Неприятности

Раньше Хын Су думал, что, увидев Нам Суна снова, он будет бить, бить и бить его по лицу, пока не устанет рука. Почему именно по лицу, он и сам не знал; было бы куда справедливей сломать ему пару костей. Ноги, например. Увидев его в действительности, Хын Су очень ясно понимает, что бить Нам Суна не будет. Не потому, что прошло три года, и ни одна обида и предательство не сохраняют прежний градус столько времени. И не потому, что это стало менее справедливым. Всё гораздо, гораздо хуже. В плохих вещах Нам Сун вообще всегда превосходил Хын Су на голову — а также всех людей, который Хын Су знал. — Ты просто злой мальчишка, который пытается прикинуться жестоким, — говорит Хагён, отличница и заместитель старосты. Заместитель Нам Суна (о Господи). — С чего бы мне бояться тебя? Её голос звучит вызывающе, и Хын Су кивает. Он высокий и выглядит угрожающе, но Хагён и правда не боится. Проблема в том, что она не боится и Нам Суна. ...Проблема в том, что Хын Су может избить Нам Суна до полусмерти, изувечить его и обоссать его бесчувственное тело, а Нам Сун не скажет ему ни слова. На самом деле у Хын Су внутри ворочается нехорошее подозрение, что он столь же безнаказанно мог бы сделать и что-нибудь похуже. В конце концов, он тоже состоял в подростковой банде, куда более впечатляющей, чем мелкие хулиганы Чжон О, и достаточно знает о том, чем можно расплатиться за обиду в такой компании. Во многом банды похожи на стаи с внутренней иерархией и животными способами её соблюдения. Как некоторые виды обезьян, где вожак покрывает всех младших самцов наравне с самками. Хын Су становится худо при мысли, что Нам Сун так же молча принял бы и это, раз и навсегда выдав ему бессрочный кредит на месть. Нам Сун — самый жестокий человек, которого Хын Су встречал за свою жизнь. В нём самом хватает места всего лишь на злость, но в Нам Суне живёт огромный, чёрный океан ярости. Он естественно жесток, насколько может быть жестоким человек, не имеющий психопатических расстройств. Просто Хын Су знал его всю жизнь, и его никогда это не смущало: либо ты принимаешь своих близких такими, как есть, либо вообще не ввязываешься в неприятности вроде дружбы или семьи. Нам Сун был всем вместе: неприятностью, другом и ближе Хын Су, чем родная сестра. А сам он был для Нам Суна тормозами, раз уж его собственные природа позабыла встроить ему в голову. Нам Сун правил своей бандой железной рукой, а Хын Су стоял за его плечом, удерживая эту руку, когда дело грозило зайти слишком далеко. Наверное, он всегда в глубине души опасался, что однажды живущий в Нам Суне гнев обрушится на кого-нибудь, когда самого Хын Су не будет рядом. Нам Сун был способен запросто уничтожить человека, сломить его. Что ж, теперь Хын Су знает, как это выглядит. Как по-настоящему жестокий человек, Нам Сун обладает своего рода чувством равноправия: он одинаково безжалостен ко всем, включая самого себя. Устраняющийся от любого конфликта лентяй Нам Сун с задней парты. Староста класса Нам Сун, которого в коридоре толкают между собой дружки Чжон О. Сын алкоголика, подрабатывающий на автозаправке, почти невидимка в школе Нам Сун. Парень, которого не боятся. И теперь Хын Су не может его бить. Ему хочется плакать. Он не может избить Нам Суна, потому что этого будет недостаточно, чтобы его простить, а если не прощать — то какой в этом смысл? И он понятия не имеет, какими словами сказать Нам Суну, чтобы он попросил прощения.