Цветы и конец моей жизни

Он смотрит на свои бледные руки. На левой красовалось уже ненавистное ему имя и, господи, как бы он хотел от него избавиться, чтобы оно исчезло, стерлось, пропало навсегда. Ларри Тяжело вздохнув, Сал опустил рукава кофты и глянул на себя в зеркало. М-да, жизнь знатно потрепала его. Шрамы на лице украшают маленькие, слегка мятые голубые бутоны. Даже под обильным количеством шрамов нетрудно было заметить синяки. Бледная кожа украшена рубцами из-за прорастающих цветов, от которых каждое утро Сал с болью избавлялся. Он ненавидел его за это. Он ненавидел себя за это. Но ненавидел судьбу за это больше остального. Ларри не знал, кто его соулмейт, но он точно знал, что с Салом в последнее время все плохо и становится хуже. Он искренне не знал, почему. Он хотел помочь ему, честно. Но не знал, чем. И вот, в очередной раз, когда они своей относительно шумной компанией собрались снова... Сал выглядел опустошенным. Нет, скорее он весь источал опустошенность и отчаяние.

***

Веселые танцы людей, распитие спиртного, кальянный дым. Все это надоело Салу. Он хотел уйти оттуда, но все, что ему удалось, это выйти на балкон и закрыться там с пачкой сигарет в руке. ... Сигаретный дым заполнил и без того ноющие лёгкие. Дыхание стало тяжким, будто он затягивается уже 40 раз, а не, всего лишь, первый. На балкон умудряется зайти уже успевший подвыпить Ларри и садится рядом с Салом. Как же ты меня бесишь. Но ты мне нужен, как никто другой, чёрт. —Чего ты тут сидишь? Но он лишь молчит. Ему снова больно. Подрывается, чтобы убежать в ванную комнату. Чтобы убежать от него. Он успевает только услышать «Чувак, ты чего?». Больше он ничего не слышит. Только щелчок двери и гул в голове. И снова кровь. И снова цветы. Из глотки вырываются уже целые бутоны, раскрытые голубые бутоны, окрашенные в кровавый цвет. *** —Салливан Фишер. Вы же понимаете, что долго вы не проживете, если вы не признаетесь своему соулмейту? Но Сал не проронил и слова. Он, конечно, знал, что его ждет, если Ларри не узнает. Но он не хотел рушить его с ним дружбу. Рентген показывал, как далеко зашли цветы. Розы почти дошли до легких и трахеи. Совсем скоро они окажутся у сердца, и ему придет конец.

***

—Чувак, мне реально страшно за тебя. Расскажи, почему ты такой хмурый постоянно? Ты же можешь мне довериться, мы же братья.- говорит ему как-то Ларри, и это больно слушать, не то что понимать или осознавать. —Все в порядке, чел.Просто ты мой соулмейт,а я умру прямо у тебя на руках Просто нездоровится. Неловкое молчание и такой же вопрос, что вгоняет Сала в ступор. —Сал..Кто твой соулмейт? Но голубоволосый быстро находит выход из ситуации. —У меня... нет имени. Я не знаю. Ларри недоверчиво глядит на него и решается продолжить разговор. —Ты врешь, Сал. Я уверен, что имя у тебя как раз таки есть. —...Разговор окончен, Ларри. Не лезь в чужую жизнь.

***

Вой сирен, плач, крики. И цветы. Кровь. Она везде и повсюду. В цветах, на цветах. На руках Сала. На руках Лара. —Почему, почему, Сал? Почему ты не сказал? Я бы разобрался с ним! И тут, левый рукав кофты закатывают врачи. И на запястье красуется имя. Его имя