Беззеркалье

      Человек проснулся, когда второй уснул. Потянулся, чувствуя каждую мышцу уставшего от долгого сна тела. Сел на черной, расплывчатой кровати, глядя в никуда. Вырисовалась кровать, теперь грязная и холодная. Ничто образовалось в стену и окно. Человек улыбнулся сам себе, горько, чуть с насмешкой. Умылся, закинулся какой-то кашей наспех. Из-за тонкой стены послышались гулкие шаги соседа и порыкивание. Человек хмыкнул своим мыслям, захватил сумку и автоматически потянулся рукой к черепу на полочке. Маска легла как влитая — она давно уже стала привычной, не давила, не натирала.       Человек шагал вниз по улице, к остановке. Шел уверенно, лавируя между хвостов, рогов, копыт, зубцов и зубов, крыльев и игл, пару раз гаркнул на неповоротливых монстрят. Все сегодня спешат на шабаш. Он — тоже. Чудища ведь слепы, не буквально. Во всем разнообразии отвратительного не нашлось ни одного, который бы что-то сказал по поводу недостаточной отвратительности человеку. Но все же нужно быть осторожным. Без маски он станет обычным человечишкой, а такие здесь долго не живут.       Их было много. Большие и маленькие, рогатые, усатые, копытные, чешуйчатые, слизкие, покрытые язвами или мхом, полны грязи или желчи. Поскользнувшись на чьем-то плевке, носящий маску грязно выругался. — Осторожней! — рыкнул кто-то, подхватывая под локоть и помогая подняться. Человек обернулся и встретился взглядом с еще одним человеком. Его маска прикрывала лишь лоб и глаза. Глаза в отверстиях черепа-маски расширились от удивления лишь на миг, а на губах тут же заиграла отвратительнейшая, язвительная улыбка, совершенно не соответствующая многозначительной фразе:  — Понаехали тут! Поднимайся!       Двое держались вместе, беснуясь и подыгрывая тварям вокруг. Пока не услышали жалобные всхлипы. Кто-то был близок к разоблачению. — Я не… — Агрррр! Сьем его! — Уррр, как вкусно пахнет! — Пустите, мне нужно проснуться!       Двое в масках с трудом пробились через толпу. Опасения подтвердились — юнец в полумаске не мог подняться на ноги, хаемый толпой, заметившей чужака. — Эй! Это моя добыча! — рявкнул во всю мощь легких первый человек. Второй только цокнул языком и закатил глаза, даже ухом не ведя в сторону юнца. Это не защитило его от ругани со стаей оборотней. Первый выбрался из толпы потрепанный, с ошалелым оскалом и огнем в глазах, таща за капюшон юнца.       Второй кивнул обоим ушел.

***

      Монстр встал, вглядываясь в ничто. Ничто превратилось в маленькую комнатку и монстр тут же сонно зевнул во всю пасть. Почесал шерсть на загривке, потом еще несколько мгновений потратил на вычесывание блохи. — Опять эти паразиты, — расстроенно рыкнул сам себе.       Умылся, закинулся добытой во сне человечиной и собрался на выход. Когтистая лапа автоматически потянулась к маске человека.       По пути вниз на остановку он ловко увернулся от мамаши с тремя детьми, мужика с собачкой и едва не столкнулся со спешащим на учебу студентом. Зашел в супермаркет — теперь придется кормить не только себя. Монстр ехал сегодня на какие-то дебаты. Он точно знал, что встретит двоих знакомцев в масках.       Так и случилось — чешуйчатый красный дракономонстр помог подняться, теперь кинув лишь «понаехали», сдерживая смешок, и кивнул в сторону будущих разборок. Малой оказался пернатым нечто, с подрезанными крыльями, сиротой. Какие-то бабульки стайкой набросились с комментариями о обшарпанной одежде и грязном лице — угораздило же юнца маску запачкать. Подвыпивший мужчина зэковской наружности пытался что-то доказать пернатому. — Эй! Это мой брат, отстаньте! — рявкнул монстр, хватая когтями неудачливого мальца. Дракономонстр демонстративно закатил глаза оправданиям и что-то смачное бросил бабулькам и мужику.       Люди здесь были так же слепы, как монстры.