран подкатывал крайне аккуратно, с ювелирной точностью выбирая моменты для незаметного обольщения. Сурана, которому хотелось более ощутимых проявлений благодарности, однако статус командира настаивать не позволял, терпеливо ждал, прикидывая, как долго стоит выдерживать характер, дабы авторитет и прочие составляющие не пострадали.       Алистер в эту картину никаким боком не вписывался. Скромный, как и все девственники, на мужчин он и вовсе не реагировал. Сурана даже деликатно проверил его пару раз, подгадав несколько удачных моментов. Его товарищ лишь краснел и смущался, да так по детски, что всякое желание просвещать неопытного Стража у мага моментально пропадало. В общем, мысль о том, что Зевран преуспел там, где Сурана потерпел неудачу, была самой невероятной из всех, что посещали рыжеволосую голову потенциального спасителя Ферелдена.       — Так чего ты хочешь, шулер? — спросил тем временем Алистер, прерывая бесполезный, по его мнению спор.       Сурана напряг слух, стараясь разобрать ответ. Но мерзавец Зевран, словно почувствовав мажий интерес, перешел на такой тихий шепот, что даже чуткое эльфийское ухо не уловило сказанных им слов.       — Все антиванцы такие наглые? — спросил Алистер, едва обретя дар речи. Судя по всему, сказанное Зевраном поразило его не меньше, чем Матка на Глубинных Тропах.       — Не-а, — бывший Ворон явно наслаждался произведенным эффектом. — Только самые лучшие.       — Тогда Антиве очень не повезло, — притворно вздохнул Алистер.       — О да, быть звездой среди посредственностей, нашей красотке очень непросто, да?! Но к демонам разговоры. Жду тебя завтра утром.       — Утром? — чуть ли не вскрикнул бывший храмовник, но тут же перешел на сдавленный шепот, — хочешь чтобы на меня весь лагерь пялился?! Да ни за что!!!       — Ой ну какие мы скромные, — поддел его асассин, — первый раз что ли?       — Не в этом дело. Сейчас и точка, — уперся Алистер. — Давай уже, иди сюда.       — Ну, хорошо, — согласился Зевран и зашебуршился, явно меняя место дислокации.       Если и была на свете сила, способная отвлечь затаившегося в своей палатке мага от дальнейшего подслушивания, то ей явно следовало поторопиться. Сурана даже дышать перестал, полностью обратившись в слух. Выглядывать за полог было рискованно: чем бы ни занимались у костра эти двое, будить их подозрения явно не следовало.       — Эй-эй, полегче! — возмущенно зашипел эльф, явно чем-то недовольный.       — Что?! — послышался в ответ сосредоточенный шепот Алистера.       — Поаккуратней, говорю тебе. Ах, ферелденцы! Никакого у вас такта, никакой деликатности.       — Ну, извини, делаю что могу.       — Извиняю, но ты все-таки давай поосторожней. Та-а-ак вот гораздо лучше. Можешь же когда захочешь, мой дорогой Алистер.       Дорогой Алистер тем временем озабоченно сопел, пробуждая в воображении Сураны самые невероятные картины. Маг буквально извелся от любопытства, однако продолжал вести себя тихо, надеясь понять, наконец, что же происходит снаружи.       — Вот скажи Алистер, разве они не прелестны, а? Разве есть на свете что-нибудь более совершенное.       — Ты — самый чокнутый эльф, которого я когда-либо видел, — сообщил Зеврану Серый Страж. — Ты всегда столько болтаешь?       — Только для тебя и только в виде исключения. Хотя помнится мне один случай — третье или четвертое мое задание. Мне поручили убрать одного бедолагу из трущоб Вал-Руайо. Чем уж он насолил и кому — я не знаю. Странное дело было. Но не в том суть. Мне пришлось рассказать ему сотню орлейских анекдотов, прежде чем он согласился угостить меня выпивкой. Последней в его жизни. А еще. Знавал я одну девицу. Прекрасней вашей Андрасте и ненасытнее любого демона. Так вот любила она поболтать в постели. Полезная привычка, только вот опасная.       — Намекаешь, что можно воспользоваться случаем?       — О, нет мой дорогой Страж. Вряд ли у тебя это получится. Хотя парочку анекдотов я могу тебе рассказать. Хочешь?       — Ноги лучше подбери, — посоветовал ему Алистер, — Ага, вот так. И подвинься давай, а то мне места мало.       — Ну скажи, же разве они не чудо? — эльф явно чем-то наслаждался, — Ах вы мои любимые! Вот смотри сам, вот. Ну скажи же?!       — Чудо-чудо, ты, чертов извращенец. Только не дергайся, ради Создателя.       — О-о-о, — стон Зеврана был тихим, но таким чувственным, что у Сураны встали волоски на загривке, а низ живота свело в сладкой судороге. Образ невинного Алистера, половину жизни проведшего при Церкви, таял буквально на глазах.       Маг задышал ровнее пытаясь успокоить разыгравшееся воображение и усмирить так не вовремя восставшую плоть. Справляться с обеими проблемами сразу было немного сложно.       — Тшшшш, — шикнул на эльфа бывший храмовник, — неужели нельзя помолчать?       — Осторожно! — взвился в ответ Зевран. — Не хватай так, ты ферелденское чудовище! Создатель и Невеста его! За что мне такое?!       — Ну наверное, за все хорошее, — глубокомысленно отозвался Алистер. — Терпи теперь.       Бывший Ворон всегда говорил, что обладает железной выдержкой и неиссякаемым запасом терпения, однако сам Сурана подобными достоинствами похвастаться не мог. Не в силах выносить больше издевательство над собственным слухом, он вскочил на ноги и с твердым намерением разобраться с происходящим, ну или на худой конец — присоединиться. В конце концов, дело то ведь житейское, а эксперименты с окружающими всегда были неотъемлемой составляющей его короткой, но столь насыщенной событиями жизни.       — Чего шумите?! — выбираясь из палатки, произнес маг голосом, в котором слышались негодование напополам с плохо сдерживаемым желанием.       На звук его голоса сопартийцы вскинули головы, и взору Сураны предстало зрелище, достойное кисти великого мастера. У жарко горящего на поляне костра, скрестив по-турецки босые ноги, сидел бывший Антиванский Ворон и со страдальческим выражением на лице смотрел на то как Серый Страж Алистер полировал ветошью его новенькие сапоги из лучшей антиванской кожи. Вид при этом Зевран имел весьма встревоженный и несколько задиристый.       — О, Сурана! — расплылся в улыбке Алистер, не отрываясь от своего занятия. — А мы тут…       — …в картишки балуемся, — закончил за него татуированный эльф и ловко зашуршал тасуемой колодой. — Давай к нам, а то какая игра вдвоем. И да парочка желаний у меня обязательно найдется.       Маг удрученно посмотрел на улыбающегося наглеца и сосредоточенно орудующего ветошью Алистера, обреченно вздохнул и отобрал колоду у Зеврана. Пододвинув бревно, он уселся рядом и принялся за раздачу. Оставалось надеяться, что парочка других желаний Антиванского Ворона будет чуть более непристойней.

***

      Зевран проскользнул в его палатку почти под утро, в тот самый час, когда ночной мрак начинал потихоньку рассеиваться, однако заря на горизонте еще не занималась. Еще при входе он стащил с себя эльфийский кожаный доспех с нанесенными на него рунами и уложил его в изголовье. Осторожно стянул натертые до блеска сапоги, аккуратно поставил их в ногах и нырнул под одеяло. Прижался к теплому со сна крепкому телу и провел ладонью по оголенной спине.       — М-м-м, — замычали из-под одеяла, и растрепанный, но по-прежнему сонный Алистер приоткрыл правый глаз. Эльф немедленно потянулся к нему за поцелуем, бесшумно, коснувшись губами заросшей щетиной скулы.       — Отыгрался, шулер? — хриплым шепотом, придававшим ему в глазах Зеврана особое очарование, спросил храмовник.       — Пф, это было не сложно, мой дорогой. Вы с Сураной такие милые люди, что мне даже совестно. Но что поделать, такова моя натура, — мурлыкал эльф, совершенно бесцеремонно забираясь руками туда, куда не следовало. Алистер довольно вздохнул. Простенькие манипуляции Ворона заводили его с полоборота, чем этот нахал беззастенчиво пользовался.       — Похоже, ты его рассердил, — хмыкнул Страж, слыша как бдящий свою смену Сурана, почти не скрываясь, кастует какое-то заклинание.       — Ну, очень может быть, — сегодня Зеврану хотелось нежностей, — но клянусь тебе: я нечаянно.       — Ага, — по выражению лица Алистера было отчетливо видно, что в честные заверения бывшего Ворона он верит столько же, сколько в невиновность Логейна.       Он сгреб эльфа в объятия и опрокинул навзничь, подмяв под себя. Тот блаженно млел под его прикосновениями и улыбался каким-то своим мыслям.       — Ничего, мой Серый Страж, — произнес он, мечтательно глядя куда-то вверх, — зато будет тебе орлейский сыр к ужину.