Разорвать связь.

— Ты в самом деле хочешь разорвать связь между своим волком и мной? Хочешь, чтобы мы перестали быть парой? Хочешь, чтобы я оставил тебя в покое? — интересуется Стайлз, стоит им остаться в гостиной особняка наедине. — Я же вижу, как ты пытаешься избавиться от меня. Я устал испытывать . . . это, — устало добавляет он, намеренно избегая любого пересечения взглядом с Хейлом. Альфа молчит, откидываясь на спинку кожаного кресла, и пытается выглядеть максимально равнодушным на услышанное. Он действительно не имеет понятия, что должен ответить на столь долгожданный и вполне ожидаемый вопрос, но продолжает демонстрировать напускное безразличие, загоняя любые противоречия глубоко в нутро. Вопреки всеобщему мнению, плотно обосновавшемуся среди членов его стаи, о том, что ему, Дереку, абсолютно наплевать на возможные последствия этого разрыва, сам альфа чувствует, как внутри него что-то мучительно медленно и весьма ощутимо лопается, а лёгкие сдавливает от сильной боли, не позволяя вдохнуть полной грудью. “Мне всё равно”, — мысленно успокаивает себя брюнет, стискивая пальцы в кулак до побеления костяшек. Он злится. И злится далеко не на Стайлза, который решил покончить со всем этим. Хейл слишком давно ожидал услышать эту заветную просьбу, лелея в сердце слабую надежду на то, что однажды ему удастся обрести свободу и стать абсолютно одиноким волком, у которого не будет никого, за исключением своей стаи. Но сейчас, когда он сталкивается с пронзительным взглядом карих глаз, взволнованно поблёскивающих в лучах пробивающегося сквозь шторы солнца, ощущение тяжести выдачи заранее подготовленного ответа на поставленные вопросы опускается на плечи мёртвым грузом. Может, стоит поломать небольшую комедию, как и подобает приличному джентльмену, собирающемуся мягко отшить свою пассию? . . . Вопреки предостережениям, слова сами слетают с языка, и Дерек не успевает одёрнуть себя от их произношения: — Да, хочу. Стилински затравленно замирает и, кажется, перестаёт дышать. Альфа с особо маниакальным и напыщенным наслаждением, нескрываемым на лице, вслушивается в быстрые удары разбитого и медленно окутываемого болью подросткового сердца. Самодовольная ухмылка озаряет его лицо, стоит им столкнуться взглядами, и сейчас, когда Хейл смотрит в эти невозможные глаза цвета расплавленного золота, он понимает, что всё сделал правильно и, что самое главное, вовремя. Так необходимо. * Когда они приходят в клинику Дитона за нужным отваром, способным разорвать связь между вервольфом и человеком, Стайлз с заметным остервенением выхватывает пакетик с высушенной травой из рук растерянного ветеринара. Алан не задаёт лишних вопросов, за что Дерек ему безмолвно признателен: моралистические беседы сейчас ни к месту. Хейл отмечает, что Стилински старательно избегает любого зрительного контакта, ловя себя на мысли о том, что становится “номером один” в небольшом списке врагов этого мальчишки. — Заварите мне её прямо сейчас, — чеканит Стайлз каждое слово, уделяя особое внимание последнему, и передаёт пакет в профессиональные руки мужчины, который послушно начинает “колдовать” над приготовлением, выверяя необходимые пропорции. Альфа молчит. Самодовольная усмешка сползает с его губ, а в глазах перестаёт искриться победоносный блеск предвкушения. “Так нужно, так действительно будет лучше”, — успокаивает себя он, внимательно наблюдая за тем, как Алан высыпает содержимое в бокал. Если всё закончится сейчас, можно будет избежать дальнейших последствий этого нелепого стечения обстоятельств, именуемого как “бойфренд” и “пара”. “Альфа может обойтись и без этого”, — напоминает себе Дерек, стараясь не обращать внимания на то, что внутренний зверь по-щенячьи скулит, царапая грудную клетку острыми когтями изнутри. Хейл уже заранее знает о том, что лжёт не только Стайлзу. Он лжёт самому себе. * Стилински терпеливо ожидает, пока Алан закончит последние приготовления и нальёт отвар, передавая приготовленный напиток в дрожащие руки. Дерек буквально кожей чувствует желание мальчишки как можно скорее покончить со всем этим. К сожалению, он осведомлён о истинных чувствах Стайлза, с которыми не желает примиряться. Всего происходящего хочет Дерек-человек, но никак не Стилински. Стилински, стойко переносивший все насмешки и колкости. Стилински, который готов был пройти через любые испытания, не сдаваясь, лишь бы быть рядом. Теперь же Альфа не видит и малейшего намёка на подобное. Боль и разочарование — вот что составляет контраст эмоций Стайлза на данный момент. И Хейлу почти что нравится, ведь именно этого он и добивался всё это время. Именно этого он и хотел. Правда ведь? Этого ли? * Стилински быстро подносит бокал к губам и поднимает взгляд на Хейла. Тот всё ещё молчит и стоит неподалёку от него, равнодушно наблюдая за происходящим. — За свободную жизнь! — он салютует стеклом и громко ухмыляется, позволяя кривой улыбке озарить тонкие губы. Он осушает содержимое неимоверно быстро, полностью, до последней капли. Смотрит на Дерека по-зимнему ледяным взглядом и, подмигнув на прощание, удаляется из кабинета Алана быстрыми шагами, кивнув ветеринару напоследок. Сквозь затуманенное сознание и непонятную боль, сковавшую грудную клетку, Хейл отчётливо слышит, как Стайлз приглашает на свидание Эрику и согласное хмыканье в трубке на это заманчивое предложение. В голове резким щелчком перегорает какой-то предохранитель, и Дерек стремительно покидает лечебницу, пряча алый отблеск в глазах, стараясь не думать о том, что будет с Рейес на последующих тренировках. * До особняка остаётся всего лишь несколько метров, когда Хейл ударяет по тормозам и выходит из машины, на ходу стягивая с себя кожаную куртку и мокрую от пота футболку, прилипшую к телу. Ему хочется бежать. Без остановки, круша и ломая на ходу абсолютно всё. Он знает, что поступил правильно, но ощущает подлую и горькую на вкус вину. Если бы Стайлз знал о том, что пришедшие в город Альфы собирались нанести решающий удар через несколько дней, то осознал бы истинные мотивы поступков — уже не своего — волка. “Я хочу, чтобы ты разорвал связь”. . . . ради того, чтобы выжить.