То чувство

      Повернувшись на левый бок и сонно раскрыв глаза, Спок обнаружил мило сопящего человека рядом с собой. Золотые пряди торчали в разные стороны, создавая ассоциацию с солнечными лучами. Припухшие от недавних поцелуев губы были чуть раскрыты, выдавая полную раслабленность их владельца. Белое тонкое одеяло прикрывало тело человека лишь наполовину, открывая обзор на узоры сильных мышц под кожей. Небольшое, но невероятно горячее солнце по имени Джеймс Тиберий Кирк еще тихо спало на кровати вулканца. Его личное ослепляющее солнце.       Не переставая улыбаться в компании Джима, Спок находил тот уютный уголок в своем разуме и в мире, полный любви, понимая и поддержки. Всего того, чего ему так не доставало все эти долгие годы. Откинув пару прядей волос с лица Кирка, Спок не мог налюбоваться своим человеком. Ментальная связь успокаивающе гудела, создавая блеклые золотые всполохи и даря душевное тепло и спокойствие. Джиму снилось что-то убаюкивающее, словно тихое течение реки. Стараясь не потревожить сон капитана, Спок решил выполнить утреннюю медитацию и привести мысли в порядок перед важной миссией на одной из приближающихся планет. Аккуратно встав с кровати и сев подле нее, вулканец закрыл глаза и принял удобную позу. Глубоко вдохнув и выдохнув он углубился в свое сознание, осторожно минуя искрящую золотом связь со своим t'hy'la.       Вспоминая свое детство, окрашенное темными пятнами неприятия со стороны сверстников, вулканец понимал, что он всегда нуждался в его капитане. Надежном, ярком и непостижимо вдохновляющим. Да, следовало признаться честно, изначально Джеймс Тиберий Кирк вызывал лишь негативные эмоции. Чересчур активный, чересчур эмоциональный, чересчур вызывающий… Вся его природа была полной противоположностью тех, с кем Спок прожил всю свою жизнь и он был уверен-они слишком разные, чтобы найти общий язык. Но теперь вулканец понял — его настоящая жизнь началась лишь тогда, когда он впервые ступил на мостик 'Энтерпайз' под началом своего смелого и неунывающего капитана.       Впервые встретившись с Джимом, да и при таких обстоятельствах, Спок не рассчитывал на такое развитие их отношений. Нахальная улыбка и пренебрежительное отношение кадета, взломавшего его тест, заставляла лишь догадываться каким образом столь умный ход был выполнен и вызывала лишь отрицательные эмоции, неррационально наталкивающая на воспоминания о детстве. С чьей помощью он обошел его кодировки? Спок даже не задумывался о том, что Кирк способен на что-то подобное в одиночку. Вулканца оскорбил не сам взлом и обход всех правил, а то унизительное чувство проигравшего. Спок привык добиваться успеха в Академии и столь дерзкая улыбка человека, который прошел его тест и вот он, не задумываясь о будущем кадета донес все Адмиралтейству, с просьбой рассудить их конфликт. Но когда их неожиданно прервали, Спок отнес на второй план все произошедшее, думая что с Кирком они никогда больше не встретятся.       Как же он ошибался!       Так с какого момента он осознал это нежное и сильное чувство внутри себя?.. Может, когда быстро слабеющая рука капитана прижалась к ледяному и плотному стеклу, желая прикоснуться к ладони Спока? Когда он тихим и болезненным голосом с царапающей хрипотой впервые признался, как ему страшно и попросил вулканца избавить от этого леденящего душу страха? Когда его полные ярких эмоций, глубокие своей голубизной глаза застыли и остекленели в одно мгновение, а ладонь, в момент лишенная сил, безжизенно упала?       Нет.       В тот момент Спок осознал, что он может потерять и какую глубочайшую пустоту он может обрести, сделав это. А затем, сжимая до побеления костяшки пальцев в ожидании, когда его впустят в палату к очнувшемуся капитану, он осознал какой шанс ему выпал и как та чернеющая пустота внутри зарастает теплым, давно приобретенным, но только что осознавшимся чувством.       Так в какой промежуток времени оно появилось? Когда Джим бодро хлопнул Спока по плечу и пригласил его на мостик? Или когда лучезарная улыбка, озарила лицо Кирка и окружающие перестали иметь какое-либо значение? Или после первой проигранной партии в шахматы, заставляющей снова и снова играть с Джимом, желая доказать свое превосходство?       Одно Спок знал точно — оно появилось давным давно, но не зная данного чувства и пугаясь его, вулканец закапывал любые отголоски каждый раз. Но тогда, когда он впервые дотронулся голой кожей до кожи Джима, снова встрявшим в передрягу из-за своего нелогичного желания лезть на рожон, в его сознании словно что-то внезапно рухнуло, навсегда исчезнув в глубине. Он будто впервые начал дышать. И Спок был уверен — Джим прочувствовал тоже самое и начал дышать с ним в унисон, жадно наполняя легкие их общим воздухом.       Спок словно всю свою жизнь что-то искал. И сколько он не пытался, ему не удавалось этого найти.       Почувствовав слабое колебание в их с Джимом связи, Спок понял, что тот проснулся. Не открывая глаза, вулканец всем своим существом потянулся к разгорающемуся ото сна сознанию своего человека. Ответную реакцию не стоило ждать, Джим потянулся следом и они сплелись вместе, даря друг другу тепло и полностью раскрывая свою душу. Открыв глаза, Спок наблюдал за сонно потягивающимся Джимом, который зевая пытался выпутаться из одеяла.       Если бы раньше его спросили, нашел ли он в конце концов то что искал? Он бы не дал правдивого ответа. — Доброе утро, Спок, — мягко произнес Кирк, широко улыбаясь, из-за чего мелкие морщинки раскинулись от его глаз, создавая образ солнечных лучей.       А сейчас, доверительно сжимая в своей ладони теплые пальцы Джима, и ощущая его теплую, утреннюю и открытую улыбку, направленную лишь на него, Спок был уверен, он точно нашел то в чем нуждался. Он нашел себя в этих безумно дорогих и невероятно голубых глазах своего капитана. — Доброе утро, t'hy'la, — также мягко ответил вулканец и сильнее сжал пальцы Джима.