Палитра настроений: от холодных к тёплым и до бесконечности

Мартино смеётся и случайно-нарочно касается Никколо рукой. Мягкие касания, улыбки во всё лицо, одинаковый пирсинг на ушах, смех всем телом, перешептывания, планы совместного проживания. Нежные объятия, обрывистые выдохи, томные вдохи, покалывающие поцелуи. Запах детских сокровенных воспоминаний, вкус будущих полных предвкушения и нетерпения мечтаний. Бесконечное творчество соприкосновения двух блуждающих в одиночестве душ. Завораживающее искусство смешения цветов в ставших одним целым потрескавшихся кусочках безупречной безграничной мозаики. Древнеримская архитектура в современных декорациях, словно дыра во времени, заставляет чуть сильнее поверить во все великие истории прошлого и в то, что бессмертие, или хотя бы его крохотная, но яркая частица, достижимо. Нико шепчет на ухо Марти что-то известное только им двоим. Они стоят вот так предельно рядом и шепчутся в толпе, опыляя горячим дыханием уши, так уже привычно и всё равно с опьяняющей близостью, и оба смеются всеми частями тела: ярким блеском глаз, ямочками вокруг рта, запрокидывающейся головой с выбивающимися локонами, безустанно хлопающими по воздуху руками, перекрещивающимися нестоящими на месте ногами. Они специально не садятся рядом, когда вместе с остальными где-нибудь встречаются поесть или просто что-то обсудить, потому что даже напротив, найдя друг друга в середине разговора, их глаза сверкают пожаром, а губы сами по себе расплываются по лицу в нашкодившей ухмылке. И под столом носки кроссовок предательски продолжают прикладываться подошвой одна к другой, так идеально ложась друг на друга. Они специально не садятся рядом, но это не особо помогает. Марти в пол улыбается и обходит всех людей, оборачивается, Нико следом с застывшей улыбкой покачивает головой из стороны в стороны, кудряшки на голове его картинно ровно лежат и переливаются на холодном свете яркими теплыми оттенками. Жаркое солнце Италии при каждом возможном мгновении минута за минутой наполняет сердце растекающимся по всему организму теплом. Большое красное сердце. От светло-голубых бликов в волосах Марти в дневное время до тёмно-алых отблесков в глазах Нико в ночное время. Два сердца. Одно не идёт без другого. Холодные и тёплые цвета вперемешку. Роза. Темно-красный. Цветущая вишня. Бледно-розовый. Тюльпан. Сине-лиловый. Огонь. Пастельно-оранжевый. Они медленно чувственно касаются друг друга губами в темноте пустой комнаты. Они дождаться не могут, когда у них появится своя собственная комната в своей одной на двоих квартире. Марти закрывает за ними дверь и наощупь тянется обеими руками к лицу Нико, бессвязно невидимыми маска́ми рисует пальцами узоры на скулах, не видя, чувствуя, как Никколо сначала целует костяшку на большом пальце, а затем резко проводит языком по его чуть немеющей верхней губе. Нико одной рукой бродит в волосах Мартино, путается в них пальцами, но осторожно, мягко, другой рукой чувствует прохладу голой кожи под тканью рубашки. В голове грохот музыки и выпитый алкоголь. Марти уже широко в забвении улыбается и опускает руки на талию Никколо, под футболку, пока тот лихорадочно целует ему шею, оставляя мокрые следы, когда в глубине помещения слышится шорох и звуки рвоты. Им хватает двух секунд, чтобы выскочить из комнаты, захлопывая дверь со сморщенными носами и беззвучным хохотом. – Помнишь, как мы готовили у тебя на кухне? Это, – показывая на комнату, из которой они только что выбежали, замотал головой в приступе смеха Мартино, – было хуже. Они оба руками друг друга обвивают, цепляются, хохочут, морщатся, надувают щеки, поправляют кудряшки, шмыгают носами, теплыми ладонями соединяются, трутся лбами, светлые локоны ложатся на тёмные, обрывисто смеются в рот один другому, зубами неприятно врезаются, опять смеются, ловят влажные губы, расслаблено улыбаются и влюбленными взглядами утыкаются светло-карие в янтарные. Тишина синих тонов обрывает их гляделки, и вот они уже вместе с толпой идут прочь из дома. Марти по пути берет их куртки, порывисто накидывает на себя и заботливо укутывает Нико, и их волной несет на улицу. К бесконечно-безграничным краскам ночной Италии.