Реквием по любви

Все началось два года назад. Не пугайтесь, что я именно так начинаю историю. С первых строк она может показаться вам сухой, скучной и вообще вызывать чувства наподобие «фу, че за говно?» или, мое любимое, «ну нахер!» и так далее. Что ж, частично вы правы, господа! Но все-таки, интересные моменты в моем рассказе присутствовать будут. Так что, если ты настроился на длительную ванильную историю любви, полную романтики и розовых соплей, ну кек, че. Ты немного не прав и чуточку облажался. В принципе, да, здесь есть химия между двумя личностями, и повороты событий у их отношений те ещё шумахерские, но это того стоит. Немного отошёл от темы. Так вот. Впервые я встретился с ней, когда был в первом классе старшей школы. Она была младше меня на пару месяцев. Мне тогда только исполнилось 17, а ей, как следствие, было 16. Эта девушка полностью перевернула моё понимание о мире и сделала меня по-настоящему счастливым. Тогда закончился последний урок, и я направлялся к своему шкафчику, чтобы взять личные вещи, учебники и отправиться домой. Захлопнув дверцу своего хранилища и развернувшись ровно на сто восемьдесят градусов я зашагал к выходу, напевая и насвистывая свою любимую песню Scorpions — Wind of change. В эту самую секунду, прямо передо мной пронеслась фигура с иссиня черными волосами. Я встретился с ней взглядом. Ярко-голубые глаза цепко вглядывались в мои, что я не смог отвести взор. Она как будто вглядывалась в саму суть, копоша моими воспоминаниями, приоткрывала дверцы тайн в моей голове. Ушёл миг или два, но я все равно почувствовал холод и неприязнь, исходящие от нее. Лёд. Глаза изо льда… Мороз по коже. Мерзкое леденящее чувство. Я в растерянности остановился и смотрел вслед ее удаляющегося силуэта. Наверное, я так простоял бы вечность, гадая, кто она такая, ведь в нашем учебном заведении я ее еще не встречал. Ее внешность сразу бросается в глаза, поэтому такую красотку вряд ли пропустили местные «знаменитости». Не подумайте, я не урод, раз не отношусь к школьной элите. Нет. Я просто Дарен. Парень, с серыми глазами и темно-каштановыми, слегка вьющимися волосами. У меня также есть ямочки на щеках, и это моя гордость! Я ни в коем случае не тщеславный и я не страдаю нарциссизмом. Просто ямочки достались мне от моей мамы. Доброй и нежной, с улыбкой, которая растопит любое сердце. Я ее очень люблю и никому не дам ее в обиду. К слову, насчёт «обиды». Хоть я и не отношусь к «Задирным войскам», меня они не трогают. Может быть, это из-за одной стервы-поддувалы Кэл Дориды. Я ей нравлюсь, причем уже очень давно, но мне плевать. Полудурки, которые сохнут по ней, организовали даже подпольный клуб, именуемый «Клубом Калипсо», не замечая всех ужасных выходок этой паскудной твари. Хотя, как я уже сказал, мне все равно… *** Вернул меня с небес на землю приятный басистый мужской голос, произнёсший мое имя. Я вздрогнул от неожиданности и вышел из оцепенения. Обернувшись, я увидел своего преподавателя по изобразительному искусству. Ксандр Гетц. Знаю, фамилия незаядлая и, скорее всего, ассоциируется у вас с неприятным дедком-старикашкой-немцем, который озлоблен на весь мир и которого все ненавидят. Что ж, изначально я тоже так думал. И мое мнение кардинально изменилось несколько лет назад. Я обожаю этого чувака. И мистер Гетц реально самый прекрасный и расторопный учитель с отменным чувством юмора. Нет, правда! У него классная седая борода и большие, вечно смеющиеся карие глаза. Он обожает мешанину из колы и мороженого, поэтому я частенько задабриваю его этим напитком, чтобы он не ставил мне плохих оценок за свой предмет, когда я прогуливаю занятия. А ещё он умеет поддерживать людей в трудные моменты их жизни, выбирая при этом максимально правильные, на мой взгляд, слова. Он мне как отец. Я часто об этом думал и думаю до сих пор. Рос я без папы. Тот погиб, исполняя свой долг, защищая воинскую часть на морском судне. Он ушёл из жизни, когда мне было всего семь лет. С того злополучного дня, я закрылся в себе. Всю младшую и среднюю школу я был тихим ребёнком, никаким образом не идущим на контакт. И вёл себя, как унылое говнецо. Печально. Но такова судьба, с которой я смирился. Тем более, я его уже почти не помню. Проблемы были лишь в начале моего жизненного пути… Ровно до того момента, пока я не встретился с Ксандром. Этот старикашка (о, да, люблю его так называть) помог мне открыться людям, стать намного общительнее и дружелюбнее. А когда я перевёлся в старшую школу, так он вообще начал давать мне уроки пикапа. Благодаря ему (ну или наоборот к несчастью из-за него) я встречался уже с тремя девчонками. Одна из них запомнилась мне больше других. Ее звали Рэйчел Купер. Настоящая рыжеволосая кареглазая фурия. Хорошая, симпатичная девушка, с безграничным талантом к рисованию, любительница безалкагольного глинтвейна и детектива. Мне было с ней комфортно. Она всегда вела себя непринуждённо и уверенно перед другими. Она идеальна, если не брать в счёт ее постоянные нервные срывы, необоснованные ревности и чересчур эгоистичные потребности. Рейч никогда не прислушивалась к чужому мнению. Такая девушка, как она, сама говорила: «Купер не нуждается в бессмысленных советах, которыми можно только лишь подтереть одно место». Часто ее действия переходили все границы. Когда я не соглашался с ней, она начинала закипать: буквально разрушала все, к чему прикасалась: ее картины, ее прекрасные работы, исполосованные кухонными ножами, посуда, одежда, разорванная ее руками, что безжалостно падала к ее ногам, в конце концов, мои чувства, угасающие с каждой новой ссорой. Господи, я пытался ей помочь. Тщетно. Я предлагал ей сходить к психологу, выяснить причины ее срывов и постоянных истерик. Я не хотел, чтобы она страдала! В итоге, все заканчивалось очередной разборкой. Постепенно, после нескольких месяцев нормального общения, наши обычные темы для разговоров переросли только в одну — выяснение отношений. То, что происходило с нами, с нашими отношениями, поддержкой назвать было нельзя. Она не ощущалась ни с одной из сторон. Скорее, это было похоже на игру в одни ворота, которая так же испарилась спустя недолгое время как мои теплые чувства к Рейч. В итоге мы расстались. А вскоре после этого она умерла: повесилась в собственном доме на дверной ручке, в результате затяжной депрессии, как позже выяснилось по предсмертной записке… Но я не об этом. — Дарен, мой мальчик, как у тебя дела? — спросил меня учитель. — Здравствуйте, сэр, — ответил я, — Неплохо — мои занятия на сегодня закончились. Вам что-то нужно? — Как хорошо, что ты сам спросил! — он обрадованно потёр своими сухими жилистыми руками. — Видишь ли, в твой класс переводится новая ученица, и я хотел бы, чтобы ты ввёл ее в курс дел. — В каком смысле? — Понимаешь, — Гетц сделал сосредоточенное лицо, — ты — единственный, кому я могу довериться. Я знаю тебя достаточно хорошо, Дарен Кинг, и я уверен, что ты меня не подведёшь. — Вот как? — Да. Все верно. Познакомь ее с нашим заведением, проведи экскурсию. Расположил её на хороший учебный лад! — и он радостно хлопнул своими ладонями. ДАЖЕ НЕ ЗНАЮ ПОЧЕМУ, но я подумал о той черноволосой красавице, с которой столкнулся пару минут назад. Наверняка она та самая новенькая, про которую мне рассказывает мой учитель. Сразу вспоминается её ледяной пронизывающий взгляд. Взгляд, словно твёрдый лёд. Я повёл плечами. — Окей, хорошо, я соглашусь, только потому, что это вы меня попросили. И эта единственная причина, почему я не отказался, — при моих словах он ухмыльнулся. — Как скажешь. Завтра я представлю ее тебе перед первым уроком в холле на первом этаже. Не опаздывай. И хорошего вечера, мой мальчик. До встречи! — До свидания, мистер Гетц… Я ещё не знал, что меня ожидает…