personal constellation

Лучи яркого солнца отражались в совершенно прозрачной воде, играясь с волнами и красиво переливаясь на свету, а в глазах Чанёля отражалась такая же тёплая, прям как солнце, улыбка. Лёгкое, до безумия тихое, щебетание птиц ласкало слух не меньше, чем заразительный, такой родной смех миловидного юноши, что сейчас ел, приготовленный заботливыми руками Пака, сэндвич. Прохладный ветер совсем немного спасал от жары, пальчиками пробираясь под футболку и приятно щекоча кожу. Это укромное место было таким незаметным и неприметным, что о нём знали только они двое и больше никто другой, ведь это был их маленький кусочек рая, за который они будут бороться до последнего. Будучи совершенно маленькими, они нашли его, поодаль от их дома и стали проводить здесь большую часть своего времени, до сих пор не изменяя своим традициям. Когда-то они были подростками, такими невинными и крохотными, что казалось, чуть прикоснись к ним, и они рассыпятся, как нежный цветок, оставляя после себя лишь опавшие лепестки. Хотя, такими же они и остались — наивными и по-детски любопытными. Бэкхён и Чанёль не знали забот, поэтому сбегали по ночам, утаившись здесь и увлечённо рассматривая звёзды. Они разговаривали обо всём на свете, зная, что их никто не слышит, кроме крохотных, ярких точек, сияющих в ночном небе. Однажды, эти маленькие, такие незаметные огоньки, проболтались мальчишкам о чём-то секретом, но таком очевидном, что даже невооружённым глазом заметить можно. И вот сейчас, будучи взрослым и зрелым юношей, Бэкхён совершенно нелепо и неуклюже убегает от парня, что ловко догнал его сердце и по-хозяйки забрал себе. Запинаясь, падая, но потом вновь вставая, сопроводив всё это звонким смехом, он всё равно угодил в, такие нужные сейчас, объятия и упёрся лбом о широкую грудь, в которой он искал защиту. И он нашёл её, сидя на бёдрах Чанёля, увлечённо рассказывая о какой-то ерунде. О том, как он спутал зубную щётку Пака со своей? Или, может быть, он случайно перепутал их носки? Ну, или же, в конце концов, о том, как чуть не упал с кровати во сне, видя какой-то до ужаса эмоциональный сон? А Чанёлю всё равно. Он просто смотрел на Бёна, пропуская болтовню мимо ушей, ведь ему ничего не нужно, лишь бы Бэкхён был рядом. Ведь Пак так любит эти пухлые губы, которые так и просят их поцеловать, слегка взъерошенные, светлые волосы, которые так и норовят залезть в глаза и эти редкие веснушки, образующие уникальные созвездия любви. Он любил Бёна до безумия сильно, отдаваясь чувствам без остатка. Он любил Бёна до такой степени, что если блондину будет нужно, то он и звезду с неба достанет, лишь бы тот в очередной раз нежно смял их губы в таком трепетном поцелуе, прямо как сейчас, обнимая брюнета за шею. Да, что уж говорить о звёздах, когда Чанёль, не спрашивая Бэка, просто всучил ему золотой ключик, который идеально подходил к замочной скважине на сердце Пака, неловко улыбаясь и смущённо перебирая пальцами край своей клетчатой рубашки. А Бэкхён сохранил его, повесил к себе на шею, пусть он и воображаемый, но зато такой хрупкий, что аж дух захватывает. Каждый из них любил просыпаться утром в обнимку, скидывая надоедливое одеяло. Зачастую, Бэкхён прижимался к широкой груди, закидывая ноги на Чанёля, а второй вовсе и не был против, утыкаясь носом в волосы Бёна и вдыхая запах спелых лесных ягод, которыми пах шампунь блондина, невзначай подаренный Паком, он тоже клал ноги на юношу. Они любили обниматься с утра и слушать глупую музыку, собираясь на работу, подмахивая бёдрами под заедающую мелодию. Бэкхён всегда делал завтрак, а потом ставил всё это на стол, усаживаясь между, широко разведённых, ног Чанёля. Они так и сидели —  ели яичницу с беконом, рассказывая друг другу о том, что приснилось этой ночью. Блондин носил чанёлевскую футболку, которая свисала ему чуть ли не до колен, а тот, в свою очередь, расхаживал по их квартире в одних боксёрах. Они ездили на работу со счастливыми улыбками, ведь нет ни единого повода отчаиваться — они любили жизнь и не представляли её друг без друга. Оба юноши работали в одном и том же месте, не желая расставаться даже на пару минут. А работали они, кстати, в маленькой кофейне на окраине города, в которую частенько наведывались хмурые зеваки и сидели тут до вечера, ведь здесь было так уютно, что и уходить не хотелось даже. После окончания рабочего дня парни часто ходили в кино, на какой-нибудь вечерний сеанс, совершенно не имея понятия, что за фильм они будут смотреть. А хотя это и не так важно, собственно. Даже если это был боевик или комедия, сопливая мелодрама или же до чёртиков страшный ужастик, они сидели в обнимку на заднем ряду и целовались так трепетно и так желанно, что воздух в лёгких кончался. Ни один просмотр кино не обходился без поедания карамельного попкорна, который частенько прилетал брюнету в голову, а Бэкхён лишь тихо смеялся, умиляясь серьёзному взгляду Чанёля, за которым таилось столько тепла и нежности, что и на десятерых хватит. А на выходных они выбирались на природу, прямо как сейчас и целовались до посинения, пока время не подбиралось к часу, а то и к двум часам ночи. И они укладывались в своей машине на задних сиденьях, наплевав на неудобства. Чанёль подпирал свою голову одной рукой, а другой прижимал к себе Бэкхёна, лежащего прямо на нём. А за окном сияли звёзды, те самые маленькие огоньки, которые проболтались им, рассказав самое сокровенное. Они хранили в себе яркие моменты молодых парней, что сейчас сопели на задних сиденьях машины, улыбаясь друг другу во сне. Их ждёт ещё много взлётов и падений, но они знают, что пройдут через них вместе. Это и есть, настоящая любовь.