Trust me

Солнце стояло в зените, пробиваясь через свежую яркую зелень на небольшую поляну у лесного озера. Нимфы крутили хоровод, и медленная мелодичная песнь лилась по лесу, пока Аполлон невесомо перебирал струны на арфе. Артемида лениво лежала на траве, закрыв верхнюю половину лица рукой. — Ты очень рискуешь. Опять, — проговорил наконец Аполлон тихо. Было видно, что он давно хотел начать говорить, да не знал, с чего начать. Артемида глянула на него одним глазом и усмехнулась, вновь прячась от солнца. — Ты никогда не прислушиваешься к моим словам. — Я понятия не имею, о чем ты вещаешь, — лениво протянула она. Аполлон фыркнул, убрав спешно арфу и махнув нимфам, чтобы те скорее скрылись. Девушки, подхватив низ туник, быстро исчезли среди деревьев. — О, Гея-матерь, что тебе от меня нужно, злотокудрый? — профырчала Феба, поднимаясь. Аполлон нахмурился. — Мне не нравится, что ты все сильнее избегаешь пребывания на Олимпе, да все больше времени проводишь с Аресом, — тяжело проговорил он. — И не только мне. Зевс негодует, а наша матерь… — Артемида быстро поднялась, закатывая глаза и собираясь уходить. — Даже в эту секунду ты не готова меня выслушать. Я знаю, что вы с Аресом давние друзья, и знаю, что Олимп тебе не мил. Но ты все реже появляешься наверху. — Что с того? — Прибыв в Дельфы, я узрел новое видение, Феба. Видение о тебе. Я не могу его трактовать, образы были мутными и непонятными… Но я беспокоюсь о тебе. На душе моей неспокойно, — Аполлон повел головой, вдруг прервав свой монолог. Вдруг, набрав в грудь больше воздуха, он проговорил, — за дерзновения свои навлечешь на себя гнев Зевса. Не старайся перекроить правила, установленные на Олимпе. — Я не перекраиваю их, Аполлон, но не хочу жить по писаным Зевсом законам, которые он сам соблюдать не желает. Он не знает ни олимпийцев, ни людей, ни собственных детей, — Аполлон замолк, глядя на сестру, подошедшую к водной глади. — Если это все твои волнения, то не волнуй душу. Я не буду выступать против Зевса. Аполлон замялся. Он боялся рассказать о второй части своих дурманных снов. Знал он нрав своей сестры, боялся предупреждением своим навлечь недовольство Артемиды, а вместе с недовольством и желание сделать все назло. Видел празднество дня Багряного вепря Аполлон в видении своем. Видел Багряную луну, закрывшую солнце. Видел сестру свою с Аресом в объятиях, но не знал, как трактовать увиденное в призрачном дыму. Артемида молчала, смотря в воду. Затем бросила на брата краткий взгляд, вздернув бровь в немом вопросе. —Ты не договариваешь мне чего-то, брат мой, — отметила она с укоризной. — Страшусь, что слишком близки вы с Аресом станете, — проговорил чуть слышно Аполлон. — После моего собственного видения слова мойр становятся для меня все яснее: "безрассудно влюблен он и хранит слепую верность, но не Афродитой его сердце украдено. Узнаешь имя ее, неприязнь между тобой и Аресом будет", — олимпиец замолк. Артемида не перебила; молча выслушала, пока брат второй раз озвучивал ей слова мойр. Аполлон тяжело выдохнул, не отрываясь наблюдая за неподвижной сестрой. — Я был так глуп. Я должен был понять все, когда он ушел с празднования Дня Охоты на Багряного Вепря за тобой. Артемида с пару секунд молчала, а затем, зачерпнув воды из озера, плеснула ею в брата. Златокудрый олимпиец дернулся, подскочил на ноги, пока сестра его весело рассмеялась. — Ты стараешься контролировать то, что тебе неподвластно, — доброжелательно проговорила Феба. — Впрочем, твои опасения, признаюсь, не напрасны. — Ты отказала ему? — Артемида опустила глаза, поднимая с земли лук. — Феба? — Составь мне компанию в моей охоте, — резко сменила тему богиня, — Персефона с Аидом приглашали меня к себе. Совестно прибыть в Подземной Чете без даров. А Арес… Я поставила условия, которые он не выполнит, — несколько неправдиво ответила Артемида, дабы успокоить брата. По-правде, она и сама до конца не знала, хотела ли, чтобы Арес не выполнил ее условия, или все же надеялась, что он настойчиво исполнит их с Фебой соглашение. Аполлон согласно кивнул, подумав о том, что следовало позже побеседовать с Аресом.