***
Держась за стену, принцесса уверенно шла в темноте. Обвести охрану вокруг пальца было проще простого: стоило лишь выскользнуть через секретный проход в шкафу, который вел к сети тоннелей, охватывающей весь замок. Ее Вильгельмина изучила еще в раннем детстве, так как любила морочить гувернанткам голову, перебегая из одной комнаты в другую. Тоннели могли и наружу вывести… Но не сейчас. У принцессы оставалось незаконченное дело, о котором напоминала звенящая связка ключей, недавно украденная из комнаты прислуги. Ладонь уперлась в холодный камень, которого здесь не должно было быть. Принцесса нахмурилась, думая, что ошиблась на каком-то повороте. Она пошагово вспомнила весь путь и поняла, что проблема вовсе не в памяти — что-то не так с тоннелями. Возможно, некоторые из них замуровали во время отсутствия наследницы трона. А зачем? Стараясь не поддаваться панике, Вильгельмина повернула налево и доверилась интуиции. К счастью, она не подвела! Через полминуты принцесса нащупала металлическую ручку и доски, из которых была сколочена дверь. Она легко ответила на толчок и со скрипом отворилась. Радость тут же сошла вместе с улыбкой. Тоннель вывел Вильгельмину к парадному холлу, где находиться сейчас было крайне небезопасно. Жаль она уже не могла двинуться, когда захотела повернуть назад: тело парализовало, будто бы заключённое в прочные оковы. Принцесса не успела запаниковать — рывком ее вынесло вперед, на середину холла, и развернуло лицом к широкой лестнице. На ее ступенях, освещенных блеклым светом луны, сидела тень, которая держала вытянутую перед собой, раскрытую ладонь. Парящая над полом Вильгельмина в ужасе распахнула глаза, когда Фобос поднял голову и его грозный взгляд полыхнул изумрудным огнем. — Как ты посмела сбежать, девчонка?! — прогремел, эхом отражаясь от стен, нечеловечески низкий голос. Прежняя вежливость испарилась, словно сдутый ветром пепел. Принцессу мгновенно притянуло к разгневанному дракону, пальцы сомкнулись на ее горле и впились в кожу отросшими когтями. Она рефлекторно сжала связку ключей, отчего металл едва слышно звякнул — рывком Фобос опустил голову. — Что это за ключи? — он посмотрел в расширившиеся от испуга глаза Вильгельмины. — Зачем они тебе?! — крикнул он ей в лицо. — Отвечай! Но в ответ она издала лишь несколько хриплых вдохов, заставивших его опомниться. Вмиг на лице отразился страх, Фобос резко разжал пальцы и отшатнулся, ужаснувшись своему поведению — с шелестом платья и стуком каблуков принцесса свалилась на ступени. Откашливаясь, потирая шею, на которой остались красные отметины, она подняла взгляд. Господин Эсканор отвернулся от неё и, сложив руки за спиной, встал лицом к высокому окну. Из него лился лунный свет, омываемая им величественная фигура дракона возвышалась над Вильгельминой и отбрасывала тень на ее хмурое лицо. — Зачем тебе эти ключи? — повторил Фобос, теперь более спокойно и холодно. — Уже на «ты»? — в презрении скривилась принцесса. За этим последовал удрученный вздох. Фобос развернулся и медленно, осторожно присел, так, чтобы их взгляды оказались на одном уровне. Вдруг его глаза расширились, от мимолетного удивления, но тут же померкли, наполняясь тоской и разочарованием. — Мне стоило догадаться раньше… — Он протянул руку к лицу Вильгельмины. Тонкие и бледные пальцы задели пряди волос, отчего сердце взволнованно участило ритм, она громко и быстро засопела, грудь вздымалась в такт дыханию. Принцесса зажмурилась, когда Фобос коснулся мочки уха, нежно провёл по ней и потëр большим пальцем драгоценный камень серьги — обсидиан. — Ты здесь не ради трона. Он отстранил руку, а Вильгельмина, недоуменно распахнув глаза, выдохнула: «Что?..» Она неотрывно следила за господином Эсканором: как тот поднялся, сделал шаг вбок и присел на холодную ступеньку рядом с ней. — Ты пришла за фамильной короной, я прав? — Откуда ты?.. — ужаснулась она. — Отец надевал её только на торжественные приемы! О её существовании почти никто не знает! — Я и был здесь на торжественном приёме. Со своей семьёй, много лет назад, — Фобос, рассматривавший невидящим взглядом подножие лестницы, усмехнулся, с непонятной принцессе ностальгией. — В детстве ты была такой беспечной, что не запомнила имя принца соседнего королевства. Вильгельмину настигла вторая волна изумления, только на этот раз вместе с ней приходили осознание и отголоски блеклых воспоминаний. — Меридиан?.. — ошеломленно прошептала она. — Так это ты — меридианский принц? Лабиринты из зеленых оград казались бесконечными. Парень успел пожалеть, что решил от скуки сунуться сюда: он бродил среди одинаковых коридоров уже довольно долго. Это начинало утомлять и раздражать. Вдруг откуда-то раздался детский смех — Фобос остановился, насторожившись и прислушавшись. Тишина. И снова трелью зазвучал смех! Юный принц двинулся на голос, и стоило в очередной раз повернуть… Взору открылся уютный сад, с прудом и белой беседкой, судя по всему, являвшийся центром всего лабиринта. А у воды резвилась совсем крохотная девчушка. Её красные непослушные локоны торчали во все стороны, светлое платье испачкалось, но на лице сияла широкая улыбка. Девочка громко и весело хохотала, она бегала от места к месту и иногда приседала, прижимая руки к земле: когда из-под них ускользала лягушка, прыжками спасавшаяся от преследователя, малышка вновь устремлялась за ней, без тени усталости и расстройства. Девочка замахала руками и, закричав в панике: «Нет-нет-нет!», бросилась к пруду. Лягушка прыгнула и уже стремилась нырнуть в него, как вдруг застыла над самой водой, охваченная необычным, ядовито-зеленым свечением. Малышка замерла, озадаченно воскликнув, и обернулась. К ней неторопливым, чинным шагом подходил юноша, с благородной осанкой и длинными белыми волосами, его лицо выражало сдержанность и толику надменности, а раскрытая ладонь светилась тем же оттенком, что и замершая лягушка. — Негоже так мучать бедное создание. Следом зазвучало магическое гудение, девочка снова повернулась к пруду и увидела, как лягушка стала двигаться в обратном направлении, словно прыгала задом наперёд. Малышка обрадовалась и, подгадав момент, резко схватила животное. Фобос возмущенно нахмурился, так как девчонка не дала ему закончить заклинание, рассеяв его своим вмешательством. — Я не сделаю ей плохо, — пробормотала она, увлеченно разглядывавшая лягушку. — Я потом отпущу. Юноша тяжело вздохнул. Он подошел к девочке, присел перед ней на колено и протянул руку к её волосам. Девочка испуганно воскликнула и выпустила лягушку из рук: та, воспользовавшись шансом, быстро упрыгала к пруду и с громким бульком исчезла в нём. — Э-э-эй! — малышка насупилась и, нахохлившись, топнула ногой. — Твои волосы, — Фобос задумчиво пропустил между большим и указательным пальцем кроваво-красную прядь. Его лицо внезапно искривилось от брезгливости. — Выходит, ты — моя принцесса? Не могли выбрать кого-нибудь постарше?.. — Твоя-я-я?! Я ничья! Принцесса сложила руки на груди и, обиженно надув губы, отвернулась. — Вильгельмина, так? Она, старательно делавшая непричастный вид, молчала с гордо задранным носом. Но вскоре сдалась и снисходительно вякнула: «Да». — Вот что, — Фобос, начинавший злиться, встал и величаво расправил плечи, — я — первый принц Меридиана, Фобос Эсканор. И ты обязана обращаться со мной, своим будущим мужем, гораздо более почтитель… — Бе-е-е! Принц оскорбленно нахмурился, вздрогнув и посмотрев на Вильгельмину: она бесцеремонно показывала ему язык. — Ах ты, маленькая паршивка! — он присел и схватил её за руку. — Тебя по всему замку, между прочим, ищут! Ты почему не явилась на обед? Опозорила свою семью перед нами! Девочка пыталась вырваться, но хватка Фобоса была крепкой — вскоре принцесса перестала сопротивляться и вздохнула. В этот момент её взгляд, устремленный вбок, погрустнел, но тут же наполнился злобой и досадой. — Потому что! — воскликнула она. Потупилась и, ковыряя землю носком туфли, уже гораздо тише заворчала: — Не хочу я замуж… И ты противный. Фобоса передернуло, его достоинство снова дало трещину. Да как эта наглая девчонка смела?!.. На его лицо опустилась мрачная тень, он встал и, не выпуская руку Вильгельмины, потянул её за собой. — Пойдём. — Никуда я с тобой не пойду! — она всячески упиралась, дергалась и извивалась. — Хорошо. — Внезапно принц отпустил её руку, немного прошёл вперёд и обернулся. — Но тогда я скажу страже, что ты здесь… — Не-е-ет! Не говори! — завизжала и затопала ногами малышка. — Пожалуйста! Юноша сложил руки на груди и смерил девчонку спесивым взглядом, спросив у неё: — А что мне за это будет? Вильгельмина прыгала на месте и гневно размахивала кулаками от своей беспомощности, что доставляло немало удовольствия юному принцу. Вскоре, однако, она успокоилась. Недовольно фыркнула, но все же сделала над собой усилие: она неуклюже замахала, подзывая к себе Фобоса. Он озадаченно поднял бровь, но, в конце концов, решил послушаться принцессу и приблизился к ней. Когда он встал напротив неё, Вильгельмина протянула к Фобосу раскрытые ладони, он понял, что вроде бы нужно присесть… Руки схватили передние пряди волос и больно потянули их вниз, отчего принц стал возмущенно кричать. Но вдруг он замолчал и обомлел от удивления, когда в лоб чмокнули маленькие, теплые губы. Вильгельмина отстранилась, её взгляд ненадолго стал смущенным и растерянным… Однако она быстро напустила на себя прежнюю обиду и, надув щеки, закрыв глаза и хмыкнув, отвернула голову. Фобос неосознанно прикоснулся к месту поцелуя. К щекам прилила кровь, мысли отчего-то перемешались, а сердце стало биться чуть быстрее. — Л-ладно, — он заикнулся, не узнавая самого себя, и встал, — так уж и быть. Сделаю вид, что не заметил тебя. — Ой! — принцесса неожиданно воскликнула и в ужасе закрыла рот ладонями. — Что?! — переполошился принц. — У нас же теперь будут дети… С презрением и тупым замешательством он смотрел на испуганную малышку. А когда осознал смысл её фразы, вдруг рассмеялся. Громко, заливисто и от души — так, как не смеялся очень-очень давно. Губы Фобоса тронула улыбка, тот детский смех, маленькой принцессы и его собственный, до сих пор жил в воспоминаниях. Как же давно он не слышал его… — Наши родители хотели объединить королевства посредством династического брака, — отстраненно продолжил принц. — Тебе было от силы пять, когда вся наша семья прибыла в ваш замок на званый обед. — Я ведь с тобой встретилась тогда в саду? Он безмолвно кивнул, не глядя на Вильгельмину. — Но почему ты больше не появлялся у нас? — она в непонимании нахмурилась и помотала головой. — Мы должны были встретиться, — Фобос горько усмехнулся, — на твое шестнадцатилетие. — А я убежала… Принцесса широко раскрыла глаза и отвернула голову, с ужасом глядя перед собой. На фоне изумления она ощутила укол вины за совершенный поступок… Хотя кем ей был Фобос? Незнакомец, помеха и угроза, а в прошлом — нежеланный жених. И даже несмотря на это, сердце болело, наполняясь сожалением за то, что она сотворила. И собиралась сотворить… Услышав шевеление рядом, Вильгельмина вздрогнула, она мотнула головой и удивлённо воззрилась на Фобоса, только что поднявшегося и протянувшего ей руку. Принцесса сомневалась, стоит ли принимать помощь человека, которого она едва знала, который ещё недавно хотел её убить… Но почему-то в данной ситуации его жест показался мягким и вовсе не угрожающим. Глаза, отдающие зелёным магическим свечением, мерцали в лунном свете по-другому: странно, ещё недавно он был опасен, а теперь выглядел заботливым и уязвимым. Сердце подсказывало Вильгельмине, что она могла довериться дракону. Хотя бы раз — здесь и сейчас. Она робко протянула руку в ответ — Фобос взял хрупкую девичью ладонь и помог принцессе подняться. Его рука элегантно взметнулась вверх, и щелчок пальцев отдался эхом в тихом, огромном помещении. Со всех сторон послышался застарелый скрежет, и Вильгельмина вздрогнула, заозиравшись. Доспехи, охваченные ядовито-зелëным сиянием, стали шевелить конечностями, отрывистыми и дёргаными движениями, словно заводные куклы, в их руках появились призрачные музыкальные инструменты, и вскоре холл заполнили звуки музыки. Вильгельмина медленно и завороженно окинула взглядом сводчатый потолок, под которым парили магические огни, и, в конце концов, остановилась на Фобосе. Черты его лица смягчились от едва поднятых в галантной и сдержанной улыбке уголков губ — он взял принцессу за талию, притянул к себе и уверенно повёл в вальсе. Этот танец отличался от предыдущего. Движения всё такие же легкие, спины идеально прямые, но отчуждённых лиц больше не было. В воздухе не витал омерзительный дух жеманства, гости не внушали скуку своими искусственными масками и поведением. Вильгельмина неотрывно смотрела в глаза партнёра и понимала: здесь впервые за много лет ощущалось присутствие родного, настоящего тепла, понемногу заполнявшего пустоту в груди. И это чувство подтолкнуло к неожиданному откровению. — Родители долго настраивали меня на женитьбу, но я никак не могла с этим примириться. Без того я была в замке, как в клетке, а брак, — принцесса стыдливо потупилась, — ещё и с незнакомым мужчиной… Я ведь даже имени твоего не знала. Танец продолжался в безмолвии, сопровождаемый стуком каблуков и звуками рыцарского ансамбля. Вильгельмина чувствовала на себе взгляд Фобоса, но не испытывала напряжения — лишь толику сожаления, отразившуюся на погрустневшем лице. — Когда ты убежала, — вдруг зазвучал отчужденный голос, заставляя принцессу вскинуть голову, — твои родители не смогли выполнить условия давнего соглашения, и тогда мои отец и мать, возмущенные таким оскорблением, пошли на ваше королевство войной. Мы были без того истощены, а отмена династического брака, за которым должен был последовать союз государств, и вовсе подкосила нас. — И что случилось в итоге? — она зачарованно наблюдала за холодными, тёмными глазами Фобоса. — Оба королевства пали во мрак, солдаты перебили мирных жителей и друг друга, — он сделал паузу, с едва сдерживаемой горечью произнося следующие слова, — в том числе и наших родителей. — Но что же ты делаешь здесь? Если твое королевство, зачахшее после войны, осталось без управления. — Меридианом правит моя сестра. Она — свет, способный возродить Меридиан из пепла. А я решил взять на себя роль захватчика и управленца ваших земель… — Потому что жаждешь власти? — …И потому, что мне нужна ты. Вильгельмина распахнула глаза в изумлении и постепенно остановилась, прерывая танец — вслед за ней замер и Фобос, не отрывавший от неё преданного взгляда. Взгляда, в котором блеском вновь отразилась уязвимость. — С того самого дня, как увидел тебя… — Он повел рукой, и вокруг испуганно замотавшей головой принцессы появилось множество зеркал. Заключённые в рамки из циркулирующего по кругу песка они парили в воздухе, сияли привычным зелёным цветом и показывали разные эпизоды её жизни: как ребенком она носилась по замку и как охотницей убегала с награбленными сокровищами. — Год за годом я наблюдал за тобой. Знал, что ты делала, где была, но не рассказывал никому об этом. Вильгельмина взглянула на Фобоса с блеском растерянности в глазах, жалостливо сдвинула брови и прошептала: — Но почему? — Потому что ты бы не хотела этого, — он вымучил улыбку, пропитанную добротой и грустью. — Верно? — А этот бал?.. — Я лишь хотел привлечь твое внимание. А твое предательство, — Фобос усмехнулся, — что ж, оно было ожидаемо, но после него… Агрх! Вдруг он вскрикнул, скривившись, и схватился за жилет на груди, там, где под слоями одежды болезненно сжималось сердце. Зеркала вмиг исчезли, музыка прекратилась — Вильгельмина взволнованно ахнула и подскочила к Фобосу, когда тот обессиленно пошатнулся. — …Мышцы разрывает от боли, сердце пронзают иглы, — бормотал он, пока принцесса вела его к лестнице и бережно усаживала на ступени. — Что происходит? Фобос медленно повернул голову и взглянул на Вильгельмину, из последних сил скрывая слабость; с каждым тяжёлым вздохом радужка его глаз мерцала магическим зелёным светом, зрачки сузились и стали вертикальными, а сквозь приоткрытые губы уже виднелись клыки. — Я обращаюсь, безвозвратно, — несмотря на твердость голоса, в нём угадывалась обречённость. — Боль кормит чудовище, рвущееся наружу. Но я не хочу навредить тебе… Руки коснулись холодные пальцы — Вильгельмина вздрогнула, когда Фобос взял её ладонь, и затаила дыхание. — Потому что моë сердце давно принадлежит тебе. Глаза широко раскрылись от потрясения, она замерла, лицезрея как во взгляде дракона, где-то в самой его глубине рождается страх, мольба и покорность. Страх потерять себя, мольба о спасении и покорность влюблённого, доверчивого существа. Он открывал своё сердце принцессе и отдавался на её милость, вверяя свои судьбу и чувства в её руки. Вильгельмина поднесла ладонь к лицу Фобоса и робко, совсем невесомо коснулась его, уголки её губ приподнялись в нежной улыбке. Пальцы легли на его щеку и погладили её, пока принцесса не отрывала от принца тоскливо блестящих глаз. — Закрой глаза, — услышал он шёпот, подобный шелесту листьев. И кротко сомкнул веки. А затем на приоткрытые губы лёг поцелуй, обволакивающий и пьянящий, как алкоголь, воздушный и сладкий, как сахарная вата. И столь же быстро растаявший на языке… Тело Фобоса стало отклоняться назад, и, прежде чем то рухнуло, Вильгельмина придержала его за спину и плечи. Голова его при этом запрокинулась, цилиндр спал с неё и покатился вниз по ступеням. Принцесса аккуратно уложила бездыханного принца на них, вскочила и спешно вытерла свои губы тыльной стороной ладони. Его бледное лицо с длинными опущенными ресницами и тонкими губами выглядело в свете луны как никогда умиротворенно. — Прости меня, — прошептала Вильгельмина, приподнимая брови, осадком в глазах отразилось горькое и искреннее сожаление. Она подобрала полы платья, засим раздался громкий и частый стук каблуков — она побежала прочь без оглядки. Вдруг из кармана что-то вылетело, и с бряканьем о пол ударилась круглая металлическая коробочка. Она прокатилась на ребре, пока не упала плашмя: на её крышке была приклеена этикетка, изображавшая череп с костями.***
Посреди зала стоял пьедестал, разрезая тьму, на него падал яркий луч, проникавший сквозь окно в потолке. На красной подушке лежала корона, торжественно и гордо поблëскивавшая драгоценными камнями. Глаза во мраке сверкали жадностью так же, Вильгельмина приблизилась к пьедесталу, протянула руки… Как вдруг на стенах зажглись факелы, отчего она вздрогнула и заозиралась. Ядовито-зелëные огни вспыхнули, освещая колонны, вытянутые флаги и рыцарские доспехи, симметрично расположенные друг напротив друга, а также огромное витражное окно вдали, к которому вела ковровая дорожка. Принцесса замерла в испуге, когда заметила у входа фигуру в цилиндре. Фигура сжала кулаки, сделала шаг на свет и подняла голову, обнажая искажённое от оскала лицо. — Как?! — грозным басом, с магическим и дьявольским отзвуком прорычал Фобос. — Как ты могла?.. После всего, что узнала! Как ты могла?! С горящими глазами он дёрнулся вперёд, а его выкрик, оглушительный, полный гнева и отчаяния, послал волну, которая сотрясла стены своей мощью, въелась под кожу иглами и проникла в самую душу первобытным ужасом; в тот же момент скулы принца заострились и покрылись чешуёй — Вильгельмина рефлекторно отпрянула, но упёрлась спиной в пьедестал. Она выставила ладони перед собой в последней беспомощной и жалкой попытке защититься. Плечи вздымались от тяжёлого дыхания, руки тряслись от напряжения, Фобос поднял их перед собой и пронзил безумным взглядом растопыренные, полусогнутые пальцы. На них росли когти, кожа грубела и темнела. Он схватился за голову, пошатнулся и согнулся в дикой судороге — цилиндр вновь рухнул на пол, а когда принц издал истошный вопль, в его широко раскрытом рту сверкнули острые, как бритвы, зубы. На спине стал выступать бугор, и вместе с треском ткани из неё вырвалось чёрное перепончатое крыло, одно, следом — второе. Скованная страхом Вильгельмина наблюдала, как Фобос, упав на колени, становился на четвереньки, как неестественно дёргались и меняли форму его конечности и как рвалась на нём одежда. Дыхание сперло, а сердце, замерев, ухнуло вниз. Существо с массивными лапами, блестящей чёрной чешуёй и вытянутой мордой распахнуло глаза, в которых сузился зрачок, оно ощетинилось, оскалило клыки, наморщив нос, и зарычало. Тихо, угрожающе, словно дикий зверь, готовившийся к нападению. Рёв и пронзительный женский крик наполнили зал, принцесса тут же кинулась от монстра прочь. Сделав лишь один мощный взмах крыльями, он нагнал её и схватил когтями. Стекло с треском разбилось, рассыпая по полу остатки витража, из окна выпорхнула тёмная, едва уловимая вспышка, и на белом диске луны отпечатался силуэт дракона, распахнувшего крылья. После чего укрытый чёрным пологом он бесследно исчез в ночи. История рассказывала о погибшем королевстве, где не осталось ничего кроме выжженных пеплом земель и сухого ветра. Но один день в году… Облака расступались, давая лучам осветить луг, который покрывался алым ковром, насколько хватало взгляда. В тот день люди Меридиана собирались там, чтобы устроить песни и пляски, собрать цветы и украсить ими свои дома. И каждый раз кто-то неизбежно оборачивался, разглядывая вдалеке одинокую высокую башню, спрашивал о ней, а кто-то без устали повторял в ответ легенду… Легенду о драконе, который похитил принцессу и запер её в темнице той самой башни. О том, как принцесса тужила в неволе, отчего тучи нависали над её королевством, о том, как стерëг её днём и ночью дракон и как один раз в году позволял ей прогуляться по земле. Почувствовать ногами мокрую от росы траву, расправить руки и вдохнуть с глотком свежего воздуха аромат роз — его любимых цветов.