Белые пятна

— Кукки, зайка, ты чего не спишь? — тёплые руки обвили поперёк груди. — Я вышел попить…- промямлил младший. — Единственное, что ты можешь выпить в коридоре — воду из вазы с цветами Джин-хёна. Шею обдаёт горячим дыханием, после чего по ней проводят носом. — Хён…- дыхание тут же участилось. — Мы так давно не оставались наедине…- прошептал старший. — Тэхён… Мне…мне нужно в душ и…мы же в коридоре…и ты устал…и, — следующая отговорка утонула в поцелуе. Чонгук упирается ладонями в грудь Кима, пытаясь отстраниться. — Нельзя, мы разбудим ребят! — младший отводит взгляд, пряча смущение. — Они все крепко спят, а я очень голоден, — прошептал Ким, облизывая раковину уха Чона и прикусывая мочку уха. — Хё~он…- Чонгук сдержанно постанывал. — Кукки…- Тэхён запустил одну руку в спортивные штаны младшего, забираясь под резинку трусов, а другой массировал затвердевший сосок. — Ты такой чувствительный…- довольно прошептал старший, снова вовлекая своего крольчонка в поцелуй. У Чонгука коленки подкашиваются, дыхание сбито, а горячий язык Тэхёна во рту усугубляет положение. Ким медленно водит ладонью по затвердевшей плоти, дразня, заставляя младшего скулить. Тэхён прерывает поцелуй и проводит языком по скуле, шее, прикусывая кадык, спускается к ключицам и смыкает челюсти, оставляя укусы, которые потом станут темными пятнами, собственническими метками, клеймом. Чон дрожит уже всем телом, цепляется за плечи старшего, который уже откинул его футболку. — Столько людей желают заполучить твоё тело, — посасывая один сосок, говорил старший, — но оно принадлежит мне! От укуса Тэхёна Чонгук чуть не вскрикнул, но он вовремя закрыл рот рукой. — Уже готов кончить? — довольно усмехнулся старший. — Тебе ещё рано…- Ким сжал пальцы у основания, из-за чего Чонгук взвыл, цепляясь дрожащими руками за футболку Тэхёна. — Тэхён…- прошептал Чон, а в глазах уже скапливалась влага. Старший развернул его к себе спиной и спустил штаны с бельём. Холодные пальцы прошлись по позвоночнику и надавили на поясницу, заставляя выгнуться. Тэхён сжал упругую ягодицу, а затем шлёпнул по ней. — Не смей кончать! — прохрипел он и три пальца тут же оказались во рту младшего. Чон старательно ласкал их языком, смачивая слюной. Первый палец вошёл с небольшим трудом. Тэхён медленно вводил и выводил его. После присоединился второй и Ким уже сильнее растягивал дырочку. После третьего, старший уже упивался стонами Чонгука. Разочарованный стон вырвался из груди младшего, когда Ким убрал пальцы. — Не продолжу, пока не попросишь, — довольно произносит Тэхён, сильнее сжимая пальцы на чужом члене и целуя спину младшего. — Хён…- захныкал Чонгук, — пожалуйста, хён… — Что «пожалуйста»? Я не пойму, что делать, пока ты не скажешь! — издевался старший. — Пожалуйста, Хён…сделай мне приятно…- Чонгук повернул голову к плечу и посмотрел так…так… У Тэхёна тормоза слетели. Он спустил свои штаны с трусами и, проведя пару раз ладонью по основанию, размазывая естественную смазку, одним рывком вошёл в Чонгука. Чон не сдерживал крик, потому что Ким вдалбливался быстро, жёстко, дико. Старший обеими руками сжимал упругие ягодицы, впиваясь пальцами в мягкую кожу. И плевать, что потом синяки останутся, сейчас им обоим от этого хорошо. Спина так и светит краснющими пятнами. Некоторые уже заливаются синим и фиолетовым цветами. У Чонгука горло будет болеть, да и тело тоже. Но, Чёрт, как же приятно! Он всё же кончил, но уже снова возбудился. — Давай вместе…- прошептал на ухо Тэхён, подстраивая движения рукой на члене Чонгука под свои толчки. ************* — ВЫ, БЛЯДЬ, ЧЕМ ДУМАЛИ?! — орал Юнги на младших. — Прости…- прошептал Чонгук — УСТРОИЛИ ТУТ ТРАХОДРОМ! МЫ ТУТ ЖИВЁМ, ВООБЩЕ-ТО, ХОДИМ ПО ЭТОМУ КОРИДОРУ! — Мин был в ярости, — А ВЫ, СУКА, ЕБЁТЕСЬ ТУТ! ЗНАЕТЕ, КАК МНЕ ТРУДНО БЫЛО ПРИДУМАТЬ ОПРЕДЕЛЕНИЕ СТРАННЫМ БЕЛЫМ РАЗВОДАМ НА СТЕНЕ?! Я ПЕРЕД УБОРЩИЦЕЙ ЧУТЬ НЕ СДОХ! ВЫ!..- но договорить ему так и не дали пухлые пальчики на губах. — Не волнуйся, хён. Они понесут наказание, не трать силы на их отчитывание, — нежно улыбался Пак, оплетая своими руками шею старшего.- Я позабочусь, — прошептал танцор. Юнги уходит довольным, потому что только что убил двоих зайцев. Чимин хоть и милый, но тот ещё садист! Но когда он так отыгрывается на ком-то, потом, ночью, он так громко выстанывает имя репера. А Чонгук с Тэхёном слепо верят, что только что спаслись.