Рыбная ловля

Нумспа сидел на ступеньках пустого храма (как чудовище убеждает своих нянек оставлять его в одиночестве, до сих пор остаётся загадкой, шеф такой покладистости от своих подчинённых даже с помощью пыток добиться не может) и наблюдал за тем, как второе Золотое дитя, чтоб ему неладным быть (хотя, казалось бы, куда уж больше), ловит рыбу из пруда. — Разве они не какие-нибудь священные? — Не знаю, — ответил пацан, убирая мокрой рукой пшенично-прозрачную прядь с лица. — Монахи что-то говорили, но я не слушал. — А про то, что тебе нельзя есть умерщвлённое, они тебе говорили? — Говорили, — кивнул мальчишка, едва не свалившись в пруд. — Но они не правы. Мы всегда едим мёртвое, это заблуждение, что жизнь растений менее настоящая, чем жизнь животных. Все равны между собой. Одни звери едят траву, другие тех, кто ест траву, а некоторые питаются и теми, и другими, и даже третьи… Ай! Чудовище всё-таки свалилось в озеро, окатив холодными брызгами полдвора, включая Нумспа. Тот поморщился и протёр ладонью лицо: — Молодец. — Извини. Демон вздохнул и подошёл к пруду, наблюдая, как бестолковая Справедливость, которой лучше бы никогда не рождаться (для людей так тоже было бы куда лучше, но они этого пока не понимали), выбирается из воды. Он мог бы протянуть руку и помочь. Или взять за плечи и опустить под воду до тех пор, пока мальчишка бы не замер. Если бы перед ним был нормальный человеческий ребёнок — он мог бы многое, а так — оставалось только смотреть, как промокший насквозь цыплёнок с костлявой шеей пытается отжать свои непомерно тяжёлые тряпки, в которые его не иначе как от великого почтения задрапировали. Хотя Нумспа готов был бы поспорить, если бы нашёлся желающий, что вся эта ткань только для того, чтобы сковать, ограничить посланное людям безжалостными богами ужасающее чудо. Чудовище. — Тебе так хочется рыбы? Он отворачивается от благословенного дитя и смотрит во взбаламученный водоём. В отличие от неуклюжего мальчишки, он знает, что поймать эту рыбу — ленивую, не привыкшую двигать плавниками в борьбе за жизнь — не сложно, если умеючи. А он, как и все демоны, был более чем умел. В самых, порой, бесполезных областях. Всего одно движение — быстрое и резкое — и вот рыба уже бьётся в ладони, безнадёжно пытаясь вырваться на свободу. — Ух ты! — прозрачно-голубые глаза загорелись искренним, по-настоящему детским восторгом. Чужое восхищение иррационально льстило самолюбию. — А я так не умею. — Научить? Или тебе хватит одной? — Научи! — мальчишка подался вперёд, и Нумспа кожей ощутил его цепкие пальцы на запястье. То, чего не может случиться, пока чудовище защищает благословение его богов. — Я хочу попробовать сварить клей! Нумспа едва не выронил от удивления чешуйчатую тварь: — Зачем? — Я прочитал вчера про рыбий клей. Хочу попробовать. Ты знал, что с его помощью можно делать сладости? Демон несколько секунд смотрел на голубоглазое чудовище, а потом как-то обречённо вздохнул: — Ты всё-таки ребёнок…